Мы свернули по указателю «Ночлег и развлечения от Дафни» и остановились на парковке между двухэтажными домиками. Справа от нас стоял накрененный столб линий электропередач, с которого провисали провода. Стены были исписаны граффити и короткими надписями наплывающих друг на друга букв. Черный асфальт парковки украшало разбитое стекло и окурки. В луже от кондиционера, отражалась розовая рябь вывески, которую невозможно было прочитать, не повредив себе сетчатку. — Предлагаю проголосовать за то, чтобы пристрелить водителя, — сказал Табиа и подняла руку. — Я за! Оглядевшись по сторонам, я понял, что мы стоим даже не среди двухэтажных домов, а среди наваленных друг на друга контейнеров. И если верхние контейнеры хотя бы для виду были отделаны сайдингом и имели окна, то с нижними никто не запаривался. Жестяные коробки с ребрами усиления в торцах и заводскими номерами остались в первозданном виде. Спасибо хоть в них прорубили двери. Я испытал большой соблазн поднять руку вместе с Табией и грохнуть нашего горе-гида. — Снаружи оно выглядит так себе, но внутри — всё — чики-пуки! — Вон твои чики-пуки уже со всех щелей прут! — сказала Табиа и кивнула в конец парковки. Из-за угла вышли трое. Ещё двое отстали на десять метров. Я отследил их по свечению материй. В зеркале заднего вида мелькнули фары. Я придвинулся к Башмаку и увидел припарковавшуюся сзади машину. — Да не напрягайся ты! — толкнул меня в плечо Башмак. — Сейчас всё порешаем. Башмак открыл окно и высунул голову: — Здарова, мужики! Порч в красных кедах, который шел первым, улыбнулся Башмаку и прошел мимо, остановившись возле пассажирской двери. Положил руки на крышу и склонился. Увидев Табию, расцвел и отбил по машине барабанную дробь. — Меня зовут Башмак! — А меня — Валенок! — хохотнул второй и встал рядом с открытым окном. — А это мои друзья — Кед, Туфля, Сапог и…. — Валенок вскинул голову, зазвенел заклепками на кожаной куртке и сморщил лоб, глядя на последнего Порча. — Как же его… Кирзач! Во, вспомнил! — Послушайте, мужики, я не первый раз в Вильтруде и… — А цыпу как зовут? — вклинился в разговор Порч в красных кедах, он же Кед. — Мы приехали к моему… — Ты оглох, подошва?! — Кед ударил кулаком по крыше, и мы дернулись. — Я спросил, как цыпу зовут? — Табиа… — Какими судьбами? — спросил Валенок в кожаной куртке. — Ищем ночлег и…. — Башмак улыбнулся. — …и развлечения. В Вильтруде живет мой старый… — Я тоже ищу развлечения! — Кед прильнул к окну и лизнул стекло языком в ответ на показанный Табией фак. — Да, хорош, мля! — Башмак открыл дверь, но Валенок прижал её коленом. — Эй! Хорош говорю! Вы знаете Витана Сломанное ухо? Это мой старый кореш! Если не верите, то скажите, где его найти, и мы всё порешаем! Порчи переглянулись. Валенок подмигнул Кеду, а Кирзач обошел машину и встал возле моей двери. — Кореш Витана? — Именно, — Башмак надавил на дверь и приоткрыл её шире, но ещё недостаточно, чтобы выйти. — Ногу убери! — Ну если ты кореш Витана…, — Валенок вскинул руки и отошел на полшага. — Тогда мы всей своей кодлой из обувного магазина кланяемся перед тобой. Пацы, может деньжат ему накинем? Самому, мать его, корешу Витана! — Конечно накинем, — прошептал Кед, вдавливая нос в стекло и пожирая Табию глазами. — В качестве уважения мы им даже тачку подогнали. Девочке наверняка сзади тесно, пускай пересаживается! — Не верите?! — Рявкнул Башмак. — Так давайте проверим! Если не хотите, чтобы ваши оторванные руки оказались в ваших задницах! Не слюнявь мою тачку, мудак! — Башмак высунул руку и оттолкнул Кеда. — Почему же не верим? Конечно, верим! Как же не поверить, что компашка таких замечательных ребят оказались друзьями всеми известного Витана. У кого ещё, как не у предателя братсва, могут быть такие милые друзья? — Чего ты сказал?! Какого предателя?! Повернувшись назад, я посмотрел на Табию. Она показывала два средних пальца придурку, облизывающему стекло, и старалась держаться, но страх её выдавал. Кед пялился на Табию, не замечая ничего вокруг. Я почесал затылок и поднял руку: — Согласен. Тоже голосую за то, чтобы пристрелить нашего водителя! Толкаю дверь и выхожу из машины. Кирзач расставляет ноги и разводит руки, как будто готовится ловить меня. Делаю ложный выпад. Тот отклоняется и отходит. Ступаю на запоздавшую опорную ногу, Кирзач валится на асфальт. — Зря вы заставляете старого механика вспоминать молодость! — бурчит Башмак, выхватывает из-под сиденья монтировку и вылезает из машины. Валенок лупит по двери. Дверь закрывается, скрипит и мнется металл. Башмака от удара выбрасывает на пассажирское сиденье. Он бьётся затылком о стойку. По голове сочится кровавый ручеек. На подмогу к Кирзачу подскакивает Сапог. Летит на меня с ударом ноги. Встречаю двумя вытянутыми кулаками. Костяшки вбиваются в грудь и ломают ребра. Сапог отлетает, точно мячик от стены. Дважды перекатывается через голову и звездой растягивается на асфальте. Кирзач вскакивает. Справа раздаются выстрелы. Три пули дырявят лобовое, Башмак с ранением в шее, щеке и плече, выкатывается через пассажирскую дверь на асфальт. Три следующие пули я останавливаю энергетическим щитом. Упираюсь левой рукой в переднюю стойку и толкаю. Тачка трясется и двигается рывками, потому что стоит на передаче. Сбивает капотом стрелка и откидывает чуть в сторону Кеда. Туфля и Валенок выхватывают УЗИ. Стрекот мелкокалиберных пистолетов-автоматов набивается в уши. Я прикрываюсь щитом, и вижу, как рой свинцовых пчел погружается в энергетическое желе. Пули попадают в него, будто мухи на липкую ленту, и застревают, не в силах пробиться вперед или вернуться обратно. Дребезжат стекла машины. Шипят колеса. Машина кренится на правый бок, и крыша покрывается овальными дырками от пуль. В Башмака, который так и не успел приготовиться к бою, насадили ещё и из УЗИ. Хватаю его за шиворот и оттаскиваю за спину. Продавливаю рукой металл на крыше и подцепляю край двери. Рву на себя. Задняя пассажирская дверь отделяется от кузова. Заглядываю внутрь и вижу болтающиеся ноги Табии в противоположном окне. С правой стороны прорывается щит. Валенок бросил УЗИ и добит из пистолета ядрами. Прошивает бок, грудную клетку. Кирзач налетает со спины и бьет Башмака ногами по лицу. Разворачиваюсь и швыряю вырванную дверь в Кирзача. Железяка прилетает ребром в лицо. В предрассветное утро выбрасывается фонтан крови. Тело одаренного с обезображенной и наполовину отсутствующей головой пролетает десять метров и ударяется о контейнер. Подтаскиваю Башмака ближе и прячу за щитом. Достаю у него из-за пояса ствол. Три раза руку сотрясает почти незаметная отдача, которую преждевременно глушит материя. Ранее контуженный капотом Туфля, выбрасывает руки к небу и падает на землю, показывая всем на обозрение свои мозги. Вторичная характеристика лёгкое оружие повышена до 17; Общий объём материи увеличен до — 24,81 относительных единиц. Скидываю щит и стреляю в Валенка. Четыре пули прошивают ему грудь, выбрасывая в воздух кровавые облачка. В ответ летят ядра. Пробивают плечо и разворачивают меня боком. Случайная пуля прилетает в голову. Вокруг всё мутнеет. Падаю на землю. Кровь пульсирует в ухе, бьёт не только давлением изнутри, но и затекает снаружи. Голову пронзает нестерпимая боль, но тут же успокаивается. Материя позволяет вскочить на ноги. Табиа вырывается из рук Кеда и бьет ладонями по ушам. Тот хватается за голову и пропускает коленом в пах. Табиа отходит и тянется за пистолетом, но подворачивает левую ногу. Ядро пробивает голень. Табиа теряет равновесие. Подскакивает Кед и бьет её головой в переносицу. Табиа коротко кричит и получает размашистый удар в живот. Кед хватает её за волосы и тащит. Валенок перезаряжает пистолет и снова жмет на курок. Пригибаюсь, перекатываюсь в сторону. Руки впиваются в переднее крыло, ноги вкручиваются в асфальт. Толчок, и я взмываю в воздух. Перелетаю через капот и приземляюсь на Валенка. Хватаю его за шиворот, делаю кувырок по асфальту, вскакиваю вместе с ним на ноги, а дальше по инерции толкаю его одного. Скрюченный буквой «Г» Валенок вбивается в землю. Крошит плечом и лбом асфальт. В тёмно-синем разломе обнажаются красные пятна. Делаю длинный шаг вперёд и выворачиваю ступню, будто футболист на замахе. Правая нога разрезает воздух и гильотиной настигает бок Валенка. Позади пищит резина. Виляя в стороны, тачка Порчей сдает назад. Разворачиваюсь и срываюсь с места, но кто-то одергивает меня за плечо. Валенок стоит на ногах. Как так? От удара на замахе ногой, его материя должна была рассыпаться в крошки, будто стеклянная игрушка. Проходит полсекунды, и я получаю анализ случившегося. Валенок умеет грамотно распределять энергетические щиты. Он не просто выставил его перед ударом, а сделал точечным, подставив под мою ногу. Блокирую левый боковой и отступаю на два шага назад. Увожу в сторону хук с правой и отбиваю дробь из шести ударов в грудь. Хрустит грудная клетка, бляшки и звездочки на куртке остаются на коже Валенка вечными шрамами. На его материю накатывает очередь ураганных волн. Под первой и второй звенья прогибаются, но выдерживают. Третья и четвертая сносят хлипкие связи. Пятая и шестая выбивают опоры и расшатывают конструкцию. Поворачиваюсь к Валенку левым плечом, чтобы заблокировать удар ногой, в продолжение выкидываю правую руку с разворотом. Предплечье врезается в челюсть. Череп Валенка тяжелее, и он первым отправляется в путешествие. Приклеенная к нему кожа задерживается. Оттянутые щеки, искривленный нос, подвисшие в воздухе брови. Они поспевают за черепом чуть позже и всей гурьбой сваливают на двадцать метров в право. Валенок бьется позвоночником об угол контейнера и сползает на асфальт, будто вывернутым на изнанку. Вторичная характеристика рукопашный бой повышена до 18; Общий объём материи увеличен до — 24,95 относительных единиц. Тачка Порчей выскакивает задом на примыкающую улицу. Водитель делает полицейский разворот и скрывается за домами. — За меня не волнуйся! — мычит истекающий кровью Башмак. — Я в порядке! — Ещё бы! — сплевываю кровь и бросаюсь в погоню. — Ты ж кореш Витана! Пробегаю переулок, выглядываю из-за угла и вижу ускользающие фонари. Простреленное тело даёт сбой. Бьёт пот, накрывает одышка, недомогание и слабость. Картинка перед глазами плывёт, смешивая уличные фонари, вывески, светофоры и фары в неразборчивый калейдоскоп. Моргаю, пытаясь вернуть зрению резкость, но каждый раз, когда опускаются и поднимаются веки, в глазах остается темень. Печать высасывает энергию. Обнажает полученные ранения. Срываюсь с места. Подошвы отбивают ускоряющийся ритм от тротуара, руки с реверсом по очереди улетают за спину. Разгоняюсь. Красные фонари седана перестают отдаляться и вскоре медленно плывут навстречу. Если водитель и смотрел в зеркало заднего вида, то искал там другую машину. Ждал, что наша тачка выскочит из переулка и помчится за ним. Её там не было. На четвертом перекрестке он снизил скорость. Креню корпус вправо, чтобы не сбить собравшихся на тротуаре пацанов, и выскакиваю на дорогу. Три машины улетают за спину. Прыгаю на багажник. Седан Порчей скрипит, трещит и прогибается. Бампер чиркает по асфальту. Впиваюсь руками в боковые выступы на багажнике и подтягиваюсь. В заднем стекле показывается чёрная дырка. В следующий миг из неё врётся вспышка пламени. Выстрел из дробовика сносит меня. Падаю на спину и перекатываюсь через голову. Порчи уходят направо и удаляются. Сметаю с лица осколки и застрявшие дробинки. Снова бегу. Водитель давит на педаль, но тачка откликается слишком медленно. Ускоряюсь. Мимо мелькают автобусные остановки, столбы, размазанные лица прохожих. Дорога уходит вперед, дома впереди заканчиваются. Остается немного времени, прежде чем Порчи разгонятся до сотни и умчатся по трассе. Включаюсь на полную и уже почти нагоняю тачку, когда с примыкающей дороги выкатывается пикап. Смещаюсь левее, но сонный водила целиком загораживает пешеходный переход. Выскочить на дорогу мешает остановка. Жму ещё быстрее, подбираю ногу и взлетаю, будто с трамплина, отталкиваясь от капота пикапа. Материя в считанные доли секунды объясняет, как нужно сгруппироваться, чтобы сделать полет хотя бы отчасти контролируемым. Перелетаю линию электропередач, поправляю положение тела, зацепившись за баннер между домами, и вылетаю над дорогой. Вторичная характеристика акробатика повышена до 19; Общий объём материи увеличен до — 25,08 относительных единиц. Общий объём материи превысил 25 относительных единиц. Доступных связей для развития основных характеристик 5. Машина Порчей оказывается прямо подо мной. Я целю на крышу, но скорость слишком высока. Тачка медленно уплывает назад. Машу руками в воздухе, как будто это поможет мне остановиться. Снижаюсь. Времени на раздумья не остается. Наклоняю корпус вперед и вниз, прижимаю голову к плечу и обволакиваю себя энергетическим щитом. Врезаюсь в асфальт. В стороны летят осколки, будто от взрыва бомбы. На месте кратера остается торчащая свая из человеческого тела. Не вижу происходящего, потому что наполовину закопан в землю. Представляю, как водила Порчей крутит руль. Не успевает.