— Встали, оба, и привели себя в порядок! Вольга, оденьтесь, а то простудитесь! — приказала Лукреция, отпуская ухо одного волшебника и предупредительно направляя трость в сторону другого. — И чтобы без сюрпризов! Второй раз буду бить серьезно! — А это что тогда было, ласковый подзатыльник? — проворчал Чингис, поднимаясь и потирая голову, которая, как и живот, уже успела познакомиться с воспитательными методами баронессы. Оба драчуна, и без того пострадавшие еще до начала стычки, теперь всклокоченные, в порванной грязной одежде, покрытые ссадинами и кровоподтеками, выглядели хуже любого уличного забияки. Лукреция предусмотрительно встала между мужчинами, пока те отряхивались, бросая убийственные взгляды друг на друга, и начала методично нанизывать события прошедших дней на острый стержень своей логики. — Чингис, вы, помнится, обмолвились, что ночью на подлете к городу заметили воронку смерча? — Да кто бы ее не заметил? Тут и летать не надо! — И, кажется, это были единственные правдивые слова, которые мы от вас услышали за прошедший день. — Я попрошу… Снежок, впопыхах слепленный Вольгой, угодил оскорбленному мошеннику прямо в лицо и рассыпался белым крошевом, не нанеся особых повреждений ничему, кроме его гордости. «Как дети малые», — подумала про себя Лукреция, а вслух перешла к армейской лексике и более психологическому подходу. — Отставить! — прикрикнула пожилая дама, занесла трость… а потом, внезапно охнув, схватилась рукой за сердце и стала оседать в снег. Вольга тут же отбросил второй снежок, слепленный до плотности камня, Чингис закрыл рот, готовящийся исторгнуть очередную партию возмущенных слов, — оба волшебника кинулись к баронессе, поддержали под руки, не дали упасть. — Кольнуло что-то, — слабо и смиренно пожаловалась аристократка, оттолкнула обоих и, воспользовавшись возникшим замешательством, продолжила гнуть свою линию: — Заметив смерч, вы догадались о природе его происхождения. Не удивлюсь даже, если точно узнали артефакт, ставший причиной природного катаклизма. — Да кто ж его не узнает? Перстень Радогаста — одна из волшебных легенд! — Вот именно. Поэтому, сообразив, что такой мощный артефакт неспроста оказался вне стен дома, да еще в чьих-то неумелых руках, вы решили разведать обстановку, для чего и явились на Калиновую улицу под видом проверяющего. Так? — Ну так, — с гордостью, не соответствующей моменту, усмехнулся Чингис. — Не думал, что мне так легко поверят. Баек с десяток заготовил, а не понадобились! — Обрадовался я за тебя, дурака, — с горечью сказал Вольга, надевая через голову рубаху. — Думал, наконец за ум взялся. — Может, и взялся… Да как удержаться, когда такая возможность? — Очень просто удержаться! Вспомнить, кто теперь хозяин дома и на кого падут все шишки! — Погодите, — вмешалась баронесса, ибо тон разговора снова начал набирать высоту, — я что-то пропустила? — Думаете, почему я выстроил такой во всех планах замечательный барьер вокруг дома? Да потому что благодаря одному мелкому воришке знал наперечет все каверзы, которые могут устроить дети. — Вольга кивнул в сторону своего заклятого друга. — Мы познакомились еще подростками, когда вместе находились тут на воспитании. И не проходило недели, чтобы Чингис не пытался стянуть что-то из хранилища. Его ловили, возвращали украденное, наказывали, но все повторялось вновь и вновь… И закончилось только тогда, когда его отпустили из дома. С тех пор, как мне казалось, он начал честную жизнь. — Вот! Вот! — радостно заголосил главный герой этой познавательной истории. — А теперь представь, что я получил последний шанс осуществить детскую мечту. Представь! Да вернул бы я тебе твое барахло через недельку-другую! Тут же главное идея, сама возможность, понимаете? Баронесса и воспитатель смотрели на идейного вора скептически — оба не верили в его чисто теоретические изыскания. — Слушайте, я мог слинять с мешком еще на мельнице, но вместо этого отправился спасать друга! — Ну спасибо, спас так спас! И попутно обчистил меня и моих воспитанников. И все это только по дружбе, я так понимаю? — А что вы рты разеваете? Ты чему их учишь? К чему готовишь? У вас в доме всего один человек, знакомый с реальностью, и та временно! — Пусть остается как приманка, — решила баронесса (человек, не просто знакомый с реальностью, но еще и умеющий ее укрощать). — Кто бы ни был злоумышленником, в присутствии проверяющего он начнет запускать артефакты и когда-нибудь себя выдаст. — А кто поручится, что сам подставной проверяющий не вытащит что-нибудь из хранилища? — Порукой ваш волшебный талант. Мы же с вами проверяли барьер. Кто бы и каким способом ни протаскивал через него предметы, Чингису этот способ неизвестен. Так что, Вольга, учитесь уже использовать людей, особенно тех, кто собирался подкинуть вам свинью. — Ничего, что я присутствую при вашем разговоре, — снова вмешался предмет обсуждения, — и могу не согласиться? — Вольга, — только и произнесла Лукреция тем тоном, которым тренированной собаке дают команду «фас». — Если ты не останешься, я сообщу совету о том, что ты пытался сделать, — мрачно проговорил воспитатель волшебников, следуя предложенной аристократкой доктрине. — Несколько лет без возможности пользоваться волшебством пойдут тебе на пользу. — Не-э-эт! — картинно простонал Чингис, прикладывая руку ко лбу. — И это при том, что ты отлично знаешь, как я ненавижу ходить пешком! Уволь старую интриганку, она научит тебя плохому! Трость «преподавательницы плохого» тут же прошлась по хребтине великого трагика. — Ладно-ладно, — поднял руки поддельный проверяющий, показывая, что прекращает паясничать. — Я и сам хотел остаться. Мне же теперь покоя не будет, пока не узнаю, как кто-то из ваших паршивцев эти вещи выносит! Сам не додумался, так хоть у других подсмотрю. — А теперь, может, все же дойдем до лекаря? — предложила Лукреция, пока двое ее спутников не успели разрушить с таким трудом восстановленный мир, и махнула рукой в сторону нужного домика. — Вид у вас обоих, конечно, боевой, но не очень презентабельный. Я бы вам добром ни одну вещь не отдала, хоть волшебную, хоть нет, а уж горожане и подавно. Вольга мельком взглянул в указанном направлении, хотел доблестно отказаться, дескать, само заживет, а затем взглянул еще раз… и застыл. — Идем к лекарю, — с неожиданной решимостью сказал волшебник. — Разнежился ты, одомашнился, — фыркнул Чингис, уворачиваясь от трости аристократки, норовящей ткнуть его в бок за недозволенные речи. — Разнежишься тут с вами… Ты на колокольчик над дверью посмотри. Чингис уставился на указанный предмет и стал светлеть лицом. — Ну чертяка! Ну умелец! Как думаешь, сам к двери прикручивал? — Вряд ли, — ответил Вольга. — Хозяин бы заметил. — О чем вы? — потребовала посвятить ее в суть обсуждения Лукреция. — Очередной артефакт. — Вольга кивнул, указывая на колокольчик. — Очевидно, его создатель очень не любил незваных гостей, — добавил Чингис. — И что он делает? — Оглушает любого невнимательного волшебника, который в него позвонит. — Какая-то бессмысленная вещь, — пробормотала Лукреция. — Это еще почему? — чуть ли не хором, с обидой спросили кудесники. — Если незваный гость пришел с дурными намерениями, звонить в колокольчик он точно не будет. — А-а-а, ну для совсем уж незваных гостей можно поставить ставни, перекусывающие человека пополам, — пояснил Чингис. — Что? Что вы на меня так смотрите? Сам видел — сам испытывал. — Удивительно, что при этом ты до сих пор целый, а не в двух частях, — ядовито сказал Вольга. — Чудак-человек, а еще воспитателем назвался, — попенял ему приятель, открывая калитку во двор дома и проскальзывая в нее вперед своих спутников. — Говорю же тебе, не ворую я ради наживы. Только из интереса. Меня сам хозяин позвал, чтоб эти ставни проверить, а то другие проверяльщики отказывались. — И что? — с неожиданно детским любопытством спросила пожилая дама, благодарно кивнув Вольге, придержавшему для нее створку. — Да что-что, оказалось, пощекочи их в нежном местечке под петлями — и путь свободен! — продолжал бравировать хвастун. Все трое поднялись на крыльцо и столпились прямо под артефактом. — Раз он оглушает волшебников, давайте тогда его попробую снять я, — предложила баронесса. — Нет! — Вольга поспешно отстранил руку Лукреции от колокольчика. — Не трогайте, мало ли чего… — Мало ли чего — это чего? — спросил Чингис и тут же, не дожидаясь ответа, перешел к другому животрепещущему вопросу: — Кто тогда снимать будет? — Что вы тут снимать собрались?! — Дверь дома резко распахнулась. На пороге стоял суровый, как утро после праздника, лекарь. Его обличающему взору предстала дивная картина: двое мужчин и одна старуха, подняв головы вверх, как завороженные смотрели на его самый обыкновенный дверной колокольчик. — Самогонки на Солнцевороте перебрали, что ли? А ну, пошли с крыльца… Лекарь осекся, узнав пожилую даму, которая буквально вчера заходила с вежливой и очень разумной просьбой одолжить волшебникам медицинские книги. Да и не похожа она была на пьяную, вот двое потрепанных мужиков рядом с ней — да. Хотя при ближайшем рассмотрении один из потрепанных оказался небезызвестным хозяином дома на Калиновой улице. Лекарь решил немного сбавить тон, совсем чуточку. — Чем обязан? — Добрый день, — приветствовала его баронесса, окутывая себя облаком светских манер. — Наше внимание привлек ваш дверной колокольчик. Не подскажете, откуда он у вас? Как мне показалось, при вчерашнем моем визите его еще не было. Кстати, еще раз спасибо за книги. Молодой человек, о котором мы с вами говорили, кажется, уже начал познавать глубины собственного невежества. — Не за что, — немного растерялся лекарь. — Пройдете в дом? — Благодарю. Если вас не затруднит, осмотрите моих спутников. За обычную плату, конечно. Они немного увлеклись, улаживая некоторые взаимные разногласия. Вольге с Чингисом оставалось только благоразумно молчать, слушая это густое красноречие, и наблюдать за работой профессионала. Как примерные дети, вслед за аристократкой они послушно вошли в жилище лекаря, не забыв обстучать валенки о порог. Домик был чисто выметен и выскоблен, но другие следы наличия в нем хозяйки отсутствовали. — Так откуда у вас колокольчик? — напомнила свой вопрос баронесса. Лекарь заметно смутился.