Папа обрадовался: — Как вы здорово живёте! У вас даже трактор есть. Давайте скорее его заводить! Бензин наливать! Шарик говорит: — У нас трактор особенный. Продуктовый. На супе работает. На сосисках. Папа не стал удивляться. Некогда было. — У нас целая сумка продуктов есть. И апельсины, и шоколад. Годится? — Нет, — говорит кот. — Не годится. Нечего Митю баловать. У нас картошки варёной целый котелок. И пошёл папа с Шариком Митю заводить. Митя очень обрадовался. Песню какую-то запел тракторную, и поехали они в город на полной картофельной скорости. А Матроскин с мамой дядю Фёдора выхаживали. Мама скажет: — Дайте полотенце мокрое! Матроскин принесёт. Мама скажет: — А теперь градусник. Кот ей: — Пожалуйста! Мама даже не думала, что коты такие умные бывают. Она думала, что они только мясо умеют воровать из кастрюль и на крышах кричать. А тут на тебе — не кот, а медсестра! Матроскин ещё чаю вскипятил и накормил маму пирогами. Очень он маме понравился. И всё делать умеет, и беседовать с ним можно. Мама говорит: — Это я во всём виновата. Зря я вас прогнала. Жили бы вы у нас, и дядя Фёдор никуда бы не ушёл. И в доме бы порядок был. И папа у вас поучиться бы мог. Кот стесняется: — Подумаешь, пироги! Я ещё вышивать умею и на машинке шить. Так они до полночи дядю Фёдора лечили и разговаривали. И вот уже тр-тр Митя вернулся с папой и с лекарствами. Глава двадцать вторая Домой На другой день утро было прекрасное. На улице солнце светило, и снег почти стаял. Выглянула тёплая поздняя осень. Кот проснулся первым и приготовил чай. Потом корову подоил и дал дяде Фёдору молока. Папа говорит: — Давайте дяде Фёдору градусник поставим. Может, он уже вылечился. Поставили дяде Фёдору градусник, а Шарик говорит: — А у меня нос — градусник. Если он холодный — значит, я здоров. А если он горячий — значит, заболел. — Очень хороший градусник, — говорит папа. — Только как его стряхивать? И как другим ставить? Если я, например, заболею, мне что, твой нос под мышку совать? — Не знаю. — Вот то-то, — говорит папа. А тут Хватайка слетел со шкафа — и к дяде Фёдору на кровать. Он увидел, что у него что-то блестит под мышкой. Все на папу смотрели, а он градусник украл. — Ловите его! — кричит папа. — Температура улетела! Пока Хватайку ловили, такой шум стоял, что даже Мурка пришла из сарая в окошко смотреть. Всунулась она в комнату и говорит: — Тьфу ты! И совсем не смешно. Все так и сели. Надо же! Мурка разговаривает! — Ты что, говорить умеешь? — спрашивает кот. — Ага! — А чего же ты раньше молчала? — А то и молчала. О чём с вами разговаривать-то?.. Ой, салатик растёт! — Это не салатик! — кричит кот. — Это столетник. — И Мурку в окошко вытолкал. Поймали они температуру и увидели, что она была нормальной. Дядя Фёдор почти выздоровел. Мама говорит: — Ты, сынок, как хочешь, но мы тебя в город заберём. За тобой уход нужен. — А если ты кота хочешь взять, или Шарика, или ещё кого — бери. Мы возражать не будем, — добавляет папа. Дядя Фёдор спрашивает у кота: — Поедешь со мной? — Я бы поехал, кабы один был. А Мурка моя? А хозяйство? А запасы на зиму? И потом, я уже привык к деревне и к людям. И меня уже знают все, здороваются. А в городе надо тысячу лет прожить, чтобы тебя уважать начали. — А ты, Шарик, поедешь? Шарик не знал, что и говорить. Только он своё место в жизни нашёл — фотоохотой занялся, а тут уезжать надо. — Ты, дядя Фёдор, лучше поправляйся и сам приезжай. Папа говорит: — Мы все вместе будем к вам приезжать. В гости. — Правильно, — говорит Матроскин. — Приезжайте к нам по воскресеньям на лыжах кататься. А летом в отпуск. А если дядя Фёдор в школу пойдёт, пусть он у нас каникулы проводит, летние и зимние. Так они и договорились. Мама дядю Фёдора укутала во всё тёплое и велела папе трактор накормить как следует. Потом она спросила у Матроскина: — Что вам прислать из города? — У нас тут всё есть. Только книжек маловато. И ещё я хочу бескозырку иметь с ленточками. Как у моряков. — Хорошо, — говорит мама. — Я обязательно пришлю. И ещё я вам тельняшку достану. А тебе, Шарик, ничего не надо? — Мне бы радио маленькое. Я буду в будке передачи слушать. И ещё киноаппарат. Я буду кино про зверей снимать. — Хорошо, — говорит папа. — Этим я сам займусь. Лично. И они стали на трактор грузиться: мама, папа, дядя Фёдор и Шарик. Шарик должен был Митю обратно пригнать. И они поехали. Вдруг Матроскин из калитки выскакивает: — Стойте! Стойте!