Микола волновался, отчего дико потел и немного заикался. — Нам нужно больше рабочих и инженеров, если мы хотим увеличить выпуск… карет за прошлый год продано двести штук. На корабль Вестник установили двигатель и винты. Капитан Романов уже дырку постучал в двери моего кабинета, — Микола с жалобой повернулся к Вадиму. — Новость о готовящейся гонке готова, мы только ждем, когда растает лед, — отчиталась Ханна. Она занялась связями с общественностью. — Хорошо. Есть ли интерес к тестовым листкам? — Маленький, — честно призналась Ханна. Пока никто не оценил задумку Вадима с всеобщим тестированием. — Для нас же лучше. Через год все вокруг заметят, что наши сотрудники лучше, через два начнут посылать рекрутеров в университеты, как мы сейчас. Может, через пять до них дойдет, зачем мы тестируем всех, — вслух рассуждал Вадим. Местные еще не поняли до конца, какой потенциал может лежать в обычной кухарке, прачке или швее, если дать им шанс, разглядеть алмаз и обработать его. Ханна смутилась, может, тоже вспомнив, с чего начинала. — Как у нас обстоят дела с порядком? — Вадим повернулся к Кондрату. — Еще пятьсот человек захотели стать дружинниками. Около трех сотен за прошлый месяц прошли вечерние курсы и устроились на работу, — Кондрат говорил без отчета перед собой, просто зазубрив, — беспокойств от новый членов минимум. Ваша демонстрация Седого оставила впечатления… — Вадим, Борис Владимирович хотел бы увидеться с тобой, — Максим решил сменить тему, напомнив Вадиму о его отце в Оренбурге. — Пока не могу, разбираюсь с токсичными последствиями, — Вадим встал из-за стола и зашел за спинку кресла Захарченко и положил ему руки на плечи, — вместо меня в Оренбург поедет мой доверенный Михаил. Да, Михаил? — Конечно, — не растерялся Захарченко. — Заодно заберешь плату от нашего дальневосточного друга, — Вадим отошёл от кресла Захарченко и щёлкнул пальцами, привлекая внимание Егеря, который читал газету у дверей, — позови мастера Уманского. Дверь распахнулась, и мастер Уманский потащил деревянный ящик с бумажной лентой и каким-то кабелем, который волочился по полу. — Вадим, что это? — Максим указал на ящик. — Это, наши деньги из воздуха, — улыбнулся Вадим. Глава 9 — Как же они достали. Ну откуда я должен знать, что такое токсичный? — Дмитрий Волович сидел в административном здании Заводского у телеграфа имени Волович. Маленькое устройство с барабаном бумажной ленты и кнопки ставилось на стол, а оператор с помощью этой кнопки выбивал сообщения на азбуке Морзе, которые по медным проводам в бумажной обёртке передавались дальше. Главным препятствием для введения телеграфа в обращения для Вадима стала неповоротливая туша чиновников. Ну в упор они не хотели уродовать город какими-то проводами. Помогло вмешательство флота, которое знало об уже имевшихся разработках в государстве. В замен Горынин потребовал, это, если официально, а так, конечно, попросил, отдельную линию для Кронштадта и Петербурга. Задумка выходила дорогой, но не дороже денег. Вадим ударил по рукам и приказал скупать медь. Провода для кабелей тянули через обработанные алмазы. Несколько образцов угробили, над чем плакали бывшие подпольные ювелиры. Теперь же в Заводском строился полноценный телеграфный цех. Главным достижением Вадим здесь считал линию Москва Петербург, которую уже вели вдоль железной дороги. Мальцев по началу идею не оценил, пришлось показывать и рассказывать, после чего промышленник поинтересовался: а не будет ли это отдельной компанией, и где можно купить ее ценные бумаги. И теперь Дмитрий следил, как из Заводского паутиной тянут провода в том числе в Ригу, Смоленск, Хельсинки и Таллин. Это на года превосходило то, с какой скоростью Империя распространила изобретение Якоби, проведя на этот момент только сообщение между Главным штабом и Зимним дворцом. * * * В большом амбаре на окраине города десяток людей играл в карты. Они сидели там несколько месяцев, охраняя тайный склад с награбленным добром, сами о том не подозревая. Но вот о чем они точно знали, так это о необходимости приглядывать за Седым. Странный не человек сидел в отдельной комнате и смотрел на звезды через окошко. Его не посадили за решётку, он сам согласился отойти с пути, но что-то шло не так. У Седого росло чувство неправильности, все шло как-то не так. Из окна подул ветер. У Седого загорелись глаза, когда белый туман тонкой струёй заполнил комнату и принял человеческие очертания. Облако стояла в тени, не показываясь полностью. — Что-то ты совсем расслабился. Сидишь взаперти, как домашний пес! — Ха, можно подумать, что твои выкрутасы помогают общей цели. Слышал я, на что ты натравила своего человека, — хохотнул Седой. — Ну, к сожалению, он не выполнил поставленной цели и теперь держится от меня подальше, — Облако тяжело вздохнула, притворяясь, что ей не все равно, — вообще, я уверена, что это Вадим его надоумил. — Ты хотела сказать, «открыл глаза»? — Седой сел на стул и сложил руки в замок на пузе. — Может, и так. Но какое ему должно быть дело? Теперь этот англичанин спрятался и не вылезает. Думаю, что даже если найду его… — И что? — перебил ее мысли Седой, — вот скажи, нам, — он показал на себя и на нее, — какое дело? Англичанин там, француз или ещё кто? — Ха, умный мой, обжорка, а ты никогда не думал, что будет потом? Ну, найдём мы этого пришельца, хотя я думаю, что и так нашла, — Облако показало бледное лицо из тени, — что будет потом? Останемся ли мы на земле? Если останемся, то кем будем? — Ух, как интригуешь, — Седой даже бровью не повёл, — поешь то, как сладко… Ммм, прям мед. Ты из меня дурака не делай! Как только мы найдем и уничтожим незваного гостя, то нас наградят. — И чем же? — Как это? Ты сама не раз говорила, что мы выше людей. На голову, нет даже на пять! — Седой сытно улыбнулся, — Вот я и прикинул, что займу хорошее место. А ты, Мария, суетишься потому, что у тебя нет своего места! Нет нагретой постельки. Негде, тебе будет становиться первой. Нужной… Облако не ответила сразу, выждав паузу, чтобы подумать. — Ну ты же не бросишь меня на улице? — Какой мне с тебя толк? — С меня, огромный толк! Ведь я знаю, что Вадим — тот, кого мы ищем. Я долго путешествовала и видела нескольких наших братьев и сестёр, и никто так не вел себя как Вадим. Зачем он так заботится о людишках? Что на Земле мало, о ком можно заботиться? — Например о тебе? — похабно улыбнулся Седой и облизнулся. Облако застенчиво наклонила голову. Седой хмыкнул и поманил ее пальцем. * * * Март. 1842 год. Вадим стоял в костюме и провожал новобрачных в свадебное путешествие на обновленном Вестнике. Молодой капитан Романов, с удовольствием взял на борт молодую пару и вписался в гонку, чтобы проверить, чего стоит корабль после ремонта. С другого пирса уходил военный Метеор под командованием Горынина. Старый морской волк давно давил на императора с требованием обновить флот. К сожалению, Николай Павлович больше интересовался пехотой и инженерными войсками, в отличие от брата Константина. Событие освещалось в местных газетах с целью популяризировать новые движители для Российского флота. Остальные страны мира выбрали примерное направление и активно шли по пути прогресса, обновляя старые корабли или строя новые. Отправляя молодожёнов Вадим решал несколько проблем: меньше людей из его окружения попадали под удар, в случае следующей атаки врага и продвигал свою продукцию и корабль. Анатолий перед отбытием согласился поучаствовать в одном из крупных проектов Вадима, но взяв с последнего обещание, что часть средств от предприятия пойдет на детскую больницу в Петербурге. Такой вариант Вадима полностью устраивал, поэтому они ударили по рукам и подписали документы. Анатолий выделил целый миллион, на постройку нового предприятия. Вадим покрутил головой, выходя из толпы. Последние недели он чувствовал, что за ним наблюдают, поэтому почти не вылезал из поместья в Заводском или офиса в торговом Доме. Как он выяснил, следили за ним разные люди и не только люди. После того громкого скандала с убийством слуг в доме английского дипломата, Михаил поселился у Вадима на квартире и больше не общался с женой. Для избежания, так сказать. — Вадим Борисович? — Вадима окликнули на дороге, пока он просто шел задумавшись. Рядом ехала карета со старыми гостями из Дании и Голландии. Они несколько месяцев осаждали Вадима и его команду, чтобы получить доступ к краске, но похоже, что они, наконец, сдались. — Доброго дня господа. — Не хотите проехать с нами? — спросил гость из Дании. — Честно говоря нет. Не сочтите за грубость, но мне нужно дойди до следующего пирса, а это можно сделать и пешком, — улыбнулся Вадим. Гости переглянулись и скомандовали кучеру ехать рядом. — Мы подумали, и мы согласны. — Я рад, честно. Надеюсь, что больше вы не будете в обход меня пытаться решить вопросы? — Вадим наклонил голову, не поворачивая тело, из-за чего выглядел несколько несерьёзно. Но учитывая, сколько крови он выпил гостя столицы, они больше не воспринимали странного русского несерьёзно. — Пиму ваше молчание, за согласие. Я пришлю своего стряпчего, чтобы подписать документы. — Хорошо, — согласился гость из Дании, пока его товарищ молчал. Да, будущий союз начинался с кислой ноты. Или кислых лиц, тут как посмотреть, но большие деньги имели свойство отодвигать эмоции на дальний план. Карета уехала, а Вадим продолжил идти, пока не добрался до крайнего пирса. Там рабочие грузили ящики и бочки на старенький трехмачтовый корабль, который компания получила от новгородцев, после «объединения». Рядом с пирсом возвышалась старенькая башня, когда-то в прошлом служившая маяком, а теперь с нее открывался прелестный вид на часть залива и снующие в разные стороны корабли. Пока Вадим шел к башне, строители натягивали медный кабель к ее вершине. Зачем они это делали — оставалось загадкой для всех, кроме Вадима, который приказал, такой же кабель закрепить между мачтами корабля. Солнце заходило медленно опуская занавес звёздного полотна. Вадим стоял на башне и смотрел, как отчаливает корабль, когда рядом покашляли. К нему наверх поднялся Михаил с часами в руках. — Ты сказал в восемь. Я чуть-чуть опоздал, — Михаил решил заговорить первым, чтобы не дать себя обвинить. — ты вовремя, — остановил его Вадим, — как думаешь, Анатолий с Варей будут в безопасности?