Мои внутренности сжимаются от тревоги. Я слышала о яме. Это карцер, тюрьма внутри тюрьмы. Теперь я увижу ее лично. Еще я слышала, что заключенных запирают там минимум на сутки. По тому, как я себя чувствую, думаю, что не протяну там и полчаса. ― Пожалуйста, ― продолжаю умолять я. ― Вы были там. Вы видели, что произошло. ― Я ничего не видел. А теперь заткнись. Он ведет меня на лестницу, рыча от недовольства, потому что я сопротивляюсь на каждом шаге. Но вскоре мы достигаем низа лестницы. За пределами лестницы, я решаю не сопротивляться. Последнее, что мне надо ― чтобы он продлил мне срок в карцере, чтобы показать, кто тут босс. Мы подходим к стальной двери, которую он открывает, не отпуская меня ни на секунду, распахивает ее, затем хватает меня за затылок и заталкивает внутрь. Тут темно, пахнет сырой землей и плесенью. Кроме единственной койки у грязной стены, тут больше ничего нет. Догадываюсь, что это единственное, что здесь хорошего. Я посплю на койке. Но, когда дверь захлопывается, и ключ поворачивается в замке, меня охватывает паника. В отчаянии, я бросаюсь на закрытую дверь, с силой и до боли ударяю ладонями по холодному металлу. В моих легких не остается воздуха. ― Выпустите меня отсюда, ― кричу я изо всех сил. ― Я ничего не сделала. Дверь остается запертой. Тишина в крошечной комнате такая оглушающая, что я начинаю слышать звон в ушах. Отсюда я не слышу совсем ничего. Мои руки взлетают к моему горлу, я отчаянно ловлю ртом воздух. Никогда не думала, что страдаю клаустрофобией, но именно так я себя здесь и ощущаю. Через, по ощущениям, десять минут, свет выключают. Хоть комната изначально была темной, теперь она заполнилась такой непроглядной темнотой, что я почти ощущаю ее кожей. Она оборачивается одеялом вокруг моего тела и затекает мне в ноздри. Я хочу продолжать кричать, но, может, это не такая уж хорошая идея. Если мне предстоит провести здесь много часов, может, лучше поберечь силы. Так как я не слышу ничего за пределами ямы, чертовски уверена, что и мои крики никто не услышит. Смаргиваю слезы, бредя по темноте к своей койке. Сажусь на нее. Мое сердце и разум бьются в одном ритме. Я поднимаю голову лишь тогда, когда слышу скрежещущий звук, который издают насекомые на полу. Я подтягиваю ноги вверх и обнимаю их руками, раскачиваюсь взад и вперед. У меня радостно подскакивает сердце, когда дверь, наконец, открывается. Поначалу, я думаю, может, Козлиная бородка передумал и решил отменить мое наказание за то, что не было моей виной, но дверь остается открытой недолго. Охранник с усами шагает внутрь, затем дверь запирается снаружи. Я больше не вижу его лица, но слышу его дыхание. И ощущаю запах его одеколона. Волоски на моих руках поднимаются, когда я узнаю этот запах. Сердце грохочет в моих ушах, и я отползаю как можно дальше к стене. Что если Козлиная бородка прислал охранника, чтобы тот пришел и наказал меня физически? Вдруг, тьму прогоняет вспышка света. Под подбородком он держит фонарик, как делают дети, когда пытаются напугать кого-то на Хэллоуин. Когда он ухмыляется, внутри у меня все сжимается. Это он, одетый в форму тюремного охранника, с усами, но я всегда узнаю его глаза. ― Трэвис. Я с усилием сглатываю и сжимаю руки вокруг ног, трясусь всем телом. ― Прости, что опоздал на наше свидание, ― говорит он, опуская фонарик. ― Уверен, ты понимаешь, что жизнь за пределами этих стен бьет ключом. На его лице расплывается садистская улыбка, но он не подходит ко мне. В моей голове проносятся сотни лихорадочных мыслей, я пытаюсь понять, как он проник в тюрьму, с кем он работает. Но, важнее всего, что он планирует со мной сделать? ― Я не понимаю, почему ты выглядишь такой удивленной, солнышко, ― он наклоняет голову. ― Я прислал тебе записку, чтобы дать тебе знать, что скоро мы увидимся. Ты же ее получила, так? У меня пересыхает во рту, когда я вспоминаю записку, которую я нашла под своим тостом. Она на самом деле была от него. Когда он делает шаг вперед, я вскакиваю с койки и пытаюсь, отбежать от него как можно дальше, моя спина касается стены. ― Держись от меня подальше, ублюдок. Я никогда не ругалась матом, но, когда ты заперта за преступление, которого не совершала, становишься человеком, которого не узнаешь. Еще я никогда не думала, что я жестокий человек, пока не напала на Джуди. И вот я здесь, новая версия себя. Хоть даже я делаю вид, что не боюсь, я перепугана до ужаса. Я чертовски уверена, что он чувствует мой страх, а смотреть, как я корчусь от него ― лучшее для него развлечение. ― Я бы следил за своим языком на твоем месте. Он останавливается и поглаживает свои фальшивые усы. ― Не забывай, что твоя жизнь и твоя свобода в моих руках. В этот раз он делает два шага через комнату и подходит вплотную ко мне. Я слишком потрясена, чтобы пытаться уйти от него, но, когда он кладет руку на мою щеку, я хлопаю его по руке. ― Ты это сделал, ― произношу я сквозь сжатые зубы. ― Ты посадил меня за преступление, которого я не совершала. ― Умная девочка. Он хлопает в ладоши. ― Но никто об этом не знает. ― Узнают, ― мои губы дрожат. ― Однажды я выйду отсюда. Я удостоверюсь, что все узнают, что ты сделал. Я не только разоблачу тебя, но и всех твоих дружков. Я делаю глубокий вдох и сжимаю руки в кулаки. ― Помогите мне, ― кричу я, застигая его врасплох. ― Трэвис Слейд здесь. Он хочет убить меня. Хоть я и не уверена, что кто-то меня слышит, я все равно кричу. Он так быстро выкидывает руку, чтобы закрыть мне рот, что я ударяюсь затылком о стену. Крики, нарастающие в моей груди, умирают в моем горле. ― Не заставляй меня сделать то, о чем ты пожалеешь. Он с такой силой прижимает меня своим телом к стене, что я не могу двигаться. ― Я тебя отпущу, но если ты закричишь, то заплатишь. Ты знаешь уже, на что я способен. Я не могу говорить, так как он закрывает мне рот, так что в ответ пару раз моргаю. ― Ты здесь, чтобы убить меня? ― спрашиваю я, как только он убирает руку с моих губ. ― Поэтому ты здесь? ― Какое от этого веселье? Он отходит от меня. ― Наша маленькая игра закончится тогда, когда ты окажешься в шести футах под землей, но я подумал, что перед этим мы сначала немного позабавимся. Этот мужчина не просто монстр. Он болен на всю голову. Дело больше не только в том, прикрыть убийство Уинстона. Он запланировал что-то плохое. Чего именно он хочет и как далеко зайдет? ― Почему ты это делаешь? ― мягко спрашиваю я со слезами на глазах. Он прищуривает глаза, все его тело становится неподвижным. ― Сладкий пирожочек, дело не в тебе. А в Уинстоне. Ты лишь сопутствующий ущерб. ― Но Уинстон мертв. Ты убил... Я не успеваю договорить предложение, как он бьет меня по щеке. ― Не смей больше это произносить. Он подходит к двери, пока я держу руку на щеке, потерявшая дар речи, сломленная. ― Я лишь дал тебе почувствовать вкус, ― он показывает на меня дрожащим пальцем. ― Хоть слово скажешь кому-то о моем визите, и ты пожалеешь. Ублюдок стучит по двери три раза, а затем подмигивает мне. Дверь открывается, и он уходит. До того, как дверь закроется, и я снова окажусь в ловушке в темноте, замечаю лицо Козлиной бородки. Теперь все обретает смысл: они работают вместе. Я бы не удивилась, если Козлиная бородка отдал приказ Джуди сделать мне подножку. Ему нужна была причина, чтобы привести меня сюда. У меня слабеют колени, и я оседаю на пол, держа голову в руках. Я знала, что в тюрьме может быть опасно, но не настолько. Все намного хуже. Глава 9