— Он привез ее специально для Фармера, — согласился комиссар, — я так и думал. Нужно поговорить с Шокальским. — Что вам сказал Карнейро? — Он считает, что Шокальского вызвали сюда русские. Они самые сильные покупатели, у них больше всего денег. Мурашенков и Сарычев готовы подписать контракт на любую сумму. Карнейро оказался еще более неприятным типом, чем я себе представлял. Он расист и мерзавец. Но он выложил мне интересные факты про Джеймса Фармера. Адвокат считает, что убийца продумал возможные последствия своего шага. Сильвию убили специально, чтобы подтолкнуть Фармера к скорейшему подписанию контракта. Расчет был на то, что после гибели жены он не захочет здесь оставаться и пойдет на все условия русских. И знаешь, кого назвал мне Карнейро в качестве исполнителя? — Могу догадаться, — кивнул Дронго, — наверное, Илону, если они пригласили Шокальского. — Верно. Он не сомневается, что именно Илона стреляла в Сильвию. И согласись, у нее было время для выстрела. И она умеет стрелять. — Сейчас вы подумаете, что я защищаю женщину, к которой у меня особый интерес. Но я совсем не уверен, что стреляла именно она. Хотя есть косвенные факты, указывающие на нее: она бывший сотрудник полиции, лучший стрелок, она оставалась утром в отеле, она ненавидит Джеймса Фармера… Однако я полагаю, что Илоне не резон так подставляться. Она умная женщина, комиссар, и понимает, что стала бы первой, на кого мы вышли бы в своем расследовании. — Тогда у нас остается только Энрико Вилари, — проворчал Брюлей. — И пан Тадеуш Шокальский, — показал на поляка Дронго, — ведь его вызвали сюда не случайно. — Карнейро сообщил мне, что во время переговоров Шокальский не называет своей цены, скорее, он сбивает цену других. — Вот видите. Очевидно, Мануэль Сильва и Карнейро представляют интересы европейских компаний, Мурашенков и Сарычев работают на Москву. А кого представляет Шокальский? Если выяснится, что поляки намерены самостоятельно проводить этот чемпионат и обсуждать условия получения прав на него, то такая постановка вопроса вызовет у меня большое недоумение. Комиссар допил свой кофе и посмотрел на пустую трубку. — У меня плохое предчувствие, — неожиданно сказал Брюлей. — Если я не смогу разобраться, почему застрелили Сильвию Фармер, то, боюсь, нам нужно быть готовыми к следующему преступлению. Самое сложное преступление — это убийство без видимых мотивов. Нужно понять, куда и зачем уехал Вилари. И поговорить с паном Шокальским. Да, еще одна просьба. Поднимись наверх и убедись, что Кэтрин Фармер все еще спит в своем номере. Я беспокоюсь за нее. Она вполне может оказаться следующей жертвой. Дронго оглянулся по сторонам и сразу поднялся. — Я сейчас же попрошу горничную проверить ее номер, — уходя, сказал он. И в этот момент столкнулся с Сарычевым, вошедшим в ресторан. — Сегодня последний день нашего турнира, — поздоровавшись, сообщил тот и заулыбался, — не хотите принять участие? — Какого турнира? — не понял Дронго. — Вы снова пойдете играть? — Конечно, — не смутился Сарычев, — сегодня последний день. Мы будем на левом поле для гольфа. — И Фармер тоже? — оглянулся Дронго на вдовца, только вчера потерявшего жену. — Не знаю, не уверен, — пожал плечами Сарычев, — он пока не сказал ничего определенного. Но мы хотим решить, когда он подпишет контракт… Не дослушав, Дронго оттолкнул его и бросился к выходу из зала. Если Фармер настолько спокоен после смерти своей жены, то он способен остаться еще более спокойным в случае смерти своей племянницы. Или он решил избавиться от любого, кто может наследовать его миллионы? ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ Бегом поднявшись по лестнице, он увидел работающих на втором этаже горничных. Подойдя к одной, Дронго решительно потребовал: — Проверьте сьюит, в котором живет Кэтрин Фармер. Мне кажется, что она слишком долго не выходит из своей комнаты. — Извините меня, сеньор, — возразила на плохом английском горничная, — но у нас есть указание не входить в номера до полудня. — Я прошу вас только постучать и спросить, как она себя чувствует, — настаивал Дронго. И в этот момент увидел, как из своего номера выходит Луиза. Дронго сразу шагнул к ней. — Доброе утро, — сказал он по-английски. Он знал, что визажистка хорошо понимает английский язык. Работая у Кэтрин, она обязана была знать как минимум два языка. — Что вам нужно? — испуганно выдохнула женщина. — Постучите, пожалуйста, к миссис Фармер и узнайте, как она себя чувствует, — предложил Дронго, — только как можно быстрее. — Я не могу, — запротестовала Луиза, — ее нельзя будить без разрешения. — Считайте, что вы его получили, — быстро сказал Дронго, — постучите или я сам постучу. — Не могу, — испуганно повторила Луиза. Он подумал, что эти привыкшие к подчинению женщины по-своему правы, опасаясь брать на себя лишнюю ответственность. И сам шагнул к двери. Он постучал негромко, затем сильнее, затем еще сильнее. Горничные смотрели на него с понятным испугом. Луиза прижалась к стене, не решаясь возражать. — Миссис Фармер, — крикнул Дронго, — я прошу вас открыть дверь! Ответом ему было молчание. Он оглянулся по сторонам. — Дайте мне ключ. Мне нужен ключ, — приказным тоном обратился он к горничным. Те испуганно мотали головами, не решаясь даже отвечать этому грозному незнакомцу. Наконец в коридоре появился да Кунья. Менеджер отеля был не один, он шел по коридору в сопровождении охранника и сотрудника полиции. — Что здесь происходит? — поинтересовался да Кунья. — Боюсь, что с миссис Фармер что-то случилось, — предположил Дронго, — уже девятый час… — Она обычно спит до одиннадцати, — возразил да Кунья, — вам не кажется, что ей не понравится, если мы разбудим ее раньше времени? — Даже в этом случае откройте дверь, — приказал Дронго, — я расстался с ней несколько часов назад. Она неважно себя чувствовала. — Вы хотите сказать, что входили к ней в номер? — спросил да Кунья, многозначительно понизив голос и оглядываясь на окружающих. — Не беспокойтесь, — ответил Дронго, — я всего лишь проводил миссис Фармер до номера. И не более того. А сейчас будет лучше, если мы откроем дверь и убедимся, что с ней все в порядке. Дронго считал себя не вправе рассказывать ни про ее пьянство на террасе, ни про найденный патрон. Но он понимал, что жизнь Кэтрин Фармер была под угрозой. И в том случае, если убийца — Энрико, который в любой момент может вернуться. И в случае, если патрон подбросил кто-то другой. Что, если этот потенциальный убийца видел вчера, как Дронго входил в номер Кэтрин, и догадался, что патрон исчез из комнаты? Да Кунья колебался. Он не знал, что ему делать. И облегченно вздохнул, когда увидел идущего по коридору Мануэля Сильву. — Извините меня, сеньор, — шагнул к нему да Кунья, — наш гость требует открыть сьюит миссис Фармер. Он считает, что мы должны проверить ее комнаты. — Ни в коем случае, — возмутился владелец отеля. — Тревожить таких важных гостей?! Нет, нет. Хватит с нас неприятностей! Достаточно одного убийства в нашем отеле. — Я настаиваю, сеньор Сильва, — вмешался Дронго, — у меня есть все основания полагать, что миссис Фармер может грозить опасность. — Отель окружен сотрудниками полиции и нашими охранниками, — нахмурился владелец отеля, — мне кажется, вы не совсем правы, мистер Дронго. Но если вы настаиваете, я попрошу горничную войти в номер. Разумеется, мы все останемся здесь. Нельзя входить в комнаты, где отдыхает такая знаменитость, как миссис Кэтрин Фармер. Надеюсь, вы это понимаете? Дронго кивнул. Мануэль Сильва приказал менеджеру открыть дверь и поманил одну из горничных. Та, осторожно оглядываясь, уже хотела войти в номер, когда Сильва остановил ее. — Подождите, — приказал он, — пусть лучше это сделает ее визажистка. Луиза, — попросил он француженку, — вы не раз видели вашу хозяйку раздетой, будет удобнее, если вы сами зайдете туда и проверите, что с ней. Луиза кивнула в знак согласия и вошла в открытую дверь. Все напряженно ждали ее крика или громкого восклицания. Но ничего не услышали. Через минуту Луиза на цыпочках вышла из номера. — Она спит, — сообщила Луиза собравшимся. Тревога, казалось, висевшая в воздухе, рассеялась, и все заулыбались. — Вот видите, — обрадовался да Кунья, — все в порядке. Чтобы окончательно в этом убедиться, Дронго спросил визажистку: — Где? Где она спит? — На диване, — ответила Луиза. — Вы удовлетворены? — спросил менеджер. — Оставьте охрану у дверей номера, — посоветовал Дронго. Да Кунья обернулся и взглянул на владельца отеля. Потом пожал плечами. — У нас так не принято, — пояснил он. — Поставьте охрану, — снова настойчиво потребовал Дронго, но теперь уже обращаясь к сотруднику полиции, — или мне необходимо поднять на ноги ваше руководство? — Не надо скандала, — примирительно сказал Мануэль Сильва, — мы оставим у двери миссис Фармер нашего охранника. И давайте уйдем отсюда, пока здесь не собрались все остальные гости отеля. Нам достаточно вчерашнего происшествия. Сеньор Дронго, не хотите ли присоединиться к нашему турниру? — Я не играю в гольф.