Создавалось такое ощущение, что он был один, хотя его кабинет, где он находился, сидело около 15 человек, знавших о этом нелегальном проекте. У них же тоже создавалось ощущение, что он пригласил их только для того, чтобы они смотрели на его кричащую сущность. — А что Север? — нерешительно спросил Джек, один из главных лиц в проекте. — Ты меня лучше не выводи, сука! — угрожающе-зловещим голосом проговорил Гиббс, помахав перед самым его лицом своим длиннючим тонким указательным пальцем. — Лучше не выводи! Плевать мне на Севера, бля! — сказал он, от гнева облив слюнями лицо Джека. Тот нерешительно начал рукавом стирать содержимое вопящего рта Гиббса. Но тот схватил за рукав Джека и швырнул его руку на стол. — Ты глазенки-то не закрывай, не закрывай! — сказал он. — С тобой я отдельно поговорю, твоя срака в моих руках, бля! — сказал он, облив его очередным потоком слюней. Он поднялся и обвел взглядом сидящих, воспользовавшись этим, Джек тут же поторопился всё-таки стереть со своего лица следы гнева его начальника. — И этот тоже кретин у меня ответит! — они поняли — он говорил про Севера. — Какого хрена он не следил, его люди похоже полные дебилы! Мои деньги! — он опять затянул своё. Но люди, сидевшие в кабинете его понимали. Ведь это были отчасти и их деньги. Им полагалось 35 % от общей стоимости на 12 человек. А это чуть меньше двух с половиной миллионов долларов на каждого. Эта сумма просто так с неба не падает. Тут в кабинет не слышно нырнул человек. Это тот самый, что вчера заходил в полицию, узнавать насчет робота. Он зашел с тремя листками, которые тут же отдал Гиббсу. — Отчет, — сказал он одно слово и вышел. Он прочитал только первые три-четыре строчки и искоса взглянул на Джека — тот внимательно смотрел на Гиббса, следя за выражением его лица. Гиббс не мог это вытерпеть, он смял эти три листка и швырнул их в лицо Джека с истеричным криком: «Что, бля!» Джек промолчал, а только лишь отложил комок в сторону. — Да, так я и думал, — в очередной раз начал начальник, — никто не выжил — это первое, всё к херам сгорело и уничтожилось — это второе. И наши 70 миллионов коту в жопу. А кто в это виноват? А? Кто? Вы? — он опять бахнул ладонью по столу. Тут в его кабинете раздался звонок, но после двух сигналов он затих — секретарша взяла трубку. Но тут же у него на телефонном аппарате заработала громкая связь: «Мистер Гиббс, некий Север звонит». — Соедини, — рявкнул он. — Слушаю! — Ты один там? — спросил Север. — Один, как дырка в жопе, — сказал Гиббс, пробегая взглядам по двенадцати человекам, сидевшим у него в кабинете. — Там умерли и мои люди. — Твоих людей было шестеро, а у меня там 70 миллионов сгорели. Ясно? Надо было твоим людям лучше смотреть. — Не в людях дело. Ты же сам мне говорил, что мои люди тебе звонили и доложили, что течет цистерна десятого вагона. — Нет, мой дорогой, поезд взорвался не из-за этого. Там всё предусмотрено. Даже если бы этот вагон бы загорелся, поезд бы весь не сгорел. Кто-то знал, что там плутоний, кто-то хотел нам помешать и лишить нас этих денег. Своих людей я исключаю, это не в их интересах. А вот твои… — он замялся, понимая, что людям Севера этот тоже было незачем, они всё равно все умерли, какой тогда смысл? — Нет, мои люди не причастны к этому, я за них мог поручиться, разумеется пока они были живы. — Выходит это кто-то третий. Но кто? Это не просто случайность, это человеческий фактор. — Ну что ж. К сожалению могу сказать только то, что сейчас говорит сейчас наверное каждый житель нашего города: «В нашем городе последние три дня происходят странные вещи». — 4- 10:00 16 мая. Топор сидел в рабочем кабинете Шамана. Точнее кабинет был даже не рабочим, а скорее личным. Когда он стал в городе известной личностью, он купил себе отдельный коттедж и в нем отвел специальную большую комнату, которую назвал кабинетом. Он выглядел действительно как настоящий рабочий кабинет. Широкие, кожаные двери, открывающиеся в разные стороны, три больших окна. Перед средним окном стоял безупречный, сделанный из красного дерева стол, за которым и сидел Шаман, перед ним были какие-то бумаги. А по всем четырем углам угрожающе крутились видеокамеры. Топор сидел на кресле перед Шаманом, словно пациент, пришедший на прием к врачу. — В чем дело? — спрашивал Шаман, — мне только что звонил Север и сказал, что вчера вечером поезд, который охраняли его люди взорвался при невыясненных обстоятельствах. Тем же днем вчера, мои люди наконец-то убили помощника этого Грэйса, а его самого по моему приказанию ранили и забрали ребенка. Однако ни в одной из больниц города Грэйс не был доставлен. А тело его друга, смертельно раненного в голову, вообще исчезло. Всё это странно. Только что мне звонит человек из корпорации и говорит, что их груз взорван. Я, как оказалось, не единственный с кем сотрудничает «Umbrella». Оказывается они, втайне от нас ещё и сошлись с Севером, нашим новым союзником. Это всё очень странно. — Да. И не просто странно, а очень странно. — Что там у полиции? — Не знаю. Я звонил, на место взрыва отправили группу. Скоро скажут результаты. — Да на хрен результаты. Мне неважно, сколько там погибло и что взорвалось. Об этом пусть Север волнуется. Мне важно лишь одно — приложил ли к этому руку Грэйс. — Невозможно, — отрезал Топор, — он серьезно ранен в локоть. Даже если в больницу он не обратился, многое он сделать не сможет с простреленным-то локтем. Наши люди профессионалы. Особенно Патрик — он снайпер высшего класса. Он сможет попасть даже мухе в зад, если ему сказать. — Отлично. Он мне нужен живой, ясно? Живой. Он убил моих людей, я тоже накажу его по-своему. — Как «по-своему»? — спросил Топор как-то насмешливо, как бы говоря — да ничего ты ему не сделаешь такого, всё равно всё мне делать. — руку отрубишь, или что? — Моё дело. А ты сейчас знаешь, сделай вот что. Позвони-ка той девчонке. Спроси что там с ребенком? Ну я думаю про это тебе не надо напоминать, чтобы ребенок был в полной сохранности. — Хорошо, сейчас позвоню. Он поднял трубку, набрал номер… * * * … — Мы сейчас едем к ней, — отрезал Топор. Они тут же вышли из кабинета, Шаман закрыл его на ключ. Они вышли из длинного коридора, повернули налево и начали спускаться по лестнице. Лестница эта шла по периметру прихожей и была с двумя поворотами по 90 градусов. На маленькой площадке, когда первый поворот они прошли, а второй ещё нет, Шаман остановился, вставил ключ в дверь, вделанную в стену и очень похожую на сейф, повернул ключ, достал два пистолета, один нож. Затем нажал какую-то кнопку и закрыл сейф. Один пистолет он дал Топору, другой сунул себе за пояс сзади. Нож был закупорен и Шаман положил его просто в правый карман. Он всегда брал с собой оружие, когда выходил из своего поместья. Перед самым выходом из коттеджа, он попрощался с охранником, сидящим у двери — он слегка ударил его в живот, тот не шевельнулся. Это значило что-то вроде: молодец, хорошо удар держишь, мне нужны такие охранники, так держать. Выйдя из дома, они пошли по длинной дороге, по обе стороны которой находился красивый цветочный сад. Дальше был высокий длинный забор, проходивший по всему периметру поместья. Перед выходом стояла машина — огромный бронированный «GMC». Они так договорились, что такие джипы будут у всей банды, это что-то вроде «визитной карточки». Один джип полагался на 10 человек. Если нужно было ехать на какую-нибудь важную «стрелку» — брали все 20 джипов. Также у них было суперсекретное оружие, хранившееся в подземном подвале на территории поместья Шамана. Оно находилось под всеми этими красивыми цветами и газонами. Нужно было лишь бульдозеру один раз «капнуть» землю и сразу бы стало видно люк, который держал электронный замок и три обычных, на ключах. Там находился во-первых — целый арсенал вооружения: автоматы, пистолеты, гранаты, дробовики, винтовки и так далее, во-вторых — один боевой вертолет «MI 5» и один «Хаммер». Все это при надобности легко можно было вывезти оттуда. В этом подвале даже предусмотрен «запасной выход». Там был широкий проход, выходящий на поверхность только через 300 метров. «Так что если что, то всё» — говорил иногда Шаман. Все эти запасные дороги, проходы тщательно проверялись и наблюдались, чтобы их не засыпало, потому что люди Шамана и Топора должны быть уверены, что по этому проходу можно проехать в любое время. Они мчались по улицам города, поворачивая через каждые два-три перекрестка. За рулем сидел водитель, а не сам Топор или Шаман. — Грэйс должен вот-вот объявиться, — говорил Шаман, внимательно рассматривая дорогой перстень из драгоценных камней на своей руке, которую он держал на колене. — У нас его ребенок, а он ему явно не безразличен, раз он так яростно вцепился с нами в схватку, иначе бы ему было плевать на мальчишку и на то, что он у этого кретина Теодора. — Ваши слова о Теодоре Уайте натолкнули меня на мысль, что мы похоже наткнулись на очередную загадку. — Какую загадку? — спросил Шаман и повернул голову вправо, где сидел Топор. — Ведь Грэйс освободился 13 мая правильно? Шаман молча кивнул, не сводя глаз с Топора. — А уже вчера — 15 мая он уже узнал что его ребенок находится в детдоме и помимо этого его забирает некий тип, наш знакомый — Уайт. — Ха, — усмехнулся тот, — это разве загадка? Это скорее не загадка, а новость, и то только для тебя, я-то об этом уже давно думаю. Мне тоже этот вопрос пришел в голову. Хотя меня в отличие от тебя волнует вопрос не как он узнал о ребенке, а кто этот ублюдок, которому в голову попали твои люди и который просто взял и исчез. Если мы узнаем кто он, то узнаем, по крайней мере я так думаю, откуда он узнал про ребенка. Оба замолчали. Но потом Топор прищурился и каким-то вороватым голосом заговорил снова. — И всё-таки странно. В нашем городе живут 23 миллиона человек, неизвестно сколько десятков этих чертовых детдомов. А Грэйс за два дня умудрился узнать, что в одном из этих нескольких десятков детдомов находится его сын. Более того, он ещё и знает, что его хочет забрать этот Уайт и что более загадочно знает где он живет. Поставь себя на его место. Ты когда-то жил в этом городе, тебя на три года засадили за решетку, через три года ты сбегаешь и знаешь, что в двадцатитрехмиллионном мегаполисе где-то находится твой ребенок, у которого ты и имя-то плохо помнишь. С чего ты начнешь? — спросил Топор, смотря на Шамана. Прождав две секунды, Топор договорил: «Не знаешь, я тоже бы не знал. А этот придурок как оказалось все знает». — Но ведь он, эта падла сволочная, умудрился один перебить двенадцать человек и взорвать вертолет. Согласись это круто. — сказал Шаман. — Ещё как. Да, кстати, мы сегодня встречаемся с Лэйном. Он нам расскажет так сказать последние сведения о ситуации в городе. Что-то тут нечисто. «Что-то», — повторил Шаман, — у нас в городе все нечисто. И что самое мерзкое, мы с тобой находимся на втором месте после этого Грэйса, мать его так, в списке самых «центровых» игроков во всей этой заварушке. — Подъезжаем, — сказал водитель джипа. — Хорошо. — сказал Топор и они остановившись, вышли из машины одновременно. — Черт знает что, — сказал он и захлопнул дверь. Дом этой женщины, подружки одного из людей Топора, представлял собой двухэтажное здание белого цвета. Она знала их в лицо всех. Она даже пару раз ходила на «дело» с ними. Но в целом она была «самостоятельна» и редко когда вообще напрямую решала говорить с авторитетами. В-основном через своего парня. Они позвонили, она тут же открыла дверь и они молча прошли. — На втором этаже, — сказала она уже не поздоровавшись. Повернувшись, она молча стала подниматься наверх, она зашла в первую же дверь, оказавшуюся перед взором человека, сразу же поднявшегося по лестнице. Мальчик лежал на большой спальной кровати, он явно спал уже очень давно. — И давно он спит? — спросил Шаман. — С пяти часов утра. Мы его усыпили, чтоб не вздумал вставать. — Он не встанет. Да если и встанет, что он сделает, покричит да и всё! — Да пусть только встанет, — угрожающе сказала девушка. — Я его мигом… — Только попробуй! — рявкнул Шаман. — А что такое? — ухмыльнулась она.