Именно здесь научная команда нащупала искомую аномалию. Стрелки на шкалах регистраторов неукоснительно поползли вверх, и в один момент теоретические выкладки товарищей из НИИ перешли в фазу расчётных, и часто произносимое слово «возможно», в контексте «вероятно», приняло утвердительную тональность: «Да, это возможно!» * * * Намотав ещё пятьсот морских миль, «Москва» ляжет в параллельный дрейф с поджидающим визави. На борт крейсера взойдут новые гости. Собственно, будет он по итогу один – представитель от какого-то НИИ, доктор наук со своими «вещами» – несколько ящиков с аппаратурой. Он останется на корабле. Ему выделят небольшое помещение под походную лабораторию. Он вместе с крейсером и всем экипажем уйдёт «туда». Наконец Скопин сможет поговорить с компетентным лицом и прояснить техническую сторону эксперимента, задав обязательные вопросы. К своему стыду, все объяснения яйцеголового товарища оказались за порогом его познаний в физике и других каких-то там направлений науки, которые снисходительно и немного смешливо упоминал ступивший на борт специалист. Он вообще-то оказался вполне адекватным и лёгким на общение тридцатипятилетним парнем, сведя всё к простому (на пальцах) толкованию… почти не увлекаясь: – Нет. Здесь со мной всего лишь аппаратура для съёма и измерения параметров. На «Лаврентьеве», кстати, тоже похожая, только более чуткая, с расширенными диапазонами. А для «перехода» (применим это понятие) не нужно никакого «Гиперболоида инженера Гарина». Тут просто надо оказаться в нужном месте в нужное время и приложить силу. Силу распада. Бум! Причём минимальной мощности. Это и будет инициатором. Примерно так, как было у вас… э-э-э, когда «Петром Великим» вы случайно оказались в локальном месте аномалии. Там, насколько я знаю, катализатором выступил взрыв на английской субмарине с радиационным выбросом. Мы покопались в вашей корабельной аппаратуре, попавшей под электромагнитное воздействие. Удалось снять остаточные флуктуации-следы. По ним и ориентировались. – Но почему ПКР? – задавался вопросом капе-ранг. – Нельзя было отправить непосредственно научное судно? Или это Генштаб так решил – обязательно военный корабль? В таком случае – любой БПК или СКР. – Есть предположение, – улыбнулся доктор наук и тут же поправился, – имеющее под собой расчётные основания – тело переноса должно быть массивное. Ваш крейсер «Пётр» сколько весил? Вот! И этот корабль по весу соответствует. – И ещё, Док (можно я вас буду так называть), этот разброс: скачок из Баренца в Южную Атлантику, сейчас мы в Индийском океане, и куда нас зашвырнёт, полагаю, дело гадательное. Эта «аномалия» – двусторонняя, или нам потребуется искать новый переход у чёрта на рогах на другом конце света? Вы понимаете, о чём я? – Хм… – товарищу учёному было немного неловко, он и сам, видимо, всего до конца не знал или был не уверен: – Я думаю, всё, безусловно, обратимо. * * * Ещё у Сейшел вместе со всевозможными грузами был доставлен отдельно опекаемый контейнер. Уже здесь приставленный к спецгрузу офицер «головастиков», так называли специалистов 6-го отдела РТБ (ракетно-технической базы) по атомным головным частям ракет или торпед, готовил то, что товарищ учёный называл «инициатором пробоя» – у ракеты 82Р комплекса «Вихрь» ядерная боевая часть заменялась на новую. Новая боеголовка представляла собой уникальное изделие с зарядом ступенчато изменяемой мощности в доступных значениях от всего 0,2 килотонн до сорока. Была она специально разработана на потребу заказчиков именно под эту миссию, когда научная команда ещё не знала точного эквивалента приложения силы. Необходимое значение силы взрыва заранее устанавливалось регулировкой детонатора внутри корпуса. Утро. Едва оторвавшись от горизонта, уже жарко по-южному улыбалось солнце. Устойчивый западный ветер определил направление пуска. «Академик Лаврентьев» удалился на безопасное расстояние, выйдя из зоны действия аномалии. Ещё дальше маячил СКР «Рьяный» – военная страховка на случай каких-то непредвиденных моментов. В том числе наблюдая и отслеживая нежеланных свидетелей: горизонт был чист, не фиксировали на радарах и воздушных судов. С неменьшим вниманием акустики прослушивали подводную среду. На крейсере всё было подготовлено к переходу: закреплено по штормовому, принайтовлено. Экипаж предупреждён о ядерных испытаниях. По команде отключались РЛС и другие радиоэлектронные средства. Ракету вывели в боевое положение, повернув пусковую установку на обозначенные градусы, задавая воздушный подрыв на безопасном удалении в один километр, в том самом минимальном значении – 0,2 килотонны. В боевой рубке наблюдающие надели специальные защитные очки от ядерной вспышки. Команда на пуск. Факелом в клубах дыма ракета срывается с направляющей, уходя по касательной, тёмной меткой, будто растворяясь в короне встающего светила. Секунды до подрыва в ожидании… Солнце ещё раз улыбнулось и прикрылось невесть откуда взявшимся облаком. Эпилог У нас ещё остались точки, которые надо поставить над «i», и, возможно, мосты, которые следует сжечь… Там, за тысячи километров в Москве, подтверждение о результатах получат через тридцать минут. – Воздушный ядерный взрыв в заданных параметрах, – чётко докладывал ответственный офицер, – вспышка, короткое ЭМИ! Следом зафиксирована сопутствующая нехарактерная «засветка». Дистанция наблюдения с кораблей сопровождения допускала разнообразный контроль, включая визуальный: констатируют – корабль исчез. Проведены необходимые замеры параметров среды, выявлены остаточные электромагнитные колебания и другие классификаторы. Вне сомнения, эксперимент можно считать проведённым успешно. Идея выглядела привлекательно: наладить обоюдно выгодный обмен, предложив той стороне то, что утратила разваленная постперестроечная Россия – мощь СССР, его промышленный и научный потенциал, который, подпитав передовыми и перспективными технологиями, непреложно выйдет на иные порядки и небывало высокий уровень. И не важно, альтернативная то ветка или непреднамеренно ставшая таковой вследствие свершившегося вмешательства. Равно как этот Советский Союз, с «несостоявшимся перестроечным будущим» – теперь не менее альтернативный. Однако время шло. И ответственное руководство начинало задаваться неудобными вопросами. И товарищи учёные (немалые энтузиасты своего дела) будут искать оправдания: – Для самостоятельного возвращения, если обстановка и обстоятельства сложатся не самым удачным образом, на борту крейсера есть всё необходимое: запасные ядерные заряды, аппаратура для локализации аномалии и расчёта интенсивности, при ней наш специалист из теоретической группы НИИ. – Вот именно! Его, как и наши здесь, знания – сугубо теоретические. И когда пройдёт не один месяц… Когда пройдут все выверенные и мыслимые сроки на возвращение «засланных» эмиссаров или же какие-то другие «весточки» установленного контакта, здесь ожидающим останется только отринуть эмоции и, по зрелом размышлении опираясь на анализ, искать «лазейки»-отсрочки: почему с той стороны ничего?! Что там могло пойти не так? Неужели там, в том «путинском» Кремле, не оценили такой подарок? Или же всё совсем худо? И там, по ту сторону, экипаж и вовсе столкнулся с неординарной, запредельной ситуацией?! И может, кого-то с самым смелым воображением передёрнет, только представив, в какие неведомые «атлантиды» мог отправиться корабль. И вдруг, точно в дурном и в невероятном сне, привиделся ему серый силуэт крейсера, угловато-неуместный в цветном буйстве мира мезозоя. Проводить повторный эксперимент уже не решались… пока не решались – разбрасываться кораблями или судами в полтора десятка тысяч тонн было по меньшей мере расточительно. Это если совсем исключить человеческие факторы. И тот, который «кто-то с воображением»… Кто? Да хотя бы Терентьев, с чего плодить лишних персонажей, самоуспокаиваясь, подумает: «Но ведь не всё ещё предрешено и не всё определено, и окно возможностей нараспашку… выбирай». …И ещё не конец. * * * notes Примечания 1 Проспекция – конструктивный приём, используемый для предуведомления читателя. В корпусе текста реализуется в оборотах типа: забегая вперёд. В нашем случае применение данного термина в названии глав оправдано потребностью показать общие тенденции развития страны, наряду с непосредственно ретроспективным повествованием локальных событий 1985 года. 2