Обрадованная волна тотчас поддала по корме, подкинула лодчонку, и берег чуть приблизился. А затем наследник понял, что его тащит прямиком на свет маяка! Ну уж нет! Ули развернул рычаг, лодка опасно накренилась, волна плеснула о борт, и наследник подал чуть назад. Берег по-прежнему приближался, однако лодка теперь двигалась – пусть и медленно – вдоль темных очертаний, видневшихся у самого окоема. Опасный огонек отдалялся. «Получилось, получилось, хвала Матери Предков!» Далеко-далеко на самом краю моря вынырнуло огромное румяное солнце. Ярко-алый рассвет озарил скалистые берега и одинокую лодчонку. На дне рыбацкого суденышка плескались в кровавой мути три тела. Подле поднятого носа забился под лавку мальчишка, укрытый тяжелым плащом. Солнечный луч скользнул за край, и Ули открыл глаза. Зажмурился, потянулся… и тотчас вскочил на ноги. Огляделся. Впереди виднелся мыс, и белели среди зелени постройки на возвышении. Угадывались ровно посаженные оливки, мощеная дорога… Имение? Дважды рожденный порадовался – попасть к людям всяко лучше, чем блуждать с пустым брюхом среди скал. Ули всмотрелся… А вот скалы он помянул зря: из воды торчали темные подводные клыки. Наследник успел привыкнуть к качке, долгие волны убаюкивали, перестали пугать. Но сейчас… Тяжелые валы разбивались пенными брызгами об острые камни. М-да-а… А вот как теперь выбраться из морского плена целым и невредимым?.. Со склона спускались встревоженные люди, размахивая руками над головой и подгоняя друг дружку. Одна из фигур показалась дважды рожденному смутно знакомой… Вдруг деревянный корпус сотряс удар: лодка со всего маху налетела на подводный хищный клык. Дерево заскрежетало, лодка закрутилась, накренилась. Мертвяки повалились в пучину, а следом булькнул и Ултер. Его потянуло вниз, приложило боком о скалу. Наследник изо всех сил оттолкнулся ногами от камня, выскочил на поверхность, хлебнул воздуха. Рядом кружило труп приземистого, и Ули схватился за него. Наследника вновь приложило, теперь уже другим боком и головой. Берег оказался совсем рядом – руку протяни. Высокая волна подхватила Ултера, подняла, перемахнула через камни и выкинула на берег. Ули закашлялся, выплевывая соленую воду, и кое-как отполз от мертвяка. Вокруг загомонили, его повернули на бок и застучали меж лопаток. – Наследник Олтер? Пагот Превеселейший! – раздался изумленный голос. – Не может быть! А ты что здесь делаешь?! Жив! Выбрался!! Голос показался знакомым. Очень знакомым… Посмотреть бы, кто это, – вот только глаза не открыть. Крепко все-таки его приложило… Произнесенные слова закружились, затанцевали осенними листьями, и наследник провалился в спасительное забытье. Глава 9 – Привязать к хвосту кобылицы, – бранился старый Юсси, провожая глазами пышнобедрую фигуру хозяйки Марики, – и протащить ее по земле! Вилейка подождала, пока степняк перестанет размахивать руками, и протерла настоем трав розоватый след от раны на боку. Юсси злился: его не выпускали из заморского дома! Марика твердила, что лечение еще не окончено. Упрямый старик вознамерился уйти на своих двоих, но хозяйка взмолилась: ей-то за раненых держать ответ перед самим ночным главой! Вот что она ему скажет?! Неужели Юсси ее совсем не жалко? Вилея видела: глаза у Марики при этом улыбались, но вот степняк против мольбы красивой женщины поделать ничего не смог. Вилейка наложила сухую чистую тряпицу на рану. – Нам скоро выходить, йок! – вдруг сказал старик, и Вилейка навострила уши. – Из Атриана… «Кому это «нам»? Неужели и Оли тоже уедет?» – Учеба кончается, йок. К толстым в гости собираемся, – продолжил старик. – В Конутоп, на болота. – Все ученики поедут? – забеспокоилась Вилея. – Наши – все, – важно кивнул степняк. – Толстые любят гостей. Даже имперский сын купца… – Вдруг Юсси оборвал сам себя и повернулся к Вилее, щуря узенькие глазки. Морщинистое лицо расплылось в улыбке. – Боишься, ханич без тебя уедет, йок? Вот еще! Вилейка вскочила, набрала воздуха в грудь… Но увидела у раскрытой кухонной двери Гафра и тотчас поникла, плюхнулась на лавку обратно. – Я гонца пошлю. В школу, йок, – зачастил Юсси и с разочарованием посмотрел на закатное солнце. – Сейчас уже поздно, йок. Когда ханич придет – станцуешь для него? – А он один будет? – скрывая волнение, спросила Вилея. – Один? Ханич Юркхи, сын степей, йок? – возмутился Юсси и расправил плечи. – У ханича родовитые друзья, йок. И сын вождя из земель у студеного моря. И сын владыки Конутопа. И наследник горского рекса… Дыхание Вилейки прервалось, а пальцы, завязывающие узел на повязке, задрожали. – Важные люди, йок, – самодовольно улыбнулся старик и тут же озабоченно нахмурился. – Но к ним наложницей нельзя. Только к ханичу! Вилея покорно кивнула, закончила перевязку и отсела в сторонку, сложив руки на коленях. Старик накинул на плечи халат и затянул кушак. Вилейка сморщила нос. – Тебе нужно другой халат надеть, Юсси. – Зачем? – недоуменно вскинул брови степняк. – Хороший халат, йок. Зачем воину два халата? – Ну… Этот-то порвался, – Вилея кивнула на прореху в боку, – кровью заляпался. – Заштопаю, йок. И кровь не помеха, йок. Видишь полоски на халате, видишь цвета? Любой в степи издалека увидит, из какого славного я рода! – подбоченился старик. Вилея хмыкнула. Как же, как же… Славный род – а халат у Юсси всего один! – Так станцуешь для ханича, Вилея? – Станцую, – кривовато улыбнулась Вилея и отправилась к себе в комнатку. Стемнело. Гафр, умаявшийся за день, тотчас захрапел, а Вилейка ворочалась на соседней кровати. Неужели у нее получилось? Неужели все не зря и завтра она наконец увидит своего нареченного? И что же ему сказать? А вдруг он совсем ей не обрадуется? Веки смежились. Вилея вновь очутилась в деревне черноухих, а Олтер опять сидел в глубокой яме-тюрьме. Вилея положила моток веревки на землю и откинула крышку. Оли подпрыгивал внизу, на самом дне, и умолял его выпустить, а Вилейка кидала в него овечьи катышки и смеялась. – Вилея, – просил Оли. – Вилея… Она дернулась всем телом и проснулась. – Вилея, – скреблись у двери. – Таммата-нуи… Гафр застыл у окна, чутко прислушиваясь и вглядываясь в сумрак за окном. В опущенной руке девочка приметила изогнутый мясницкий тесак с кухни. Да что происходит-то?.. – Вилея, – вновь послышалось от двери. – Это Леа… Девочка спрыгнула с кровати, дождалась кивка Гафра и зашлепала к двери. Откинула засов. – Тионатил-кавай-йя почуяли у ворот неладное… – Тихо! – шикнул Гафр и повел плечами. – Началось! Вилейка бросилась к окну. – Дверь запри! – рыкнул Гафр. – Из комнаты ни шагу! С этими словами горец перемахнул через подоконный камень и сиганул в темноту. – Куда?.. – просипела Вилея, всплеснув руками. Засов со стуком вошел в пазы. Вместе с Леа они приблизились к окну. – Вот куда прыгать!.. С его-то ногой? Леа глянула на обеспокоенную девочку и промолчала. Вилейка окинула взглядом дворик. Восемь вооруженных длинными копьями чернокожих охранников застыли напротив запертых ворот. Ночной мрак уже развиднелся – наступила самая сонная, тихая пора перед рассветом. Над оградой – и справа, и слева – появились головы, а затем еще и еще. Нападавшие оседлали каменный забор и разом посыпались вниз. Копейщики разошлись в стороны. Одного из противников ловкий копейщик поймал прямо в прыжке, словно глупую курицу. Пронзил длинным острым наконечником и резким движением выдернул копье. Тело скорчилось у ограды. Во дворе завязалось множество схваток. Темнокожие копейщики с нанесенными на тела белыми росчерками крутились волчком, ловко отражая удары и беспрестанно атакуя. Они резко и точно кололи неприятеля в живот, пах, подрезали ноги, короткими взмахами отводили вражеские выпады. Немало разбойников уже волочили изрезанные ноги, отступали, прижимая локти к бокам. Однако враги постоянно прибывали, и напротив каждого копейщика крутилось по двое-трое врагов. – И когда они успевают белой краской мазаться? – невпопад заметила Вилея, стиснув подоконный камень и наблюдая за смертоносными охранниками. – Тионатил-кавай-йя всегда готовы к бою, – спокойно ответила Леа. Гафр, качнув тесаком, обошел сражающихся по дуге и со спины врубился в ближайших врагов. Те замешкались – и копейщик резкими выпадами осадил их наземь. Гафр не мешкая добил подранков. Воины переглянулись – и бросились к воротам, где уже крутились неприятели. Поздно! Нападающие откинули запорный брус, ухватились за створки… Черный стражник засадил копье в спину противнику, тот выгнулся, заскреб по дереву и повалился в пыль. Гафр подскочил, припадая на левую ногу, и рубанул второго врага по шее. Однако снаружи навалились, и ворота распахнулись. – Йок! – предупредительный крик вспорол ночь, и Гафр с напарником бросились в стороны. Курши и старый степняк, изготовившиеся напротив входа в дом, метнули дротики. Троих нападающих смело обратно. Здоровенный повар Вуго, прихватив тяжеленную скамью для гостей, раскрутил ее и метнул в набегавшую толпу. Разбойники повалились, Гафр подскочил к ним, замелькал кривой тесак в его руках… Грозные тионатил-кавай-йя превратились из защитников в беспощадных охотников: они гоняли врагов по двору, подсекали ноги ударами древка, разили наотмашь и кололи, кололи, кололи… Силач Вуго подбежал к распахнутым воротам с занесенной скамьей – но все уже было кончено. Из дома выметнулась Марика в легкой накидке. Она с тревогой окинула взглядом двор, поймала за локоть проходящего мимо чернокожего стражника, спросила о чем-то… Тот крикнул товарищам. – Леа, Леа? – поднялось над двором. Леа перегнулась через окно и негромко ответила. Все тотчас обернулись к ней, а Вилейка помахала рукой. Марика облегченно выдохнула, Гафр, кособочась больше обычного, двинулся к дому, а подтянутый чернокожий защитник, отставив в сторону копье, вдруг разбежался и вспорхнул к самому окну. Он уцепился за подоконный камень и блестящими от радости глазами уставился на Леа. Девушка протянула руку и потрепала защитника по голове. Обрадованный стражник ухватил ладонь Леа, коснулся губами. Оттолкнулся от стены, спрыгнул и бросился к товарищам. Марика отвернулась от окна, где виднелись Леа и Вилейка, и окинула двор внимательным взглядом. Да уж… Везде валялись бездыханные тела. Если бы мудрая Туомала не приказала восьмерым тионатил-кавай-йя оставить стражу Дождевого храма и отправляться вместе с ней в далекое путешествие – кончилось бы все совсем иначе… Черные охранники появлялись на страже ворот всегда по двое – вот нападающие и подумали, что заморский двор совсем некому защищать. – Девок небось хотели забрать, – прохрипел Гафр. – На продажу… или самим позабавиться. – Или и то и другое, – тихо ответила Марика. Она потерла лоб. – Мы уже давно в пути… Не первый год – и никогда раньше я не видела такого безрассудства. Такой наглости! – Она провела рукой перед собой. – А ведь Атриан – столица провинции, не захудалый городишко! – На рынке гутарят – нынче везде неспокойно. Все наперекосяк пошло, – поскреб щеку Гафр. Черный копейщик, обходя место битвы, вдруг откинул поверженное тело. Под ним оказался еще один враг. Живой! Он вскочил и тотчас брякнулся на колени, выставив перед собой ладони. Мальчишка был совсем юн: с носа у него текло, губы дрожали. Тионатил-кавай-йя ухватил разбойника за ворот, занес кинжал. – Постой! – удержала Марика. – Оставь его… Гафр недоуменно посмотрел на хозяйку. Марика уверенно двинулась вперед. Паренек с залитым горючими слезами лицом с надеждой смотрел на приближающуюся красивую женщину. Стоило ей подойти вплотную, как парень дернулся, подался вперед – но держали его крепко.