Монк прокашлялся, и Элена обернулась, зная, что он получил хорошее медицинское образование во время работы на «Сигму». – Что-то важное? – спросила Кэт мужа. Коккалис протянул руку, и Элена отдала трактат ему. – Определенно, стоило бы прочитать. Но мне и так кое-что известно о янтарной кислоте. Она производится митохондриями в наших клетках как часть энергогенерирующей системы организма. Это то, что сохраняет нам жизнь. – А зачем Смитсон экспериментировал с «духом янтаря»? – спросила Элена. Кэт обеспокоенно повернулась к директору Тамму. – Он проводил эти эксперименты здесь, в Таллинне? – Да. Боюсь, прочитав его заметки, вы увидите, что ничего особенного Смитсон не обнаружил. Возможно, именно поэтому он оставил рукопись здесь и не стал ее публиковать. Элена знала, что именно эту тайну Смитсон унес с собой в могилу. Тем не менее, она задавалась вопросом, не оставил ли ученый подсказку в своих записях, которые были уничтожены при пожаре во время Гражданской войны. Если да, то не мог ли он оставить ключи и в другом месте? Прежде чем она успела это обдумать, Монк повернулся к жене. – Кэт, мне кажется, у тебя есть соображения. Она тихо заговорила, отвернувшись от Тамма и его дочери: – Судя по записи Маклиша, Смитсон рассказал геологу свою историю о постигшей шахтеров катастрофе здесь, в Таллинне. Вероятно, он завладел артефактом еще до приезда в город. – Звучит логично, – кивнул Монк. – Но зачем он проводил эти эксперименты? – Пытался понять, как нечто, пойманное в янтарную ловушку, может вернуться к жизни?.. Нетрудно предположить, что он верил в какие-то не известные ранее свойства самого янтаря – например, в способность поддерживать жизнь. – И, конечно, потерпел неудачу, – вмешался Сэм. – Физические свойства янтаря не имеют никакого отношения к поддержанию криптобиозных кист. Это чудо встроено в гены. – Тем не менее он не мог этого знать, – довольно резко сказала Элена, чувствуя желание защитить Смитсона. – И, несмотря на неудачу, был достаточно мудрым, чтобы признать опасность артефакта. Поэтому не завещал его Соединенным Штатам. В то же время находка была слишком удивительна, чтобы ее уничтожить. – Он действовал как настоящий ученый, – кивнула Кэт. – Осмотрительно сохранял знания для будущих поколений. – И эту же цель – только в больших масштабах – он ставил перед собой, финансируя создание Смитсоновского института, – кивнула Элена. – Только почему в Америке? – нахмурился Сэм. – Никогда не мог понять… – Остается лишь сделать предположение, – пожала плечами Элена. – Смитсон родился в аристократической семье, однако у родителей начались финансовые проблемы, поэтому сверстники так и не приняли его по-настоящему. Думаю, он столкнулся с жесткой кастовой системой Европы и понял, что истинные надежды на грядущую эпоху просвещения связаны с Новым Светом, где ограничения статуса и класса не душат развитие идей. Элена сама воспользовалась дарами свободного общества: она родилась в семье рабочих-иммигрантов и стала библиотекарем Конгресса. Мог ли Смитсон вообразить себе такой мир? Монк вернул разговор к делу: – Все это замечательно, но если Смитсон уже нашел артефакт до приезда в этот город, то где он его взял? Тамм с дочкой явно пытались не вмешиваться в обсуждение; тем не менее, услышав вопрос Монка, директор снова подошел к ним. Очевидно, он начинал понимать, что истинная цель гостей отличается от заявленной. – Простите, если отвлекаю, – осторожно начал он. – Но, как я уже говорил, мне известно, почему мистер Смитсон приехал в Таллинн. Возможно, эта информация поможет вам в поисках. Элена взглянула на Кэт. Кажется, директор хотел оказать услугу библиотекарю Конгресса США. Кэт кивнула Элене, явно желая, чтобы та воспользовалась своим авторитетом. – Директор Тамм, буду с вами откровенна, – начала Элена. – Мы пытаемся установить происхождение некоей находки Смитсона. Речь идет о большом куске янтаря, весом примерно в семнадцать фунтов. Она развела руки, показывая размер. Тамм широко раскрыл глаза. – Такой огромный?.. Неудивительно, что вы намерены включить такой экспонат в юбилейную выставку. – В идеале, – добавила Кэт, – мы хотели бы получить янтарь из того же места, где Смитсон обнаружил свой… Для подлинности. – Конечно. Балтийский янтарь – самый лучший, – с гордостью заявил Тамм. – В доисторические времена эти земли, и даже соседнее море, были покрыты обширными сосновыми лесами. Именно из смолы этих гигантских деревьев образовались богатые янтарные отложения. С тех пор куски янтаря постоянно вымывает с морского дна и выбрасывает на берег. Но самые старые и богатые жилы находятся глубоко под землей. Некоторые из них – шириной в несколько метров. Только представьте! Элена поймала себя на том, что смотрит под ноги, словно ожидая увидеть там широкие золотистые реки. – Итак, понятно, – продолжал Тамм, – почему мистер Смитсон прибыл сюда в поисках идеального янтаря. Он считался драгоценным камнем, наделенным к тому же магическими свойствами. – Магическими? – нахмурилась Элена. – Янтарь ценили за целебные свойства. А еще он защищал от сил зла и не подпускал к людям зверей и чудовищ. Элена и Кэт переглянулись. Смитсон ставил эксперименты, чтобы проверить эти невероятные россказни. Значит, он не просто искал средство, поддерживающее жизнь, но и пытался выяснить, способен ли янтарь стать защитой от зла. Или искал спасение от того, что скрыто внутри? – Хотя мне неизвестно, где именно мистер Смитсон нашел такую глыбу, – вновь заговорил Тамм, – я знаю, каким путем он шел. Позвольте вам показать. 13 часов 27 минут Кэт вслед за директором подошла к компьютеру Лары. Будем надеяться, мы узнаем что-нибудь новое. – Вы слышали про Великий шелковый путь? – Про древнюю дорогу между Европой и Китаем? – нахмурилась Кэт, не понимая, к чему клонит директор. – По ней перевозили товары… – Именно. Но существует и другой торговый путь, намного более древний. Ему пять тысяч лет. Тамм обернулся к дочери и быстро о чем-то заговорил по-эстонски. Лара кивнула, ее пальцы забегали по клавиатуре. На мониторе появилась карта восточной части Европы. Все подошли ближе. – Вот это – Великий янтарный путь, – сказал Тамм, указывая на идущую сверху вниз пунктирную линию. – Так драгоценный янтарь перевозили отсюда в Венецию. Оттуда корабли переправляли сокровище через Средиземное море. – Он посмотрел на собравшихся. – А знаете ли вы, что нагрудное украшение Тутанхамона декорировано балтийским янтарем? – Директор сиял от гордости. – Даже древние греки ценили балтийский янтарь, особенно за его мистические свойства. Примерно две тысячи пятьсот лет назад Фалес Милетский потер тканью кусок янтаря – и засверкали искорки. Он назвал эту новую неизведанную силу электричеством, от греческого слова «электрон», которое, в свою очередь, обозначало у них «янтарь». – Очень интересно, – сказал Монк. – Но какое отношение все это имеет к Джеймсу Смитсону? – Непосредственное, – Тамм сверкнул глазами, кивая на карту. – Мистер Смитсон начал свое путешествие в Венеции и отправился на север по Янтарному пути. Он намеревался пройти весь путь до Санкт-Петербурга, однако прервал его здесь, в Таллинне. Хотя я не могу сказать, почему он остановился. Кэт догадывалась. Эксперименты не показали ожидаемого результата, и он отказался от исследования. Тамм постучал по Таллинну на карте и провел пальцем вниз. – Мистер Смитсон мог найти свой янтарь в любом из этих мест. Элена взглянула на Кэт. Скорее всего, он прав. Она вглядывалась в карту, изучая весь Янтарный путь. Как же мы найдем месторождение менее чем за три дня? Подсказка пришла от Лары: – Мой отец не совсем прав. – Она посмотрела на директора, словно извиняясь. – Мистер Смитсон двигался из Венеции на север. Достигнув Балтийского моря, он сел на парусник и вдоль берега отправился в Таллинн. – Откуда ты знаешь? – удивленно спросил Тамм. Девушка снова коснулась клавиатуры. – Утром я взяла на себя смелость просмотреть оцифрованные бортовые журналы за период, когда мистер Смитсон был в нашем городе. И нашла его имя в списке пассажиров торгового судна, прибывшего из Гданьска. Кэт придвинулась к монитору и проследила путь до польского города на берегу Балтийского моря. Монк склонился рядом.