Если быть честным перед собой — я зарвался. Преследователей засек давненько, еще рядом с памятником арбузу, который располагался у весьма странного панно, на котором тоже был изображен арбуз, только нарезанный и в руках у фантасмагорического вида блондинки. Ну, вот такая вот местная достопримечательность! Но, заметив слежку, подумал, что разберусь с ними позже — понадеялся на авось. Один из злоумышленников точно был киборгом: несмотря на отсутствие видимых аугментаций, этот едва уловимый запах машинного масла и горелой проводки я бы не спутал ни с чем! Остальные держались поодаль, так что судить об их природе наверняка я не мог. Но — грешил на Формацию. Именно поэтому и двинул в общественный туалет в парке культуры и отдыха имени Эльфийских добровольцев. Что за эльфийские добровольцы — я понятия не имел, но схлестнуться с киборгом предпочитал в замкнутом пространстве, чтобы он не пальнул в меня чем-нибудь с расстояния. Ну, и облегчиться не мешало тоже — с лишней жидкостью в организме много не навоюешь! Но, сделав свои дела, попялившись в зеркало и пополоскав руки под краном столько, сколько позволял здравый смысл, я все-таки не дождался преследователя в туалете и решил выйти осмотреться — и огреб по полной. Не ожидал я такой херни с газовым баллоном, вот правда — не ожидал! Поверил я в собственную невхерственность крепко, и даже старый маньяк Жегулин меня в ней не разубедил! А может, это всё — последствия урукской природы? Слабоумие и отвага? Слабоумие там или нет — позвенев наручниками, я сообразил, что в целом движений рук они почти не сковывают, и стянул мешок с башки. И первым делом посмотрел на свои оковы. Ну да — ребята кое-что знали об орках. Цепочки были не стандартные, а усиленные, с мощными такими звеньями. Да и сами браслеты напоминали скорее средневековые кандалы. Разорвать? Еще будет время попробовать… Я действительно находился в стандартном грузовом контейнере один-одинешенек. Ни тебе товарищей по несчастью, ни грузов каких завалящих, ни-че-го. Металлический пол, металлические стены. Судя по периодическим подскакиваниям и мотаниям туда-сюда — это всё же был автомобиль, а не самолет или там речной паром. И это утешало. Прислушавшись к ощущениям, я довольно хмыкнул: ничего серьезного мне в тушке не повредили, гематомы и ушибы не в счет. Так можно было и воевать! И для начала, перед тем как организовать боевые действия, я намеревался покемарить: пара почти бессонных ночей на пользу не пойдут, а сколько еще ехать мне в этой железной коробчонке — понятия не имею. Почему бы не воспользоваться ситуацией? На всякий случай, еще раз поднеся к глазам свои кандалы, я осмотрел их так и эдак и не удержался от злорадного оскала: есть у меня метод против такой некачественной сварки! Закончив подготовительные действия для будущего побега, я напялил на голову мешок, поудобнее улегся на спину, расслабился — и уснул. Всё-таки самое страшное оружие уруков — это не кулаки, не клыки и не дьявольский метаболизм. Самое страшное оружие — это бесстрашие. И неумение составлять каламбуры. * * * — Это сколько ты в него дерьма этого залил! Гляди — до сих пор лежит как бревно! — раздался женский голос. — А говорили — уруки на такие вещи устойчивые! — Так целый баллон, Хлоя! Целый баллон даже слонопотама с ног свалит! Хлоя! Я где-то слышал это имя, определенно! Всей этой иностранщиной увлекались одни мои старые-недобрые друзья из Сан-Себастьяна, и была там одна лысая девушка с механическими щупальцами вместо левой руки… — Заткнулся бы ты, болван. Не говори, в чем не смыслишь! — она точно была из нашего Сервитута, эта Хлоя! Вон как оборвала второго, когда он заикнулся про слонопотама! — Грузите его на тележку, и отвезем его вниз, запихаем в Дыру. Мне очень не хотелось, чтобы меня запихивали в дыру, или чтоб мне что-то запихивали в дыру. Поэтому я дождался, пока меня, как мешок с дерьмом, зашвырнут в некую емкость, габаритами напоминающую мусорный контейнер, и потихоньку освободился. Как? Так спасибо гребаному голубоглазому комедианту! Цегорахов-таки сделал мне то дорогущее нано-напыление, так что разгрызть цепи было делом недолгим — благо, подготовился я к этому заранее, перед тем как уснуть. Стальные браслеты на лодыжках и запястьях меня ни капельки не смущали — и с чего бы? С таким дополнительным весом удары будут еще сильнее! А что кожу натрет — так и хрен с ним. Со свободными руками и ногами я чувствовал себя вполне прилично. А норадреналин, кипящий в крови, подпитывал жажду крови. Обмотав вокруг правого кулака мешок с головы и убедившись, что нахожусь действительно в мусорном баке, который куда-то катят, я напружинил ноги и стал ждать подходящего момента. Момент настал совсем скоро. Тележка подкатила к какому-то приземистому серому зданию — то ли складу, то ли ангару, к самым рулонным жалюзийным воротам, ржавым и облупленным. Запиликала сигнализация, из шипящего динамика на стене кто-то спросил о содержимом контейнера и, получив ответ, удовлетворенно захохотал. — Открывай, Грег, хватит ржать! — заявила Хлоя. — Мы торопимся. Она, похоже, считала, что контролирует ситуацию. Ворота поползли вверх, и тележку начали вкатывать в освещенное неоновыми лампами нутро ангара. И в тот самый миг, когда передние колеса брякнули о стальной порог, а задние еще оставались на улице, я распрямился и сказал: — Падажжите! — и от всей души врубил тому самому киборгу-шпиону кулаком в его шпионскую рожу, отправив в короткий полет до воротной рамы, в которую он врезался со страшным хрустом и с очень удивленным выражением лица. А потом ухватил Хлою за щупальца на руке — и дернул на себя, впечатывая грудной клеткой в борт контейнера, и добавил локтем — по лысой башке. Точно — это была она, подруга Сандера и Стредлейтера, которые пришли как-то тиранить Хуеморгена в «Еду и Напитки». Не бить женщин? Ну да, правило хорошее. Но если женщина наполовину состоит из железячек и до этого приказала нафигачить в меня газом из баллона — я считаю себя вправе нафигачить ее по башке. Оба киборга искрили конечностями и вращали глазами. Я вылез из контейнера, врезал от души кибершпику по ребрам ногой — раз-другой — и прорычал: — Спроси у жизни строгой: какой идти дорогой? — и прыгнул ему на грудь, и у него изо рта хлынула кровь. А потом я обернулся к Хлое и ухватил ее за шиворот ультрасовременного кислотно-яркого желтого жакета из какой-то синтетической ткани. — Куда по свету белому отправиться с утра? — и глянул ей в самые глаза. — Что? Что ты такое, мать твою, несешь? — она явно плохо соображала, и щупальцы из руки у нее свисали весьма безжизненно, а аугметированная нога непроизвольно подергивалась. — Иди за солнцем следом, ять! - я размахнулся и швырнул ее куда-то внутрь ангара, туда, где виднелись стенды и манипуляторы, возвестившие мне о том, что это не ее личная инициатива, и всё-таки без Формации вся эта хрень не обошлась. — Хоть этот путь неведом! Грохот и хруст возвестили мне о том, что это был страйк, а дикий мат и ор — что местные в курсе о том, что операция по тайной экстракции отдельно взятого урукского Резчика полностью провалена. И теперь предстоит его хватать и не пущщать! И первым решился попробовать свои силы тот самый Грег: приземистый парень с ирокезом и стальными руками. — А ну, иди сюда! — крикнул он, торопливо спускаясь по железной лесенке из своей будки над воротами, в которой, видимо, отслеживал мониторы с изображениями с камер. — Иди сюда, орочье говно! — В-А-А-А-АГХ!!! — заорал я во всю мощь луженой урукской глотки в тот самый момент, когда он оказался в неустойчивом положении, оторвав одну из нижних конечностей от ступеньки. Есть такое выражение: «не говорить под руку». Орать под ногу — тоже хреновая идея. Японцы вообще возвели умение вопить «киай» в отдельное направление боевого искусства. Орущий «киай» (или «кийя!»- если по-русски) урук — это из разряда комедии, потому «ваагх» показался мне более уместным. И это сработало — он запнулся и кубарем покатился вниз, я уже был тут как тут: — Иди, мой друг… Всегда иди… Дорогою добра! — рыча, я прописал ему с размаху в башку подошвой ботинка, и получилось весьма качественно — пару раз. Но этого было недостаточно для такой железной образины: он как-то неестественно выгнул свои руки и, оттолкнувшись ими от пола, взлетел в воздух и брякнулся на жопу — снова на лестнице, выше меня! Всё-таки аугментация — это реальный выход для тех, кого съедает комплекс неполноценности по сравнению с магами. Искры электрических разрядов забегали меж пальцами Грега, что-то страшненькое защелкало в предплечьях, и я вспомнил Перепелку с его убийственным штырем из запястья. И оно и нахрен было мне не надо! А потому я ухватил за ноги отправившегося в киборгианский рай шпиона и швырнул его в Грега. — Иди, мой друг!.. — и ринулся вверх по лестнице следом за ним. Не привыкли тут к метательным снарядам из людей! Так что Грег растерялся и поймал своего товарища по Формации, и заляпался в кровище, и снова сел на жопу, и упустил момент, когда я ухватил его самого за ногу и дернул вниз. — Ять… — как-то разочарованно вякнул киборг, прежде чем быть ударенным затыльником о ступеньки несколько раз подряд. А потом я сломал ему оба колена, уперся ногой в плечо, вырвал с мясом его замечательную пласталевую кибернетическую руку и, прихватив ее с собой, быстро-быстро побежал вверх по лестнице, в будку над воротами, потому что не то восемь, не то — десять киборгов уже выдвинулись из разных концов ангара, чтобы прикончить меня. И встречать их лучше было хотя бы в условно-безопасном месте, там, где численное преимущество будет сведено к минимуму. * * * Здесь на стене размещался телефон. Точнее — видеофон, вполне обычный, каких я сотню видал в Сан-Себастьяне. По сути — планшет на стене, но — с возможностью аналоговой связи по проводам. Соседство с Хтонью кого угодно заставит перестраховываться. Так что я набрал три креста — (вместо звездочки и решетки тут на клавиатурах имелись обычно крестик, квадратик и треугольничек) — этот аналог местного 911 и, не дожидаясь ответа диспетчера, наговорил видеосообщение: — Говорит Бабай Сархан, подданный Государя Всероссийского по праву рождения, вид на жительство — Сан-Себастьянский сервитут. Меня похитили неизвестные, по виду — киборги, нападение совершили на выходе из общественного туалета парка культуры и отдыха имени Эльфийских добровольцев и, погрузив в грузовой автомобиль, вывезли в какой-то ангар, где мне удалось начать реализовывать свое право на самооборону. На данный момент я намереваюсь продолжать… — и тут диспетчер ответил, а в дверь будки вломился какой-то тип с башкой как у терминатора, и я отвлекся от видеофона и вломил железноголовому попрек рожи рукой Грега. — Продолжать в том же духе! Помогите, помогите мне скорее, ах, ох, пропадаю без помощи полиции! Ногой в пузо я вышвырнул железноголового из будки и сунул пласталевую конечность в дверную ручку. Ну да, надолго это их не удержит, но даст мне время… Время на что? — Господин Бабай Сархан, что у вас происходит? — девушка в полицейской форме смотрела на меня с экрана видеофона, и, как только я очутился в фокусе, аж подпрыгнула на месте: — А-а-а-а! Уруки, Соня! Соня, срочно сообщи гэбээрам, что в сервитут проникли агрессивные уруки! Пусть вылетают на пеленг! — Да нет! — я ляпнул себя ладонью по лицу изобразив классический фейспалм. — Это я — Бабай Сархан, меня похитили, я тут сражаюсь с какими-то стебанутыми на всю голову киборгами, в каком-то сраном ангаре! Я прошу помощи у доблестной полиции! Это меня надо спасать! — Урук просит помощи у полиции⁈ — не поверила диспетчерка. — Гос-с-с-пади!!! Да, да, или мне придется тут устроить маленькую Хиросиму! — К-к-какую Хиросиму? Причем тут Страна Восходящего Солнца? — когнитивный диссонанс у полицейской нарастал, а в двери ломились всё сильнее. — Вас что, по объявлению в полицию взяли⁈ — не выдержал я, а потом принюхался. Пахло сваркой, и это было нихрена не хорошо. — Присылайте сюда уже скорее кого-нибудь, только предупредите, чтобы они воевали не против меня! А-а-а, ять, они выпиливают дверь! Девушка была симпатичная, и удивленное и озадаченное ее личико созерцать было весьма приятно, но дверные петли уже разогрелись до красноты и от них шел дым, так что нужно было готовиться к обороне. А лучшая защита — это нападение, так что я отступил к противоположной от двери стенке, сплошь занятой мониторами и другой техникой, проревел под нос заевшую меня песенку из маленького Мука: — Забудь свои заботы, падения и взлёты… СУКАПАДЛА!!! — и, оттолкнувшись, прыгнул ногами вперед в самую дверь. Она, и так державшаяся уже на одних соплях и руке Грега, провалилась вперед, прямо на сварщика, а я не стал медлить и, воспользовавшись таким своеобразным трамплином, сиганул вниз, в ангар, оставляя столпившихся на лестничной площадке и ступенях киборгов толкаться там, как полные кретины. И оказался нос к носу с Хлоей! Эта стерлядь, оказывается, не померла, хотя из сочленений меж кибернетическими и органическими частями тела у нее и сочилась сукровица, и вообще выглядела она скверно. — Хватайте его! — истошно завопила она. А я подъемом дал ей по яйцам и тут же завыл от собственной тупости: — Ы-ы-ы-ы!!! — она ведь была бабой, откуда у нее яйца? И бить нужно было стальными кандалами а не стопой — на месте женских органов у этой безумной бабы был приспособлен какой-то железный щиток! Она ухватила меня своими механоидными щупальцами за рожу, и парочка из них даже сунулась мне в рот, но хрен там — я грызанул что было сил, и это возымело свои последствия — Хлоя отпрянула, замешкалась, и я сумел долбануть ей под коленку, уже правильно — кандалами. Нога ее подломилась, так что мне оставалось только добавить еще пару раз и помчаться прочь — в сторону стендов и манипуляторов, туда, где можно было разжиться хоть каким-то оружием. Киборги тем временем наконец справились с лестницей, и двое из них — с искусственными ногами — бодро помчались за мной, остальные же грамотно разошлись полукругом, имея явное намерение зажать меня в дальнем конце ангара, если у этой попрыгучей парочки ничего бы не получилось. Огнетушитель! Я увидели огнетушитель, и на бегу сдернул его вместе с кронштейном со стены, выдернул чеку, обернулся — и поймал гада в самый момент полета! Киборг красивым прыжком стремился настигнуть меня со спины, но… Мощная струя огнетушительного порошка врезалась ему в рожу, в тело, сбила с толку, заставила хвататься за глаза и переживать за свои электронные системы. Но переживал он недолго — я огрел его по кумполу пустым баллоном раз пять и снова кинулся наутек, петляя между стендами. И не успел: огромный азиат со сверкающими свежей алой краской стальными ляжками преградил мне дорогу. — Ага! — сказал он. — Попался. И воздел к небу свои толстые ручищи. — Что, — пытаясь отдышаться, проговорил я. — Медведя поймал? — А? — удивился он. Нет, всё-таки чертовски неправы те, кто считает, что машины могут заменить человеку интеллект. Или те, кто думает, что слияние органического мозга с компьютерным приведет к небывалому прогрессу. Вон, стоит передо мной балбес и тупит! Не теряя времени даром, я набросился на него с кулаками, в надежде разделаться с ним по-быстрому. Но, на удивление, по-быстрому не получилось! Парень оказался лихой: явно увлекался какими-то единоборствами, потому как очень ловко выплясывал на своих аугментированных ногах, что характерно — не используя их для нанесения ударов. Киберазиат предпочитал бокс! И мы боксировали с ним, как два придурка на ринге, почему-то приняв эти дурацкие правила игры и обмениваясь пушечными ударами, от которых гул стоял чуть ли не на весь ангар. Несколько раз он доставал меня по голове и в корпус, и это было чертовски больно. Кажется, даже сломал мне ребро, скотина кибернетическая! Но и я рассек ему бровь и, кажется, выбил зуб. По крайней мере, когда он харкнул кровью на пол, там было что-то белое. — Сдавайся! — сказал он. — Сам сдавайся! — парировал я, краем уха чуя, что остальные киборги подобрались уже совсем близко. А еще — я услышал весьма характерное гудение, которое стало мне привычным только в этом мире.