Медитирующий молчал. Не специально, просто не хотел отвлекаться, но вождь, видимо, решил что пострадавший сердится: — Мы компенсируем вам неприятности! У нас есть кусок Небесного Железа, — сказал вождь неуверенно, вспоминая правильное название того металла, который они с шаманом отобрали у Лисьего Хвоста, а тот получил сокровище от дурня. — О?! — наконец открыл глаза воин. — Пойдёмте, посмотрим. Только не подпускайте ко мне этих идиотов! — Конечно-конечно! Лисий Хвост проследит, чтобы они не входили в посёлок, пока вы не улетите, — упомянутый тяжело вздохнул и направился к драконову дереву, превращённому в жилище. Жена будет тратить накопления на рынке без его присмотра. Он разорён и ничего полезного не выменяет! Эта дура спустит всё на тряпки да прочие… эх! Вождь и шаман кругами бегали вокруг высокого гостя, льстили ему, боясь последствий. Лай и Лай-Га грустили о том, что ничего не купят, как и Алекс: он хотел выменять немного ткани. От походов по лесу его одежда изрядно истрепалась, а кеды давно уже заменены на мокасины, обменянные на мясо у охотников. Сам он не умел обрабатывать шкуры и его самоделки очень скоро завоняли тухлятиной. Из всех подробностей о выделке шкур, он помнил только то, что нужно кожу выдержать в моче, а вот что потом или до того — не помнил. Не самые нужные сведения для городского жителя и инженера по железкам. Единственным счастливым в этой ситуации остался Зелёный Корень, да и тот делал вид, что очень сердит и соглашается на подарок только из уважения к вождю и шаману. Но в душе ликовал: вот оно, сокровище, за которые он столько страдал! Само по себе железо не поможет в развитии, но для обмена на нужное — сгодиться. Даже ещё и сдача будет! * * * Корабль улетел только на следующий день, и хитрому мальчишке Бао Лаю удалось уговорить Лисьего Хвоста обменять нужные вещи: тот вернулся довольно скоро, принёс и ткань для одежды Алексу, и ленты для Лай-Га, и добротный на вид кинжал для Лая. Хотя, в его маленьких руках он выглядел как меч. — Тебе, вообще-то не положено по статусу владеть железным оружием. Так что не выдавай меня, если тебя заметит с ним вождь, — сиял от счастья Лисий Хвост. Дети не могли понять его радости, а вот для Алекса всё очевидно: сдачу-то он не принёс! Ещё и заявил, что пришлось добавить два своих кристалла, а дети ему пообещали вернуть, когда добудут. На его счастье, Алекс не понял всех деталей разговора, а то в племени могло бы стать на одного больного больше. Лёгкими побоями обобравший детей не отделался бы! Потянулись относительно спокойные дни, с одним лишь изменением: демонстрация Алекса не могла остаться незамеченной, и Лай втайне пытался подражать его движениям. Конечно, был замечен и отруган, но не по той причине, по которой он подумал. Что поделать — языковой барьер. Алекс ругался, потому что закреплённые неправильные движения будет очень трудно исправить в будущем, а Лай решил, что искусство тайное, только для обитателей небес, потому им нельзя заниматься смертным. Вот он удивился, когда Алекс ему показал, как надо, исправил ошибки! Только вот это совсем не походило на то, что мальчик видел на площади. "Наверное, то было продвинутым уровнем, — решил он. — Не плохо хоть чему-то научиться! Лай-Га потом обзавидуется, будет знать как смеяться! Сама захочет тренироваться со мной!" Немного успокаивало, что сам учитель делал те же упражнения, что и ученик, но у того выглядело всё несколько иначе — мальчик видел светящиеся всполохи, пробегающие по телу и всеми силами пытался их воспроизвести. Он уже видел как люди извне используют внутреннюю энергию и завидовал им, но не оставлял попыток научиться так же, вкладывал в каждое движение желание выпустить что-то вроде Восьми Дьявольских Ладоней, как капитан Зелёный Корень. А Лай-Га только посмеивалась над ним, что неимоверно злило паренька. Он в который раз говорил себе, что вот-вот, очень скоро, ты увидишь, как у меня получится чудесная техника. К сожалению, случай чтобы сестра поменяла своё отношение, вскоре представился. День ни чем особым не выделялся, даже на охоту мужчины не пошли, потому что еды хватало. Устроили рыбный день — с каждой съеденной рыбкой, улучшается волшебное зрение. Дети болтали ни о чём, а Алекс просто наслаждался моментом, ведь не часто выдаются такие беззаботные минутки. В этом мире всегда нужно бороться за своё существование или готовиться к борьбе: нет супермаркета по соседству, где можно закупить всё необходимое, хоть и есть чем расплатиться — кристаллов накопилось уже довольно прилично. Лежат, ждут непонятно чего, рассортированные в разные мешочки по виду монстров из которых их добыли. Особенно много мелочёвки из рыбёшки — как-никак основной источник белка. — Лай-Га, что с тобой?! — крик мальчика вырвал Алекса из ностальгических раздумий. С девочкой действительно творилось что-то неладное! Её шея начала покрываться костяными наростами, скорее всего, начинающимися от плеч — из-за одежды этого не было видно. Потому Алекс перевёл фокус на энергетические потоки, а там творилось нечто странное: обычно бледные меридианы напитывались светом, пульсировали, и поглощали сферу вокруг головы. Она как бы втягивалась в лобную чакру. Надо сказать, что у Лай-Га сфера была плотнее, чем у брата или Алекса, ведь пока они пропадали в лесах, рыба была её основной едой. Кто откажется от легкодоступного деликатеса? Река для неё стала тем самым аналогом супермаркета, о котором с тоской вспоминал Алекс пару мгновений назад: рядом с домом — живая рыба. Да ещё и платить не надо, как казалось. А вот теперь видно, что цена у рыбки есть! Мальчишка стенал, а Алекс замер в растерянности. Он не знал, что делать, происходящее выходило за рамки его опыта, даже с учётом фэнтези и фильмов, коими так богата его родина. — Алек! Сделай что-нибудь! — от волнения мальчишка сократил имя, оставил без обычного для него "кссс". В общем-то возглас его понятен просто по интонации, но сделать он всё-равно ничего не мог. Просто не понимал, что можно предпринять. А тем временем голова девушки уже стала похожа на рыбью, но не формой, а тем, что её покрыла пластинчатая броня такого же типа, как у съеденной рыбы — жёсткие костяные пластины, напоминающие суставы рыцарских доспехов, в тех местах, где нужна подвижность. Вряд ли Лай-Га страдала, она пребывала без сознания, так что не кричала и не стонала. А вот потом, когда очнётся и поймёт, что с ней стало… Для девушки даже прыщик, который вскоре пройдёт — это трагедия, а тут такое уродство! Вопреки ожиданиям, очнувшись, она не кричала и даже не выла, а словно превратилась в зомби. Настолько большой шок испытала. Приходил шаман, за которым сбегал Лай, а за ним припёрся и вождь. Вот тогда-то Алекс и понял, что дурацкая шапка шамана — это вовсе не головной убор, а его настоящая форма головы! А, значит, ничем он не поможет! Мог бы — начал с себя! Так и вышло. Единственным результатом визита стало то, что вся деревенская детвора прибегала к дому из драконьего дерева и кричала дразнилки. На них, правда, реагировал только Лай — Алекс не знал языка, а сестра не воспринимала ничего в своей отрешённости от мира. Взрослые вяло ругались на деток, всё-таки им не положено гулять на другом берегу речушки, так что получили они на орехи. Вряд ли за то что дразнились, скорее за нарушение очередного запрета: сами родители смотрели злорадно. Мол, вот мы, не едим речных тварей, и не стали такими уродами. Впрочем, Алекс сомневался в этом — слишком много во внешности жителей Окраинной деревни от Хру-Ша, их основной белковой пищи. Сначала Алекс думал, что это просто расовые черты, но когда увидел людей с корабля торговцев, то понял, что всё не так просто. Те-то вполне обычные, хоть и не классические азиаты или европейцы, к каким привык землянин. Девушка пила и ела, одевалась, даже умывалась, что смотрелось довольно жутко, если быть откровенным. Всё из-за сходства с зомби по манерам движения. А уж с учётом изменений во внешности… С того злополучного дня она не сказала ни слова, превратилась в собственную тень. А за ней и мужчины стали понурыми, оба думали, что делать, и каждый по-своему. Мальчик думал как бы отомстить детям-задирам. Алекс дважды отбирал у него плевалку: Лай на полном серьёзе намеревался выпустить отравленную колючку в зачинщиков травли. А взрослый надеялся, что он мыслит конструктивно и разглядывал, что произошло с девушкой на энергетическом уровне. А изменилось многое. Во-первых, открылась лобная чакра. В процессе превращения, сфера, которая окружала голову как бы втянулась в "третий глаз" и он засиял мрачным серебристым светом. Во-вторых, набухли меридианы, идущие от этой чакры. Они стали толстыми и энергонасыщенными, а акупунктурные точки, расположенные на них, надулись словно маленькие пуговки. Алекс сидел вперившись взглядом в девушку-рыбу, рефлекторно проявлял и втягивал обратно фиолетовый коготь. И вдруг его осенило: "Если я могу проделать такой трюк с приобретённым от какадыла свойством, то что мешает натренировать то же самое с этой бронёй?!" Он уже встрепенулся, чтобы рассказать девочке о шансе, приободрить её, но сел опять. Рассказать. Конечно! Есть, пить, Балалайка — вот и весь доступный ему набор слов местного языка. — Балалай! — заорал он на мальчишку, но то не отозвался. "Опять дерётся с пацанами", — понял Алекс. Мальчишка стал задирой, ведь в наличии имелись оба условия: причина и возможность. Алекс сам ему показал несколько приёмов — это возможность, а причину ему дали пацанята — дразнили сестру. Теперь его избегают даже парни чуть старше, и только совсем рослые ребята дают сдачи. Хорошо так дают, качественно. Но мальца это не осаживает, опять рвётся в бой. И понять его можно, и даже тех, кто дразнит Лай-Гу тоже — дети злые во всех мирах. А вот понять, почему взрослые в деревне не осадят мелких — это вне понимания Алекса. Ну позлорадствовали поначалу, и это простительно. Но не пора ли одуматься? Устыдиться? Лай прибежал сердитый и с новым синяком. Он молча уставился на Алекса, весь пышущий праведным гневом. — Явился, бойцовый скунс? Смотри, чего покажу, — и Алекс продемонстрировал проявление фиолетовых когтей. Потом убрал их. Потом проделал то же самое с перчаткой до локтя. Мальчишка какое-то время смотрел, не понимая, а потом его глаза вспыхнули, он ка-то нехорошо улыбнулся и удрал прочь. Если бы Алекс понял, что задумал этот сорванец, наверное попытался бы его остановить. Хотя, что можно сделать с таким упёртым балбесом? Не на верёвку же сажать, чтоб бы всегда оставался под присмотром. Оголец не догадался не до чего лучшего, чем сожрать кристалл из рыбы! Результат закономерный — семейное сходство восстановилось: рядом с Алексом теперь живут два получеловека-полурыбы! — Дебил, блядь, — отвесил подзатыльник мальчишке мужчина и ойкнул: поранил палец о пластину панциря. Мальчишка, в отличие от сестры, не впал в отчаяние, остался разговорчивым, и на такое происшествие только расхохотался, будто это шлем на голове, а не неснимаемые наросты. Вот уже два дня они с Алексом пытаются научиться убирать это чудо по желанию и не продвинулись ни капли. Оба устали, но не от экспериментов, а от трудности общения. Поэтому Алекс даже обрадовался, когда случился перерыв. Мальчишка выкрикнул: — Да с такой головой я им всем… ух! — погрозил кулаком в небо и умчался на улицу. — Эх, дети, дети… Что ж вы со мной делаете-то? — Алекс тяжело вздохнул, залез в мешочек с рыбьими кристаллами и закинул в рот сразу три штуки. Он же побольше мальчишки-то! Последнее, что он увидел, перед тем как потерял сознание, были на мгновение ожившие глаза девочки: в них виделся страх, удивление и надежда. * * * — Что там опять у этих уродов? — проворчал вождь. — Мальчишка тоже превращается в рыбу. Сегодня прибежал и побил наших пацанов, которые его сестру дразнили, — доложил Лисий Хвост. — А шаман что говорит? — О чём? — не понял главный охотник. — Кто пойдёт в секту? Ты? Или Крылатого Скунса спровадим? Молчишь? То-то же. Покличь-ка ко мне шамана! Птицеголовый Падальщик явился не скоро — был занят своими шаманскими делами, в которые вождь старался не лезть, но для порядка поворчал. — Что там с детьми Скользкого? Это насовсем? — Насовсем, — вздохнул шаман, будто это касалось его лично. — Точно нет методы? — Может, и есть, но я его не знаю, — опять вздохнул Падальщик. — А в секте могут знать? — Всё ещё надеешься их пристроить? — Надеюсь. Сам покумекай, за новых адептов налог уменьшают… — …и дарят подарки. — Не побрезгую. Да и ты, небось, не станешь свой птичий нос воротить. — Предложить можно, но сам знаешь, что только торговцы интересуются изменёнными, секта их игнорирует. — Знаю, — теперь и вождь вздохнул. — Только ты сам говаривал про какие-то духовные корни у детей, а нос-то воротят от простых смертных. Можа и с рыбьими головами сгодятся? — Ну не знаю я! — Но дурачок-то всё ещё годен в рекруты? — Думаю, что да.