Я ловлю себя на том, что снова тереблю кольцо. Как мне объяснить все Вере если я сама не до конца понимаю, что происходит? Я делаю глоток кофе и смотрю поверх чашки на подругу. — Слушай, если ты сейчас соберешься с духом и все-таки признаешься мне, наконец, что снова влюбилась в Михельсона, я обещаю, что не поколочу тебя. Ну может только разок, — Вера скрещивает руки на груди и выжидающе смотрит мне в глаза. Я вздыхаю и ставлю чашку на блюдце. На несколько минут мне удается отложить мое признание, потому что официант ставит перед нами тарелки с заказом. Но когда он уходит, Вера снова поворачивается ко мне и красноречиво выгибает бровь. — Я не знаю, Вер, — я лениво ковыряю вилкой пасту с морепродуктами. — Он приехал сегодня, просил прощения, хотел, чтобы я дала ему шанс. — Ну, надеюсь, тебе хватило ума послать его? — Да, — я снова вздыхаю. — Я не могу, понимаешь? Не могу, — левая рука уже привычно тянется к кольцу на правой и Верка замечает мое движение. — Из-за Артема? — Да. Нет… — я хватаюсь за голову. — Не знаю. Но я не могу снова довериться Марку, как бы убедительно ни звучали его слова. Да и что я скажу Артему? Прости, я передумала выходить за тебя? И вообще, давай расстанемся после пяти лет отношений? — Ну знаешь, вот тут ты не права. Ты сама говорила, что муж из него не выходит. Он как не работал так и не работает. Пить вот начал. И зачем он тебе тогда? — Не знаю, — я пожимаю плечами. — Привычка, наверное. Сегодня он опять пришел злой, как собака, и первым делом схватил бутылку. — Вот видишь? Так что Артем не аргумент. Но, — она поднимает указательный палец. — Я согласна, это не отменяет того факта, что Михельсон — козел и веры его словам нет. Он, может и богатый красавчик, но я не хочу во второй раз видеть тебя такой… — Вера многозначительно машет рукой, и я прекрасно понимаю, что она хочет этим сказать. Я закусываю губу, не решаясь произнести то, что поняла сегодня у подъезда. — Я боюсь. — Да ты даже думать об этом не должна! — А что если он ошибается в своих чувствах? — я продолжаю, никак не реагируя на ее слова. — Что если поймет, что я нужна ему только потому что отказываю? Он же просто пойдет дальше, снова. А я не готова к этому во второй раз. Я замолкаю, пытаясь привести в порядок мысли. — Агата, милая, — Верка смягчает тон. — Ты не должна это проверять. Он так или иначе, разобьет тебе сердце. Не сразу, так через год. Люди не меняются, особенно такие, как Марк Михельсон. И боюсь, за эти годы, он стал только хуже. — Он невыносим, — я вспоминаю как Марк привез меня прыгать с парашютом и смеюсь. — Просто невыносим! И каждый день доводит меня до исступления. Мне хочется кидаться в него ножами, но еще больше мне хочется, чтобы он целовал меня снова и снова. Просто… — я провожу рукой по лицу. — Он сводит меня с ума. И я не способна хоть немного трезво размышлять, когда он рядом. Это какое-то безумие. — Нет, подруга, — Вера ошарашено качает головой. — Это не безумие. Это, кажется, любовь. И я беру назад свои слова. Я тебя все-таки поколочу! Мы еще долго говорим с Веркой, вернее она говорит какая я дура, а я лишь соглашаюсь со всеми ее словами. Спустя два часа мы забираем пацанов из Джоки Джоя и успеваем обойти почти все детские магазины. Сева и Влад бережно прижимают к груди свои пакеты с игрушками, когда мы прощаемся с ними у парадной. Я машу на прощание Верке из окна машины и, погруженная в раздумья, отправляюсь домой. Через полтора часа я открываю дверь и испуганно вздрагиваю, когда вижу Тему в коридоре. — Ты меня напугал. Почему ты стоишь у двери? Артем выглядит взбешенным, и я пугаюсь по-настоящему. Краем глаза замечаю что-то в комнате. Что это? Розы? — Потрудись-ка объяснить мне, дорогая невеста, какого хрена твой шеф дарит тебе цветы? Глава 26. Марк Я сознательно не появлялся в Есенине целую неделю. Нужно было разобраться в себе, да и попадаться на глаза Агате не хотелось. Мне стыдно. О чем я только думал тогда? Хотя я был молод, но это вряд ли можно считать оправданием. Всю неделю я занимался другими проектами и понял, что мне действительно не хватает этой девушки. Мысли о ней не покидали голову. И я принял решение увидеться с ней. Там, возле парадной Агаты, я увидел в ее глазах смятение. Это дало мне надежду. Ту боль, что я причинил ей четырнадцать лет назад невозможно искупить. Но я постараюсь. Цветы, что я послал ей были только началом. Мне хочется, чтобы она была счастлива. Я сижу на заднем сиденье Майбаха. Дверь открывается и рядом садится мужчина в сером плаще. Его зовут Мирон. И это все, что я о нем знаю. Ему явно за пятьдесят, голова полностью покрыта сединами. Морщинистое лицо, крючковатый нос и серые глаза. Он похож на чекиста в отставке. Мирон протягивает мне папку. — Как он отреагировал? — спрашиваю я, забирая папку из его рук. — Был скандал, — ухмыляется Мирон. — А ей цветочки понравились. — Как ты определил? — Он хотел их выбросить, а она не дала. — Он ее не ударил? — Нет, что ты. Он на такое не способен. Да и боюсь у него сил не хватит. Мускулистые у него только два пальца правой руки. Я открываю папку. Там распечатки стримерского аккаунта тюфяка Агаты. Количество аудитории, подписчиков, пожертвований и все в таком духе. Даже скрин заставки на экране. Выглядит убого, честно говоря. — А видео есть? — спрашиваю я. — Как он цветы хочет выбрасывать? — усмехается Мирон. — Нет, мы такое не пишем. — Нет, я про его эти стримы. Записи наверно где-то есть. — А, да. Он сам выкладывает их в на все видеохостинги. Неужели так интересно? — Хочется понять, что он за человек. — Тюфяк! Самый настоящий. Я ржу в голос. — Что? — удивляется Мирон. — Ты просто читаешь мои мысли. — А. Это бывает. Я скину тебе ссылку на эти видосы. Я захлопываю папку и убираю ее в карман переднего сиденья. — И что мы можем со всем этим сделать? — Тебе вариант подороже или подешевле? — В данной ситуации я рассмотрю все варианты. Мирон снова усмехается, и пожимает плечами. — Самый простой — организовать исчезновение. — Нет, это точно отметается. Никаких убийств. — Ну почему сразу убийство. Просто человек исчезнет. Он будет жить, но никто не будет знать где и как. — Давай что-нибудь более органичное. Чтобы исчез, но все поверили и знали где он и как. — Это дороже само собой. Но я могу организовать так, что он сам собой отвалится. Сразу предупреждаю, это будет очень, ооочень дорого. — Деньги не проблема. — Ты удивишься сумме… — Пусть так, важен результат. — Хорошо, дай мне два дня. Я предоставлю план действий. — Без проблем. А вторая моя просьба? — Я помню. Вот номер. Мирон протягивает мне стикер с одиннадцатью цифрами и, попрощавшись, выходит из машины. Я внимательно смотрю на кусок бумаги. В голове крутятся мысли почему он не мог скинуть его в вотсап. Конспирация? Или он так старомоден? На самом деле просто оттягиваю время. Мне очень не хочется звонить по этому номеру телефона. — Спасибо, что пришел, — искренне говорю я и протягиваю ладонь. Кирилл жмет руку и садится напротив меня. Мы в какой-то кафешке недалеко от его дома. Место выбирал он сам. Он повзрослел, возмужал и слегка располнел. Мы не виделись десять лет. Просто потерялись и не заметили как. Так бывает, когда у одного семья и дети, а другой с головой в работе. Ситуацию с Агатой мы не обсуждали никогда, за что ему отдельное спасибо. Признаться, я очень надеюсь, что у него осталось ко мне дружеские чувства. Кирилл молчит. Пристально смотрит на меня с серьезным лицом. Я замираю.