Блондинка поднялась и резко одёрнула сарафан. – У-у-у, – донеслось разочарованное мужское мычание позади меня. – Маньяк! – почему-то смотря мне в глаза, припечатала девушка. Гордо развернулась и пошла по салону. «Интересно. Значит, буквой зю стоит она, задницей светит она, свистят вообще сзади, а маньяк – я?» – поражённо размышлял я о происходящем. – Ты, ты, – весело подхватил Тень. – Блин, вот не разбираюсь я в этих девчонках. – Усаживаясь на своё место, на ряд прямо напротив Оли Максимович, в смысле через проход, я ещё раз проверил номер на билете и снял рюкзак. – Вот почему так? Свистел один человек, что-то там говорил другой, а претензии – ко мне? А? – Не пытайся понять логику женщин. Она у них совсем иная, с мужской и рядом не валялась. У них виноват всегда тот, кто ближе. А кто у нас стоял ближе? Ты. Вот и прими это спокойно. Зато в 3D полюбовался на отличную фигурку дочки Олега Палыча. Когда ещё такое получится? – продолжал юморить Тень. – Вон тебя уже две красотки обхаживают, а ты у нас всё ещё нецелованный. – Опять начинаешь? Ты же знаешь, что с Настей мы дружим с начальных классов школы. Юля – моя соседка. Тем более она из клана, да ещё и наследница вроде бы, – по привычке начал отбиваться я от слов Тени. – Сколько можно уже? – Ох, Макс, неужели и я такой же тугодум был в отношении женщин? – Тень тяжко вздохнул и продолжил: – Впрочем, шишки и опыт обращения с женским полом набивает каждый себе самостоятельно. Это не боевые искусства и не профессиональные навыки. Так что ждёт тебя бо-о-ольшой сюрприз. Даже, пожалуй, два… А может, даже и все три. – Ты сейчас о чём? – подозрительно спросил я наставника. – Да так… Всё равно не поверишь. Спорить будешь, доказывать разное. Лучше пусть всё идёт своим чередом, – напустил тумана Тень и замолчал. Во время поездки я несколько раз косился на Олю Максимович, разок даже порывался извиниться, хотя так и не понял, за что, но мама учила меня всегда извиняться перед женщинами вне зависимости от вины. Но Оля, перехватив мой взгляд, демонстративно достала наушники и вставила их в уши. Закрыв глаза, девушка что-то накликала на экране смартфона. Что ж, я молча пожал плечами и достал из рюкзака планшет. Не очень-то и хотелось. Так мы и доехали до столицы, сосредоточив внимание каждый на своём гаджете. – Эй, молодой человек, куда ех… – молодой таксист сначала резво рванул к потенциальному пассажиру, но затем запнулся, громко сглотнул и резко переключился с меня на вышедшую следом за мной Олю. – Девушка! Куда подвезти? Такую красивую за полцены довезу, подожду, отвезу обратно… Я хмыкнул, поправил лямку рюкзака и обошёл размахивающего руками водилу, продолжающего словесную атаку на приезжую провинциалку. Запустив маршрутизатор, посмотрел, каким транспортом, куда и за сколько смогу добраться в намеченные заранее точки. Что тут у нас? Ага, адрес квартиры, адрес института. Потрачу на всё про всё около четырёх часов. В принципе, сегодня мне в МИМ не надо, от квартиры до него буквально полчаса пешком. А сегодня поеду-ка я в Старую Москву. Поброжу по Деревянному Местечку. * * * Старая Москва, благодаря постоянной работе магов земли, воды, металла и воздуха, сохранилась и до сего часа. Полностью деревянная, со многими зданиями, сложенными без единого гвоздя, сегодня это было самое известное и популярное в России музейное объединение. В народе его так и называли – Деревянное Местечко, или Старая Москва. Плата за вход в Старую Москву была чисто символической – всего десять рублей в день. При этом огромный деревянный комплекс улиц и дорог не просто служил музеем, а активно эксплуатировался и сейчас. Только очень малая его часть пустовала и служила экспонатами, в остальном это была почти обычная часть города. Тут имелись и магазинчики, и кафе, и жилые дома. Разве что производственных зданий, заводов и фабрик тут не было. Ну да это и понятно: кто бы разрешил подобное, когда вокруг всё деревянное? Самым престижным было иметь контору в Старой Москве. Естественно, пользователи недвижимости не являлись её собственниками, так как всё здесь принадлежало императорской семье, но при этом обязались оплачивать все расходы, связанные с её содержанием. А это стоило очень больших денег. И да, вход для тех, кто тут жил и работал, также составлял те же десять рублей с человека. И это помимо остальных расходов! Транспорт тут допускался определённого веса и строго без ДВС: только электродвигатели либо ручная или ножная движущая сила. То есть небольшие электромобили, скутеры (куда же без них), электро- и просто велосипеды и всякие другие самокаты. Гужевой транспорт, также как и автомобили с ДВС, был запрещён. Но тут уже дело было в… э-э-э, скажем так, отходах этого транспорта. Для всех кланов было престижно, а для многих и просто необходимо иметь в Старой Москве хоть какое-то дело на пару зданий и хоть один дом-терем. Почему? Очень просто. Император также жил в Деревянном Местечке. Там же он и… скажем так, работал. Или, правильнее сказать, правил? Нет, правил он по всей империи. В общем, большую часть своего времени император Российской империи Михаил II традиционно проводил в Старой Москве. Кстати, фамилия правящей династии была без привычных окончаний – ов или – ин. А просто – Ворон. И относились они к одному из самых древних родов и кланов в стране. Жили Вороны исторически не просто в Деревянном Местечке, которое состояло из трёх колец, разделённых стенами, а в центральном, внутреннем кольце, куда простому смертному было не попасть. Лично я ещё ни разу не был в Москве, а тем более в Старой Москве. Естественно, что мне было интересно побывать в самом знаменитом месте страны. Заплатив за вход, я вошёл в комплекс через Южные ворота. Эти ворота также называли Золотыми, так как они были украшены вставками и узорами из червонного золота. Остальные входы в Старую Москву также назывались или по сторонам света, или же по металлам, которыми они были украшены: Серебряные, Бронзовые и Медные. Конечно же, мне интереснее всего было сначала посмотреть на Золотые ворота, хоть ради этого и пришлось отстоять в немаленькой такой очереди. Пикнул смартфон, уведомив об успешной регистрации. И вот я внутри Деревянного Местечка. – Ого! Действительно, даже дороги из дерева! – восхитился я. Мимо меня небольшой толпой прошли туристы с гидом. Судя по всему, гости из Поднебесной. Уж их музыкальные ударения в словах ни с чем не спутаешь. Я не спеша брёл по чистым деревянным тротуарам отличной сохранности, успевая рассматривать богато украшенные резьбой терема – по-другому эти домины и не назовёшь. Мимо то и дело проходили люди, поодиночке или группами, но почти все они спешили. Очень странно было видеть на улицах старинного, почти тысячелетнего города людей в современной одежде. Казалось, что вот-вот из какого-нибудь терема выйдет молодец в расшитой родовыми оберегами рубахе, ярких штанах, утянутых боевым широким поясом, с грозным клинком в ножнах и обязательно заправленных в богатые сапоги с загнутыми носами. Или девица в длинном, в пол, сарафане и кокошнике. Но нет, люди были одеты так же, как и везде. – Стой! – внезапно попросил Тень. – Давай зайдём. – Что? – закрутил головой по сторонам я. «Лавка благородного оружия» – гласила вывеска на магазине, рядом с которым Тень остановил меня. – О как! Лавка! – улыбнулся я. – Да ещё и не просто оружия, а благородного оружия! Что-то мне подсказывает, что тут умеют снимать большие деньги с туристов и местных богатеев. – Повеселился? – ехидно поинтересовался Тень. – А теперь подумай, какое оружие можно назвать благородным даже сегодня? – Э-э-э… Холодное клинковое! – сообразил я. – Ну и? – продолжил Тень. – Понял. Иду-иду. – Я решительно направился ко входу в лавку. Глава 14 Скрипнули дверные петли. Больше никакого звукового сопровождения открывающейся двери не было. Ни тебе колокольчиков, ни иной звенящей дребедени, которую так любят вешать в различных магазинчиках. Только противный скрип. Я шагнул в тёмное после улицы помещение. Пару раз моргнул, и глаза привыкли к неяркому освещению оружейного магазина. Да… Что сказать? Сильно. В не очень большом помещении вообще не было прилавков. Зато тут и там на полу стояли стойки и подставки для холодного оружия, различные клинки располагались и на стенах. Там же висели картины и фотографии в рамках, подсвеченные лампами. И на фото, и на картинах крупным планом были изображены люди разных эпох, но обязательно с клинковым оружием в руках. Вот тебе рыцарь в полном готическом доспехе и с цвайхандером. А вот гусар с тяжёлой карабелой свесился с седла набок и тянется срубить пешего противника с нелепо вскинутым мушкетом. Рядом мушкетёр или какой-то испанский гранд, прищурив глаз, в миге до выпада держит в руке шпагу со сложной гардой, перевитой вычурными узорами. А вон на той картине очень достоверно нарисован длинноусый воин в кольчуге и очкастом шлеме, оскалившийся в злой ярости и застывший в хищной позе с отведённым немного назад щитом и выброшенным вперёд в ударе прямым нормандским мечом. Ух ты! А вот на деревянной лакированной подставке комплекс из рапиры и даги. Руки мои непроизвольно сами потянулись к оружию. – Кхм… Гхм… – послышалось позади меня недовольное покашливание. – Молодой человек… Я обернулся и увидел перед собой высокого худого мужчину лет так сорока-пятидесяти на вид. С гладко выбритым подбородком и при этом с вислыми усами, как у варягов в учебнике по истории. Мужчина очень недовольно сверлил меня взглядом. – Простите?… – вопросительно поднял я бровь. – Видите ли… гхм… юноша… – всё так же недовольно продолжил усач, скептически оглядывая мою одежду. – Дело в том, что практически все экспонаты нашей «Лавки благородного оружия» сделаны на заказ для конкретных персон либо приобретены для них у серьёзных коллекционеров. То есть эти предметы искусства имеют своих хозяев и находятся тут временно. И я глубоко сомневаюсь, что их владельцам понравится, если кто-либо будет лап… брать их собственность, очень и очень дорогую, кстати, в свои, гхм, юные и неопытные руки. – Говорил мужчина в интересной, какой-то певучей манере. – Вот, к примеру, эта рапира семнадцатого века вместе с комплексной к ней дагой, изготовленной в восемнадцатом веке. Они интересны тем, что их делала одна и та же семья оружейников. Это знаменитое толедское семейство Сильва. Рапиру делал дед, а дагу изготовил внук по просьбе маркиза Дельгадо. Как вы знаете, – последовал быстрый взгляд на моё лицо, – обычно дага шла в комплекте со шпагой. Но тут маркиз настоял на создании пары именно к рапире… Так вот, к чему я веду? Данный набор был выкуплен представителями нашей лавки для господина Кшиштофа Вишневецкого, наследника клана Вишневецких. И обошёлся он этому господину ни много ни мало в шестьдесят две тысячи полновесных рублей. Вы всё ещё не передумали трогать эти раритеты? Окончив данный спич, или, скорее, мини-лекцию, служащий этого странного оружейного магазина вперил взгляд серо-голубых глаз в моё лицо, ожидая моей реакции. «Это он что, только что обозвал меня неумехой и нищим? – вспыхнула справедливым гневом моя оскорблённая душа. – Да я…» – Остынь! – резко отреагировал Тень. – Успокойся! Ничего страшного не произошло. Нормальная реакция работника или хозяина дорогого салона на мальчика твоих лет в обычной одежде и без клановых знаков. Наоборот, он тебе мягко дал понять, что ты ошибся дверью и что не стоит трогать чужие дорогие вещи. – Думаешь? – недоверчиво переспросил я. – Да ты сам подумай! Только головой, а не эмоциями, – отозвался Тень. Противно скрипнула дверь, и в магазин – ох, простите, в лавку, конечно же, в лавку, – ввалилась пара молодых, богато одетых парней. На вид им было лет по двадцать. У одного, того, что повыше, на рубашке из мокрого шёлка был вышит клановый герб – на трёхцветном вертикальном поле какие-то мелкие предметы. Я различил только молот, остальное рассмотреть не получилось: такое долгое разглядывание было неприличным. Парни громко разговаривали друг с другом и не менее громко поздоровались с продавцом. – Доброго дня, Роберт Андреевич! – И вам, господа! Вы за вашим заказом? – спросил долговязый продавец, как выяснилось, Роберт Андреевич, доставая откуда-то сбоку бумажный свёрток, перевязанный широкой лентой. – Или, может быть, ещё с каким интересом в нашу лавку? Один из посетителей – тот, что клановый, – развязал ленту, вынул из ножен содержимое, и вот уже мягкий свет ламп осветил странный волнистый клинок с короткой рукоятью. Сталь клинка напоминала булат, из узоров выделялся стилизованный человечек ближе к основанию клинка. – О да! Роберт Андреевич! Вы волшебник! У меня просто нет слов! Думаю, дядюшка будет просто в восторге. Этот подарок напомнит ему дни его молодости, которые он провёл в Индонезии. Отличный крис! Сколько я вам ещё должен? – О, пустяки. Сейчас… – Роберт Андреевич быстро пробежал пальцами по клавишам калькулятора. – За вычетом аванса с вас ещё одиннадцать тысяч четыреста рублей.