Она осторожно потрогала волосы, убранные в хвост, поймала прядь и поднесла к глазам. Каштановые скорее, а не рыжие. Почему Рыжик? Так домашних питомцев называют или грибы. Лик не флиртовал. В этом она была убеждена. Мужчины, когда с ней флиртуют, за волосы не дергают и, как щенка, не тискают. Стук в дверь отвлек обеих мадемуазелей. – Это кто там у тебя? – повернулась баба Беря к внучке. Руся ответила возмущенным взглядом и пошла смотреть, кого нелегкая в полночь принесла. На пороге стоял Лик. Когда дверь открылась, он явно замахивался двинуть по ней ногой еще раз. – Помяни черта, – прошептала Маруся. – Это твое, – процедил зло шеф и вручил рассеянной подчиненной ее забытый на работе наушник. – У тебя минута на сборы. – Минута на сборы? – Минута пошла! – скомандовал Эйдолон. Когда к дому подъезжал, со злости хотелось ее, в чем застанет, на вызов тащить. Когда дверь открыла, понял, что ночной фланелевый костюм с фиолетовыми крабами и оттянутыми коленями лучше ни в этом, ни в том мире не светить. Всех оперативников и людей распугает. Она сначала замерла, перепуганно на него глядя, потом сказала «ой» и, громко топая, убежала вглубь квартиры. Лик вздохнул, покачал головой и отправился в ее гардеробную искать что-нибудь потеплее, чем ее сексуально-контрабандные деловые костюмы. Во владениях Аудры царил приятный покой и полумрак. Разве могла Руся представить, что именно увидит, шагнув в уже знакомую дымку прохода? Конечно, могла и догадывалась, ведь шеф неспроста был так взвинчен, но никакие ожидания не подготовили ее к реальности. Темнота и сырой холод – первое, что окутало ведьму на выходе. Она поежилась, пожелав про себя шефу всех благ за зимние сапоги, пальто и шапку, которые под его грозным взором пришлось надеть перед выходом из квартиры. В нос ударил запах мха, смолы, гнилой древесины, грибов и мертвой листвы. – Освещения до сих пор нет? – спросил Лик у незримого собеседника. – Купол еще не развернули. Очень хотелось уточнить, для чего разворачивать в иномирном лесу купол, но оперативником Руся была уже больше недели и принцип «не задавай взбешенному шефу вопросов» периодически вспоминала. К тому же, пока она соображала, он куда-то ушел. Не иначе сама Вселенная от Шута спасает. – Привет, – пошептала над ухом Горица. – Привет, – так же ответила ей Маруся. – Что там? Вернее, кто? – Не поверишь. – Почему? – Свет дадут, увидишь. Сейчас слушай предысторию. Пока мы днем носились с Барановыми и Мохсоголами, внимание «1А» привлекло сообщение о найденном необычном захоронении. «3А0» выехали на место, нашли то, что сейчас предстанет перед твоими глазами. В городе теперь спешно специально для нас изолируют свидетелей. Местное отделение восьмерки на взводе. У них столько проблем не было со времен открытия. Больше тебе скажу, Русенька, такого не случалось за всю историю Интерпола! – Да? – Руся задумчиво почесала нос. Она наконец привыкла к темноте и начала понемногу различать черные силуэты деревьев и созданий на фоне темно-серой безлунной ночи. – Да! – взволнованно подтвердила Горица. – Это нечто! Такой шанс выпадает раз в жизни! Это так волнующе! Так невозможно! Так удивительно! Так… – А мы где, говоришь? – Маруся сощурилась, силясь в движущихся объектах угадать шефа и остальных. Русалка смущенно замолчала на несколько секунд. – Умеешь ты заставать врасплох своими вопросами. Шестьдесят два градуса две минуты тридцать восемь секунд северной широты и тридцать один градус двадцать две минуты тридцать две секунды восточной долготы. Я эти цифры на всю жизнь теперь запомнила. На моей станции показать или ты сама? – Сама. – Руся едва слышно запела, прикрыв глаза. – Мантра? – Мантра ориентирования на местности. Ну что там? – переключилась на подошедшего Зверобоя Горица. – Говорят, еще минута – и будет свет. И будет работа. И будут восторги. А потом археологи и великое открытие века. А потом нас всех сожрут начальники и журналисты. Интересно, кто скорее? – Археологи? Журна… – Свет! Договорить Марусе не дали. Сразу за предупреждающим сигналом из темноты последовала ослепительная вспышка. Козлова зажмурилась. Сутки, очевидно, начинались невезучие. Скучный бабушкин сериал, злое начальство, прогноз вероятного общественного резонанса предстоящего расследования, модули вот теперь сняла раньше, чем свет включили. – Побежали! – нетерпеливо проговорила Горица и потянула сослуживицу за локоть. Русе понадобилось время, чтобы привыкнуть к свету. Купол оперативники восьмерки развернули диаметром минимум в километр. Это читалось по сетке каркаса над головой. В качестве освещения использовали переносные системы «Жар-птица». Руся никогда бы не подумала, что у отделения «8Б» их может набраться так много. Только в поле ее зрения попали шесть опорных столбов для подвижных светлячков. Лес сиял, как хирургический кабинет. Что могло заставить сотрудников МУПа так суетиться? Любопытство возрастало с каждым шагом к обнесенной защитной оградой поляне меж густых зарослей деревьев. – Осторожно, здесь болотистая почва. – Зверобой подхватил Марусю под локоть с другого бока. Теперь они с Горицей вели ее вдвоем. Ведьма не возражала, хотя ни помощь, ни предупреждения ей не требовались. Запах сырой гнили ни с чем не спутаешь. На этот раз она собиралась не просто участвовать в расследовании, она хотела делать это осмысленно и дельно, поэтому перво-наперво решила быть внимательной к окружающей обстановке, деталям и свидетелям, а не к своим эмоциям, нелепостям или коллегам. Смяв несколько подберезовиков и сбив немало черники, троица добралась до ограждения, где их ожидал с каменным выражением лица Лик. Казалось бы, там, где работает столько сотрудников, должно быть шумно. Переговоры, шорох, движение техники… Но нет. Стояла невероятная тишина, изредка нарушаемая проникающими сквозь купол порывами холодного ветра. За ограждением скрывался идеально круглый, вытесанный в породе котел диаметром около четырех метров. Руся поняла, что это первая ее задача. Предстояло выяснить состав почвы под ногами, рельеф скалы. И в перспективе историю этой местности. На дне котла белым перламутром переливался скелет – вторая задача. Человекоподобным скелетом обладали многие создания. Если бы не перламутр и не лишние кости, что расходились в стороны от плеч, то можно было бы даже перепутать найденыша с человеком. Меж ребер несчастного с левой стороны был воткнут короткий с рукояткой необычной формы меч. – Что это? – Маруся указала на дополнительные конечности. – Предположительно крылья, милочка. – Бабалу-Айе возник за оградой прямо перед лицом Козловой. В защитном комбинезоне он походил на астронавта со старых снимков. – А на что еще может быть похоже? Эксперт в отличие от окружающих не был воодушевлен или взволнован. Скорее сосредоточен и слегка недоволен. – На большую фальсификацию. – На очень большую, мадемуазель ведьма, – поправил Бабалу-Айе и воспарил над котлованом. – Длина каждого крыла где-то полтора метра. Ну-с, змий их, фальсификаторов, унеси, приступим. Маруся перегнулась через перила, силясь рассмотреть как можно больше. – Баба, только комментируй вслух, пожалуйста. – Справа от Зверобоя появился Лик. – Баба сделай то! Баба сделай это! Баба слишком добрый, – недовольно забурчал эксперт. – Вы понимаете, что сказать много вот так, без изучения, не прикасаясь к костям, я не смогу? Ладно. Это не человек и не одно из известных мне существующих созданий. Сколько он тут лежит, почему-то не вижу. Мужчина. Обратите внимание на крестец. Но точный возраст сказать не могу. Каждому существу свой срок жизни отведен. Очень необычное строение грудной клетки. Маниту создания цельное. Вижу след искусственного имплантата или даже нескольких в районе грудины и плечевого пояса. Кости пневматизированные. – Полые, – прошептала пояснение на ухо Марусе Горица. – Дополнительные конечности с пряжками. Все, как у птиц. Там фаланга второго пальца, вон третий и четвертый… Бабалу-Айе замолчал. – Твое заключение? – поторопил его Лик. – Ты хочешь, чтоб я признал его ангелом? – Я хочу понять, с чем мы имеем дело. Эксперт поднялся выше и громко объявил: – Мое предварительное заключение: фальсификация. И убийство. – Журналисты все равно будут, – прокомментировал Зверобой и повернулся к Марусе с Горицей: – Слушайте, я похож на защитника? Ярослав сидел за столом Зверобоя и не шевелился, погруженный в свои размышления. В кабинете «4А5» царила тишина. Лик, опершись плечом о триплекс, созерцал рассвет. Иму сидел на столе Горицы и болтал ногами. Сама Горица ни капли не возражала против такого поведения аниото. Она сосредоточенно накручивала нижний край его футболки на палец и кусала губы. Клеомен на экран сведения по новому делу выводил. Маруся и Мосвен работали каждая по-своему. А Зверобой строил на столе Козловой магистраль для машинок. – По ней можно как-то определить, когда она заканчивает? – нарушил молчание Ярослав. – Нет. – Лик отвлекся от своего занятия. – Но можно определить, насколько сложная работа. Если она не реагирует на внешние раздражители, значит, не создает дополнительных модулей себе наподобие камеры или микрофона. Свободных ресурсов нет. Зверобой одарил шефа долгим пристальным взглядом. Эйдолон сделал вид, что не заметил поведение подчиненного. – Что там у Жени? Ярослав покосился на экран своего планшета. – Все то же. Пишет, дроны так и висят. Аккурат напротив окна кабинета шельмы камеры вешают. Кабы предугадал, что однажды защитное поле окажется бесполезно супротив навязчивого внимания ищеек массовой культуры, так согласился бы на тот уютный уголок с триплексом во двор на десятом уровне. Это все Женя… Не по статусу! Не по статусу! Заскучаешь. А теперь говорит: если бы ты сам не хотел, не послушал бы. Горица хихикнула и тут же замолчала, изобразив вид самой серьезной сотрудницы Интерпола.