Ее внимание привлекла тетрадь с золотой надписью на кожаном переплете. Сказочные отчеты июнь 1992 г. по настоящее время Вероника Гримм, - прочитала Сабрина с колотящимся сердцем. Дрожащими пальцами она открыла тетрадь. — Что ты нашла? — спросила ее бабушка Рельда. — Мамин дневник! Она узнала неровный, порой неряшливый мамин почерк. Мама подробно описывала пережитое вместе с вечножителями в Феррипорт-Лэндинге и в Нью-Йорке. Сабрина принялась лихорадочно читать, быстро переворачивая страницы, чтобы как можно больше узнать о маме. Сколько жизней изменились благодаря ей! Скольким людям она помогла переехать, найти работу, отыскать пропавших друзей. Нередко матери приходилось становиться настоящим сыщиком. На одной странице она написала: Моя работа с этими людьми волнует, завораживает, а главное, она очень важна. Оказалось, что быть одной из Гриммов — это гораздо больше, чем объяснял Генри. Это не просто детективное ремесло. Бывает, вечножителю остается надеяться только на меня, иначе ему не выжить. Если бы мне удалось убедить их объединиться… В конце дневника лежали густо исписанные желтые странички из блокнота, сложенные пополам. Сабрина внимательно прочла всё написанное, включая мелкие примечания на полях. Это был доклад. — Это тот самый доклад, о котором все твердили! Ее план для вечножителей! Она должна была выступить с ним в день своего исчезновения, — прошептала Сабрина. — Что с ним делает Оз? — спросила Дафна, забирая у сестры тетрадку. Бабушка встала. — Lieblings, думаю, нам лучше будет… Ее перебил голос из тени: — Жаль, что вы это нашли. — Перед ними стоял Оз. — Твоя мать, Сабрина, была замечательной женщиной. Сверхъестественное обаяние! Она могла уговорить кого угодно на что угодно. Этому ее таланту я всегда завидовал. Ей достаточно было улыбнуться, чтобы навербовать целую армию последователей. Одним из них был я. Мне нравились наши приключения. Она была и святой, и сыщиком. Я долго мечтал быть на нее похожим. Но я каждый день ходил на работу, начальство критиковало порой мои макеты, после работы я возвращался в квартирку в Квинсе и остальное время помогал царю Оберону. Я понял, что моя жизнь изменилась к худшему. Ведь прежде я был Великим и Ужасным Озом! Я правил целым государством, меня боялись. Что произошло? — Ты ходишь вокруг да около, Волшебник! — молвил Пак, извлекая из-за пояса деревянный меч. — Дети вечно хотят покороче! Пожалуйста. Однажды кое-кто посулил мне больше. Мне обещали, что настанет день, когда городу понадобится глава, которому подчинятся и вечножители, и люди. И я вступил в "Алую Руку". — Так, значит, это ты убил Оберона! — ахнула Сабрина. — Ты оставил у него на груди эту алую отметину! — Нет, его убила фея Мотылек. Я просто воспользовался ситуацией, чтобы объявить о наступлении армии моего господина. Я оставил отметину на груди Оберона, когда увидел его мертвым, и улизнул, прежде чем тело нашли. Я не убийца. — Но ты — похититель. Как иначе у тебя мог оказаться дневник моей мамы? — Это часть сделки с моим господином, Сабрина. В обмен на твоих родителей я стану править этим городом. — Как же ты собираешься этого добиться? — спросил Пак. — Для этого надо завладеть миром, — ответил Оз. — Господин стремится к власти именно над всем миром. Люди властвовали здесь слишком долго. Посмотрите на результаты! Нынешний мир — настоящая выгребная яма: загрязнение, ненависть, алчность! Пора вечножителям встать у руля! — Но этому мешали Генри и Вероника, — догадалась бабушка Рельда. — Я не горжусь тем, что сделал, но, к сожалению, это так. Вероника была блестящей и проницательной, у нее были великие замыслы. Она хотела, чтобы у города была одна власть. Она воображала, что эти болваны способны на сотрудничество! Я не мог этого допустить. Я обязан поддерживать в общине беспорядок, пока не объявлю город своим. Организованных вечножителей будет трудно возглавить. — Так это ты похитил моих маму и папу! Похитил и усыпил! — крикнула Дафна. — Похитил, но не усыпил. Я их заманил, пообещав вашей матери помощь с докладом и подбив ее сознаться вашему отцу в ее двойной жизни. А потом я выдал их своему господину. Пока вы здесь не появились, я понятия не имел, что они еще живы. Прозвучал громкий звонок, и в здании погас свет. Охрана закрывала универмаг. — А теперь про тетрадку. Доклад из нее вы мне вернете. Дневник оставьте себе. Речь Вероники никто не должен услышать. Все вы можете возвращаться в Феррипорт-Лэндинг Ваши мать и отец господину больше не нужны. Не суйтесь не в свое дело — и живите себе. Неплохая сделка, а? — Ничего не выйдет! — сказала Сабрина. Тогда Волшебник вынул из кармана свой маленький серебряный пульт. — Так тому и быть. Он нажал кнопку — и все маленькие роботы в мастерской уставились на незваных гостей. Те, что могли двигаться, даже наполовину разобранные, перешли в наступление. Пак поразил нескольких своим деревянным мечом, но одна механическая птица вырвала из рук Сабрины дневник. Она отнесла его Озу, и тот бросился бежать. Нашим друзьям пришлось сразиться с целым отрядом недоделанных роботов, прежде чем они сумели выбраться из мастерской. Оз пытался скрыться от них в опустевшем универмаге. Там было темно, лишь местами горели лампочки сигнализации. Этого было достаточно, чтобы не упустить беглеца из виду. Тот затруднял своим преследователям задачу, опрокидывая на бегу вешалки с одеждой и прочие предметы. Пак остановился, повернулся вокруг своей оси и превратился в быка с огромными рогами. Он нагнул голову, топнул несколько раз копытами, взревел, раздув ноздри, и устремился вперед, сметая всё на пути. Остальные старались от него не отстать. Оз прыгнул на эскалатор, поднимавшийся на следующий этаж. Пак снова обернулся мальчишкой и помчался вверх по эскалатору, перепрыгивая через ступеньки. Сабрина не отставала, в отличие от Дафны, которой приходилось помогать запыхавшейся бабушке. Пак, штурмуя эскалатор за эскалатором, возглавлял преследование. В отделе спортивных товаров Сабрина увидела, как он взмыл в воздух и врезался в стену. К ней самой бросилось из-за угла нечто. В раннем детстве Сабрина часто видела это существо и считала его персонажем приятных снов, но сейчас оно выглядело выходцем из кошмара. Это был Щелкунчик почти двухметрового роста, похожий на белобородого солдата в красном мундире. У него были страшные лязгающие челюсти. Казалось, Щелкунчик злобно скалится. — Господи! — раздались за спиной Сабрины стоны бабушки и Дафны. Пак встал, забежал Щелкунчику за спину и ловко пнул его в зад. Робот обернулся и бросился на обидчика. — Надеюсь, в этом отделе не торгуют взрывчаткой? — крикнул Пак, выкручивая противнику руку. — Чем тут только не торгуют! — ответила Сабрина, изучая схему универмага на стене. — Подожди! Спортивные товары? Мы на нужном этаже! Пока Пак отвлекал Щелкунчика, Сабрина и остальные выбирали оружие. Дафна схватила теннисную ракетку и ударила ею робота, но Щелкунчик своими чудовищными челюстями превратил ракетку в труху. Бабушка бросала в него футбольные мячи, но красному великану не стоило никакого труда отбивать их. — Что это? — крикнул Пак, указывая на странное устройство с надписью "Бейсбольная пушка". Сабрина догадалась, что спортсмены пользуются этим приспособлением, учась отбивать мячи. Она нажала кнопку, и у ближнего манекена от сокрушительного удара продолговатым мячом слетела с плеч голова. — Хочу такую же! — закричал Пак. — Как ты думаешь, она может пулять шарами с ослиной мочой? Сабрина пропустила мимо ушей его дурацкие идеи и крикнула сестре: — Помоги навести это на Щелкунчика! Тщательный прицел, выстрел. Бейсбольный мяч угодил Щелкунчику в грудь. Удар был такой сильный, что в корпусе робота появилась вмятина. Щелкунчик повернулся, сверкнул красными глазами и устремился к обидчицам так быстро, что им оставалось одно: нажать кнопку "Пуск" и не отпускать. Мяч ударил робота в лицо. Отлетела стальная пластина, обнажив проводку. Следующий мяч попал в ногу. От каждого удара робота отбрасывало назад, но он всякий раз возобновлял наступление. Сабрина стала изучать пульт метательной машины. На одной кнопке было написано "Мячи-молнии". Она надавила на нее в тот момент, когда Щелкунчик уже потянулся к ее лицу. Мяч вылетел из трубы и попал роботу между глаз. Из его головы повалил дым, внутри, в электронном мозгу, забегали огненные искры. Мгновение — и чудище рухнуло и больше не шевелилось. В этот момент что-то загрохотало, и Сабрина обернулась. Оз прятался поблизости и опрокинул на бегу целую вереницу велосипедов. Он опять направлялся к эскалаторам, преследователи не отставали. Волшебник перепрыгивал с одной механической лестницы на другую, пока не добрался до верхнего этажа. Когда Гриммы и Пак прибежали туда, им осталось развести руками: Оз пропал. — Оз, мы знаем, что ты здесь! — крикнула бабушка Рельда. — Никуда ты не денешься, мы тебя найдем и от души поколотим! — пригрозил Пак. — Замолчи, ты делаешь только хуже! — прошипела Сабрина. — Кому ты это говоришь? Я царь! — огрызнулся Пак. — Не царь, а идиот! И тут из ниоткуда перед ними появилась огромная сияющая голова — изумрудно-зеленая, со страшными черными глазами. Голова разинула рот и заговорила голосом Оза: — С детьми мне никогда не везло. Признаюсь, я всегда их недооценивал. От них мне всегда доставалось. Пак сорвал со стены огромную рождественскую свечу и швырнул ее в голову. — Умолкни! Свеча пролетела сквозь голову, даже не повредив ее. — Взять хоть девчонку Дороти, — продолжила голова. — Вот слабоумная! Глупее я не встречал. Приходит и просит вернуть ее в Канзас! Сами подумайте: если волшебник предлагает исполнить ваше желание, станете вы просить его вернуть вас в какой-то Канзас? И дружки ее хороши: "Мне нужно сердце!", "Мне — мозги!", "Мне — храбрость!". Ну, я взял и отправил их к ведьме, старой Момби. Кто мог предположить, что они вернутся? Из-за них у меня всё пошло прахом. Нет, больше я такого не допущу. Пора волшебнику исполнить свое собственное желание. Сабрина поманила всех за собой. Оз, скорее всего, прятался где-то рядом. — Тебе от нас не уйти, — пробормотала она.