Стало вдруг невыносимо стыдно — ну к чему эти нелепые демонстрации, эти детские выходки? Что я пытаюсь доказать и кому? Он и так все обо мне знает… — Так и будем стоять? — поинтересовался Алекс, потому что я не оборачивалась и не двигалась, замерла, как соляной столб, посреди тротуара, метрах в пяти от большого мутного фонаря, свет от которого пятном лежал на неровных камнях брусчатки. — Я прекрасно знаю, что слово «извини» тебе незнакомо вообще, потому не настаиваю, чтобы ты пыталась вспомнить его значение. Давай просто пойдем домой. Он крепко взял меня за руку, развернул и повел за собой. Я покорно брела следом и понимала, что сейчас, вот в этот самый момент, мне хорошо, как никогда. Меня ведут, мной управляют, за меня отвечают — что еще нужно? …Проснулась с улыбкой и почему-то мокрыми от слез глазами. Настроение было минорным, но таким… приятно минорным, как ощущение от свежего кофе с теплой выпечкой в уютном кафе. «Все будет хорошо, — подумала я, спуская ноги на пол и поднимаясь с постели. — Все непременно будет хорошо». В пабе на первом этаже отеля было малолюдно. Иностранцы предпочитали «русский» ресторан, а здешние цены, мягко говоря, изумляли своей неоправданной высотой. Но мне хотелось одиночества, чашки кофе и бутерброда с какой-нибудь рыбой, поэтому я, не особенно задумываясь, зашла именно сюда, а не села в небольшом открытом кафе прямо в холле. Официант материализовался, как джинн из бутылки, принял заказ и ушел, а я закурила и принялась думать, чем заняться дальше. Можно было в принципе прогуляться по ВДНХ, но, судя по тому, что открылось мне на улице за окном, погодка стояла не прогулочная — дул ветер, шел мелкий мокрый снег, мгновенно превращавшийся в мерзкую серую кашу. Перспектива проваляться весь день в номере тоже как-то не прельщала. И я не придумала ничего лучше, кроме как позвонить Володе — главному тренеру клуба «Фокстрот», на чьи сборы мы с Иваном ездили много лет. Он обрадовался, услышав меня, и попенял, что мы потерялись. — Я больше не танцую, ты ведь знаешь, — со вздохом сообщила я, понимая, что для него это вряд ли новость — известие о нашем с Иваном расставании облетело в свое время всю танцевальную тусовку. — Знаю. Но ведь существуют и просто дружеские отношения, Маш. Приехать не хочешь? У меня пары одна за одной, помогла бы чуть-чуть. И тебе развлечение, и ребятам в радость с чемпионкой поработать. Предложение меня заинтересовало, но для этого придется сперва совершить забег в танцевальный магазин за туфлями — не могу же я работать босиком. Принятое решение взбодрило меня, а чашка кофе и бутерброд, принесенные в этот момент официантом, довершили начатое. С аппетитом позавтракав, я вынула деньги и уже начала закладывать их в папку со счетом, когда взгляд мой уперся в нечто знакомое и почему-то опасное. За самым дальним столом сидел мужчина, смутно напоминавший мне кого-то. Не очень хорошее зрение не давало возможности четко разглядеть лицо, но одно я могла сказать с уверенностью — мужчина был армянской национальности, уж что-что, а это я чуяла за версту. И вот это меня испугало. Я не могла объяснить, почему, но руки вдруг задрожали, а неприятный холодок побежал от макушки до пяток. Из паба я рванула со скоростью почтового экспресса, кое-как дождалась лифта и бегом направилась по коридору в номер. Наскоро натянув сапоги и шубу, повесила на плечо сумку и стала продумывать, как мне исчезнуть из гостиницы незаметно. К счастью, лифт спускался до парковки на подземном этаже, и вот через эту парковку-то я и покинула помещение. Такси поймала быстро, назвала адрес танцевального магазина и погрузилась в свои мысли, уютно устроившись на заднем сиденье. Водитель оказался невменяемым мужиком, всю дорогу пытавшимся рассказать мне о транспортных проблемах столицы. Это я знала и без него — с Марго мы часто пользовались то такси, то ее машиной и в пробках настоялись вдоволь. — Вы не могли бы умолкнуть и смотреть на дорогу? — не совсем вежливо поинтересовалась я. — Потому что если мы попадем по вашей вине в аварию, пробки станут еще длиннее, вам так не кажется? Водитель обиделся и замолчал. У магазина я рассчиталась с ним, пожелала счастливого пути и с облегчением покинула салон машины. Всегда обожала этот маленький танцевальный рай на одной из центральных улиц, где, кстати, жила Марго. Приветливые продавцы, огромные телевизоры, на которых постоянно крутились записи с разных турниров, километры тканей всех цветов и фактур, стойки с обувью и вешалки с тренировочной одеждой, разные необходимые танцорам мелочи, камни, перья, блестки, накладные ресницы и флаконы с автозагаром… Как я любила это все, как много лет жила в этом прекрасном мире… Ненавижу Костю за то, что он лишил меня радости и смысла в жизни, ненавижу! Чтоб ему в аду гореть за то, что он сделал… Ко мне сразу подошла девушка в бордовом форменном костюме и, приветливо улыбаясь, предложила помощь. — Мне нужны две пары туфель — стандарт и латина, каблук девятка, если есть, то я предпочитаю… — я назвала фирму, туфли которой всегда покупала, танцуя — они всегда идеально садились по ноге, их не приходилось растанцовывать и разбивать для удобства. Девушка кивнула и предложила присаживаться на пуфик. Я сбросила шубу и расстегнула сапоги — примерка и подбор обуви для танцора дело небыстрое, нужно учесть все нюансы, походить в туфлях, попробовать какие-то движения. Продавец явилась с горой коробок, и я поняла, что без покупки не уйду. Перемерив все, я остановила выбор на лодочках без ремешка для стандарта и на босоножках с мелким плетением на носке — для латины. Оплатив покупку, я с двумя пакетами вышла на улицу и поежилась, накидывая капюшон — поднялась настоящая метель, снег летел в лицо, размазывая тушь и заставляя жмуриться. А мне нужно было еще добраться до метро, довольно, кстати, неблизко расположенное. К счастью, клуб был как раз по той ветке, около которой я находилась, и недалеко от станции метро, так что шансов плутать сперва в подземке, а затем еще и в незнакомом районе у меня не было. Внезапно чьи-то сильные руки подхватили меня и поволокли куда-то, не давая опомниться. Я отбивалась, по-идиотски болтая в воздухе каблуками сапог — нападавший оказался значительно выше ростом и просто нес меня над асфальтом. Очнулась я на диване в каком-то баре. Кругом пахло пирогами, не было посетителей, а бармен лениво вытирал салфеткой бокал. Я вскочила, но та же рука вернула меня на диван. Рядом со мной сидел огромный рыжеватый мужчина с каменным выражением лица. — Вы кто?! — завизжала я, стараясь привлечь внимание бармена, но тот почему-то совершенно спокойно удалился в подсобку. Я осталась один на один с незнакомцем. — Успокойтесь, Мэри, я не причиню вам зла, — с каким-то странным акцентом произнес мой похититель. — Сейчас мы побудем здесь, попьем чай с пирогом, а потом я вас провожу, куда скажете. — Да кто вы, в конце концов?! — Сядьте, Мэри, — негромко, но властно приказал он, и я неожиданно для себя шлепнулась на диван. — Я от Алекса. «Ну, мать твою, чертов Призрак! Я чуть ума не лишилась от ужаса». — Как вас зовут? — Это не имеет значения. — Зачем вы здесь? — Чтобы защитить вас. — От кого? — От тех, кто хочет вам навредить. Я начала злиться: новый знакомец напоминал терминатора — отвечает заученными фразами, не говорит ничего конкретного, зато испугал меня так, что я слышу, как дрожит мой голос. — За вами следят, Мэри. Двое мужчин на синем «Фольксвагене». Они ехали за вами от гостиницы, потом припарковались напротив магазина. Если бы я не оказался рядом, вы уже лежали бы в багажнике этого «фолькса», — невозмутимо и без эмоций сообщил «терминатор». Сказать, что мне стало дурно, значило вообще ничего не сказать. Потолок бара вдруг пошел кругом, и я почувствовала, что вот-вот потеряю сознание. Перед лицом возник какой-то пузырек с резко пахнущей жидкостью, чей запах так ударил в нос, что я закашлялась. — Enjoy, Магу, — сказал мой спаситель, и в его голосе я вдруг уловила нотки Алекса — тот тоже мог вот так отдать приказ и вернуть в сознание. — Спасибо, — пробормотала я, — мне уже лучше… я просто сильно испугалась… — Не бойтесь, Мэри, с вами ничего не случится. Я провожу вас туда, куда вы скажете, а потом провожу назад в отель. — Я не знаю, сколько времени займет моя поездка… — Это не важно. Я буду рядом. Но очень советую сменить планы и никуда не ехать. Это почему-то показалось мне разумным. Вполне вероятно, что Костя, не поверив фотографии и перстню с моей кровью на камне, решил, что я жива, и эти двое могут оказаться его людьми. И вот тогда мне точно не поздоровится. В этот момент мне позвонил Сергей, и я отвлеклась, но краем глаза успела заметить, как «терминатор» поправил гарнитуру телефона и сунул руку в карман. Сергей предложил встретиться, но я отказалась. Он проявил удивительную настойчивость, это насторожило — после того, что я устроила ему ночью, как-то странно звучало предложение посидеть в кафе. Да и «терминатор» почему-то отрицательно качал головой, и я поняла, что он прослушивает мой телефон при помощи сканера — сама проделывала такие фокусы с Костей, когда собирала компромат на него для своей книги. Сергей обиделся, но мне это было безразлично — кто он мне? — Давайте я провожу вас в отель, — предложил «терминатор», когда я бросила телефон в сумку. — А еще лучше будет, если вы сегодня же улетите домой, Мэри. Поверьте, так будет совсем хорошо. С билетом я помогу. Это было разумное предложение, на которое я, в отличие от первого поступившего, согласилась. Алекс Джеф позвонил и сказал, что везет Мэри в отель, и Алекс наскоро натянул парик и приклеил усы. Такая конспирация показалась ему достаточной, если вдруг придется столкнуться с ней здесь, на этаже. Он не успокоится, пока не заставит ее уехать. В Москве стало слишком опасно. Теперь нужно было дождаться ее приезда, проследить, чтобы собралась и уехала. Джеф сказал, что она вроде согласилась. Он, стоя у большого окна в торце коридора, видел, как Мэри вышла из лифта и направилась к своему номеру. Ничего не предвещало беды, когда он услышал звук открывающихся дверей второго лифта, и оттуда появились двое. Мэри никак не отреагировала, шла по коридору, а амбалы, переговариваясь, двигались за ней. Алекс мучительно соображал, что делать в одиночку против двоих в узком коридоре, и в этот момент появился Джеф. Алекс испытал облегчение — ему не придется раскрывать свое присутствие, он очень не хотел, чтобы Мэри видела его. Амбалы ускорили шаг, а до номера оставалось еще приличное расстояние. Джеф среагировал мгновенно. Едва один из амбалов приблизился к Мэри, он, подобравшись, совершил резкий прыжок и ногой в развороте ударил того в голову. Мужик рухнул на пол, как куль, а его приятель, вырывая из-под полы пиджака пистолет, рванулся к Джефу, но тот уже успел развернуться и встретил его прямым ударом в челюсть. Клацнув зубами, амбал выронил оружие и упал на спину, но подняться уже не успел — Джеф коротко ударил его по шее, и он затих. Схватив онемевшую от ужаса Мэри в охапку и развернув так, чтобы она не увидела Алекса, он быстро открыл номер и впихнул девушку туда: — Быстро собирай вещи, слышишь? Быстро! У нас мало времени! Они с Алексом вдвоем перетащили обездвиженных преследователей в номер. — А ведь я чувствовал, что не все ладно с этим журналистом, очень уж вовремя он около Мэри возник, — тяжело дыша, проговорил Алекс, когда они вместе с Джефом упаковали Костиных амбалов в ванную его номера. — Я прослушал его телефон, он как раз созванивался с одним из этих, — кивнул в сторону запертой двери напарник. — Назвал гостиницу, номер. Хорошо, что я решил ночь здесь скоротать, утром как раз они и появились, пасли ее до магазина, а потом и до отеля добрались. Он звонил Мэри, пытался ее на свидание вытащить, вот там бы ее и взяли скорее всего, но она умно поступила — отказалась, и им пришлось ехать сюда. — Знаешь, что самое забавное? — спросил Алекс, вставая из кресла. — Этот Новиков звонил мне с мобильного Мэри вчера ночью и спрашивал совета. Решил, что я ее близкий друг, ха-ха. — И что ты? — А что я? Я в тот момент считал, что все чисто — обычный журналист, решивший провести ночь с красивой девочкой, тем более что и она вроде как не против была. — Совет-то дал? — ухмыльнулся Джеф, прекрасно знавший об отношении Алекса к этой странной девице. — Сказал — уноси ноги, пока цел, утром она тебя ужалит — и ты умрешь, — захохотал Алекс, настроение у которого совсем наладилось — Мэри была в безопасности, собирала вещи в соседнем номере, и ему не придется теперь остаток жизни оправдываться перед Марго. — Хорошо, что все так удачно сложилось. Легкое дельце, — заметил Джеф. — Да… вовремя успели. Лететь бы сейчас девчонке в Бильбао к любимому супругу. А уж на что тот способен, я представляю — раз не погнушался киллера ей нанять, — фыркнул Алекс, отдирая усы и снимая парик. — Все, Джеф, увози ее отсюда, с этими я сам решу. Напарник вышел, закрыл за собой дверь, и Алекс услышал, как в соседнем номере он что-то говорит Мэри, как щелкает замок, а по коридору раздаются нервные шаги Мэри, вбивающей каблуки сапог в ковровое покрытие. Все, она в безопасности, Джеф проводит ее и проследит, чтобы улетела. Можно немного расслабиться. Когда шаги стихли, он вышел в коридор, убедился, что никого нет, и подошел к номеру Мэри. Алекс вынул из кармана карточку, ловко уведенную перед этим со стойки ресепшена, открыл номер и вошел. В прихожей все еще чувствовался аромат духов Мэри — он помнил этот холодный запах «Кензо», она не признавала других. На полу под ногами валялась заколка — видимо, впопыхах сборов Мэри уронила ее и не заметила. Алекс подобрал ее, пощелкал зачем-то замком, покрутил в руках и убрал в карман. Смятая постель, пустой бокал с остатками коньяка — ну, еще бы, девочка пережила довольно сильный стресс, когда на ее глазах Джеф двумя ударами уложил Костиных церберов, которые сейчас мирно отдыхали в номере Алекса, лежа друг на друге в ванне. Сейчас Джеф уже должен был ехать к аэропорту — билет на имя Мэри лежал у него, Алекс позаботился об этом заранее. Ничего, у нее теперь появился шанс — мизерный, конечно, потому что Костя не остановится, будет искать и, скорее всего, найдет. Хотя возможно, что Мэри сумеет ускользнуть, ведь она на удивление везучая. Зря она все-таки не осталась в Цюрихе, как он хотел. Но это ее выбор. Никто не может прожить чужую жизнь, и даже Алексу не по силам заставить Мэри сделать это. Его внимание привлек валявшийся у кресла скомканный лист бумаги. Горничная еще не успела убрать номер после отъезда Мэри. Алекс поднял его, развернул и увидел знакомый неровный почерк: Не уходи, побудь со мной немного. Мне сложно без тебя, ты это знаешь. Не нужно лишних слов. Побойся Бога. Но ты, как прежде, просто исчезаешь.