— Согласен, — улыбнулся Дронго. Разговаривать с умным человеком всегда приятно. Когда говоришь с таким мэтром, пытаешься еще и учиться. — А если она специально надела халат, чтобы не испачкаться в крови? Ведь халат гораздо легче отстирать, чем обычную одежду. Халат можно бросить в ванну и сказать, что он нечаянно упал в воду. Что, если это была просто уловка? — С тобой трудно спорить, — прохрипел комиссар. И вдруг улыбнулся. Это было так неожиданно! Брюлей вообще редко улыбался. — Должен тебе сказать, Дронго, что ты действительно хороший сыщик. Я тоже подумал об этом. И первое, что сделал, это отправился к Луизе в номер и проверил ее халат. Можешь себе представить, она занимает двухместный номер! Так вот, там было два сухих халата. Я внимательно осмотрел оба. Надо сказать, в этих халатах очень маленькие карманы. Явно не для пятьдесят восьмой модели «дженнингса». Но и карманы я тоже осмотрел. Если бы оружие пытались засунуть в карман, там остались бы пороховые следы. — Браво, комиссар, — Дронго развел руками, — вам никто не говорил, что вы гений сыска? — Не нужно мне льстить, — отмахнулся Брюлей, — это обычный полицейский опыт. Ты вдвое моложе и не работал ни одного дня в полиции, но пришел к тем же выводам. Кто из нас быстрее соображает? Ты или я, проработавший в полиции почти полвека? — Только вы, комиссар! — ответил Дронго. И тут они увидели высунувшегося в приоткрытую дверь Жозе Монтейру. Тот вертел головой по сторонам, ища глазами эксперта. Увидев наконец Дронго, портье энергично замахал рукой, подзывая его к себе. Дронго подошел ближе. — Они только что приехали, — шепотом сообщил Монтейру, — их автомобиль сейчас паркуется рядом с отелем. — Идемте, — позвал Дронго, оборачиваясь к комиссару, — они приехали. Дезире Брюлей с неожиданной для его лет ловкостью поднялся и направился к зданию. Вместе с Дронго они вошли внутрь. Как раз в этот момент с другой стороны — от главного входа в отель — в холле появились Кэтрин Фармер с супругом. И почти сразу им навстречу шагнули Брюлей и его спутник. — Извините меня, миссис Фармер, — обратился к актрисе комиссар, — я просил бы вас не подниматься наверх, а задержаться на несколько минут внизу. — Почему? — недовольно спросила Кэтрин. — Вы все еще пытаетесь нас преследовать, господа детективы? Или до сих пор подозреваете Энрико в каких-то грехах? Думаете, он по-прежнему не платит налогов? Вилари нахмурился, но ничего не произнес. Комиссар и Дронго переглянулись. У этого парня было слишком много проблем. — Будет гораздо лучше, если вы не станете говорить так громко и пройдете с нами, — вставил Дронго, — поверьте мне, миссис Фармер, это прежде всего в ваших интересах. — И не подумаю, — вскинула голову Кэтрин. Она была в синей куртке, под которой виднелся темный пиджак. Именно в нем Дронго видел ее утром. В руках актриса держала черные очки. Очевидно, она надевала их во время визита в Фаро, чтобы ее не узнали. — До свидания, господа, — громко сказала Кэтрин, — если хотите, я вызову своих адвокатов, чтобы они с вами поговорили. Или сотрудников полиции, если вы будете к нам приставать. Она взяла Энрико под руку, собираясь уйти, когда Брюлей неспешно произнес: — Полицейские уже ждут вас наверху, миссис Фармер. В отеле произошло убийство… — Что? — Кэтрин повернулась. Взглянула на комиссара, затем на Дронго. Посмотрела на Энрико, стоявшего рядом с ней. И снова на комиссара. — Какое убийство? — спросила она, и у нее дрогнули губы. Если она притворялась, то играла замечательно. Впрочем, по-другому и быть не могло. Она была очень хорошей актрисой. Вилари выглядел хмурым и несколько растерянным. Казалось, он пытался понять, о чем идет речь. — Прошу вас, давайте присядем, — предложил комиссар и, повернувшись, направился к дивану, стоявшему рядом с несколькими креслами, уже не сомневаясь, что его собеседники последуют за ним. Ошеломленная актриса и ее супруг, держась за руки, действительно двинулись вслед за широкой спиной комиссара, как зачарованные. Дронго присоединился к ним, и они вчетвером расселись в холле. Комиссар достал трубку, с ненавистью посмотрел вокруг и начал решительно набивать ее табаком, собираясь закурить в запретной для курения зоне. — Что… что случилось? — нервно спросила Кэтрин. — Где вы были? — спросил Брюлей. — Мы должны вам отвечать? — разозлилась миссис Фармер. — Может, вы, наконец, объясните, что здесь происходит? — Сначала ответьте на мой вопрос. — Мы ездили в Фаро. Хотели узнать в аэропорту, когда можно будет улететь в Лондон. Заодно там пообедали. — О рейсах на Лондон вы могли узнать по телефону. — Могли. Но нам так захотелось. К тому же мы решили немного развеяться. Послушайте, я не понимаю, почему я должна отвечать на ваши вопросы! Брюлей взглянул на Дронго, словно давая ему возможность вступить в беседу. — Ваша визажистка Луиза и супруга вашего дяди были знакомы раньше или познакомились только здесь? — спросил Дронго. — Хватит, — вмешался Вилари, — кто вы такие? Мы уходим. Про какое убийство вы говорите? Дальше молчать не имело смысла. — Сегодня утром в отеле была убита жена вашего дяди Сильвия Фармер, — сообщил Дронго. Комиссар сунул трубку в рот и чиркнул спичкой, хотя поблизости не было ни одной пепельницы. Здесь вообще нельзя было курить. — Нет, — произнесла потрясенная Кэтрин. Она снова взглянула на Вилари и сжала ему руку: — Нет, нет. Такого не может быть. Нет. Ее муж сохранил гораздо больше хладнокровия. Он лишь еще больше сдвинул брови. — Мы тут ни при чем, нас здесь не было, — сказал Энрико, — и вообще, мы уехали еще до того, как ее застрелили. Кэтрин смотрела на всех троих мужчин расширенными от ужаса глазами. Бедняжка была почти в состоянии шока. — Кто… как… где Джеймс? Что с ними случилось? — попыталась выдавить Кэтрин. — Успокойтесь, — посоветовал комиссар. Он увидел, как Жозе Монтейру спешит к ним, чтобы напомнить комиссару о запрете на курение в холле. Но, столкнувшись со взглядом Брюлея, несчастный портье счел за лучшее ретироваться. — Сильвию застрелили, — пояснил Дронго, — сегодня утром, когда вы уехали в Фаро. — Кто это сделал? — быстро спросил Вилари. — Его арестовали? — Полиция ищет убийцу, — ответил Дронго. — Здесь, — удивился Энрико, — здесь ее убили? Вокруг столько охранников, повсюду стоят камеры. — Ее застрелили в номере, — повторил Дронго, — и наверху вас обязательно встретит инспектор полиции, который жаждет с вами побеседовать. А завтра вас вызовут к следователю, который тоже захочет задать вам неприятные вопросы. — Почему вы спросили про Луизу? — поинтересовался Вилари. — При чем тут она? — Ее видели у номера, в котором жили супруги Фармер, — пояснил Дронго. — Ах, вот почему вы спрашивали про нее, — понимающе покачал головой Вилари, все еще держа жену за руку, — хотите списать на нас это грязное преступление. Не нашли никого лучше? — зло спросил он. — Думаете, я подговорил Луизу, чтобы она выстрелила в Сильвию? Между прочим, Луиза боится даже вида крови. Об этом все знают. — При чем тут Луиза? — не поняла Кэтрин. — О чем вы говорите? — Они считают, что мы это подстроили, — все больше распалялся Энрико. Он выпустил руку Кэтрин из своей. — Разве ты не видишь, что они приехали сюда специально. Чтобы нас подставить! Все эти частные детективы вот уже который год охотятся за мной. Сначала меня обвиняли в мошенничестве, потом в неуплате налогов, теперь придумали убийство. Им важно убрать меня от тебя. Разве ты не понимаешь, что теперь мы с тобой остались единственными наследниками твоего дяди? И они хотят убрать меня, чтобы ты осталась одна. Этот парень соображал гораздо быстрее, чем все остальные. Он сразу смекнул насчет наследства. — Вы не только единственные наследники, — напомнил Дронго, — боюсь, что вы можете стать и основными подозреваемыми. — Это не ваше дело, — Вилари вскочил с дивана, увлекая за собой Кэтрин, — пойдем, дорогая. Мы больше не должны говорить с ними. И вообще ни с кем. Позвони в Лос-Анджелес или в Лондон, пусть срочно прилетят твои адвокаты. Кэтрин все еще не до конца осознавала происходящее. Она растерянно смотрела по сторонам, в то время как Энрико тащил ее к лифту. Комиссар невозмутимо курил, даже не глядя в их сторону. Дронго не понравилось такое завершение беседы. — Подождите, — сделал он еще одну попытку, — мы хотим вам помочь. Разобраться… — Идите вы… — выругался Вилари по-итальянски. Куда именно — можно было догадаться, даже не зная языка. Когда тебя так далеко и от души посылают… Дронго вернулся в кресло напротив Брюлея. «Ну и черт с ними, — раздраженно подумал он, — в конце концов, это не наше дело». Комиссар оставался невозмутимым. Он пыхтел своей трубкой, даже не шелохнувшись. Затем посмотрел на Дронго и сказал: — Кроме французского, я еще знаю английский и немного понимаю итальянский. — Я тоже понимаю итальянский, — усмехнулся Дронго. — Перевести тебе, куда он нас послал, или ты понял? — Здесь перевода не требуется. Я думаю, вы не раз слышали такие выражения в ваших полицейских участках от итальянских эмигрантов. — И ты думаешь, мне приятно было это слышать? — Не думаю. Приятно то, что у нас есть повод еще раз поговорить с сеньором Энрико Вилари, — неожиданно заявил Дронго. — Значит, ты тоже обратил внимание на его слова? — Комиссар достал трубку, посмотрел по сторонам. Жозе Монтейру, словно прочитав его мысли, бросился к ним с пепельницей. Он так и не решился сказать, что здесь нельзя курить. Оставив пепельницу на столике возле комиссара, портье так же быстро исчез. — Когда начинается скандал, важно следить за каждым словом и каждым жестом говорящих, — улыбнулся Дронго, — кажется, так вы меня учили?