– Э-э-э, ну… как это я не приму вызов? – продолжал недоумевать я. – Вот так. Ты у нас что, клановый? – Нет, естественно. – Во-о-от! Ты у нас вообще сирота без папы и мамы, без клана за спиной, а следовательно, тебе не надо никому ничего доказывать. Урона чести в отказе безродного несовершеннолетнего сироты-слабосилка от дуэли с молодым клановым магом никто не увидит. В дуэли с Мартыновым тем более нет никакого смысла. Он не маг, значит, с его стороны будет только использование холодного оружия. С тем учётом, что ты у нас уже имеешь первый юношеский разряд по фехтованию, ты его без всякой магии сделаешь. «Д-ду-у-укх!» – шарик на ускорении пробил девятку. – Если насчёт Мартынова я с тобой соглашусь, то по поводу Щукина у меня большие сомнения. Может, ты и считаешь, что не будет тут урона чести, а вот я так не думаю, да и он, скорее всего, тоже так не посчитает. – А вот как раз чтобы он лишнего не думал, ты с ним и проведёшь образовательную беседу! – Чего? – возмутился я. – Того! – передразнил меня Тень. – Объясни ему, что от дуэли с ним ты однозначно откажешься, толку от неё всё равно для него не будет. Заставить тебя выйти с ним на арену он не сможет. Но это не значит, что ты спустишь ему распускание сплетен о твоей трусости или бесчестном поведении. В этом случае ты его просто подловишь и сделаешь так, что содержимое своего желудка увидит уже он. Причём прилюдно увидит. Вряд ли он будет от этого в восторге, но замять инцидент он, скорее всего, согласится. Шарики с лёгким стуком ссыпались обратно в коробку, а я пошлёпал в душ, на ходу раздеваясь. Хм… Может, Тень прав? Мне стоит отказаться от поединка на арене со Щукиным? Глава 12 «Бамс! Бамс! Бамс!» – пневмомолот размеренно бил по жёлто-красному куску металла, превращая его в вытянутую полосу. Схватить клещами заготовку, повернуть её и снова нажать на педаль молота. «Бамс!» – мелкие брызги окалины разлетались в стороны светящимися искорками. Молодой крепкий парень с широкими плечами и сильными руками ловко крутил стальную заготовку под одобрительное хмыканье своего… нет, даже не начальника. Скорее, учителя. Невысокий, кряжистый осетин усмехался, в свете горна на его лице высвечивалось множество лучиков морщин. Он был доволен: хорошего ученика взял. Любит он металл. И чувствует его как надо. * * * – Светлана Петровна, вы готовы? Машина у подъезда, когда за вами подниматься? – Мне нужно ещё пятнадцать минут. – Хорошо. Принял. Светлана положила трубку и быстро провела помадой по губам, сжала и разжала губы. Последний штрих, ещё один мазок помадой по губам, внимательный взгляд в зеркало. Вроде всё в порядке. Теперь можно заняться волосами… Ровно через пятнадцать минут после того, как она положила телефон, раздался звонок в дверь. Следом раздался приглушённый дверью голос: – Светлана Петровна, это Егор. Вы готовы? – Да, уже выхожу. Светлана Назарова накинула на плечо небольшую сумочку, застегнула ремешки босоножек и открыла дверь. За порогом стоял крепыш в ладно сидящей на нём форме с эмблемами «Эгиды» и с автоматическим пистолетом, рукоять которого выглядывала из открытой кобуры на бедре. Светлана понимала, что у Коршунова сейчас большие неприятности и есть угроза нападения на его ближний круг людей. Поэтому безропотно признала необходимость охраны. Но как к этому отнесётся её семья? Сегодня её родители устраивали семейный ужин. Отец в кои-то веки отдыхал от рейсов и с нетерпением ждал старшую дочь. Купив в кондитерской по дороге к родителям торт, Светлана почувствовала себя полностью готовой к встрече с родственниками. Ужин прошёл замечательно. Мама, как всегда, наготовила кучу вкусняшек. После был чай с тортом. За столом много разговаривали. Больше всех, естественно, было слышно младшую Субботину – Настю, но и мать не сильно от неё отставала. На Петра Субботина и на Свету был вывален ворох новостей про всю родню, ближнюю и дальнюю, про соседей, знакомых, друзей, родственников знакомых и друзей. За чаем родители издалека начали неспешную беседу со старшей дочерью. Расспросили про работу, обязанности, размер зарплаты и плавно перешли к теме личной жизни. – Пашка твой, бывший-то, больше не звонил? – поинтересовался отец. – Нет, я же номер поменяла, – пожала плечами дочь. – А на работе как, много людей, сотрудников то есть? Ты там за делами от парней прятаться ещё не начала? – включилась мама. – На работе всё хорошо, – дежурно ответила Света. – Дел, правда, много, но я со всем справляюсь. Парней хватает. Водителя вот с машиной выделили. – Ценит тебя начальство, – довольно произнёс отец семейства. – Ещё бы не ценить! – поддержала его мама. – Дочь у нас и умница, и красавица какая! Холостой, говоришь, директор твой? – Мама! – возмутилась Светлана. – Что мама? Что сразу мама? Сама говорила, что молодой он у тебя, перспективный, богатый. А если холостой, то ты того… смотри не зевай! А то вон сестрица твоя сохла втихую по своему Максику и молчала как рыба об лёд! А как созрела, так у неё из-под носа его и увели в один момент! – Мама! – подала голос Настя. – Не мамкай! А что, не так? Сама ж рассказывала, – пресекла несогласие Елена Субботина. – Сколько лет ты мне в уши жужжала? Максик то, Максик сё! И самый умный он у неё, и самый справедливый. И что? Слепой твой Максимка, как и все мужики! Вот и твой начальник, как его зовут хоть?… – снова переключилась мать на Светлану. Елену Субботину прервал заигравший Моцарт. Светлана схватила телефон. На экране светилось «Шеф». – Тише, мам. – И уже в трубку: – Да, шеф?… Да… Поняла, через полтора часа как штык. Света положила трубку. – Мам, пап, у меня есть ещё минут пятьдесят, от силы час. Давайте не будем обсуждать моё начальство, тем более вы о нём ничего не знаете. Сменим тему на другую, хорошо? – предложила она родителям… * * * – Отличная работа, Валера! Премия у тебя в кармане. Можешь идти, – удовлетворённо закивал головой Шахов и повернулся ко мне. – Все источники позволяют увидеть следующую картину нападения… Новости меня очень сильно расстроили и оставили после себя мерзкий осадок. Меня атаковали именно Олафссоны. Точнее, один из нанятых ими отрядов наёмников. Небольшой, чуть больше усиленного взвода, но нам хватило. Всё было очень просто и от этого ещё противнее. Один из Олафссонов, Хельги, какой-то там – юродный племянник главы клана, тридцатилетний бабник, мот и алкоголик, решил немного сэкономить себе на блек-джек и шл… э-э-э, в общем, на нужды. То есть когда ему поручили нанять бойцов для разовой операции в клановой войне, он решил поправить свои материальные дела за счёт средств, выделенных на найм из клановой казны. Нанял он не самых лучших боевиков, а разницу в стоимости наёмничьих услуг положил в свой постоянно пустующий карман. Но этого ему показалось мало. С некоторыми отрядами он договорился на вообще мизерный гонорар, но с наводкой на потенциально богатые на наживу места атаки – точнее, разграбления. Самые жирные трофеи были, конечно, у верхушки клана Куркиных, и их никто бы не отдал наёмникам, но вот всякие клановые и приклановые объекты типа квартир и домов руководящего состава предприятий клана противников были брошены наёмному люду, как кость голодной собаке. Таких объектов было немного, и тогда этот ублюдочный Хельги Олафссон решил не мелочиться и в список вкусных для мародёрки адресов включил местный тотализатор, мясокомбинат и… мою новую фабрику! Пословица «Война всё спишет» действительно работает. Под шумок клановых разборок со стрельбой, взрывами и пожарами наёмники быстро выпотрошили добро у тех, кто относился к клану проигравшего противника, и тех, кто вообще не имел никакого отношения к Куркиным. Вот и мою фабрику не просто сожгли, а сначала ограбили, а потом только подожгли. Продуманные боевики подогнали пару грузовиков к складу готовой продукции и заперли работниц в одном цеху. Разоружённые охранники были вынуждены под стволами автоматов работать грузчиками. Помимо них загружали машины ещё и три женщины, которым не повезло попасть под руку мародёрам. После завершения мародёрки и потрошения сейфа в бухгалтерии всех пятерых непрофильных грузчиков просто расстреляли, а затем подожгли здание фабрики с запертыми там людьми. Так что первоначальные данные всё же немного отличались от реальности. Работницы моего предприятия не просто сгорели в пожаре, а были цинично убиты наряду с охранниками. Виновны в этом мародёры, нанятые Олафссонами и лично Хельги Олафссоном. Что ж, вот и определились с целью. Теперь, зная виновника нападения, его причины и мотивы, мне остаётся придумать, как я поступлю с упомянутым Хельги. Также надо будет узнать, кто именно из недовояк расстреливал моих людей, и сделать так, чтобы они об этом сильно пожалели, желательно до смерти. Пока же мне пришлось просить Светлану связаться с юристами и страховой компанией, благо мы застраховали всё имущество перед вводом фабрики в эксплуатацию. Разобрались в причинах и мотивах – это хорошо, но людям нужны деньги на лечение, а предприятию – средства на восстановление. Так что ждёт моего секретаря долгий и совсем не приятный процесс работы с крючкотворами и бездушными цифрами. Как же хорошо, что есть кому поручить такое серьёзное и ответственное дело! Сам бы я волком взвыл от такой работы. Светлану я озадачил, а сам стал думу думать: что мне предпринять по отношению к жадной сволочи Хельги? И особенно – как? Задача номер один – узнать о нём как можно больше. Задача номер два – пригласить его на долгую плодотворную беседу, желательно даже без его согласия. Задача номер три – сделать так, чтобы Олафссоны либо вообще не связали его пропажу со мной, либо чтобы наоборот – связали и дико испугались впоследствии со мной связываться. Последнее очень маловероятно, поэтому этот вариант особо не обдумываю. Что ж, пока мне ищут всю доступную информацию по главному виновнику моих нынешних бед, остаётся только ждать. Который раз убеждаюсь, что ожидание даётся мне очень тяжело. Чтобы немного отвлечься, решил наведаться на базу к Киму. Он к этому времени уже набрал почти шесть десятков сотрудников. За исключением коммерческого персонала, все с опытом, но, по словам начальника «Легиона», это пока отдельные персонажи, а не сплочённый отряд из притёртых друг к другу бойцов. Всё тот же «горец» везёт меня через город, и вот через полчаса мы подъезжаем к уродливому неровному забору, набранному из серых железобетонных плит. Метров за триста до грубых металлических ворот стоит небольшая коробка малого блокпоста у кустарного шлагбаума, традиционно окрашенного в бело-черный цвет. Автомобиль знают, да и мы предупредили о приезде по телефону. Но шлагбаум всё равно опущен, а двойка бойцов в лёгких бронежилетах и с пистолетами-пулеметами действуют строго по инструкции. К машине вышел один, второй выглядывает из-за бетонного блока только малой частью силуэта, держит в сфере поражения напарника и автомобиль. Водитель опускает стекло и здоровается с бойцом. Тот отвечает на приветствие, но при этом заглядывает в салон внедорожника. Поздоровавшись и со мной, он убирает преграду, но второй автоматчик так и продолжает сидеть в укрытии. Даже не знаю, как реагировать? То ли хвалить за бдительность, то ли смеяться над чрезмерной паранойей. – Какая ещё паранойя? Ты забыл, что по факту находишься в состоянии войны? – остудил мои попытки посмеяться Тень. – Кто знает, если бы Шаховские охранники вели себя как параноики, то, возможно, трагедии удалось бы избежать! Хрен с ней, с фабрикой! Всё равно она была застрахована, но люди! Такая паранойя позволила бы спасти их жизни. И вообще, здоровая паранойя должна всегда сопровождать опытного бойца. И не только во время боевых действий! Смутившись, я признал правоту Тени. В это время водитель уже опустил стекло и поздоровался в глазок камеры у ворот. Почти тут же ворота стали открываться. Причём не автоматически, а вручную. И снова один боец открывает, а второй прикрывает его, вон ствол выглядывает из бойницы. Это ещё что за номер? Автоматика поломалась? Или тоже разумная предосторожность?