– В «Адаманте» ее считали строгим боссом, – заметила я. – А как иначе? Попробуйте-ка основать собственное дело, руководить персоналом, решать проблемы, связанные с арендой, ремонтом и так далее! Легко это, по-вашему? – Думаю, нет. – Еще бы! Я Машкой восхищалась. В школе она была тихой, незаметной. Поэтому-то мы, по правде говоря, и сошлись. Я всегда считалась белой вороной, а она принимала меня такой, какая я есть. И со времен детства ничего не изменилось. Это теперь меня все любят: после нескольких премий и выставок, когда мои работы продаются, а тогда… Надо же, она, оказывается, известная личность! – И я никогда бы не подумала, – продолжала Анастасия, – что человек может так измениться снаружи, оставаясь все тем же внутри. Маша была нежной, доброй, очень щедрой – знали бы вы, как она поддерживала меня, когда дела шли из рук вон плохо! А подчиненных она держала в ежовых рукавицах, это правда, но по-другому нельзя, иначе все распустились бы! Женщине тяжело вести бизнес, поэтому приходится притворяться, что ты круче, чем на самом деле, и любого мужика за пояс заткнешь. Представляю, что вам наговорили о Машке в «Адаманте»! – На самом деле ничего плохого не сказали, – возразила я. – Ну да, а тогда с чего вы решили, что она сама сбежала? – нахмурилась Анастасия. – Коллеги видели ее с мужчиной, который не являлся ее мужем. – Подумаешь! – махнула рукой Анастасия. – Вы хоть представляете себе, со сколькими людьми приходилось ежедневно встречаться Маше? – Но этого мужчину заметили – видимо, он чем-то привлек внимание персонала. По меньшей мере тем, что запирался с хозяйкой в кабинете! – В самом деле? – медленно проговорила Анастасия, потирая подбородок. Похоже, мне все-таки удалось ее удивить. – Мне об этом ничего не известно! – Вы в курсе, какие отношения были у Марии и ее мужа? – Мне Валерий никогда не нравился, но она, по-моему, была от него без ума. По крайней мере, в первое время. – А почему он вам не нравился? – Он какой-то… скользкий. Улыбается, говорит приятные вещи, но я чувствую суть людей, смотрю, как говорится, в корень, в душу, если хотите. Так вот, Валерию недостает искренности. – Думаете, вашу подругу он не любил? – Трудно сказать. Я ведь в их семью не лезла – может, с ней он и был самим собой. Но не с другими. – То есть он играл на людях? – Да, я бы так это и определила: играл. И, надо признать, он хороший актер. – Анастасия, вы сказали, что в первое время Мария была от Валерия без ума. Означает ли это, что потом что-то изменилось? – Маша долгое время не объявлялась, даже не звонила – это нормально, ведь я все время в разъездах, а она занята в своих клиниках. А потом вдруг пришла, без звонка, принесла бутылку вина – дорогущего, я себе такого позволить не могу! – Вы спросили, что случилось? – Разумеется. Она ответила, что пока ни в чем не уверена и ей нужно еще кое-что выяснить. – В отношении чего? – Маша не сказала, но пообещала, что, как только все узнает, сразу мне сообщит. – А вы не думаете, что у Валерия могла завестись любовница? – задала я вопрос, внезапно пришедший мне на ум. – Правда, в «Адаманте» его характеризуют как исключительно верного супруга… – Понятия не имею, – прервала меня Анастасия. – Может, он и изменял, и Маша об этом узнала. А может, речь шла совсем о другом. Я знаю, что у нее были проблемы, связанные с бизнесом. – Какие проблемы? – Кому-то из муниципальных чиновников понадобилась земля, на которой она затеяла строительство нового филиала – в районе Крестовского острова. Вы же понимаете, место это престижное, и там даже ларек с мороженым – золотое дно! – Марии угрожали? – Не то чтобы угрожали, но настоятельно просили уступить участок. Она бы согласилась, только цену предлагали смешную – в два раза меньше, чем она сама заплатила. – Какая наглость! – не удержалась я от замечания. – И не говорите! – согласилась моя собеседница. – Маша отказалась и начала строительство. Естественно, сделав это, она уже не пошла бы на попятную. – Значит, ее могли прессовать по этому поводу? – Возможно. Дела мы с ней обсуждали редко – хотя бы потому, что я мало что в этом понимаю. Так, иногда, в непринужденной беседе, что-то всплывало… Но не более. – А у Марии не мог появиться любовник? – вернулась я к прерванной теме. – Ни за что! Она очень верная: после смерти мужа долго не могла завести никаких отношений – все его вспоминала. Потом случались небольшие романы, но Маша была исключительно разборчива. Никого серьезного – пока не появился Валерий. Он налетел на нее, как ураган. Мне это сразу не понравилось: в конце концов, он являлся ее подчиненным, а Маша никогда не заводила таких интрижек! – И все-таки крепость пала? – Валерий разбирается в женщинах и точно знает, что нужно, чтобы их очаровать. Маша вращалась в достаточно высоких кругах, и ее поклонники были богаты и интересны. Тем не менее это Валерия не остановило, и Маша сдалась. Роман вышел бурным, но коротким. Она сама предложила пожениться, чтобы не прятаться по углам, как подростки. – Она советовалась с вами? – Нет, ведь Маша – взрослая женщина. Но я не преминула заметить ей, что свадьба чересчур скоропалительна, на мой взгляд. – А Нина? – По-моему, девочка даже радовалась, что мать занята новым мужем и немного ослабит опеку над ней. Нина стремилась сделать карьеру в журналистике, Маше это не нравилось, ведь она создавала бизнес для того, чтобы впоследствии его возглавила дочь. Возможно, из-за этого Машка слишком близко подпустила Валерия к делам фирмы: он стал ее правой рукой, а я считала, что это неправильно. – Вы ему не доверяли? – Не знаю даже, почему, – пожала плечами женщина. – Валерий проявил себя хорошо, не зарывался, не оспаривал авторитет Маши, не пытался играть первую скрипку. Но мне все время казалось, что он выжидает. – Чего? – Удобного момента. Может, я себя сама накрутила: знаете, бывает, что человек тебе ну вот совершенно не нравится! – В «Адаманте» сказали, что Валерий и сам довольно состоятельный мужчина. – Ну, если состоянием можно считать квартиру и понтовую машину, то да. У него не было бизнеса, никакой деловой репутации, а возраст не позволил бы начать с нуля: если до пятидесяти с гаком ничего не создал, то потом и пытаться не стоит! И еще мне не понравилось, что он взял Машину фамилию. – Да, я слышала, – пробормотала я. – Мы решили, что Нина – его дочь, но потом выяснилось, что она падчерица и носит фамилию матери. – Первого мужа Маши, – кивнула Анастасия. – А вы знаете, какая фамилия была у Валерия до брака? – Нет. Все, что вы тут наговорили, – о возможном бегстве Машки с мужиком – полная ерунда! – А вы не думаете, что ваша подруга могла чего-то бояться? – Чего же? – Вы сами упомянули о проблемах с муниципалитетом, кроме того, Маша в вашу последнюю встречу сказала, что ей нужно что-то выяснить? Вдруг то, о чем она узнала, так ее напугало, что она решила исчезнуть? – Вы смеетесь, да? Больше года прошло! Какой бизнесмен в здравом уме бросит фирму, кучу наемных работников и семью, не оставив координат? – А вы не думаете, что Валерий может знать о местонахождении Марии? Может, она сбежала, поручив ему «разруливать» ситуацию? – Зачем он тогда в розыск подавал? – Да, верно… – И на похороны к дочери не прийти – какая мать так поступит? Только не Маша! – Вдруг она не в курсе? Если никто не знает о том, где она, ваша подруга может не знать о смерти дочери. Анастасия задумалась, взгляд ее бесцельно блуждал где-то у меня за спиной. – Так как насчет портрета? – вдруг задала она вопрос, и я не сразу вспомнила, о чем женщина спрашивала меня сразу после знакомства. Я собиралась ответить, но зазвонил телефон. Посмотрев на экран, я увидела, что звонок от Жанны. – Агния Кирилловна, мне срочно нужно с вами увидеться! – раздался в трубке взволнованный голос девушки. – Жанна, что случилось? – Не телефонный разговор. Куда мне подъехать? – Э-э… – замялась я, прикидывая, сколько времени могу провести вдали от Анютки. С другой стороны, вправе ли я отказать в помощи человеку, который о ней просит? Ты говоришь себе, что никому ничем не обязан, однако тихий, но настойчивый голосок где-то в глубине твоего существа шепчет: «А не пожалеешь ли ты о своем поступке? Что, если твоя помощь действительно имела бы решающее значение?» Поэтому я сказала: – Через полчаса в «Венской кофейне» на Василеостровской. Успеешь? – Спасибо!