Застыв на месте, она не может отвести взгляда от неподвижной фигуры Андерсона. Как странно. Я все жду, что он очнется. Я все жду, когда проявятся его целительные способности. Все жду этот раздражающий миг, когда он вернется к жизни, зажав рану нагрудным платком… Андерсон не шевелится. – Джульетта, – резко обращается к ней Ибрагим. – Теперь ты подчиняешься мне. Я приказываю тебе следовать за мной. Джей переводит взгляд на него. На ее лице ничего не написано. Глаза пустые. – Так точно, сэр. И тут я понимаю… Ясно понимаю, что произойдет дальше. Чувствую, чувствую странные электрические разряды в воздухе прямо перед тем, как Уорнер делает свой ход. Перед тем, как он разоблачает наше присутствие. Уорнер становится видимым. Он стоит, ничего не предпринимая, всего лишь миг, ровно столько, чтобы Ибрагим его заметил, взревел и потянулся за оружием. Только он не успевает. Он внезапно обмякает, задыхается, пучит глаза, пистолет выскальзывает из его руки. Прямо посередине лба появляется тоненькая красная полоса, ужасающий кровавый подтек, чему предшествует глухой звук раскраиваемого черепа. Звук рвущейся плоти, безобидный звук – будто снимаешь кожуру с апельсина. И практически сразу Ибрагим падает на колени. Изящности в этом нет, тело просто прекращает функционировать. Я знаю, что он мертв, потому что смотрю точно внутрь его черепушки. Ошметки мозгового вещества разлетелись по полу. На такой кошмар, приходит мне в голову, способна лишь Джей. То, на что она всегда была способна. Но была слишком добра, чтобы применять эту силу. Зато Уорнер… Ему, похоже, плевать, что он только что раскроил человеку череп. Ему по барабану, что мозговое вещество сочится на пол. Нет, он не сводит глаз с Джей, а та растерянно смотрит на него в ответ. Она переводит взгляд с поникшего тела Ибрагима на поникшее тело Андерсона, с отчаянным криком выбрасывает вперед руки и… …ничего. Робот-Джей не в курсе, что Уорнер может поглощать ее силу. Уорнер делает шаг к ней навстречу, и она, прищурившись, впечатывает в пол кулак. Комнату потряхивает. Пол начинает раскалываться. Мои зубы стучат так отчаянно, что я спотыкаюсь, врезаюсь в стену и случайно скидываю невидимость. Джульетта замечает меня и кричит. Одним махом я убираюсь из зоны видимости, бросаюсь вперед и ныряю под стол. На пол летит и разбивается стекло, куда ни кинь взгляд – осколки. Слышу чей-то стон. Я вовремя выглядываю между ножек стола и замечаю, что Андерсон шевелится. Вот теперь-то у меня на самом деле отвисает челюсть. Мир будто поставили на паузу. Андерсон с трудом поднимается на ноги. Выглядит не очень, бледный – жалкое подобие былого «я». Видимо, что-то случилось с его целительными силами, он словно полуживой, из двух дырок на теле сочится кровь. Он встает, покачиваясь, кашляя кровью. Кожа сереет. Рукавом вытирает кровь с губ. Джей устремляется к нему, Андерсон тормозит ее движением руки, и она замирает. Его холодное лицо на миг отображает удивление, когда он бросает взгляд на мертвое тело Ибрагима. Он смеется. Кашляет. Снова вытирает кровь. – Твоих рук дело? – спрашивает он, вперясь взглядом в собственное дитя. – Ну что ж, ты оказал мне услугу. – Что ты с ней сделал? – Уорнер требует ответа. Андерсон улыбается. – Почему бы не показать? Он переводит взгляд на Джульетту. – Джульетта? – Да, сэр. – Убить их. – Да, сэр. Джей идет вперед. Андерсон тем временем что-то вынимает из кармана, целится в Уорнера, направляя на него ярко-синий свет. И когда Джей выбрасывает вперед руки, Уорнер взмывает в воздух, потом всем телом крепко впечатывается в каменную стену. Задыхаясь, он падает на пол – такой удар способен выбить из легких весь воздух. Воспользовавшись моментом, я кидаюсь к Уорнеру, накидывая невидимость на нас обоих. Он меня отпихивает. – Ты что, дружище? Надо делать ноги… силы явно неравны… – Ступай, – бормочет он, схватившись за бок. – Найди Назиру, а потом остальных. Все будет хорошо. – Ничего не будет, – шиплю я. – Она тебя размажет. – Тоже неплохой вариант. – Не дури… Металлические столы, под которыми мы укрываемся, взлетают и разбиваются о противоположную стену. Бросаю последний взгляд на Уорнера и молниеносно принимаю решение. Сам кидаюсь в бой. По моим подсчетам, у меня секунда, потом мои мозги присоединятся к размазанным по полу мозгам Ибрагима, поэтому стараюсь изо всех сил. Вытаскиваю из кобуры пистолет и стреляю три раза, четыре. Пять. Шесть. Засаживаю всю обойму в тело Андерсона, пока он не оседает на пол, отрывисто кашляя кровью. Джей бросается ко мне, я исчезаю, метнувшись под стол, а когда оружие из руки Андерсона клацает по полу, его я тоже расстреливаю. Оно трескается и раскалывается, занявшись пламенем. Джей с криком падает рядом с Андерсоном на колени. – Убей их, – выдыхает он; с уголков губ капает кровь. – Убей их всех. Убей любого, кто встанет у тебя на пути. – Да, сэр. Андерсон снова закашливается. Из ран сочится свежая кровь. Джей встает на ноги и поворачивается, осматривая комнату. К счастью, я успел набросить невидимость на нас с Уорнером. Тот слегка ошалевший, но, главное, живой. Пытаюсь помочь ему подняться на ноги, и впервые он не отталкивает мою руку. Слышу, как он втягивает носом воздух. Потом выдыхает. Его все-таки чуть задело. Жду, когда он что-то сделает, хотя бы поделится мыслью. А он просто стоит и смотрит на Джей. А потом… Снова сбрасывает невидимость. Я заорать готов. Джей, заметив Уорнера, делает крутой разворот и бежит в нашу сторону. Хватает по дороге стол, швыряет в нас. Уворачиваясь, мы так резко под него подныриваем, что я почти ломаю об пол нос. Вокруг нас разбиваются вещи. – О чем ты думал, черт возьми? – говорю я. – Только что профукал шанс отсюда выбраться. Уорнер сдвигается, под ним хрустит стекло. Он тяжело дышит. – Я не шутил, Кишимото. Уходи. Разыщи Назиру. А мне надо остаться. – Хочешь сказать, тебе надо, чтобы тебя прибили? Это тебе надо? Ты вообще себя слышишь? – Что-то не так. – С этими словами Уорнер поднимается на ноги. – Ее разум в ловушке, его что-то сдерживает. Какая-то программа. Вирус. Ей нужно помочь. Джей кричит, провоцируя в комнате еще одно землетрясение. Я врезаюсь в стол, живот простреливает острая боль, я аж задохнулся. Клянусь. Уорнер, опершись рукой о стену, пытается успокоиться. Еще секунда, и он ринется прямо в бой. Хватаю его за руку, одергиваю. – Я и не говорю, что мы сдаемся и бросаем ее здесь, слышишь? Я лишь говорю, что должен быть иной способ. Нам надо отсюда выбраться, перегруппироваться. Придумать план получше.