Пирожное у меня во рту становится тяжелым и с трудом пролезает в горло. – Значит… жители Зудо не имеют ничего против Визидии? Феррик откидывается назад и скрещивает руки на груди. Бастиан повторяет его движение, снова поднимая кружку с элем. – Если они и злятся на королевство, то только из-за того, что никто не помог им, когда Кавен пришел к власти. Без него мой остров мог бы процветать. Но он отрезал нас от торговли. Лишил возможности путешествовать. Они имеют полное право злиться на нас. Магия – часть души. Если бы отец знал, что на свете существует человек, способный ее отобрать – неужели он не остановил бы преступника? Неужели закрыл бы на это глаза? – Мы быстро положим всему этому конец, – уверенно говорю я, сделав долгий глоток медовухи. – Не дадим Кавену добраться до других островов. Бастиан выглядит задумчивым, но затем он поднимает свою кружку в воздух. – Я бы за это выпил, – он ожидающе кивает на эль, стоящий перед Ферриком. Феррик вздыхает, но смягчается и подносит напиток к губам. Я никогда не видела, чтобы он пил, но кружка мгновенно пустеет и со стуком опускается на стол. – Мне все это не нравится, – говорит он. – Но я помогу, чем смогу. – Хорошо, – Бастиан достает из кармана розовую жемчужину и бросает ее в банку перед аккордеоном. Инструмент наклоняется, словно кивает, но при этом не пропускает ни одной ноты. – Тогда пейте, вы оба. У нас есть еще один свободный час, а потом настанет время ловить барракуд. Глава 11 К концу этого часа я допила свою медовуху и съела пять маленьких пирожных. Бастиан без колебаний снова и снова подзывал официантку, но я сомневалась, может ли он оплатить мой ужин и шесть пинт эля, которые они выпили на пару с Ферриком. Извинившись, Бастиан отошел в уборную несколько минут назад, а по возвращении на его поясе появился позвякивающий мешочек, которого не было там прежде. – Пора идти, – говорит он, опуская на стол три золотых монеты. Несмотря на то что он пытается сохранять беспечный вид, его кожа блестит от пота, а пальцы нервно подрагивают. Это не его деньги. В этот момент раздается смех Феррика. Этот громкий, пьяный звук разносится по таверне, привлекая внимание нескольких посетителей. Румянец всегда заметен на бледной коже моего друга, но сейчас его лицо такое красное, что может легко посоревноваться с его огненными локонами. Его блестящие зеленые глаза налились кровью, а в уголках серебрятся смешливые слезинки, хотя никто не произнес ни одной шутки. – Еще по одной! – он пытается усадить пирата обратно на стул, но Бастиан отмахивается от его руки. Феррик смотрит на свою руку и хмурится. – Еще по одной – и тебя придется отсюда выносить, – Бастиан так глубоко закатывает глаза, что зрачки почти исчезают из виду. – А мы ведь не хотим злоупотреблять местным гостеприимством, – он опускает глаза на свой новоприобретенный мешочек. Феррик следует за его взглядом и вскрикивает. – Ты это украл? – громко спрашивает он. Если бы взглядом можно было убивать – Феррик уже был бы мертв. Все затихают, и я уверена, что Бастиан ощущает взгляды других посетителей так же отчетливо, как и я. От их пристальных взглядов и острого любопытства у меня по коже бегут мурашки. Плечи Бастиана подрагивают: он пытается взять себя в руки. Наконец, он кладет ладонь Феррику на плечо. – Нам пора идти, – настойчивость в голосе Бастиана и нарастающее внимание окружающих только подтверждают эти слова. Я прочищаю горло и собираю свои вещи, а затем выскальзываю из-за стола. Мое нежелание покидать таверну удивляет меня. Мне бы хотелось забраться в бочку, полную медовухи, и съесть еще сотню крошечных пирожных. Поболтать с местными жителями о всяких глупых вещах вроде нарядов и модных тенденций. Я сжимаю кулаки и напоминаю себе, что однажды это все станет возможным, но только если мы будем следовать намеченному плану. Теплый воздух таверны раскалился от жаркого дыхания и разгоряченных тел, пока все посетители с любопытством смотрят в нашу сторону. Я опускаю голову, чтобы они не смогли рассмотреть мое лицо. Феррик неохотно следует за мной, спотыкаясь на каждом шагу. Его румяное лицо искажается в хмурой гримасе, предназначенной для Бастиана, словно он бросает пирату вызов. Бастиан поднимает брови, но не произносит ни слова. Наконец, мы добираемся до выхода. Нас приветствует прохладный воздух и соленый морской бриз. Я чувствую, как испаряется остаточное тепло таверны, и жалею, что у меня нет более теплой накидки. Улицы опустели, и теперь мне понятно, почему Бастиан настаивал на том, чтобы мы подождали. В такое позднее время все расходятся по домам или идут в таверны, чтобы насладиться ночной жизнью Икае. В магазинах, выстроившихся вдоль улицы, темно и пусто. Мы без труда находим «У Марибель», и Бастиан ведет нас к черному входу. Магазин выглядит так, словно он сделан из тысячи розовых пузырей, которые переливаются, лопаются и появляются снова. Это создает еле заметную тихую симфонию, напоминающую шипение игристого вина. Хотя вся конструкция выглядит хрупкой – дверная ручка вполне твердая, и Бастиан решительно дергает ее на себя. Дверь поддается без труда. Перед нами открывается просторное помещение с рядами роскошной одежды, и от желания все примерить у меня начинают чесаться пальцы. Больше не видно никаких пузырей: внутри все отделано плотным мрамором. – Нужно запастить перед путешествием, – говорит Бастиан. – Можешь брать все, что захочешь, пока я ищу. – Ищешь? – повторяю я. – Что? – Ты когда-нибудь видела барракуду? Если увидишь где-то ее изображение – скажи мне, – Бастиан крадется по крыльцу, опирается на входной проем и делает рваный вдох. Если бы я не знала его – мне могло бы показаться, что пират нервничает. Наконец, он входит внутрь и начинает пробираться сквозь ряды одежды. Я предоставляю его самому себе и осматриваю магазин, чувствуя, как от восторга мое сердце начинает биться быстрее. Здесь есть все наряды, которые только можно себе вообразить: от чешуйчатых плащей до элегантных узких платьев. В Ариде вся моя одежда была сшита на заказ или привезена с других островов, но я не могла пойти в магазин и просто выбрать что-то по своему вкусу. С каждой минутой я люблю это место все больше и больше. Где-то позади меня Феррик начинает икать. – Ты хочешь, чтобы я воровал? – с ужасом спрашивает он, кривя свое раскрасневшееся лицо. – Я должен… я должен позвать стражу, чтобы тебя арестовали! Бессовестный пират! Я снимаю с вешалки пальто и бросаю его в руки Феррику. Он хмурит брови, а через несколько секунд удивленно отшатывается назад. – Мы не крадем, – мягко говорю я, подсовывая ему рубашку. Феррик с отвращением морщит нос. – Я купила этот магазин для тебя в качестве свадебного подарка. Я хочу, чтобы ты взял все, что тебе понравится. Его лицо разглаживается, а глаза вспыхивают хмельным удовольствием. – Ты такая замечательная. Это… – он икает. – Это так мило. – Да, Феррик, ужасно мило, – я нежно кладу руку ему на плечо и подталкиваю вперед. – А теперь иди и выбери себе новый наряд. Несколько мгновений он просто стоит, уставившись на то место, где только что была моя ладонь, а на его губах играет едва заметная улыбка. Я закатываю глаза и возвращаюсь к своему занятию. Мое внимание привлекает льняная приталенная рубашка темно-синего цвета. Я хватаю ее с вешалки и закидываю себе на руку, притворяясь, что я прогуливаюсь по магазинам с друзьями. Что мы не пытаемся покончить с восстанием, а просто путешествуем и веселимся. Вечер в таверне с Бастианом и Ферриком разбаловал меня. Он заставил меня поверить, что все происходящее – всего лишь дурной сон. На мгновение мне показалось, что мое выступление прошло идеально, что я доказала свои способности и теперь могу плавать по всему королевству. Но вечер в таверне был прекрасной ложью. Я возвращаюсь к насущным проблемам. Мне не нужны роскошные наряды: вместо этого я ищу достаточно свободную одежду, в которой было бы легко двигаться, но при этом она не должна путаться у меня под ногами. Дома с меня снимал мерки придворный портной, так что мой размер – настоящая загадка. Я прикладываю штаны к талии и пытаюсь представить, подойдут ли они. На всякий случай я вешаю себе на руку еще несколько пар. Дальше – верхняя одежда. Я хватаю насыщенно-красную накидку, похожую на ту, что я позаимствовала у Бастиана, но тут мое сердце уходит в пятки. На соседней вешалке висит плащ, переливающийся всеми цветами радуги, как опал. Зудо. Я отдергиваю руку, как от огня, и слышу позади себя резкий вдох. Бастиан не мигая смотрит на плащ. Зудо был отделен от королевства много лет назад. Почему в этом магазине хранится их одежда? Это лишь подтверждает слова Бастиана – влияние Кавена распространяется все дальше и дальше. Нам нужно торопиться. Повернувшись к Бастиану, я вижу, что его лицо омрачилось, но он не выглядит удивленным. – Нам пора, – говорит он, отодвигая плащ, чтобы осмотреть стену. Феррик шатается по магазину и тихо смеется себе под нос, хватая все подряд, вне зависимости от размера. Со вздохом я выбираю для него несколько вещей и добавляю их в свою стопку. Мои руки начинают дрожать от веса тяжелых тканей, но я хватаю еще две плотных накидки – для себя и Феррика, – а затем беру с полки широкополую шляпу, просто потому, что она мне нравится. Несмотря на то что у меня уже есть сапоги, я нахожу еще одну пару – на всякий случай. Мне уже не хватает рук, но в последний момент я замечаю сверкающее ожерелье из морганита. Стоит мне сделать шаг в его сторону, как земля начинает дрожать, словно к нам бежит не меньше десятка человек. – Тихо! – сзади раздается голос Бастиана. Он пригибается к полу, и в этот момент за окном проносятся несколько фигур. Я прижимаюсь к стене и осторожно выглядываю из-за выступа, прищурив глаза, чтобы понять, в какие цвета они одеты. Даже в полутьме мне виден насыщенный синий оттенок их плащей. Серебряная окантовка и королевский герб поблескивают в свете уличных ламп. Королевские солдаты. – Никто не уплывет с этого острова. Обыщите корабли! – кричит один из них, подгоняя всю остальную группу. Наконец, топот затихает, но в порту остается четыре солдата. Я пытаюсь еще сильнее вжаться в стену. – Они поймут, что мы здесь, как только обыщут «Смертную Казнь», – я вспоминаю о платье и сапфировых украшениях, спрятанных в моей каюте. Ни у кого во всей Визидии не может быть похожих вещей. Бастиан прищуривается, опуская взгляд на мою сумку, и я прячу ее за одеждой, сваленной у меня на руках. – Я не буду сражаться со своими солдатами. – Тогда нам придется спрятаться, – Бастиан смотрит в сторону задней стены, словно то, что он искал, находится именно там. Но у меня нет времени задавать вопросы, потому что Феррик – очень пьяный и потерянный – ковыляет к шлему, выставленному на витрине. С шипением Бастиан хватает его за ногу, и Феррик вскрикивает. Страх призывает меня зажмурить глаза, но я заставляю себя смотреть, чтобы знать, когда убегать. Кто-то подходит к стеклу. Он вглядывается в витрину, и лампы освещают его острые черты.