Паруса раздуваются от ветра, подталкивающего нас к порту, и отец готовится швартовать корабль. Однажды я буду управлять королевством, но он все еще отказывается научить меня даже такой простой вещи, как управление «Герцогиней» – нашим кораблем. Я – одна из двух потенциальных наследников из семьи Монтара, но отец говорит, что путешествия слишком опасны. На протяжении многих лет я умоляла и спорила, убеждая его, что должна отправиться в плавание и увидеть мое королевство, но он так и не позволил мне даже притронуться к штурвалу. Значит, в этот раз я должна привести еще более убедительные аргументы. В конце концов, сегодня мой день рождения. Вместе с чайками, кружащими над грот-мачтой, я отгоняю прочь все свои сомнения и присоединяюсь к отцу. Он кривит губы, и я улыбаюсь в ответ: ему прекрасно известно, чего я хочу. – Пожалуйста? – я кладу свою гладкую руку рядом с шершавой ладонью отца, завидуя его сияющему загару и старым мозолям – красноречивым признакам любого путешественника. До того как корабль пристанет к берегу, остались считанные минуты. Море становится все мельче, и волны яростно бьются о борт. Небольшая группа слуг и королевских солдат, готовая сопроводить нас во дворец, уже ждет на красном песке. – Нет, – отец расправляет плечи, отворачиваясь от меня. Я подныриваю сбоку, чтобы встретить его суровый взгляд. – Да. Хотя бы один раз? Его широкая грудь вздымается от глубокого вздоха. Должно быть, отец видит, как сильно я этого хочу, потому что впервые за все время он отступает, предлагая мне взяться за штурвал. Не теряя ни секунды, мои руки обхватывают гладкое дерево, и от приятного ощущения по телу пробегает дрожь. Все так, как и должно быть. Словно мои руки созданы именно для этого. – Не нужно торопиться, – говорит отец, но я слушаю его вполуха. Корабль кажется мне огромным зверем, готовым принять вызов моря и отправиться в приключение, завоевывая все на своем пути. Он силен, бесстрашен, и я чувствую его нежелание подчиниться моей воле. Этот корабль напоминает мой народ: он готов слушаться только самого достойного капитана, но я и не ожидаю ничего иного. Я осторожно провожу по гладкому дереву ногтем и поворачиваю штурвал, всего на несколько сантиметров. Корабль сотрясается в ответ на мою команду. Отец держится близко, и его руки подрагивают в готовности перехватить управление, как только что-то пойдет не так. Но я этого не допущу. Я – Амора Монтара, принцесса Визидии и наследница трона Верховного Аниманта. Не существует корабля, с которым я не справилась бы. На всем свете нет ничего, что было бы мне не по плечу. Ветер меняется, и резкий порыв воздуха вздымает паруса, уводя корабль немного влево. Это незначительное изменение курса, но судно бросает мне вызов, и я не намерена проигрывать. Мои пальцы еще крепче сжимаются на штурвале. Мне не нужно поднимать голову, чтобы понять, что мы идем на отмель. Я чувствую это в поведении корабля, когда размеренное покачивание превращается в жесткое, отчаянное сопротивление. – Тебе нужно крепче держаться левой рукой, – голос отца звучит словно издалека, но я следую его совету. Корабль трещит в ответ. Я – Амора Монтара. Корабль снова сотрясется, и я впиваюсь в штурвал ногтями. Со мной сила Ариды. Рано или поздно ты покоришься. «Герцогиня» трещит, и мы садимся на мель. Удар отдается в моей груди глухой вибрацией. Я пошатываюсь и пытаюсь схватиться покрепче, но мои руки соскальзывают с мокрой поверхности, и я ударяюсь о штурвал лицом. Острые деревянные края царапают мою щеку, и корабль словно смеется надо мной, пока киль все глубже зарывается в песок. Я отшатываюсь назад, проводя рукой по лицу. По моим пальцам стекает кровь. «Герцогиня» победила, и она об этом знает. Я и не помню, когда в последний раз у меня текла кровь. – Амора? – голос отца подрагивает от ужаса. Внутри меня разгорается пламя ярости, и я не мигая смотрю на руки, которые меня подвели. Проклятая посудина. Ей всего лишь нужно было подчиниться. – Во имя клинка Като, у тебя кровь. Сегодня ночью я должна быть идеальна. Никаких ран или повреждений: их воспримут как признак слабости. – Это просто царапина, – успокаивающе говорю я. – Мира сможет ее скрыть. Отец хмурится, и между его бровями появляются виноватые морщинки. От одного взгляда на его лицо гнев начинает расползаться по моим венам, как яд. Он не виноват, что я поранилась. Он не виноват, что я не могу подчинить своей воле даже корабль. Прежде чем он успевает сказать что-либо еще, я беру его за руку. Мы спускаемся по трапу «Герцогини» навстречу Мире, которая ждет нас на песке цвета свежей крови, среди неподвижных мужчин и женщин в легких пиджаках с отделкой цвета розового золота. На девушке свободные черные штаны и темный топ, слишком большой для ее миниатюрной фигуры. Жемчужные бретели сверкают под густыми волосами, темными и гладкими, как перо ворона. Ее одежда тоже вышита нитями розового золота, и этот узор превосходно сочетается с королевским гербом, который она носит на груди с той же гордостью, что и ее сопровождающие: на нем изображен скелет угря, обвивающийся вокруг короны из китового уса. Мира совсем немногим старше меня, но от постоянного волнения на ее остром лице появились преждевременные морщинки. Все пять лет, с тех пор как ее назначили моей фрейлиной, Мира трясется надо мной не меньше, чем мои родители, и готова в любую минуту броситься на защиту. Увидев царапину на моей щеке, она вздыхает и притягивает меня за руки. – И почему именно сегодня? – Мира достает из кармана носовой платок и касается моей щеки. В ее прищуренных голубых глазах плещется яростное неодобрение, и я терпеливо ожидаю ее приговора. – Рана совсем свежая. Возможно, у нас получится ее скрыть, но нельзя терять ни секунды. Пойдем, тебе пора готовиться. Я оборачиваюсь через плечо и смотрю на отца в поисках его ободряющей улыбки. Но он лишь хмурится, пока окружившие его чиновники шепотом сообщают своему королю секреты, не предназначенные для ушей недостойных наследников. Я делаю шаг к отцу, безмолвно умоляя его повернуться и поинтересоваться моим мнением или пригласить меня в их разговор, но Мира крепко хватает меня за руку. – Ты знаешь, что они ничего тебе не расскажут, – голос фрейлины звучит мягко, но ее слова ранят меня, словно когти, – по крайней мере до твоего выступления. Я сбрасываю руку Миры, обращая все свое внимание к кораблю. Его деревянные доски скрипят от смеха, издеваясь надо мной. Этот звук пробирает до самых костей, и я не могу не задуматься: если я не могу управлять кораблем, как буду управлять целым королевством? Глава 2 В людной толпе, которая собралась на дороге под моим балконом, мелькают зачарованные факелы икайцев, переливаясь ослепительными оттенками розового, голубого и фиолетового. Сотни жителей Визидии поднимаются наверх вдоль крутых прибрежных скал, чтобы добраться до подножия дворца, где скоро начнется празднество. Некоторые из них предпочитают мощеную тропинку, пока более безрассудные раскачиваются на ветвях радужного эвкалипта в попытках забраться повыше, давясь насмешками и задыхаясь от непрекращающейся гонки. Группа солдат с Курманы ждет на берегу, чтобы помочь тем, кто не может или не хочет забираться наверх. Они поднимают детей и даже целые семьи в воздух, направляя их к северным утесам, где должно состояться торжество. Магия левитации дается им так же легко и естественно, как дыхание. Мерный ритм барабанов становится все громче, и мне кажется, что мои кости гремят от каждого удара, и глухое постукивание заполняет все пространство в грудной клетке. Воздух пульсирует от энергии и смеха, наполняясь ароматами пряной свинины и запеченных медовых слив. Абсолютно все – и старые и молодые – покинули свои дома. Когда придет время моего выступления – за мной будет наблюдать вся Визидия. – Разве не изумительно? – спрашивает Юриель. – Здесь лучше, чем в театре, со всеми этими нарядами и магией. Нам следует почаще собирать все королевство на такие праздники, – мой кузен расположился в углу моей кровати с балдахином, развалившись на одеяле, набитом гусиными перьями, в компании огромного блюда со сладостями. Он и сам напоминает гуся. Кузен старательно избегает шоколада, чтобы не запачкать свой эксцентричный костюм из розовых павлиньих перьев, но при этом продолжает делать большие глотки из бокала с красным сливовым вином. Я постоянно отвлекаюсь, рассматривая его поразительно яркие лиловые глаза, подведенные флуоресцентно-розовой краской. – Когда я стану королевой, у нас будет еще больше праздников, а значит, и поводов собраться вместе, – я отхожу от балкона, плотно задергивая бархатные портьеры. Эти слова, произнесенные вслух, заставляют мою кровь кипеть от предвкушения грядущей ночи, а по моей коже бегут мурашки. Через несколько часов все, ради чего я трудилась восемнадцать лет, наконец-то станет моим. Титул наследницы трона Визидии. Возможность отправиться в море и увидеть мое королевство. Право узнать все его секреты и распорядиться ими по своему усмотрению. – Приятно видеть такую уверенность, – отрывисто произносит Юриель между укусами липкой сахарной помадки. – Ловлю тебя на слове. Хотя мы с Юриелем происходим из рода Монтара, наше сходство ограничивается кровью, текущей по венам. Отец моего кузена всегда отличался необычайной бледностью, поэтому кожа Юриеля на несколько тонов светлее моей смуглой. Мои волосы – водопад темных кудрей, в то время как волосы кузена такие же необычные, как и все в его родном городе Икае. Локоны Юриеля светятся белизной, сохраняя чистый оттенок даже у корней. В то время как я могу похвастаться высоким ростом, плавными изгибами и крепким телосложением, он – нежный и хрупкий. Идеальное дитя Икае. Но самое главное различие состоит в том, что, несмотря на его королевское происхождение, Юриель не может овладеть магией души. Он бросил обучение еще в пять лет, сразу после того, как случайно использовал магию зачарования на тете Калее и ее волосы приобрели едко-зеленый оттенок. Тогда он был слишком молод, чтобы осознать последствия своего выбора, и теперь эта обязанность принадлежит только нам с тетей Калеей. Если я окажусь неподходящим наследником – титул перейдет к ней. Калея – второй и последний член семьи Монтара, способный подчинить магию души. Но этого никогда не произойдет. Никто из моей семьи еще не проваливал свое испытание, и я слишком долго готовилась, чтобы нарушить это правило. – Амора? – Мира выходит из гостиной комнаты, которая соединена с моими покоями. Ее зрачки совершенно белые и остекленевшие: обычный вид для жителя Курманы, использующего телепатию. – Твои родители ждут, – она моргает, и ее глаза снова становятся голубыми. – Касем проводит тебя, как только ты будешь готова. Юриель многозначительно поднимает брови, пока я бросаю последний взгляд на зеркало. Царапина на моей щеке практически не видна под слоями кремов и пудры. Мое креповое платье просто создано для того, чтобы привлекать внимание: гладкая юбка чистого синего цвета и вышитый золотыми листьями плотный лиф, который подчеркивает изгибы фигуры и оттеняет теплоту моей медной кожи. Наряд облегает в самых выгодных местах, и в сочетании с моими темно-каштановыми кудрями, свободно собранными на затылке, создает просто потрясающий эффект. Мира протягивает мне плащ, который выглядит так, словно его окунули в расплавленные сапфиры и осыпали звездным светом. Она пристегивает его к моему платью, чуть ниже плеч, и у меня перехватывает дыхание. Плащ блестит, словно солнце, отраженное от темной поверхности воды, и, когда я провожу по ткани рукой, на моих пальцах остаются сияющие блестки. – Ты превзошла саму себя, – говорю я, улавливая на лице Миры гордую улыбку, которую она пытается спрятать. – Феррик – настоящий счастливчик, – заявляет она. – Ты прекрасно выглядишь. Мое воодушевление меркнет. На мои приготовления ушла куча времени, так что я просто обязана выглядеть красиво. И я в самом деле чувствовала себя красивой, до того, как Мира упомянула Феррика. – Спасибо, – быстро отвечаю я, стараясь не думать о своем будущем женихе. – Я готова встретиться с родителями. – Удачи! – восклицает Юриэль, наливая себе еще один бокал вина. Я оставляю его в своей комнате и выхожу следом за Мирой, прислушиваясь к стуку собственных каблуков по мраморному полу. Мой стражник, Касем, ждет в коридоре, прислонив затылок к стене. Касем родом с Валуки и может управлять воздухом, но он предпочитает использовать оружие и редко тренирует магические навыки. Он с гордостью носит свою униформу, положенную каждому солдату в Визидии, вне зависимости от их происхождения: ярко-синий мундир и сверкающий сапфировый плащ, вышитый серебряной нитью по краям. Королевский герб со скелетом угря переливается на его плаще, когда он кланяется при нашем появлении. Я замечаю, что его взгляд задерживается на Мире на несколько секунд дольше, чем на мне. Касем напоминает ходячие пчелиные соты, с его загорелой кожей и светлыми волосами, и я готова поклясться, что при виде Миры он тает, превращаясь в чистый мед. Возможно, в один прекрасный день они наконец наберутся смелости и поцелуют друг друга, чтобы прекратить это бесконечное ожидание. – Собираетесь повеселиться на празднике? – я благодарна, что наконец могу поговорить с кем-то трезвым. – Или у моего отца нашлись поручения для вас обоих? Их дружного молчания достаточно в качестве ответа. – Сомневаюсь, что я понадоблюсь в ближайшее время, – Касем оборачивается через плечо и одаривает нас ухмылкой. – Но охранять тебя сегодня вечером – это огромная честь. Хотя, я должен признать… жареный поросенок пахнет так, словно его готовили сами боги. Я бы не стал возражать, если бы вы утащили немного еды с праздничного пира… – Касем! – выдыхает Мира, но стражник лишь смеется в ответ, и я улыбаюсь его просьбе. – Я скажу слугам на кухне отложить для тебя что-нибудь вкусное, – заверяю я, пока мы поднимаемся по лестнице, но с приближением к тронному залу мое сердце начинает биться быстрее. Огромные двойные двери возвышаются надо мной, и от их угрожающего вида меня пробирает холод. На мгновение я останавливаюсь и делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться. Восемнадцать лет я ждала этого момента. Золотые плиты покрыты искусной резьбой, представляющей наши земли: все острова королевства Визидия обозначены сверкающими драгоценными камнями. Остров магии души и столица королевства – Арида – представлен ярким сапфиром, который гордо сверкает в центре карты. Моя кожа теплеет, как только я касаюсь своего родного острова и провожу пальцем наверх, прямо до родного дома Юриеля – Морната, отмеченного розовым морганитом. Это щедрый, богатый остров, и его жители, известные своими модными нарядами, постоянно используют магию зачарования, чтобы в один день красоваться с фиолетовыми волосами, а на следующий – с розовыми. Морнат известен не только своей магией, но и пышными виноградниками, раскинувшимися на горных склонах. Остров зачарования производит и экспортирует большую часть алкоголя во всей Визидии. У их эля просто великолепный вкус, но все же, их вино остается моим самым любимым напитком. Слева находится родной остров моей матери и Касема – Валука. Его символом является рубин, а местные жители обучаются магии стихий. Моя мать выбрала себе в союзники воду, но рожденные на Валуке так же могут предпочесть землю, огонь или воздух. Ниже Валуки расположен остров, про который мне известно совсем мало. Керост – остров магии времени, представленный аметистом. Манипулировать самим временем невозможно, но обладающие этой магией могут менять правила, по которым их тела существуют во времени, замедляя или ускоряя самих себя. У нас во дворце есть несколько слуг и солдат, прибывших оттуда, но с тех пор, как я видела магию времени в действии, прошло уже много лет. Отец рассказывал мне, что этот вид магии требует от его обладателей слишком много, и поэтому магия времени – самое редкое волшебство в Визидии. На дальнем правом конце от центра карты сверкает большой изумруд, которым отмечен центр Сантоса – острова магии восстановления. Опытные лекари трудятся на благо королевства: их назначают на посты в разных уголках Визидии, где они заботятся о больных и раненых. Помимо всего прочего, Сантос – дом моего жениха, Феррика, и поэтому я торопливо пропускаю остров, переключая свое внимание на другую часть карты. Сейчас мне не хочется обдумывать предстоящее объявление о помолвке. Мой палец прочерчивает путь до оникса, обозначающего Курману – родного острова многих королевских слуг, включая Миру. Я вспоминаю курманских солдат, которые помогали людям забираться на скалы.