— Что ты делаешь? — спросил Лео, в его глубоком голосе прозвучали удивленные нотки. Я прерывисто вздохнула: глаза под очками все еще были нечеловеческого рубиново-красного оттенка с бархатно-черными зрачками. Он избегал смотреть на меня. Я же с откровенным любопытством разглядывала его совершенные черты. Высокий гладкий лоб, темные, не слишком широкие брови, довольно большие глаза под веером черных ресниц, прямой нос, упрямо сжатые губы. Хотя синяки под глазами как будто усилились. Как и его фарфоровая бледность, теперь казавшаяся совершенно неестественной. Хотелось провести по его лицу рукой, чтобы убедиться, что оно настоящее. Но я не решалась, это было бы святотатством. — Почему у тебя краснеют глаза? Из-за крови? Мой вопрос явно застал его врасплох. Он усмехнулся, что придало его лицу еще большее очарование. — Я думал, ты уже все выпытала о вампирах у Орианы. — Мы даже не говорили об этом. Да и когда бы я успела? Ты же сам не даешь мне ничего узнать. — Ты все еще не устаешь удивлять меня. — И не только тебя, — вздохнула я. — Я только пытаюсь оградить тебя от нас, а ты еще и недовольна. — Как говорится, поздняк метаться. Так все-таки, почему они сейчас красные? — упрямо повторила я вопрос. Это меня беспокоило еще и потому, что до сих пор он отлично себя контролировал. — Ты ведь не отстанешь? Я отрицательно покачала головой. Он с секунду колебался, потом глухим голосом произнес: — Я голоден. — Почему ты голоден? Он, наконец, поднял на меня взгляд и с легким раздражением прошептал: — А почему вампир может быть голоден? — Это из-за меня?.. — мелькнула догадка. Неужели моя кровь сделала с ним такое? Но, помнится, он был уже не в себе, когда явился на второй урок. — Не совсем, но даже не будь я истощен до встречи с тобой, твоя кровь… Да ее запах мертвого заставит из могилы подняться. — Его слова звучали одновременно страстно и горько. Так, словно он произносил что-то запретное для него самого. — Так почему ты был голоден еще до встречи со мной? — допытывалась я. — Возникли неприятности. Адель… она сорвалась, а нам пришлось расхлебывать кашу, которую она заварила. В итоге, я примчался сюда, как только смог. Рейнард с Рокко тоже, должно быть, опоздали на работу. — Никто ведь не пострадал? — испугалась я, не зная за кого больше переживаю — за людей или за то, что тайна семейства может быть раскрыта… И то, и другое, было одинаково ужасно. — Из живых, нет, конечно, — произнес он, как будто это было само собой разумеющееся обстоятельство. — Адель молода, поэтому с недавнего времени ее ограничивает приказ. Она просто не может навредить живому человеку. По тому, как он говорил об этом, стало ясно, что это еще одна тема, которую он не будет со мной обсуждать. Единственное, чего можно было добиться в таком случае — грубое напоминание не лезть не в свое дело. Правда, минуту спустя это перестало меня интересовать. Я едва слышала его слова, райской музыкой доносящиеся откуда-то издалека, и заворожено смотрела в прекрасные алые глаза с полыхающими в них пламенными отблесками, и они затягивали меня в свою бездонную пучину. Это было похоже на временное помешательство, как будто ты, полностью расслабившись, плывешь на ласковых красных волнах, а они укачивают, убаюкивают тебя. Все мысли куда-то улетучились, они остались парить в голове, но, так и не достигая разума. По телу разливалась предательская слабость, оно казалось таким легким… Сквозь туман издалека раздался глубокий голос Лео: — А это уже пример того, что не стоит так долго смотреть в глаза голодного вампира. Они тебя зачаруют, и ты как послушная овечка сама пойдешь под нож. Он забрал у меня свои очки и снова одел, красные огни скрылись за темными стеклами, и я тут же очнулась. Бог мой, опять! Снова я поддалась его чарам! Я чувствовала себя совсем паршиво, как глупая марионетка, которой можно управлять, как хочется, лишь дернув за нужную ниточку. Отвратительное ощущение. Еще не до конца придя в себя, я присела на подоконник. Лео же, напротив, встал, достал из заднего кармана джинсов мобильный телефон и очень быстро набрал смс. Отправив сообщение, он подошел ко мне: — Пойдем, пора тебя накормить. Я слышал, людям нужно довольно часто питаться. Ну, как было не улыбнуться на такую тираду. Не задумываясь, мои чувства прощали его, хотя мозг и твердил, что нельзя оставлять это так просто. — Ты ведь это не специально? — на всякий случай спросила я. — О чем ты? — Ну… о глазах… Я не знала, как описать это ощущение. Приятное, но, если ты отдаешься ему не по своей воле, это… унизительно. — Нет. — Я почувствовала, что он говорит честно. — И да. Какая-то часть меня хочет твоей крови. — А другая часть? — Другая — никогда не сделает тебе больно. Ну что, идем? Не дал он мне осмыслить эти слова. — Майя и Адель скоро присоединятся к нам и принесут наши вещи. Я совсем забыла о своей сумке… Да, стоит признать, что мне все еще нужна нянька. Но тут есть и его вина, это тоже нужно учитывать. В его присутствии все мои мысли и чувства как будто обостряются, принимают совсем неожиданный характер… Урок еще не закончился, поэтому очереди в столовой не было. Я взяла оладьи с повидлом и стакан апельсинового сока, с удивлением отметив, что Лео берет то же самое. По обоюдному согласию, мы выбрали самый дальний столик. Наверное, для пробуждения моего аппетита не хватало именно кровопотери, потому что едва сев за стол я набросилась на еду как оголодавший неандерталец. Лео смотрел на меня со снисходительной улыбкой, крутя в руке вилку, он так и не притронулся к своей порции и вежливо предложил ее мне, как только я расправилась со своей. — Я возьму только одну, — не смогла я отказаться и с удовольствием подцепила вилкой оладью с его тарелки. — Хоть все. Тебя стоит откормить, пока ветром не сдувает. Он смеялся. — А может пора на диету? Легче будет на лед падать. Кстати, я так и не спросила, — вспомнила я происшедшее в классе. — Как ты узнал, что я не сама упала? — По ушибам, — ответил он, на секунду задумавшись. — К ним приливает кровь, а движение крови ощущает любой из нас. Так как я продолжала непонимающе сверлить его взглядом, он продолжил объяснение. — В классе такие парты, за которые просто невозможно запнуться, так повредив и руку, и стопу, и колено. Поэтому стало очевидно, что причиной стала подножка. К тому же эти подлецы были рады твоей боли. Не волнуйся, они больше не причинят тебе зла. В его словах была неприкрытая угроза. Он снова превратился в величественно прекрасного Марса. Я сглотнула. Не хотелось бы оказаться на месте несчастного, рискнувшего его разозлить. Но только я знала, как он был добр. Он был добр ко мне, и после всего это было как бальзам на душу. Даже сейчас он боролся со своей природой, не желая причинять мне боль, не пользовался моими слабостями. Благородство. Может быть. А может, еще один раунд в его игре. — Не смотри на меня так, а то клыки прорежутся, — совершенно серьезно заметил Лео, сверкнув из-за стекол очков глазами. — Привет! К нам подошла, вернее легкой походкой подлетела, Майя. За ней, отстав на пару шагов, степенно следовала Адель. Поставив на стол полные тарелки, девушки устроились за столом. — Неужели ты так оголодал, что начал есть человеческую пищу? — Брови Майи удивленно, но не без ехидства, приподнялись. Она смотрела на полупустую тарелку брата. — Мне помогли. Лео кивнул в мою сторону. — Как бы я хотела, чтобы мне так помогли! Каждый раз, когда я сдаю полную тарелку, посудомойка смотрит на меня, как на врага народа. — Майя! — не очень вежливо прервал ее голодный вампир. Она уставилась на него, потом быстро заговорила: — Да, конечно. Извини. Вот, держите. — Она протянула нам наши пухлые сумки с учебниками, словно они весили не больше листа бумаги. Я поспешно схватила свой рюкзак и оглянулась — к счастью, все столпились у кассы, и никто на нас не смотрел. — А вот это специально для тебя. Она вынула из своей сумки четыре пакета «сока» и протянула два из них Лео, оставив себе с Адель по одному.