— Ну точно смылся. Что ты мне не веришь. Говорю смылся. Лэйн состроил задумчивое лицо. Было видно, что он серьезно задумался. — Я вот тут не про твоего Севера думаю. — А про что же? — Да я вот тут про нашего общего знакомого думаю. Топор только открыл рот, чтобы назвать имя, как Лэйн прервал его. — Да, да. Именно его. Что-то от него новостей нет. — Сбежал. Давно я тебе говорил, не к добру это. Не удивлюсь, если сейчас окажется, что кругом всё будет усыпано мертвецами. Не веришь? Так это он будет. — Мы его ещё вчера выпустили, прошло около 12 часов, а от него ни новости, ничего. — Ну так проверь. У тебя для чего люди? — Да, да, да, — словно солдат ответил Лэйн, — уже делаю. С этими словами он поднял трубку внутреннего телефона и когда на том конце ответили, он заговорил. — Гарри, проверь Грэйса, как он там и где он. — А что такое? — спросили там. — Как «что такое»? Он на свободе, вот что такое. А ты знаешь что это значит — «Грэйс на свободе»? — Да ладно, ладно. Проверяю. Доложить вам? — Обязательно, — отрезал следователь и положил трубку. — Болваны. — Что там? — поинтересовался Хьюз, повернувшись к Лэйну. — Да ничего. Этот болван не знает, что такое «Грэйс на свободе». — Звучит как кодовое название программы. — сказал Топор и усмехнулся. — Очень смешно. Ладно, ты что хотел узнал? — Да нет. Не затем прибыл я, — сказал Топор. — А зачем же? — Кассета, вот зачем, — ответил Топор, — вы решили, кто и как вам да и мне тоже подсунули эти кассеты? Я про запись моего подвала. — Нет. Честно говоря, нет. Да и когда, мы вчера сам видел во сколько закончили, почти в половине одиннадцатого. Некогда было, за ночь что ли? — Ну так давайте подумаем. — предложил Топор. «Давайте»? А ты что, тоже будешь? — спросил Лэйн. — Разумеется. Меня же это больше всего касается. — Не-е-т, — протянул Лэйн и с хитрым выражением лица помахал указательным пальцем, — так дело не пойдет. «Мы» — это я и он, — Лэйн указал на помощника, — ясно? Вот это «мы», а ты… это… я не знаю как это назвать. Не обижайся, но ты нам просто друг. Мы не намерены вмешиваться в твои дела. Вообще, знаешь что будет, если начальство узнает, что ты связан с нами, а мы с тобой? Знаешь что? Нас выгонят по зад отсюда. Понятно? Так что, без обид только, этим делом будем заниматься мы вдвоем. Ты понял? — Да, — очень спокойно ответил Топор, он и не думал обижаться, — я понял. Просто решил напомнить и спросить, может… ну я не знаю… вам помощь нужна? — Нет. Спасибо, — отрезал Лэйн, но потом снизил тон и начал говорить более миролюбиво, — ладно. Какие твои соображения? — Мои? Ну они не особенно-то правильные я думаю. Значит так, кто-то решил… — он сделал паузу. — Поссорить наши структуры, этот «кто-то» явно действовал не один. Ему это весьма удалось, наши люди перестреляли друг друга, мой дом разрушен, а босс мертв. Дальше, я не думаю, что этот «кто-то» не Питер Грэйс. — Почему? — спросил Лэйн. — Не знаю. Не верится мне. Может он и умен, но не настолько. Да и ему одному это не провернуть, я тебе уже говорил. Тут что-то другое, может вообще эта перестрелка была организована не бандитами или теми, кто с моими или с вашими в ссоре? Мне кажется что нас использовали. Нас обоих. — Да, — радостно ответил Лэйн, — так и есть. Тогда позволь я тебе обрисую краткую схему того, что произошло вчера. Итак: в полицию прибывает кассета, которую невесть где достала женщина из ФБР, та явно хорошенько над ней поработала, в том смысле, что они приложили много стараний, снимая её. Дальше — «кино» с похожим сценарием всучивают тебе, её приносит не женщина из ФБР и что самое удивительное не Питер Грэйс, хотя он причастен к этому, доказательство — письмо, которое написано его рукой, это уже подтверждено экспертизой. Тут следует сделать отступление назад, в то время, когда из корпорации «Амбрелла» похитили ихнего директора — мистера Гиббса, его использовали как козырную карту в этой заварушке с перестрелкой — полиция, увидев кассету, хочет в твоём подвале увидеть похищенного Гиббса. Решив, что ты прикрываешь это похищение, нам отдан приказ бить на поражение всех твоих людей и, честно говоря, тебя тоже. И не приди ты к нам, клянусь Богом это бы случилось. Дальше — твои люди хотят увидеть там головорезов недавно примкнувшего тебе «авторитета» Севера, который, по свидетельству кассеты, также причастен к похищению мистера Гиббса. Ваши люди, прочитав письмо Питера, решили ему следовать, а значит — в три часа дня перестрелять людей Севера в вашем подвале, но, как ни странно, вместо Севера там оказываются наши люди, то есть полиция. Но! — Лэйн прервал свой рассказ и стукнул указательным пальцем по столу, — следи внимательно за тем, что я тебе дальше расскажу. — видимо от нетерпения, он даже встал и начал ходить по кабинету. — Следи, — повторил он, — в то самое время, когда весь полицейский контингент прибыл на перестрелку с мнимым Питером Грэйсом, а твои люди убивают наших, происходит так называемый налет на корпорацию «Амбрелла», целью которого была починка их неудачного эксперимента — робота-убийцы. Тот, кто привез робота, строго настрого запретил звонить в полицию, иначе произойдет позавчерашняя история с обстрелом здания, понимаешь, они вынуждены были согласиться. Робот, уже починенный, исчезает, после этого работники корпорации естественно звонят в полицию, но… им говорят, что людей не хватает, все на перестрелке. Понимаешь? Стрельба была не основной их задачей, это было лишь для отвода глаз, на которую мы, дураки, попались. А их основной целью было это — починка. Значит кому-то этот робот мог сильно пригодиться, раз они для его так называемой реконструкции так сильно постарались и решились для этого использовать такие крупные структуры. Результат — вместе с нашими и вашими — 19 убитых. Это не хрен собачий. — Так вот в чем дело. Значит нас использовали?! — Да. Именно так. И не просто использовали, а использовали крайне продуманно и дерзко. — Проклятые. Чтоб им всем в ад отправиться! — Ладно. Уже теперь поздно сыпать проклятия. Теперь надо решить, что делать дальше, как это расхлебывать. — А что расхлебывать? Мы всё что могли, всё расхлебали. — Нет. Не всё. Слушай дальше. — Как? Это ещё не всё? — удивился Топор. — Нет. К сожалению это не всё. Как бы не показывала экспертиза, а Питер Грэйс имеет непосредственное к этому всему отношение. Более того, он знал об этой операции, кто-то ему доложил. — Кто? — Хрен его знает. Так вот — он появляется именно в тот момент, когда Шаман выехал за пределы своего поместья и начал движение в сторону окраины города. Он мастерски расправляется с ним, свидетелями мы были вчера. Результат — Шаман умирает на месте. Мы его ловим, приводим к себе, здесь, после непродолжительного общения, он загорелся желанием уничтожить этого робота. Не исключено, что тот захочет того же. — И всё-таки мне кажется, что эту операцию затеял не Грэйс, — сказал Топор, — во-первых ему некому помогать, во-вторых у него куриные мозги, а в-третьих он не такой везучий. — Вот насчет второго ты неправ. Нам бы его мозги — на улицах бы бандитов не осталось. — Ладно. Ошибся. Так вот, скорее всего не так всё запутанно, никто ему не докладывал, просто он узнал об этой перестрелке и решил воспользоваться случаем, так сказать, чтобы расправиться с моим боссом и со мной. У него это получилось, а то, что он связан с этим роботом очень легко объяснить — робот помог ему сбежать из поезда, немного прикрыл его в том лесу и всё. — Да, но с тех пор, как я про него услышал, у меня возникает главный вопрос — «зачем»? Зачем робот помогает Питеру? Зачем? — 2- 9:00 Уже давно поднялось солнце, Питер пришел на стройку, их старое убежище, но не обнаружил, как он ожидал, ни Гиббса, ни сына, ни любимой девушки Евы. Черт! Неужели это была приманка? Питер начал думать, что полиция нарочно его поймала, чтобы «отвлечь» его от девушки и ребенка, тем самым подговорив кого-нибудь их похитить, таким образом он будет беззащитен перед ними, он не сможет сбежать и будет вынужден ловить этого шизанутого робота. Нет! Всё не так страшно. Полиция никогда этого не сделает, слишком они глупы, да и незачем им. Они могли попросту его схватить. Но почему, почему они все исчезли? Куда они делись? Проклятие, а? Вот умеют же они затуманивать мозги? Он даже восхитился тому, как быстро эти детективы его уговорили перейти за них. Как так? Никогда в жизни он, известный в городе бандит должен примкнуть к полиции! Ну и кто в этом виноват? Я, что такой сговорчивый малый, которого кто угодно загрузит или же они, профессионалы тогда своего дела, люди, которые запросто разговорят его и сумеют навести на нужный путь? Питер всё же быстро ушел от этих мыслей, ему важнее было найти девушку и ребенка, плевать на начальничка, пусть сдохнет, теперь он уже не нужен. Вообще Питер был такой человек, сознание и мысли которого могли завести куда угодно. Когда он начинал про что-то думать, его «дума» могла, подобно дереву увести куда-нибудь, куда не надо. Например так: он мысленно представлял себе девушку, красивую девушку, естественно он представил, как находится с ней, она сидит на нем, производит медленные соблазнительные движения, тут врывается её муж, Питер вскакивает, начинает его избивать. Тут мысли уходят как раз в это «куда не надо» и его охватывает ярость, бешеная ярость. Вот так. Послушали бы эти мысли психиатры, вывели бы один диагноз — псих. Питер прошелся по грязному, заваленному различными железками, болванками и коробками недостроенному этажу здания. Точно, из нет. Он даже пару раз заглянул в огромную грязную коробку. Затем сел, свесил ноги с железных перекрытий и стал смотреть в даль. За невысоким деревянным забором стройки пролетали машины, ходили люди, но Питера интересовало лишь одно… Он продолжал сидеть и смотреть вдаль, но тут сзади послышались чьи-то осторожные шаги. Обернись, за тобой пришли! — говорило ему подсознание, он резко обернулся, выхватил из за пояса пистолет и направив его в сторону шагов. Сзади стоял старик, пророк Преториус. — Ты кто такой, черт тебя возьми! — прорычал Питер. Пророк просто продолжал монотонно смотреть Питеру в глаза, тот вдруг как-то «обмяк», руки опустились, по нему сразу можно было сказать, что он чем-то серьезно болен. — Ты — мой ребенок, — говорил Преториус, — ты — то, что я создал. Моё изобретение. — Да, — уныло говорил Питер, глядя в одну точку, вниз, — я ваше изобретение. — Молодец, — медленно говорил он. — теперь слушай меня внимательно. Твой друг перешёл все границы, ты должен его убить, это часть «игры». — Да. Часть игры, — бубнил тот, словно ребенок, которого в чем-то обвинили и он не знает что ответить. — Часть игры, именно. Она сегодня заканчивается. Твой друг на грани, он будет убивать тебя сегодня, «игра» не позволит тебе этого сделать. — Не позволит мне этого сделать. Старик стал медленно подходить к Питеру и чем ближе он подходил к нему, тем больше ощущалась разница в их росте. Старик дотягивал едва 155 сантиметров, тогда как Питер был 195. Пророк шел к нему, на каждый шаг опираясь на трость, высотой почти с него. Он опирался за ручку, сделанную посередине. — Не позволит, слушай, ты сейчас не в своём мире, ты в мире ином, мире, созданном игрой, программой. — тут он остановился, а через секунду заговорил настолько суровым голосом, что испугался бы даже самый храбрый человек, — программу — «Второй грех». Сверкнула вспышка и он исчез. Питер оказался как ни в чем не бывало перед входом на стройку, он пошел туда, опять же сквозь грязные коробки, набросанные металлические куски, он по секретной лестнице забрался на второй этаж, где в специальном убежище, прикрытом дверью, сидела Ева, рядом спал маленький трехлетний Стивен и чуть дальше лежал связанный мистер Гиббс.