Блу стерла слезинку. – Мне тоже. Шагнув вперед, Ронан навалился на капот машины, прижал палец к стеклу и под взглядами остальных написал: НЕ ЗАБЫТ В голове Блу зазвучал голос Каллы, так отчетливо, что она испугалась, не слышат ли его остальные. «Тайна убила твоего отца, и ты знаешь, что это было». Ронан молча сунул руки в карманы и зашагал в лес. Над ухом у Блу холодно и настойчиво зашипел Ной, но она не понимала, что он пытается сказать. Она попросила повторить, но тот замолчал. Она тщетно ждала несколько секунд. Адам был прав: Ной исчезал. Теперь, когда у Ронана была фора в несколько секунд, Ганси занервничал: ему хотелось идти дальше. Блу прекрасно его понимала. Казалось особенно важным не выпускать друг друга из виду. В таком месте, как Кабесуотер, ничего не стоило моментально потеряться. – Excelsior, – мрачно сказал Ганси. Блу спросила: – Что это значит? Ганси посмотрел на нее через плечо. И вновь стал капельку ближе к тому юноше, которого она видела на церковном дворе. – Вперед и вверх. 45 – Господи, – сказал Пуп, когда увидел Адама, стоявшего рядом с опрокинутой им миской. Пуп держал в руках огромный, зловещего вида нож. Он был растрепан и небрит и походил на ученика Агленби после бурных выходных. – Господи, почему? В его голосе звучала искренняя досада. Адам не встречал учителя латыни с тех пор, как узнал, что тот убил Ноя. Он удивился массе эмоций, которые пробудил в нем вид Пупа. Особенно когда Адам понял, что это снова ритуал и в середине круга лежит очередная жертва. Ему понадобилось лишь несколько секунд, чтобы вспомнить лицо Нив, которое он видел в доме номер 300 на Фокс-Вэй. Нив смотрела на него из круга, образованного углами пентаграммы. Впрочем, она, по мнению Адама, не выглядела такой испуганной, как полагается человеку, который лежит связанным в центре подобного символа. Адам хотел сказать многое – но ничего из этого не сказал. – Почему Ной? – спросил он. – Почему не кто-нибудь плохой? Пуп на мгновение прикрыл глаза. – Я не буду это обсуждать. Зачем ты сюда явился? Очевидно, он не знал, что делать с Адамом, – и хорошо, поскольку Адам понятия не имел, что делать с Пупом. Единственное, что оставалось, – не позволить ему пробудить силовую линию. Всё прочее (обезоружить Пупа, спасти Нив, отомстить за Ноя) было опционально. Адам сразу вспомнил, что в сумке у него отцовский пистолет. Он мог взять Пупа на прицел и велеть ему… что? В кино всё выглядело просто: тот, у кого пушка, выигрывает. Но в реальности Адам не сумел бы целиться в Пупа и одновременно связывать его, даже будь у него веревка. Пуп справился бы с ним. Как вариант, использовать веревку, которой была связана Нив, чтобы… Адам достал пистолет. На ощупь оружие казалось тяжелым и злым. – Я здесь, чтобы это не повторилось. Развяжи ее. Пуп повторил: – Господи… Он подошел к Нив и приложил нож к ее щеке. Женщина слегка поджала губы – и только. Пуп сказал: – Отпусти пистолет, иначе я изуродую ей лицо. А еще лучше, бросай его сюда. И не забудь сначала поставить на предохранитель, иначе ты можешь ее чисто случайно застрелить. У Адама возникло подозрение, что Ганси на его месте сумел бы как-нибудь отболтаться. Он расправил бы плечи и подавил Пупа авторитетом. И тот сделал бы всё, что от него требовали. Но Адам был не таким, как Ганси; и ему пришел в голову единственный вариант: – Я пришел сюда не для того, чтобы кто-то умер. Я брошу пистолет подальше, но только не вам в руки. – Тогда я изуродую ей лицо. Нив спокойно произнесла: – Тогда ничего не получится. Ты что, не слушал? Я думала, тебе интересен процесс. Адам посмотрел ей в глаза, и у него возникло странное, сбивающее с толку ощущение, как будто он увидел нечто необычное. Как будто на него взглянули сразу Мора, Калла и Персефона. Пуп сказал: – Ладно. Бросай пистолет в сторону. И не подходи ближе. Он обратился к Нив: – В каком смысле – ничего не получится? Ты блефуешь? – Брось пистолет, – сказала Нив Адаму. – Я не против. Адам бросил оружие в кусты. Оттого что пришлось это сделать, ему стало стыдно и больно, но в то же время он почувствовал себя лучше, когда избавился от пистолета. Нив продолжала: – Баррингтон, ничего не получится, в первую очередь, потому, что ритуал требует жертвоприношения. – Ты собиралась меня убить, – заметил Пуп. – Думаешь, я поверю, что это не сработает наоборот? – Поверишь, – ответила Нив. Она не сводила глаз с Адама. И вновь ему показалось, что он заметил странный проблеск в ее лице. Черная маска, два зеркала, лицо Персефоны… – Это должна быть личная жертва. Моя смерть не принесет результата, потому что я для тебя ничего не значу. – Но и я для тебя тоже, – сказал Пуп. – Ты – нет, а убийство – значит, – произнесла Нив. – Я никогда никого не убивала. Я, так сказать, лишусь невинности, если убью тебя. Это огромная жертва. Адам заговорил и сам удивился, как отчетливо зазвучало в его голосе презрение: – А ты уже один раз убил человека, так что теперь тебе нечего отдать. Пуп негромко выругался. Листья размером и цветом как монетки сыпались вокруг. Нив продолжала смотреть на Адама, и теперь невозможно было отрицать, что в ее глазах он видел какое-то другое место. Черное, похожее на зеркало озеро, чей-то голос, глубокий, как недра земли, два обсидиановых глаза, иной мир. – Мистер Пуп! «Ганси!» Голос доносился из-за дерева с дуплом. Вслед за Ганси, когда он вышел на свет, показались Ронан и Блу. Сердце Адама одновременно наполнилось тяжестью и обрело крылья; облегчение было буквально осязаемым, но и стыд тоже. – Мистер Пуп, – повторил Ганси. Даже в очках и с растрепанным со сна волосами, он явился во всем блеске, лощеный и властный, как подобало Ричарду Ганси Третьему. На Адама он не смотрел. – Полиция уже едет сюда. Я очень рекомендую вам отойти от этой женщины и не усугублять ситуацию. Пуп, казалось, хотел ответить – и захлопнул рот. И тут все посмотрели на нож в его руке и землю под ним. Нив пропала. Они обвели взглядом пентаграмму, дерево с дуплом, пруд… какая чушь. Нив не могла ускользнуть за десять секунд так, чтобы никто этого не заметил. Она не двигалась с места. Она просто исчезла. Несколько секунд царила тишина. Все застыли, являя собой воплощенное сомнение. Затем Пуп отскочил от пентаграммы. Адам понял, что он бросился за пистолетом. Ронан оказался рядом с Пупом в ту самую секунду, когда тот схватил пистолет. Пуп ударил его рукояткой в челюсть. Голова Ронана откинулась назад.