ГЛАВА 36 Клементина подала руку Рафаэлю, приветствуя его, но тот сгреб ее в объятия. Кристиан-Жак смотрел в окно, боясь встретиться с ней взглядом, но Клементина дружески похлопала его по плечу, показывая, что он может расслабиться. – Налейте себе что-нибудь, – сказала она и вышла из комнаты. Через минуту она появилась с Анной на руках. – Джентльмены, имею честь представить вам Анну Хаксли, – она протянула девочку мужчинам. Рафаэль осторожно взял малышку на руки. Она внимательно смотрела на незнакомое лицо и хмурилась. Рафаэль, улыбаясь, потрогал маленькие пальчики. – Похожа на тебя, – уверенно сказал он. – Неправда! – возмутилась Клементина. – Посмотри внимательнее, в ней нет ничего моего. – Ошибаешься. Ты была такой же. Я помню тот день, когда Мартин принес тебя. Ты кричала на весь дом, потому что была голодной. Клементина, ты так же настороженно смотрела на меня. Ой! Мне даже немного страшно стало от ощущения, что я вернулся назад, в прошлое. – Но цвет кожи и глаз? Они достались ей не от меня. Рафаэль засмеялся, и Анна, словно почувствовав доверие к этому немолодому человеку, тоже улыбнулась. – Да, этим она обязана своему отцу, но все остальное – твое. Она даже улыбается как ты. Клементина посмотрела на дочь, и вдруг ей стало страшно за нее. Она выхватила малышку из рук Рафаэля и прижала ее к себе. От столь резких и немного грубых движений Анна зашлась в безудержном плаче. Клементина опомнилась и стала нежно укачивать ее. – Я хочу, – обратилась она к Рафу, – чтобы ты увез ее в Майами, пусть за ней присматривают Инзе и Роза. Рафаэль опустил голову и тихо сказал: – Инзе умерла. – Когда? – Сразу после того, как мы привезли Мартина из больницы. – Раф прокашлялся. Клементина подошла к молчавшему Кристиан-Жаку. Тот непонимающе смотрел на то, как она передает ему ребенка. – Что мне делать? – с ужасом спросил он. – Просто держите ее. – Я впервые дотрагиваюсь до младенца, – с дрожью в голосе сказал он. – А если она начнет плакать? – Не паникуй, – усмехнулся Раф. – Конечно, ребенок – это не пистолет, но… – Замолчи, – остановила его Клементина и подала Кристиан-Жаку бутылочку с молоком. – Время обедать. А теперь давайте обсудим проблему, из-за которой мне пришлось вернуться. Она посмотрела на Кристиан-Жака, но тот неуверенно произнес: – Я не могу кормить девочку и говорить одновременно. То есть могу, но не хочу говорить при ней подобные вещи. – Она же ничего не понимает! – Раф налил себе выпить. – Дети все понимают, – возразил Кристиан-Жак. – Откуда ты знаешь? Ты же впервые видишь ребенка так близко? Клементина дотронулась до плеча Рафаэля, заставляя его замолчать. Она была рада, что Кристиан-Жак не захотел вести беседу при Анне. Пусть она слишком мала, но девочка не должна слышать разговоры об убийстве своего отца и тем более о том, что ее мама собирается сделать. Они молча наблюдали за тем, как она жадно пьет молоко. «Поразительная картина, – усмехнулась про себя Клементина, – убийца кормит из бутылочки моего ребенка! Но разве я сама не такая же? Я тоже убийца». Она взяла из рук Рафаэля стакан с виски и сделала глоток. – Пройдемте на террасу, – предложила Клементина, после того как Анна уснула. Она удобно устроилась в плетеном кресле и внимательно посмотрела на мужчин, предоставляя им возможность говорить. Рафаэль в деталях изложил имевшуюся у них информацию, и Клементина, не перебивая, слушала его. – Как поступим с Бруксом? – спросил он. – Я уже думала над этим. Я не хочу его убивать. – Что?! – Раф вскочил с кресла и заходил перед ней туда и обратно. – Этот сукин сын убил Габриэля, из-за него ты стреляла в Мартина, сделав его инвалидом. И сейчас ты говоришь, что не желаешь его смерти?! Для чего ты вообще приехала? – Он получит свое, но позже. Я заставлю его мучиться, да так, что он будет умолять меня о смерти, – Клементина угрожающе посмотрела на мужчин. – Только… я сама решу, когда его можно будет убрать! Слышите?! Если кто-нибудь посмеет перечить мне в этом или указывать, как поступить, – пеняйте на себя. Ни с кем церемониться не буду. Отправитесь вслед за Бруксом! В ее голосе было столько ненависти, что Рафу захотелось куда-нибудь исчезнуть и вернуться тогда, когда все закончится. Точно так же вел себя Мартин, когда мстил обидчикам. Рафаэль испугался женщины, сидевшей с ним рядом. Ее лицо было бледным, но глаза горели, как у хищника, который вышел на охоту. – Завтра утром вместе с Анной ты вылетаешь в Майами. – Значит, отсылаешь меня? – упрекнул Рафаэль. – Избавляешься! Клементина обратилась к Кристиан-Жаку. – С этого момента вы должны тщательно охранять меня. Куда бы я ни пошла и что бы ни делала, за мною всегда должны следовать наши люди. Меняйте их, чтобы Брукс не догадался, что я под охраной. – Как вы собираетесь встретиться с ним? – Кристиан-Жак внимательно посмотрел на нее. – У нас, конечно же, есть его адрес, но если вы появитесь у него, то станет очевидно, что за ним следили. – Брукс не идиот, – хмыкнул Рафаэль. – По мне, его нужно просто пристрелить и не играть с ним ни в какие игры. Клементина раздраженно повела плечами: – Он лишил меня всего, что я любила. Неужели ты думаешь, что я позволю себе просто выпустить в него пару пуль? Нет, Рафаэль! Я хочу наказать его, а не просто отнять у него жизнь. Клементина вышла в комнату и принесла еще одну бутылку спиртного. Она чувствовала, что уже пьяна, но хотела напиться до бесчувствия. Плеснув себе в стакан, она посмотрела вдаль и задумчиво спросила: – У тебя остались контакты с сенатором Эндрюсом? Рафаэль кивнул и искоса посмотрел на нее. – Помнится мне, – продолжала она, – Эндрюс водил дружбу с судьей Кертис, и он может нам помочь. Рафаэль посмотрел на Кристиан-Жака, но тот во все глаза следил за Клементиной. Он начал понимать, чего именно хотела эта женщина, и жестко усмехнулся ее изощренному уму. – Хотите засадить его за решетку? – спросил он. – Ты жаждешь правосудия? – вскричал Раф, часто моргая глазами, и его лицо покраснело от возмущения. Клементина нервно рассеялась: – О, да, дорогой Рафаэль. Я мечтаю о правосудии! Я хочу, чтобы он сел туда, куда я укажу. И чтобы там над ним издевались каждую минуту, чтобы он страдал и мучился. А потом, когда его тело будет истерзано, а душа сломлена, чтобы он умолял нас избавить его от этого. Я хочу, чтобы он кричал о смерти, чтобы эти мольбы с кровью лились из него! – Но как ты собираешься это сделать? – Рафа передернуло от ее слов. Клементина мрачно посмотрела на него: – Этим мы и займемся в предстоящие дни. – Тогда как ты собираешься встретиться с ним? – допытывался Раф. – Он всегда следил за мной, – Клементина горько усмехнулась. – Именно его страсть привела к смерти Габриэля. Брукс должен узнать, что я снова появилась в городе. И лучшего способа, чем прочесть об этом в газетах, нет. Кристиан-Жак, узнайте, где находится Фернандо Мондего, и сообщите мне. Я собираюсь встретиться с ним. Не думаю, что он мне откажет. Для Брукса будет тяжелым ударом узнать, что я вернулась к прежнему любовнику! Она язвительно улыбнулась. – И что дальше? – Рафаэль возбужденно потер руки. – Готова спорить, что на следующий же день он будет караулить меня у дома. Она встала и покачнулась от количества выпитого. Кристиан-Жак поддержал ее, и она благодарно оперлась на его руку. – На сегодня все. Оставайтесь здесь, – язык заплетался, и она удивилась своему состоянию. – Комнат в доме много, и, кроме того, присмотрите за моей дочерью, потому что сейчас я не могу ею заниматься. Кристиан-Жак отнес ее в спальню, где она мгновенно уснула, и вернулся к озадаченному Рафаэлю. – Не понимаю, – сказал он, – что она собирается делать? Кристиан-Жак ничего не ответил, он ничего не хотел объяснять, потому что не знал, как произнести это вслух. Он понял, каким образом Клементина собирается уничтожить Джордана Брукса, и в его душе все перевернулось от ужаса. Кристиан-Жак налил себе выпить и тихо присел в кресло, наблюдая, как начинает темнеть небо. Рафаэль что-то бурчал в стороне, но он не слушал его, думая о невероятно жестоком и страшном плане Клементины.