– Я не могу ответить на ваш вопрос, капитан, – последняя попытка. «Самая-самая последняя», – заверила себя она. Раза без улыбки посмотрел на Вэл, стирая с ее лица шаловливое выражение. – Почему? – А если мой ответ вам не понравится? Нет уж, спасибо. – В этот раз Вэл почти не шутила. Она опустила голову и уперлась взглядом в собственные черные сапоги. Уже успела сбить носы. Прискорбно. – Тебе не стоит меня бояться, Вэл, – понизив тон, произнес Раза. – Кому угодно, но не тебе. Она не хотела реагировать на эти слова, не хотела, потому что по-настоящему не верила в них. Но сердце решило за нее, радостно отзываясь учащенным биением. – Серьезно? – Неуверенная улыбка не могла скрыть смятения. – Что-то смотрю я в ваши черные глаза, капитан, и берут меня на этот счет сомнения. – Вэл, – укоризненно проговорил Раза, чуть наклоняясь вперед. Его рука коснулась ее ладони и сжала пальцы. От легкости и простоты этого жеста Вэл смутилась, чувствуя, как кровь приливает к щекам. – Что? – спросила она тихо и словно недовольно. – Иди сюда, – мягко сказал Раза, поглаживая большим пальцем дрогнувшую ладонь. – Я здесь, – пожала плечами она, совершенно теряясь. – Ближе, Вэл. – Раза потянул за руку, вынуждая оторваться от стола. Вэл запнулась, упираясь коленями в тяжелое кресло. – Еще ближе. – Черные глаза смотрели прямо, не мигая, опаляя огнем. Вэл с деланой неохотой поставила колено на сиденье между бедром Раза и подлокотником, понимая, что опять проиграла. Она всегда проигрывала, но с упорством продолжала надеяться, что когда-нибудь одержит победу. Глупо. Раза никогда не проигрывает. Вэл, не отводя взгляда, наклонилась, и ее рука легла на его колено. – Вот так. – Победная улыбка возникла на лице Раза, когда его пальцы обхватили подбородок девушки, притягивая к себе. – Хорошая, послушная девочка… Вэл приоткрыла губы, судорожно вздыхая. Лицо с темными прищуренными глазами было так близко, что сердце замерло в предвкушении. Еще немного. Еще чуть-чуть. Вэл прикрыла веки, ощущая нежное прикосновение губ Раза к своему рту. Язык проник глубже, пробуя на вкус поначалу робко, неуверенно, а затем обретая напор и присущую ему силу, подчиняя и подавляя. Вэл глухо застонала, когда крепкие руки надавили на поясницу, подталкивая и вынуждая сесть верхом на узкие бедра. Колени уперлись в кожаное сиденье, она запустила пальцы в черные волосы, обхватывая голову Раза обеими руками. Внизу живота разгорелся пожар, огненными порывами сметая все остальные чувства. Вэл стиснула пальцами черные пряди, понимая, что, наверное, причиняет боль, и с трудом заставила себя оторваться от бесконечно желанных губ. Перевела дыхание, прячась за завесой волос и слушая тяжелые, частые удары собственного сердца. – Вэл… – сипло прозвучал прерывистый, полный желания голос. Она крепче сжала черные волосы, заставляя Раза запрокинуть голову и упереться затылком в спинку кресла. – Говнюк, – зло прошептала Вэл, чуть отодвигая лицо и закусывая уголок нижней губы. Прямой взгляд совершенно не смущал. – Какой же ты говнюк, Раза! – Отпусти меня, – тихо, но жестко произнес он, глядя на нее не мигая. – Да ни хрена я тебя не отпущу! Терпи! – зашипела Вэл, прищуривая полные холодного льда глаза. – Я немало терпела от тебя, так что позволь мне побыть немного сверху, ладно? – Вот как? – Губы Раза расплылись в неприятной, хищной улыбке. – Хочешь почувствовать себя Первой? Вэл не отвела взгляда, прямо смотря в бесстрастное лицо. Вдох. Выдох. И ничего вокруг, только сердце, выпрыгивающее из груди; желание, страсть и злость, смешанные в равных пропорциях; обида, отравляющая ядовитыми и колючими шипами. Вэл стиснула зубы и резко дернула рукой, сжимающей черные пряди, заставляя Раза поморщиться от боли. «Ходишь по тонкому льду, Вэл. Очень тонкому. Ледяная вода уже виднеется сквозь паутиной разбегающиеся от твоих шагов трещины». – Раза. – Ее верхняя губа дернулась, будто в оскале. Она почувствовала это движение и неприятно осадила себя. Спокойнее. Просто чуточку спокойнее. Но спокойнее не получалось. – Ты же не хочешь слышать, что я на самом деле об этом думаю. – Валлери, – с издевкой, надменно сказал Раза, – не сдерживай себя, давай! Вэл на краткий миг усомнилась в себе и своих безрассудных действиях. Следовало остановиться, пока не сказано слишком многое. Пока есть еще возможность вернуть все в русло их с таким трудом взращенных из пепла отношений. Но она хотела рискнуть и поставить все, что у нее было, на кон. И будь что будет. – Я и есть твоя Первая, Раза, – спокойно и уверенно проговорила Вэл, наблюдая, как меняется лицо мужчины. Секундное непонимание сменилось осмыслением, а затем черные брови нахмурились, и Раза медленно сглотнул. Краем глаза Вэл увидела движение его кадыка, понимая, что если и нужно что-то добавить, то делать это необходимо немедленно, пока не стало слишком поздно. – И ты это знаешь, не правда ли? – Она не испытывала страха. Ни капли. Уверенность в собственных словах крепла в ней с каждым произнесенным словом. – И я тебе скажу, почему я так думаю. Раза молчал, внимательно смотря в голубые, неприятно холодные глаза. Вэл задержала дыхание, поднимая взгляд на собственные ладони с зажатыми между пальцев блестящими, густыми и невероятно черными прядями. И словно впервые действительно осознавая, что может причинять своими действиями боль, спешно разжала ладони. Раза чуть опустил подбородок, освобождаясь от рук, удерживающих его голову в запрокинутом положении. Когда Вэл вновь встретилась с Раза взглядом, ее голос звучал тише: – Дело ведь не только в том, кто сильнее. И не в том, кто платит за все удовольствия. И даже не в том, что ты – мужчина. – Вэл грустно хмыкнула, отворачивая голову в сторону и рассматривая бархатистую мочку уха Раза. – Ты знаешь, что я говорю не о тех формальностях, которые кучей лежат у тебя в шкафу со свитками. И вовсе не об этом. – Она подняла правую руку, переворачивая ладонь тыльной стороной к нему. Рукав куртки задрался, являя взору золотой браслет. Раза не смотрел на украшение, внимательно наблюдая за лицом девушки. Вэл стало не по себе от его спокойного равнодушия, но она лишь заерзала, удобнее усаживаясь на затянутых в черное бедрах. Ладони Раза аккуратно, невесомо поддерживали ее за поясницу. – Говори, я слушаю. Так почему же ты так думаешь? – невыразительно спросил он. Вэл почувствовала, как уверенность стала покидать ее капля за каплей. Но пути назад не было, верно? – Потому что я смогла выжить без тебя, – сказала Вэл, вновь поднимая на него глаза. – Я начала все сначала. Может быть, у меня получилось не так хорошо, как у тебя, но я хотя бы поступала честнее. – Честнее? – В голосе Раза мелькнула нотка удивления, показывающая, что перед Вэл живой человек, а не бездушная кукла из лавки мастерового. Она кивнула, а затем вздохнула и опустила голову, рассматривая гладкую черную ткань туники Раза плотной, еле различимой вязки. Высокий ворот обтягивал горло. Забывшись, Вэл подумала о том, что даже не знает правильного названия для подобной одежды. В ее мире зимой мужчины носили в основном обыкновенные рубахи, а сверху надевали вязаные жилеты или свитера. Молчание затянулось, и Вэл опомнилась, укоряя себя за оплошность. Сама начала серьезный разговор и сама же ведет себя как ребенок, мыслями улетая в спасительную обыденность. – Ведь это был ты, правда? – немного нервно спросила она. Решимость испарялась, как вода под лучами горячего солнца. Только солнцем в этот раз были черные глаза Раза, не отрывающиеся от ее лица. – Тот человек, которого я видела. Это был ты? Раза молчал, всматриваясь в побледневшее лицо, на котором жили только лихорадочно блестевшие голубые глаза. – Признайся же! Не молчи, – попросила Вэл, дотрагиваясь пальцами до его груди. Но Раза молчал. Вэл ощутила, как где-то внутри скапливается тревожное, ноющее чувство. Спина ее ссутулилась, и она, не в силах больше выносить направленного на себя молчаливого взгляда, низко опустила голову. – Я думала, что схожу с ума, видя тебя в каждом встречном. Но ведь с ума сходила вовсе не я, правда? – Голос стал тише, окончательно теряя прежнюю силу. Во рту пересохло и сразу же захотелось пить. Тишина оглушала. Безмолвие в ответ на откровения разрушало маску спокойствия. Вэл облизнула нижнюю губу и чуть слышно сказала, с неприязнью ощущая просящие нотки в своем голосе: – Не молчи. Пожалуйста! Грудь Раза поднялась в глубоком вдохе. – Вот ты и растеряла всю свою уверенность, да, Кролик? – без сарказма или удовольствия спросил он. Голос его звучал немного печально и очень, очень устало. Вэл повалилась вперед, обессиленная, вжимаясь лицом в шею Раза и обдавая его горячим, прерывистым дыханием. – Да, растеряла, – согласилась она, чувствуя себя хуже некуда. Какая же она глупая! Как стыдно за себя! – Ты сильнее меня во всем. Ты хочешь, чтобы я признала это? Я признаю. Ты вновь победил, Ра. Раза поднял руку, и его ладонь погладила Вэл по волосам, спускаясь на шею. – Ты победила, Вэл. Ты. Вэл широко распахнула веки, чувствуя, как внутри вспыхивает бушующее пламя. Сердце горело, и жар волнами разливался по телу.