И тут Муравья осенило: «А ведь жало-то можно украсть! Спуститься с куста, подкрасться к норе, и…» Он становится вором Нет, страшно. Бр-р-р… даже затрясло всего. Если дядька Шмель поймает — живым не выпустит. Если бы это был не Муравей, можно было бы сказать, что у него при этой мысли под кожей мурашки забегали. А вдруг не поймает? О, тогда Муравей покажет, кто он такой! На всей поляне будет самый сильный. Все будут бояться. А всё-таки страшно… Долго раздумывал Муравей, долго не мог на что-нибудь решиться. Наконец жажда власти, желание стать сильнее всех победили трусость. Муравей встал, воровато оглянулся. Все вокруг были заняты своим делом, никто не обращал на него внимания. Муравей выбежал из-за куста и начал осторожно пробираться к Шмелиной норе. Пробежит немного, остановится, пошевелит усиками, прислушается — и опять побежит. Вот на дороге лежит толстый шершавый корень. Но для Муравья это не помеха. Он с разбега взобрался на корень и… от неожиданности присел на все свои шесть ножек: прямо перед его носом чернела нора Шмеля. Она зияла таинственно, пугающе, словно бездонная пропасть. Долго сидел Муравей на одном месте, прислушиваясь и принюхиваясь. В норе стояла такая тишина, словно в ней никого не было. Но дядя Шмель там, это Муравей знает наверное. «Ну, что ж, если дядя Шмель не спит — притаюсь, он и не заметит», — подбадривал себя Муравей и осторожно пополз в нору. Сначала она шла вглубь, потом спуск кончился, и нора постепенно расширилась в настоящую пещеру. Муравей остановился, чтобы привыкнуть к темноте и разглядеть, что тут творится. И вот он увидал, что в самом далёком углу пещеры находятся соты. Муравью как-то пришлось побывать в дупле, где когда-то жили пчёлы, там тоже были соты, только те походили на кружки подсолнечника, из которых выбрали зёрна. Муравей заползал в красивые гранёные чашечки и в некоторых находил капельки густого и очень сладкого мёда. Но соты Шмеля были похожи на белые жёлуди или лесные орехи, нескладно слепленные друг с другом. Приглядевшись получше, Муравей увидал и самого Шмеля. От страха у него задрожали ножки. Но он скоро успокоился, потому что понял, что Шмель и вправду спал: он сидел на сотах неподвижно, только его полосатое, лохматое брюшко то раздувалось, то опадало. Муравей набрался смелости и подполз ближе. Ничего! Шмель не шевелился. Где ж его жало? Освоившись в Шмелиной норе, Муравей начал шарить по всем закоулкам. Наконец в одном тёмном уголке что-то забелело. Муравей бросился туда и заметил сухой листочек, а на нём… Фу! Даже в пот бросило и дух захватило — на листочке лежало жало. Да, это оно, чёрное, кривое и острое! Муравей бросился к жалу, но сухой листочек так под ним зашелестел, что вор присел с перепугу и не шевелился, пока не убедился в том, что Шмель продолжает беспечно спать. Тогда Муравей осторожно взял в рот жало, сполз с листочка и, не оглядываясь, спотыкаясь из-за своей неудобной ноши, побежал к выходу. Муравей с жалом К своему дому Муравей добрался тогда, когда солнце уже зашло. Натрудившись за день, муравьи спали, только у входа в муравейник стояло двое часовых. Широко раскрыв рты с большими крепкими челюстями, часовые преградили Муравью путь, но тот наставил на них своё страшное оружие. — Видите, что это? Шмелиное жало! Как ткну, так вам и каюк! И часовые пропустили нахала. А что они могли сделать? Шмелиное жало — вещь на самом деле страшная. Муравей пробрался на своё место и лёг спать, крепко обхватив лапками жало, чтобы никто не украл. Но спал он тревожно, часто просыпался. А под утро ему приснилось, что прямо в муравейник пришёл грозный дядя Шмель. Он подошёл к Муравью, впился в него страшными чёрными глазами и сердито зашевелил усами. «Это не я… Я больше не буду…» — лепечет перепуганный Муравей. «Врёшь, вор!» — гремит Шмель и подступает ближе. Муравей вскакивает с мягких подушек и бежит, но ноги его не слушаются, он едва ползёт. «Не убежишь! Ха-ха-ха!» — догоняет басистый голос Шмеля. «Спасите!» — изо всей силы закричал Муравей и проснулся. Вокруг стояли муравьи и с насторожённым любопытством смотрели на него. — Что глаза вытаращили? — грубо закричал он на товарищей и пренебрежительно добавил: — Ваше дело в земле рыться! Ну! Испуганно поглядывая на большое тёмное жало, которое Муравей неуклюже держал в лапах, муравьи разошлись. Каждый взялся за свою работу, а наш Муравей сладко поел и задумался, чем бы ему развлечься. Про работу он, конечно, не думал. Это не для него! С сегодняшнего дня он самый сильный на всей поляне. Он и самого Шмеля заколет, если тот попробует прицепиться. Теперь его дело приказывать. Пускай другие делают всё, что ему захочется. И Муравей решил тут же проверить свою власть. Вот над чем-то трудится, весь обливаясь потом, маленький, худенький муравьишка. Наш Муравей подбежал к нему и стал на пути. Тот удивлённо остановился, потом пропищал: — Не мешай! — Ах ты, негодяй! — закричал Муравей. — Не видишь, кто перед тобой? Хочешь — мигом кишки выпущу? Бедный муравьишка как бросится бежать, только пыль поднялась. А Муравей и рад: — Держи его! Го-го-го! Вон там несколько муравьёв готовят на всех обед. Подходит к ним наш Муравей, жалом нацеливается: — А ну, отойдите-ка, я попробую, что тут у вас! — Нельзя! — возражает кто-то. — Ещё не время! — Я тебе дам «нельзя». Мне всё можно! Залез с ногами, перепоганил всю еду и пошёл дальше. Вот какая-то суета, крики… Ага, тащат гусеницу. А она большая, толстая — никак не справятся. — Что тут такое? — кричит Муравей. — Шуму много, а работы чуть! — А ты чего кричишь? — Надсмотрщик нашёлся! — Лучше бы помог, — сердито огрызнулись труженики. — Цыц! — гаркнул Муравей и как кольнет ближайшего муравья жалом под ребро — тот, бедняжка, так и согнулся. Весь день Муравей мешал своим товарищам работать, издевался над ними, нескольких даже ранил. И увидали муравьи, что дальше этого терпеть нельзя. Муравья наказывают Вечером, когда Муравей натешился, вволю наелся, оставив многих без ужина, и заснул, муравьи начали советоваться, как им избавиться от зловредного соседа. Долго спорили, никак к одному решению прийти не могли. Наконец кто-то предложил: — А давайте сходим к Шмелю и расскажем, где его жало. Он сам накажет вора. — Правильно! — закричали муравьи. Предложение понравилось всем. На том и порешили. А утром, только что солнышко послало на лесную поляну свои первые лучи, делегация из десяти солидных муравьёв двинулась к Шмелиной норе. По дороге чуть не поссорились: спорили, кому первому войти в нору к сердитому дяде Шмелю. Но оказалось, что спорили напрасно. Будить Шмеля не пришлось. Такой же труженик, как и муравьи, он уже сидел около норы, расправляя лапками свои длинные усы, приводя себя в порядок. Делегаты низко поклонились Шмелю, а старший сказал: — Дорогой дядя Шмель! Мы никогда бы не решились тебя побеспокоить, если бы наше дело не касалось и твоей особы…