– Именно об этом он и хотел тебя попросить, Шанти. Девушка закатывает глаза. – Я даже не сомневалась. Тогда тебе придется заплатить, пират. Ты знаешь – мы бесплатно не работаем. Я прекрасно знаю об украденном мешочке с золотыми монетами, спрятанном под его плащом, но лицо Бастиана искажается в убедительной гримасе. – Ты знаешь, я заплатил бы тебе, если бы мог. Но в последнее время я стараюсь браться только за честную работу. Беру только то, что мне нужно, понимаешь? Боюсь, праведная жизнь не располагает к большим деньгам. Шанти разочарованно взмахивает рукой и отворачивается, чтобы уйти. – Тогда я даже не буду тебя слушать. Убирайся из моего клуба. – Подожди, – Бастиан хватает ее за запястье, и в одно мгновение десятки барракуд обнажают свое оружие: ножи, колючие плети и другие необычные приспособления, каких я никогда не встречала. Я сглатываю и тянусь к своей сумке, глядя, как на лицах девушек появляются пугающие усмешки. Бастиан тут же разжимает пальцы. Теперь мне понятно, как клуб Барракуда получил свое название [4]. Никто не сидит за пианино и не держит раскачивающийся саксофон, но модный ритм предусмотрительно затихает, уступая место повисшему в воздухе напряжению. Шанти переводит взгляд на меня, и ее глаза медленно скользят по моему телу, заставляя меня покраснеть. – Конечно, принцесса может остаться. Мы с барракудами присмотрим за ней. Хотя я подозревала, что Лиам уже догадался о том, кто я, меня настораживает непоколебимая уверенность, с которой Шанти объявляет мой титул. – Откуда ты знаешь? – спрашиваю я. Ее брови взлетают вверх. – Не будь дурой, – девушка фыркает, и ее светлые локоны становятся нежно-розовыми, когда она откидывает их за плечо. – Может, ты и не бывала за пределами Ариды, но это еще не значит, что все остальные тоже жили взаперти. Знать лица – моя работа. Последняя фраза звучит таким тоном, что у меня по спине пробегают мурашки. – У нас с пиратом общее дело, – говорю я, облизав свои высохшие губы, и сжимаюсь под ее пристальным взглядом. – Боюсь, я связана с ним обещанием на какое-то время. Шанти театрально вздыхает, глядя на Бастиана. – Ладно. Выкладывай. Почему я должна помогать тому, кто уже мне задолжал? – Потому что ты будешь работать на будущего Верховного Аниманта Визидии, – я отвечаю вместо него, чувствуя, как у меня сводит желудок. Положив ладонь на живот, я стараюсь успокоиться. – Думаю, любой захочет иметь такого могущественного союзника. – Забавно. А я слышала, что твое выступление прошло не совсем так, как предполагалось, – она поднимает бровь. – К концу лета это не будет иметь никакого значения, – я стараюсь говорить как можно убедительнее. – Я собираюсь вернуть себе титул. – Но нам нужна твоя помощь, – заканчивает Бастиан. Впервые за все время Шанти проявляет заинтересованность. Она склоняет голову на бок, и на ее лице появляется задумчивая ухмылка. – Вы хотите сказать, что будущее нашей монархии зависит от меня? – она облизывает губы. – Какая честь. Знаете, это довольно интересно. Несколько недель назад я получила контрпредложение, касающееся той же самой темы. Мое тело немеет, и я чувствую, как напрягся Бастиан, стоящий рядом со мной. – О чем ты говоришь? – У нас с барракудами есть небольшая проблема: за наши головы назначена внушительная награда. Недавно нам предложили помощь в этом вопросе… если взамен мы покончим с королевским родом Визидии. Моя магия оживает, согревая меня изнутри и растекаясь по всему телу. Хочется положиться на ее защиту, но я решаю повременить. Я с????????????????????????????????лышала, что твое выступление прошло не совсем так, как предполагалось. В памяти снова возникает образ окровавленного, изуродованного тела Арана. Я убираю руку от своей сумки и тянусь к кинжалу. Я не могу рисковать и давать волю своей магии в таком людном месте. Сперва я должна убедиться, что боя не избежать. Что мне придется убивать. Бастиан повторяет мое движение и кладет руку на рукоять меча, но не успевает обнажить клинок, потому что девушка со светло-голубыми волосами приставляет кинжал к его шее. – Звезды, – тяжело вздыхает он. – Все вы женщины одинаковые. Феррик поднимает руки, когда одна из барракуд направляет на него длинный тонкий нож. Несмотря на то что у него талант к регенерации – даже самые могущественные лекари не могут вылечить смертельную рану. Я занимаю выжидательную позицию, готовая к тому, что у моего горла тоже окажется чей-нибудь клинок. Но, к моему удивлению, барракуды оставляют меня в покое. Шанти оглядывает Бастиана и поднимает густую розовую бровь, а затем начинает смеяться. Ее хохот звучит мягко, но при этом зловеще. – Можешь расслабиться, пират. Я никогда не заключу сделку с Зудо или Керостом. У них недостаточно людей, чтобы выступить против Визидии, а я не собираюсь сражаться на заведомо проигрышной стороне. – Ситуация быстро меняется, и влияние Кавена растет, – я не убираю свой кинжал, и внимание Шанти переключается на меня. Она по-кошачьи склоняет голову набок. – Местные магазины продают одежду с Зудо. Я нашла ожерелье, на которое наложены проклятые чары… – О, готова поспорить, что это было весело, – поддразнивает она. Я искоса смотрю на Бастиана. Он напряженно сглатывает, не сводя глаз с клинка, приставленного к его горлу, и произносит: – Если Кавен заполучит еще один остров, Визидия окажется на грани уничтожения. Я должен покончить с этим восстанием, пока еще не поздно. Шанти покачивает головой, обдумывая услышанное. – Да, но я не понимаю, какое отношение все это имеет ко мне. Как я уже говорила: за мою голову назначена награда. Почему я должна помогать королевству, которое охотится на меня? – Потому что я могу положить этому конец, – твердо говорю я, и в глазах Шанти вспыхивает интерес. – Уже не говоря о том, что Кавен сделает с твоим клубом, когда придет к власти. Ведь ты отказалась ему помогать, а он может красть магию. Ухмылка тут же исчезает с ее лица. – Неужели? Что ж, это проблема, – Шанти взмахивает рукой, и барракуды убирают свое оружие. – Я хочу помочь тебе, принцесса, но сперва проясним одну вещь. Если я предоставлю тебе свои услуги, ты отменишь награду за меня и моих барракуд? – Считай, что это уже сделано, – я не знаю, за какие преступления их разыскивает стража, но это не может быть важнее, чем защита Визидии. Кроме того, если восстание уже пыталось объединиться с барракудами – они могут попробовать сделать это снова. И что-то подсказывает мне, что с Шанти лучше не ссориться. На лице Феррика читается явное сомнение. – Я не думаю, что это хороший план… – я прерываю его слова резким тычком под ребра. – Очень хорошо. Чем я могу помочь? – в рубиновых глазах Шанти появляется коварный блеск. Музыка возвращается к привычной громкости, а воздух снова наполняется густым сигаретным дымом и оживленными разговорами. – Нам нужно попасть на Зудо, – говорит Бастиан, осторожно потирая шею. Внимание Шанти переключается на него, и она кивает, указывая нам на две уединенные кабинки в дальнем конце клуба. Девушка садится напротив нас, закидывая ногу на ногу и облокачиваясь на кожаную спинку. Кажется, она даже не замечает, что длинный разрез платья обнажил ее гладкое округлое бедро. – Вода вокруг Зудо проклята, – беспечным тоном объявляет она. – Попасть на остров без приглашения практически невозможно. Полностью оборудованные корабли тонули в этих водах. Я слышала десятки историй о любопытных моряках, которые пытались добраться до Зудо, но так и не вернулись обратно. Говорят, что даже если проклятье не убьет вас, запаха тысячи мертвых тел и гнилой рыбы будет достаточно, чтобы вы убрались восвояси. На лице Бастиана ходят желваки, и я практически слышу, как крутятся шестеренки у него в голове. – Наверняка есть способ обойти проклятье? – Обойти? – она смеется. – Нет. Но можно пройти сквозь него. Правда, в этом тебе понадобится помощь. – Твоя? – спрашивает Бастиан. – У Аморы есть драгоценности. Мы можем заплатить… – А у тебя есть украденный кошель с золотом! – восклицаю я, бросая на него гневный взгляд. По крайней мере, у него достаточно совести, чтобы смутиться и отвести глаза. Шанти с интересом осматривает Бастиана, скорее всего, пытаясь понять, где спрятан заветный мешочек. – Я и не мечтаю попасть на твой волшебный корабль. Кроме того, я ничем не смогу вам помочь. Чтобы попасть на Зудо, вам нужно найти русалку. От ее слов у меня закипает кровь. – Это исключено. Закон против браконьерства был принят не просто так. Их популяция стремительно сокращается. Шанти гордо вскидывает подбородок. – Да, но в законе есть лазейка. Отлов русалок в море считается браконьерством, но вы забыли о русалках на суше. – Значит, ты хочешь, чтобы мы совершили похищение? И как именно русалка сможет нам помочь? Русалки – непростая цель. Говорят, что они обладают могущественной магией, которая заключена в песнях. Одни могут контролировать приливы и призывать чудовищ из темных глубин, а другие – соблазнить любого, кто готов поддаться чарам прекрасной девушки, и привести их к погибели в морской пучине. В обмен на защиту русалки согласились не использовать свою магию против людей, но это еще не значит, что они будут верны своему слову. – Русалки чувствуют магию, – объясняет Шанти. – Особенно ту, что искажает реальность, как проклятия Зудо и зачарование Морната. Русалка сможет почувствовать магический барьер, окружающий Зудо, и провести вас сквозь него. – И как нам найти русалку? – я сжимаю губы и откидываюсь на спинку сиденья.