— Я многих из них знаю, и я не строю иллюзий, кто они такие. В первую очередь, это бандиты. Заключу с ними одну сделку, попаду на всю жизнь, несмотря на все прошлые заслуги. Если почуют выгоду, вцепятся намертво. — И что предлагаете? — с хмурым видом спросил майор. — Кто занимается сделкой со стороны пивзавода? — ответил я вопросом на вопрос. — Вы же знаете их, раз погружены в тему. — Раньше был Ворон, но после первого провала его отодвинули подальше, — неохотно сказал Кузьмичёв, показывая, что хорошо разбирается в местных бандах. — Потом приступили хорошо известные вам Душман и Студент, но в городе очередная волна разборок, им не до этого. Так что сейчас этим занят Татарин. — Это ещё кто? — Это его оперативный псевдоним. Вы знаете, кто это. — Понял. Это про Цыгана, их информатора. У него не такое положение, как у меня. Со мной говорят, убеждают, ведь операция им важна, и они не хотят подставлять своих бывших коллег из Питера. А коллегам не то, что нужен именно я. Просто, когда вот-вот начнутся работы по открытию комбината, им уже поздно искать кого-то другого. Любые поиски сдвинут сроки открытия, а тут уже владельцы начнут бить панику. Интересно, как служба безопасности уговорила владельцев фирмы на эту операцию? Может, даже не поставили в курс. Не, мне понятно, почему Белоглазов и его шеф согласились помочь с ловлей Захара на живца и подталкивают к этому меня. Местное ФСБ в очередной раз будет у нас в долгу, а если наедут банки, читинские братки или кто-то ещё влиятельный, будет кого позвать на помощь. Ну и работают на опережение, раз опасаются, что Захар придёт на комбинат. Но питерские далеко, и не всегда в курсе, как всё работает на местах. И в итоге, могут потерять всё. Да и я рискую больше остальных, и не только своей жизнью, но и чужими. Если браться, надо всё продумать досконально. — Понял, про кого вы, — медленно повторил я, продолжая думать. — Значит, нужно сделать так, чтобы это была его инициатива. — Не понял. — Цы… Татарин напрямую приходит к Захару, говорит о возможной проблеме, и предлагает новое место для хранения… но так, чтобы Крюков этого не знал, якобы за его спиной. И договаривается с кем-то из моих, якобы за спиной у меня. А когда всё вскроется, никто из нас не при делах, а дело сделано. Ну и показать, что комбинат под настолько серьёзной крышей, что там даже Захар обломал зубы. — Мы не можем рисковать информатором, — майор нахмурился с ещё более недовольным видом. — Когда всё вскроется… — Так и его нужно хорошо прикрыть. Но если всё выйдет, — я глянул на него повнимательнее. — Операция закончится успешно, секретный груз захватят, а вы, как тот, кто руководил операцией на месте, окажетесь в выигрыше. Поймали негодяя, и предотвратили похищение государственной тайны. Главное — сделать так, чтобы не вышло, что вы получите звание, а я пулю, ну а комбинат станет складом для бандитских группировок. — Такого быть не должно, — решительно сказал он. — Но я понимаю опасения, и не спорю с ними. — Само собой, Захар, этот промышленник, — я усмехнулся. — Потом придёт к нам устраивать такие же схемы, и я только согласен, что лучше до этого не доводить. Лучше заняться им сейчас, чем когда он придёт с предложением, от которого нельзя отказаться. Они же со временем становятся всё наглее и наглее. Поймаете такого человека, вам это поможет. Всем это поможет. Кузьмичёв что-то промычал про себя, но зато просветлел. Само собой, собственное благополучие для него далеко не на последнем месте, вот и надо устроить всё так, чтобы он увидел эту связь между нашей безопасностью и своей выгодой. Немного надавить, потом немного уступить, и он же ещё решит, что сам остался нам должен. А в итоге, мы ничего не потеряем, только получим. Но надо обсудить и обдумать, очень хорошо. С поимкой торговцев оружия было проще, потому что тогда причастных арестовали сразу, а никто из криминала, кто мог вмешаться, не хотел, чтобы его связали с теми военными. Тут ситуация другая. — Я вас понял, Максим, — фсбшник затушил сигарету. — И даже рад, что вы сами понимаете все риски. Мне нужно кое-что обсудить с руководством и самим Татарином, а потом передать всё в отдел аналитики, чтобы скорректировать планы. — У меня тоже есть мысли по этому поводу, — сказал я. — Но нужно будет поставить в курс пару надёжных человек. Один уже был задействован в сделке с оружием, а другой… бывший опер и хороший знакомый… вашего Татарина. — Угу, понимаю, к чему вы это, — задумчиво произнёс он. — Думаю, получится найти вариант, который устроит всех. В конце концов, у нас же одно общее дело и общие цели. Давайте встретимся все вместе через два часа, я вам позвоню. — Принято. Я распрощался с ним и вышел из конторы. Но прошёл чуть дальше, к валютному обменнику, где всегда находилась небольшая стоянка такси. Там сел на заднее сидение старого белого москвича, продолжая думать над проблемой. Причём так погрузился в мысли, что не сразу назвал адрес. Машина медленно поехала по разбитой улице. Из динамиков магнитолы пел Бутусов, но что-то из совсем старых альбомов, «в комнате с белым потолком с правом на надежду», таксист жаловался на Ельцина, как и любой другой таксист… И тут он резко затормозил. Москвич дёрнуло вперёд, я моментально пришёл в себя и полез в карман пиджака, чтобы взять хоть какое-то оружие. Из шестёрки, которая перегородила нам дорогу, вылезло трое парней в спортивных костюмах. У одного бита, у другого кастет. Одному двадцать, двое других совсем сопляки, даже младше Кирилла. Но вид у них решительный. — Ребята, я не при делах, — тут же сказал таксист в открытое окно. Но не помогло, сопляк с битой ударил его машину спереди. Судя по звуку, разбил фару. Это ещё что за кадры? Не братва, те бы меня просто застрелили, возможно, вместе с таксистом, это совсем другие. Но у старшего вид смутно-знакомый, я где-то видел его недавно. — Выходи! — крикнул он, глядя на меня. Глава 17 — Я тебя вспомнил, — я вылез из машины и захлопнул дверь левой рукой. Правая оставалась в кармане пиджака, ей я нащупал ручку газового. — Ты тогда приходил к нашему залу, деньги шакалил у пацанов. Как тебя там звали? Юрка? Не, точно, вспомнил. Толя Длинный! Высокий парень нахмурился. У него оружия нет, хотя в карманах могло быть что угодно. Зато его малолетние компаньоны были вооружены цепью и битой. Совсем сопляки, наверное, поэтому он их и взял. Им-то грозит только привод к инспектору, а Толику срок. Вот он и стоит в стороне. Но они растерялись, привыкли, что все их боятся, а я не только не убегал, я с ними громко говорил, не давая им инициативы. И внимательно следил, кто что делает. Научился следить, в это опасное время такому быстро учишься. — Ты попутал чё-то? — агрессивно начал Толик, громко, как любили орать блатные. — За меня серьёзные люди мазу тянут, в натуре! А ты ваще кто такой, что… — Чего ты там мямлишь? — перебил я его и глянул на парня с битой, который вроде приходил в себя. — Ну-ка отошёл! Сопляки сопляками, но подпускать близко их нельзя, удар битой или цепью даже от малолетки может пробить череп, особенно если ударят по затылку. Да и тратить на них время я не собирался. Хотя им явно не хватало люлей, но в воспитатели к ним я не записывался. Только один урок, на живом примере, что бывает с такими, как они. Я вытащил из кармана газовый и снял с предохранителя. Пока никто не понял, что это газовый, надо действовать быстро. — Волыну достал? — прогундосил Толик. — Достал, так стреляй… Он не особо напугался, наверное, думал, что я побоюсь стрелять при свидетелях, ведь стояли мы почти в центре города. Или просто храбрился, кто его знает. Но сопляки совсем растерялись, не зная, что делать, когда у человека пистолет, и остановились. Один от неожиданности даже отошёл на два шага. А скоро совсем свалят. Я быстрым шагом подошёл к Толику и начал с мощного лоу-кика, зарядив пинком ему в бедро так, что нога у него подогнулась. Я сразу добавил левой без замаха, прямо в рожу. Он отошёл назад и упёрся задом в шестёрку, но полез в карман. Я снова врезал ему левой и сразу добавил рукояткой пистолета в лоб. Не сильно, чтобы не убить, но достаточно для того, чтобы он потерялся и выронил, что почти достал. — Ну-ка свалили, соплежуи! — приказал я и отопнул выпавшую из кармана заточку под машину. — Вы на кого вообще наехали, придурки малолетние? Падение Толика подкосило боевой дух его отряда, даже не пришлось никого бить, кроме него самого. Остальные уже поняли, что наехали не на того, и торопливо убежали, почти одновременно, бросив оружие, машину и своего «пахана». Ну, так и надо их сбивать с толку, ведь если их кто-то раззадорит, малолетки вообще дикие и никого не боятся. И не умеют оценивать опасность. Жаль только, что машина таксиста пострадала, мужик-то вообще не при делах. Но пока мне надо заняться Толиком. Таксист от греха подальше уехал, другие машины проезжали мимо, мало ли кто дерётся. Я склонился над Толиком. — Ты или совсем тупой, — сказал я. — Или тебя кто-то послал. Кто? — На понт меня берёшь? — прошипел он. — Это тебе ответочка за тот случай с залом и за парней, которых ты мусорам сдал… — Ответочка, — проговорил я. — Хреновая ответочка, незачёт. Я и один продержался. А были бы наши, вас бы тут всех на месте положили, шпана сопатая. Мы и с более крутыми справлялись. А про каких это парней он говорил? Может быть, про тех, кто тогда хотел наехать на контору, но огрёб от наших, а потом отправился в милицию? Тогда проще, можно сделать два дела одновременно, а то мы так и не выяснили, кто их посылал. — Или говоришь, — тихо произнёс я. — Или я тебя забираю с собой. У нас там хороший подвал, тебе там понравится. И с улицы ничего не слышно, никто не поможет? Ну? Толик посмотрел на меня, на пистолет и сплюнул кровь из разбитой губы на асфальт. Но больше ничего не вякнул, его проняло. — Под кем ходишь? — спросил я. — Если тебе так понятнее. — Под Монтёром! — наконец ответил он надрывным голосом. От него немного пахло выпивкой. Дёрнул для храбрости, наверное, но она быстро улетучивалась. — И где он? — спросил я. — У рынка! Где раньше был игорный клуб, который пивзавод крышевал! Это место я знаю. Но пока я хотел спросить что-то ещё, рядом зашумели шины, катящиеся по асфальту. Машина подъехала совсем тихо, я её даже не услышал. Если это из РУОП, будет неловко, а то я вчера с ними говорил об одном, а сам допрашиваю бандита посреди дороги, размахивая газовым. Чёрный Ниссан Террано с тонированными в ноль стёклами остановился рядом, стекло со стороны водителя (конечно же, это праворульная машина) опустилось. — Помочь, Волков? — оттуда высунулся Душман с сигаретой во рту. — Дам хороший совет, такими делами на улице лучше не заниматься. — Да уже всё выяснил, — ответил я. — Этот под Монтёром ходит, — Душман вытащил сигарету и показал её на лежащего. — А они возле старой точки Родионова сидят. С ними, может, помощь нужна? — Не нужна, разберусь сам. Так и напрашиваются решать мои проблемы. Вроде и в благодарность за старое, но знаю я их. Расслабишься, а потом выяснится, что работаешь на них. Так что пока держусь. Но Толик будто выжидал подходящего шанса. — Держи! — крикнул Душман. — Вот зараза какая, утёк. Толик подорвался с места, упал, но вскочил и перебежал дорогу перед красной четвёркой, которая едва его не сбила. Смуглый усатый водитель успел затормозить и с возмущённым видом нажал на гудок. А Толик споткнулся, растянулся на асфальте, но опять вскочил и помчался дальше. Я бы мог его догнать, но не хотел. Он добежал до магазина и скрылся за пустырём. Ну и пусть, делать мне нечего, чтобы бежать за ним, он всё равно сказал то, что мне было нужно. Да и зачем мне мелкая шпана, когда разбираться надо с паханом? Ну и валить отсюда надо, пока не арестовали за то, что стоял с пистолетом посреди дороги.