Родители пожелали мне спокойной ночи и удалились в свою комнату. Только я выключила свет и собиралась задремать, как вдруг под ухом оглушающе громко затрезвонил телефон. Вздрогнув, я посмотрела на него с непониманием: кому я могла понадобиться в двенадцатом часу? – Машенька, это я, Вадик, – раздался в трубке голос мордоворота. – Я хотел было отъехать от твоего дома, но не смог. Тебе вот решил позвонить. Ты сейчас что делаешь? – Собираюсь спать. – Может, завтра пообедаем вместе где-нибудь в городе? – Может, и пообедаем. – Давай в твоём любимом ресторане. – А какой у меня любимый ресторан? – «Купава», любимая моя. А потом погуляем немножко. Ты как настроена? – Нормально. – Тогда я завтра подскочу. – Подскакивай. – А может, мне сейчас к тебе заглянуть? – Зачем? – Ну, сама догадайся. – Не надо, – засмеялась я, – подскакивай уж лучше завтра к обеду. – И положила трубку. Подтянув к подбородку одеяло, я в который раз вспомнила Макса. Мы не виделись с ним два с половиной года, и он уже, наверное, забыл о моём существовании. А я не могу забыть, я помню. Я бы отдала всё на свете за то, чтобы взглянуть на него хотя бы издали. Хотя бы один разочек. Не выдержав, я набрала мобильный Макса, поразившись тому, что по-прежнему помню его наизусть. «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети», – равнодушно ответил записанный на плёнку женский голос. А может, Макс сменил телефон и этого номера больше не существует? Положив трубку на место, я перевернулась на живот и уткнулась в подушку. Странно, я привыкла откликаться на имя Маша. Словно и не была никогда Леной, словно моя прошлая жизнь – нелепый, тяжёлый сон. Не было череды гостиничных номеров, не было иностранцев, не было сутенёров. Я родилась и выросла у богатых родителей, я прожила совсем другую жизнь. Правда, в отличие от Маши, имея таких крутых предков, я бы не стала садиться на иглу и сбегать из дома. И чего этой дурочке не хватало? Закрыв глаза, я погрузилась в глубокий сон. Глава 18 Разбудил меня лёгкий сквознячок, овевавший разгорячённые щёки, – окно в комнате было открыто. Вставать не хотелось, но и спать тоже. Закинув руки за голову, я вспоминала прежнюю жизнь. Сегодня первое августа – день моего рождения. В этот день я никогда не работала. Валялась на диване, слушала музыку, иногда смотрела телевизор. Ближе к обеду одевалась и ехала к Таньке. По дороге обязательно покупала что-нибудь вкусненькое. Не жалея денег, разумеется. С пакетами в руках вваливалась к ней в квартиру и шла на кухню, где Танька специально для меня с самого утра пекла пирог с яблоками. По особому рецепту. С корицей. Запах у него был восхитительный… Заканчивали мы день в ресторане. Отплясывали там на полную катушку, веселились, как дети малые… Таньке я звонила несколько раз из Питера, но она не брала трубку. Может, вышла замуж и уехала? За два с лишним года много воды утекло… Ладно, не буду я больше ворошить прошлое. Я – Маша, а у Маши день рождения в декабре. Кажется, в декабре. Мама что-то такое говорила. Покопавшись в шкафу (его содержимое за последнее время обновилось), я вытащила коротенькое пёстрое платье от Кензо, надела его и с удовольствием покрутилась у зеркала. Неплохо, совсем неплохо! Да… А ещё говорят, что здоровье не купишь ни за какие деньги. Купишь, ещё как купишь! Видели бы вы меня пару месяцев назад! Наскоро причесавшись и подкрасив губы, я вприпрыжку спустилась в гостиную. – А вот и Машенька проснулась, – ласково проворковала мама и дала указание горничной подавать на стол. – А мы с папой без тебя не завтракали, решили подождать, пока ты проснёшься. Допивая кофе, отец посмотрел на часы и, нахмурившись, сказал: – Сейчас должны подъехать мои ребята. Дела, девочки мои, дела! – Виталик, будь осторожен. Постарайся вернуться пораньше. Мы должны уделять Машеньке как можно больше внимания. Ей ведь так тяжело. Она словно заново родилась на свет. – А можно я с Вадимом сегодня в ресторане пообедаю? – Конечно, пообедай. Можешь ещё подружек навестить. – А их у меня много? – Близких три, а остальные просто знакомые. Все девочки воспитанные, из хороших семей. – Нет, я пока не готова встретиться с подружками, – отрицательно помотала я головой и поднялась с места. – Я пока у дома погуляю. – Погуляй, деточка, погуляй. Прохаживаясь по двору, я увидела, как в ворота въезжает чёрный блестящий «мерседес». Из машины вышли прилично одетые мужчины. Один из них мне отлично знаком. Это был Толик. За два года он заметно изменился. Стал вальяжным, уверенным в себе, даже взгляд стал другим, насколько я могла разглядеть издалека. Только бы он меня не узнал, мелькнула опасливая мыслишка. Хотя как он может меня узнать, если я сама не узнаю себя. В глубине души мне хотелось отвести его в сторону и расспросить о Таньке, но этого делать нельзя. Движимая любопытством, я подошла поближе. Мужчины как по команде посмотрели в мою сторону. – Вы, наверное, дочка Виталия Ивановича? – произнёс тот, что постарше; его я видела в первый раз. Открыв было рот, я закашлялась, побоявшись, что Толик узнает меня по голосу. Да нет, ерунда, голос-то у меня тоже новый, как и тело. – Да, я его дочка, – мило улыбаясь, ответила я. – С выздоровлением. Вы прекрасно выглядите! – Спасибо. Скажите, а как вас зовут? – обратилась я к Толику. – Анатолий. – Мы с вами никогда раньше не встречались? – К сожалению, нет. Я у Виталия Ивановича работаю совсем недавно. Я раньше в Москве обитал. – Вы хорошо знаете Москву? – Ну, в общем, неплохо. – Вы коренной москвич? – Что вы, я родился в Риге. Но в Москве у меня родственники. – И что за родственники? – насторожилась я. – Тётушка моя. Брат был двоюродный, но его убили. – Убили?! – Я театрально взмахнула руками. – За что? Убийство, я надеюсь, раскрыто? – Увы, нет. Если бы я только знал, кто это сделал, я бы этим гадам головы поотрывал. Это около трёх лет назад произошло. Убийство с целью ограбления. – Неужели никого не нашли? – Не нашли. – Кошмар… А вы не думаете возвращаться в Ригу? – Нет. Мне и здесь нравится. Я при деле, неплохо получаю. – Тогда я могу на вас рассчитывать. Если соберусь в Москву, обязательно возьму вас с собой. Вы мне покажете самое интересное. Договорились? Толик, смутившись, залился краской. «Давай, давай, – усмехнулась я про себя, – ломай, дружок, голову, с чего бы это дочка местного дона Корлеоне оказывает тебе столь явные знаки внимания. Небось в штаны написал от страха, урод!» Застёгивая пиджак на ходу, из дома вышел папа. – Москва – большая деревня, Машенька, – сказал он и пригрозил мне пальцем. – Оклемаешься немного и поедешь вместе с мамой на Канары. Я вновь посмотрела на Толика. За это время он умудрился побагроветь ещё больше.