— Ага… — понимающе произнес Барт. Взяв в руки свой стакан, он отхлебнул остывший кофе. Что бы он там ни предполагал, поговорить она собиралась совсем не о его притязаниях. Пожалуй, он был даже немного уязвлен тем, что она посчитала их столь незначительными, что даже о них не вспомнила. — Если ты внимательно смотрела, то, должно быть, знаешь, что у меня не было выбора. Эти отморозки домогались несовершеннолетней девчонки. Если бы я не вмешался, то… — Ты мог позвать охранников из клуба, — возразила Дейзи, укоризненно взирая на Барта. — Мог бы позвонить в полицию. — Об этом я… — Бартоломью почесал затылок, — не подумал как-то. Дейзи ничего не ответила, а лишь смерила его взглядом «ну вот ты и сам все понял». Поднявшись с дивана, Дикинсон подошел к кофейному аппарату, чтобы сделать себе еще одну порцию латте. Тонкий ореховый аромат в одно мгновение распространился по комнате. Взяв свою кружку, Дейзи тоже подошла к кофемашине и остановилась рядом с Бартом. — Потому что не хотел найти безопасный для себя выход из ситуации, — сказала она, протянув ему кружку. — Ерунда, — отмахнулся Барт, хотя в глубине души сам уже понял, что она была права. Взяв кружку Дейзи, он поставил ее в аппарат и нажал на кнопку. Раздалось жужжание кофемолки. Посмотрев на свою правую руку, Бартоломью сжал ее в кулак. На костяшках пальцев все еще не зажили ссадины. Барт вспомнил адреналин, который он испытал в драке. Он прекрасно знал, что против четверых шансов у него мало, и все равно полез на рожон. Да и Рой упрекал его в том же самом. — Ты говоришь словами Роя, — Барт протянул дымящуюся кружку Дейзи и, когда она принимала ее из его рук, случайно коснулся ее пальцев. — А вы с Роем часто говорите о том, что произошло? — спросила она, к разочарованию Барта сделав вид, что ничего не заметила. — Не говорим, — ответил он, осторожно пробуя на вкус горячий кофе. А что об этом говорить? Это не изменит ничего. Да и им известно, что все они присоединятся к Марку в конце концов. Не важно, какой жизненный путь они пройдут, итог у всех будет один. — Почему? — произнесла она. Барт пристально посмотрел на ее губы, покрытые едва заметным перламутром. — Думаю, каждый из нас хочет об этом забыть… Как ты забыла о нашем поцелуе в клубе. При этих словах на лице Дейзи промелькнула тень улыбки, а скулы окрасил легкий румянец. Она все отлично помнила. — Будем считать, что ничего не было, — ответила она, вернув на лицо серьезное выражение. — Как тебе угодно, — нарочито равнодушно ответил Дикинсон. Он отставил свой полупустой стакан в сторону. А затем положил руку на талию Дейзи и, притянув ее к себе решительным рывком, поцеловал. Это было прикосновение лишь одними губами, без языка, но чувственное и такое приятное, что Барту хотелось растянуть поцелуй подольше. Он ощутил волнующую близость ее стройного тела. Это было не так невинно, как в прошлый раз. Но он не позволил себе увлечься, заставив себя оторваться от ее губ. — И этого тоже не было? — спросил он, размыкая объятие и вглядываясь в лицо девушки. Ее глаза были широко распахнуты. Похоже, она была ошеломлена. Но быстро взяла себя в руки: — Ты не должен этого делать, Бартоломью. Если не хочешь сменить терапевта, — пригрозила она, сомкнув губы. — Это неприемлемо. — Может быть и хочу, — признался Барт. — Ради снятия твоих этических противоречий. Я понял, что жизнь очень коротка, и если постоянно откладывать все на завтра, то можно ничего не получить вовсе. — Но дважды менять терапевта в течение трех месяцев не рекомендуется. Это вредно для пациента, — протест Дейзи прозвучал как-то неубедительно. И это придало Барту храбрости. — Значит, я не буду ничего менять. Давай как-нибудь вместе выпьем кофе вне этого кабинета... — но договорить он не успел. Дейзи перебила его: — Ты что, совсем ничего не понимаешь? Меня могут лишить лицензии! — воскликнула она и прикусила нижнюю губу, совсем как сидящий на диете человек, отказывающий себе в кусочке аппетитного торта. — Ничего не случится. Мы просто перенесем встречу из душного офиса в кафе, — настаивал Барт. — Ты ведь не откажешь человеку, склонному к самодеструкции? — Это шантаж, — Дейзи улыбнулась. — Мне очень это нужно, — продолжил настаивать Бартоломью, — чтобы преодолеть барьеры, мешающие мне говорить о своих чувствах, и все такое. Ну, ты понимаешь. Дейзи рассмеялась: — Хорошо, — согласилась она. — Но это будет только кофе. — Конечно-конечно, — охотно подтвердил Барт, подумав о том, как сильно любит пить кофе в постели. Покинув кабинет психолога спустя полтора часа, Бартоломью обнаружил на своем телефоне пропущенный звонок от матери и сообщение от нее же о том, что они с отцом ждут его сегодня на ужин. Надо же, уже вечер. Как быстро пролетает время за разговорами о вреде саморазрушения. «Я приготовила твое любимое рагу с индейкой…» — прочитал Барт, и желудок тут же напомнил о себе голодным урчанием. Предатель. Выйдя на улицу и обнаружив, что уже совсем стемнело, Дикинсон вынул из пачки сигарету и закурил, раздумывая о своем сегодняшнем выборе. Индейка, приправленная лекциями его матери о том, что нужно возвращаться к нормальной жизни, или курочка в панировке с холодным пивом в каком-нибудь спорт-баре под ор футбольных болельщиков? Выбор был очевиден. Бросив сигарету в мусорный контейнер, Барт отправил матери ответ, что у него сегодня другие планы, и спустился в метро. Бартоломью любил Нью-Йорк. Никогда не спящий город всегда притягивал его своей безграничной энергией, которую источал в любое время суток, будь то утро, день или ночь. Этот мегаполис нельзя было назвать ни красивым, ни уютным. На одном углу могло выситься готическое архитектурное творение, на другом — безобразный панельный дом, но они как-то всегда уживались рядом. Так же, как и совершенно разные люди, начиная от хипстеров, заканчивая офисными занудами с кожаными портфелями — каждый находил здесь свое место. Нью-Йорк — как живой организм, в нем вечно что-то громыхало, сигналило, дымилось и стучало. Считалось, что сердцем этого города является Таймс-сквер, но для Барта им всегда оставался район Ист-Виллидж. Он по праву был известен своей яркой ночной жизнью. Классические бары, концертные залы и площадки для мероприятий здесь соседствовали с модными ресторанами и шикарными коктейль-барами. А днем можно было спокойно пройтись по бутикам и магазинам винтажных вещей, поесть в одном из уютных кафе или даже заглянуть в тату-салон. Но среди всевозможных клубов, пиццерий, бургерных, фиш-хаусов, было одно скромное заведение на Сент-Маркс плейс. *** Шесть лет назад (15 июня) — Черт возьми, Барти, — ворчал Рой, сбавив скорость «Дефендера» до пяти миль в час. — Если ты не определишься через пять минут, то я остановлюсь возле первой попавшейся закусочной и затолкаю в тебя какой-нибудь замшелый биг-мак, на который даже туристы не посмотрят. Они уже полчаса искали подходящее место, чтобы поужинать. Но в воскресный вечер не везде можно было найти свободный столик. А Бартоломью еще и капризничал, отвергнув ближайший фастфуд. — Но сегодня моя очередь выбирать, — издевался Барт, ерзая рядом с Роем. — Придумал! Хочу большой сочный аргентинский стейк! С заднего сиденья послышался смешок Марка. Вообще-то он все это время равнодушно залипал в свой смартфон и совершенно игнорировал их возню. Но тут вдруг решил напомнить о себе. — Что смешного? — с подозрением поинтересовался Барт. — Ничего, — ответил Марк и снова прыснул. — Вспомнил твои винные сопли. Рой тут же захохотал. Барт надулся. Он надеялся, прошло достаточно времени, чтобы парни забыли о том случае, произошедшем несколько лет назад. Отец Марка отмечал день рождения в одном понтовом ресторане, и Барт подавился куском стейка и закашлялся. Мгновенно отреагировавший Рой со всей дури треснул Барта по спине, отчего у него Каберне Совиньон носом пошло. А Марк так сильно ржал, что его отец подумал, что он под кайфом — и тем же вечером перевернул всю его комнату в поисках травки. С тех пор, стоило кому-то из друзей Барта упомянуть «винные сопли», как они начинали подтрунивать. И ничем нельзя было их заткнуть. Срок давности обычной шутки, как правило, невелик. Одна и та же шутка дважды никому не интересна. Но это не касается дурацких шуток, они смешны вечно. — Давай хоть посмотрим, что есть рядом, — успокоившись, предложил Рой. — Я голодный! Притормозив на светофоре, он опустил тонированное стекло автомобиля и высунулся из окна, озираясь. — Ого! — воскликнул Рой. Он вытаращил глаза, уставившись на что-то. Повернув голову в ту же сторону, Бартоломью увидел двух девушек, остановившихся у витрины зоомагазина. На одной из них были короткие джинсовые шорты. Она наклонилась к витрине, чтобы рассмотреть щенков, совершенно не задумавшись о том, в какой позе стоит. Барт тоже раскрыл рот, разглядывая задницу девчонки и ее шикарные ножки. — Да, вы оба точно «голодны», — Марк снова засмеялся. — Брайт, челюсть подбери, и поехали. Тебе уже сзади сигналят, горе-водитель. Владелец красного «Шевроле», стоящего за кроссовером Роя, объехал их, выкрикнув оскорбление и показав неприличный жест рукой. Но тот даже не заметил. — Завали, Томпсон. Мы должны с ними познакомиться, — отмахнулся он. — Девчонки-и-и! — закричал Рой, размахивая им рукой. Барт и Марк многозначительно переглянулись. — Мы тут бессильны, — сказал Марк, улыбаясь. — Нам его не остановить, — согласился Барт, откидываясь на сиденье, не смея мешать опытному пикап-мастеру. Похоже, девушки не сразу поняли, что Рой обращается именно к ним. Обернувшись, они долго озирались по сторонам, прежде чем подойти ближе. Теперь Бартоломью мог их как следует рассмотреть. Обе были брюнетками. Та, что в шортах-мини, носила классическое каре. Черные короткие пряди были забраны за уши. Азиатский разрез глаз говорил о японском происхождении. В руках у нее был фотоаппарат. Ее подруга, одетая в длинный летний сарафан, предпочитала длинные распущенные волосы. Голубые глаза взирали на собеседников с интересом. Они выглядели, как туристки, выбравшиеся поглазеть на центр Нью-Йорка. Впрочем, если это так, они не откажутся от экскурсоводов. Рой, похоже, подумал о том же самом. — Если вы заблудились, мы с радостью подбросим вас до отеля, — начал он. Мотор «Лэнд-Ровера» призывно зарычал, а Рой изобразил, как ему казалось, одну из тех своих улыбочек, что обескураживают девчонок. Барт закатил глаза, слушая эти жалкие потуги. Ну да, конечно, так они и сядут в тачку с тремя мужчинами. Его приятелю нужна была срочная помощь, иначе такими темпами ему до пенсии никто не даст. Марк на заднем сиденье уже катался от смеха. — Спасибо, не надо, — наотрез отказалась обладательница коротких шорт. Барт поспешил спасти ситуацию. Он высунулся из окна, бесцеремонно ткнув Роя локтем, чтобы он подвинулся. — Но от ценного совета-то вы не откажетесь? — спросил он, подмигнув азиатке. — Валяй, — снисходительно сказала она. Ее подруга сложила на груди руки, выражая готовность послушать. — Ни в коем случае не покупайте хот-доги на улице. К чему вам эти вялые сосиски? — задорно выдал Барт и с удовлетворением услышал в ответ девчачий смех. Французы не зря говорят: «Если женщина смеется над твоими шутками, считай, что она уже в твоей постели». Раздалось жужжание стеклоподъемника задней пассажирской двери. В соседнем окне появилось улыбающееся лицо Марка. — Дамы, эти сосисочники к вам пристают? — давясь смешком, спросил он. — Мы как раз собирались любезно предложить сосиски получше, — вставил слово Рой. — Знаем места. — Они что, соблазняют нас своими сосисками? — подняв брови, поинтересовалась азиатка у своей подруги. И они обе снова расхохотались. Открыв дверь, Марк первым вышел из машины и протянул девушкам руку, назвав свое имя. А затем представил друзей. Бартоломью выскочил следом. — Зои, — улыбнулась голубоглазая, вложив свою ладонь в его. А это Мэй, — она указала на подругу. — Очень приятно, — ответил Марк, продолжая трясти руку Зои, словно зависшая компьютерная программа. Барт толкнул его плечом, и только после этого Марк отпустил руку девушки. — Тут за углом есть закусочная «Криф Догс», — сказал Рой. — Там делают бесподобные домашние копченые колбасы на вынос. Зажаривают их до хрустящей корочки. Я сейчас припаркуюсь, и мы дойдем туда в два счета, — пообещал обрадованный развитием сосисочной темы Рой и умчался на «Лэнд-Ровере». Вернувшись через пару минут, он пообещал девчонкам гастрономический оргазм. И не обманул. — Вообще-то мы местные, — смеялась Зои, когда они впятером, поужинав, пошли гулять по ночному городу. — Мы журналисты, пишем обзор для туристов. — Но мы никогда не заметили бы эту прекрасную забегаловку, если бы не вы, — восхищенно добавила ее подруга. — Теперь она появится в нашем буклете. — Может, мы еще вам как-нибудь покажем пару интересных мест? — предложил Рой, стараясь идти рядом с Мэй. — Как-нибудь. Если у нас будет время, — ответила Мэй, подмигнув Зои. Написав свой номер телефона на обрывке блокнота, она протянула его Барту. — Звони, — сказала она, бросив на него многозначительный взгляд из-под полуопущенных ресниц.