Карина Карловна сделала шаг назад, вытянула вперед руку и взвизгнула: – Ты уволен! – За что? – обомлел Миша. – Доставил брумбель в целости, ни один ящик не уронил! – Идиот! – закричала Карина Карловна. – Мою племянницу зовут Мария Брумбель, она приехала жить в Москву, привезла свои вещи. Ее отец, мой родной брат Брумбель Денис Карлович, владелец нашей фирмы. Я вцепилась в руль. Только бы не расхохотаться во все горло. Жаль, что рев гудка поезда заглушил слова, когда на вопрос Миши: «И кто у нас папаша?» – милая девушка завела: «Он Брумбель Де...» Продолжение мы не услышали и предположили, что гостья хотела сказать: «Он брумбель делал». А на самом деле блондинка пролепетала: «Он Брумбель Денис Карлович». – А ты недотепа, которого нельзя даже улицы мести поставить! – завершила «выступление» Карина Карловна. – Вы же Николаева, а не Брумбель! – пискнул Миша. – Где мне догадаться было? Так разговор вели, что я подумал: брумбель – это что-то типа астролябии или штангенциркуль какой. Карина Карловна достала мобильный, нажала на кнопки. – Сережа, быстро идите к моему дому, надо разгрузить машину. Отдав распоряжение, тетка смерила Михаила гневным взглядом. – Плохо жить недоумком. Почему я Николаева? Замуж вышла, фамилию сменила. – Вот блин... – протянул Миша. – Эх, невезуха! Опять работы лишился. Почему же Маша молчала, не поправила меня? – Моя племянница не хотела тебя, идиота, смущать! – гаркнула Карина Карловна. – Она интеллигентна сверх меры и не умеет с инвалидами ума правильно общаться. Хорошо, у нее тетя есть, которая придурков в шеренги строит и вон гонит. Глава 16 Всю дорогу до дома я утешала Мишу. Твердила ему банальности про жизнь, смахивающую на зебру, про то, что судьба, закрывая перед тобой дверь, непременно распахивает форточку, призывала не сдаваться. И преуспела. – Сейчас полезу в Интернет и найду новое место, – приободрился Михаил. – Я ж не претендую на должность президента. – Молодец, – одобрила я его. – Парень с правильно приделанными руками никогда не пропадет. – Верно, – окончательно повеселел Миша. – Я могу быть шофером, электриком, сантехником, двери навешивать, окна ставить. Надо только нормальную машину купить. Сколочу бригаду и буду ремонтировать квартиры. – Отличная идея! – воскликнула я. – Ларисе она понравится. – Хорошая ты девка, Танюха, – похвалил меня Миша. – Если бы не Ларка, приударил бы за тобой. – Лучше не надо, – испугалась я. И быстро соврала: – У меня есть любимый человек, у нас серьезные отношения, и не хочется ссориться с Ларой. Извини, Миша, я не из тех женщин, которые охотятся в чужих угодьях. – Да я просто так сказанул, – улыбнулся Михаил. – Не переживай, комплимент отпустил тебе, чтобы порадовалась, убедилась в своей привлекательности. Я вошла в квартиру, посмотрела на часы, поняла, что спокойно могу попить кофе, и сделала себе чашечку. Съела несколько бутербродов, потом запустила руку в вазу с конфетами, развернула одну, вторую, третью, четвертую, пятую... На шестой мой мозг очнулся и закричал: «Эй, ты же сидишь на диете!» Я обозрела гору фантиков и испытала детское удивление. Откуда в доме сладкое? Наверное, его купили Игорь с Генашей. Мне следует быть внимательной, вон сколько слопала. Хотя конфетки маленькие, а я сегодня вскочила ни свет ни заря, истратила кучу калорий. Кстати, куда подевались мои гости? Не успел возникнуть вопрос, как на него нашелся ответ – на холодильнике обнаружилась прижатая магнитом записка. «Танюша! Мы уехали в «Эйн» подавать заявку. Полей цветок, он носитель желания. Думай о ста миллионах. Визуализируй мечту. Никаких зайцев! Повторяй мантру: деньги ко мне слетаются со всех сторон, мчатся на скорости сто километров в час. Сто миллионов. Сто километров. Сто миллионов. Сто километров. Игорь». – Сто миллионов, сто километров, – машинально повторила я, взяв телефон и нажимая на кнопки. – Сто миллионов, сто километров, сто миллионов... – Здравствуйте, – еле слышно произнес дрожащий голос. – Сто миллионов, – машинально брякнула я и спохватилась: – Простите, вас беспокоят из «Омосбер»-банка. Мне нужна Раиса Демьяновна. – У аппарата, – прошептала Крылова. – Разрешите к вам подъехать? – защебетала я. – Уже? – невпопад спросила бабушка Джулии. – Хорошо. – Ничего, если я буду через час? – обрадовалась я. – Я не собираюсь уходить, можете не торопиться, – уточнила старушка. Я вынула из вазы еще пару конфет и поспешила на выход. Дверь мне открыла хрупкая бабуля в темно-бордовом платье с белым гипюровым воротником. – Добрый день, Раиса Демьяновна, – поздоровалась я. – Она в комнате, – сердито буркнула пенсионерка. – А вы, нахалы, думаете исключительно о своем благополучии. – Катя, не начинай, – донесся тихий голос. – Мне рта никто не заткнет! – гордо выпрямилась бабуля. – Всегда говорю, что думаю, и от своих принципов не отрекусь! Послышался скрип двери, в коридор вышла еще одна худенькая старушка, наряженная точь-в-точь в такое же платье, как у подруги, только темно-серое. – Не обижайтесь на Катерину Андреевну, – тоном, похожим на шуршание опавшей листвы, произнесла она, – мы со школы дружим, друг за друга горой. – А я юридический работник, – перебила ее Катерина Андреевна, – всю трудовую жизнь в архиве райсуда провела, справки выдавала. Золотаревой врать не советую, я законы знаю. Вы обязаны вернуть накопленные взносы! – Разве страховку сразу оплатят?.. – устало вздохнула Раиса Демьяновна. – Проходите, девушка, в комнату, в ногах правды нет. Как вас зовут? – Таня, – представилась я. – Ботинки скинь, – не стала любезнее Катерина Андреевна. – И это не страховка! – Катя, ну что ты на гостью накинулась? – с укором покачала головой хозяйка. – Татьяна служащая, ей велели – она поехала. Банк ведь не вам принадлежит, девочка? – Жаль, но нет, – засмеялась я. – Однако я не отказалась бы иметь что-то подобное в собственности. – Как тебе не стыдно! – возмутилась Катерина Андреевна. – Не смей здесь хохотать! – Катя, остановись! – Раиса Демьяновна распахнула дверь в небольшую гостиную, где стояли диван и кресла. – Закон есть закон, тебе ли не знать. Мне положено то же, что и другим. – Они обязаны вернуть накопленное! – затрясла крохотными кулачками Катерина. – И сто раз тебе говорила: у вас не страховка, а накопительный депозит. – Сердитая старушка повернулась ко мне: – Ну-ка, отвечай, красавица, только не ври! Что с Раисиными взносами? – Да уймись же, Катя! – простонала Крылова. – Тут какое-то недоразумение, – медленно произнесла я. – Не имею ни малейшего отношения ни к страховке, ни к накопительным депозитам. – Уже лжет! – торжествующе воскликнула Катерина Андреевна. – Я вас, воров из банков, еще с перестройки ненавижу. Тогда министр, толстый такой, на поросенка похожий, деньги советские в пыль превратил, и мы нищими в одночасье стали. Решив не обращать внимания на агрессивную подружку Крыловой, я повернулась к Раисе Демьяновне и пояснила: – Я менеджер по персоналу в «Омосбер»-банке. – Кто, деточка? – растерялась Раиса. – По-русски выражайся, – потребовала Катерина, – не в Америке живешь. – В отделе кадров работаю, – нашла я подходящий аналог. – Уже лучше, – одобрила вздорная бабулька. – А то начала иностранщиной пугать! Менеджеры по персоналу за океаном, а у нас кадровики. Первый отдел, вязальную спицу ему в бок! Раиса Демьяновна умоляюще посмотрела на меня: – Танюша, не обижайтесь на Катю, она замечательный человек, просто сейчас очень нервничает. – Можно я объясню цель своего визита? – смиренно попросила я. – Что ж, послушаем, – согласилась Катерина Андреевна. – В нашем банке есть вакансия секретаря, – начала я излагать заготовленный текст. – И среди множества резюме... Брови Золотаревой медленно поползли к переносице. – Анкет! – живо поправилась я. – Так вот, среди множества анкет начальство обратило внимание на ту, что прислала Джулия Николаевна Крылова. Старухи переглянулись. – Не знали, что Джулия трудоустраиваться собралась, – сказала Катерина.