— Через чёрный ход, — буркнул Андрей, поправляя подушку, — извини, давай потом поговорим. Сейчас очень спать хочется. Тяжело вздохнув, я легла рядом с ним, при этом подумав, что теперь я вообще вряд ли засну. Так оно и вышло — Андрей уснул моментально, а я крутилась с боку на бок, и в итоге промучилась так до самого утра. Утром я опять начала пытать мужа и Дину насчёт башни. Я уже поняла, что черный ход, о котором говорил Андрей, находился именно там, и теперь я требовала от мужа только одного — чтобы он позволил мне зайти в эту чертову башню. — Алиса, там ничего нет. Холод и пыль. И крысы, которых ты боишься, — говорил Андрей, который явно не хотел, чтобы я туда поднималась, — эта башня чистая декорация, моему отцу просто всегда нравилась готическая архитектура, вот он и спроектировал этот дом так, чтобы было похоже на европейские замки! Маме, кстати, эта идея жутко не нравилась… — Ну, и что? — Я решила идти до конца и не собиралась сдаваться без боя, — Я имею право посмотреть, что там такое! И, кстати, я хочу знать, почему ты вчера зашёл через чёрный ход? — Чтобы никого не будить, ночь же была! Если бы я вошёл через парадный вход, то проснулся бы Арчи, потом Оксанка, Дина… Короче, ты спрашиваешь ерунду, честное слово! И он уехал на работу, даже не поцеловав меня на прощание. Забыл? Или это было умышленно? Немного подумав, я пошла на кухню и увидела там Дину с огромным пакетом в руках. — Что это? — Спросила я, указав на пакет. — Хлам всякий, я сейчас отнесу его на помойку, — быстро ответила Дина, отодвигая пакет на задний план. — Я хочу войти в башню, — решительно произнесла я, — и я войду туда. Так что дайте мне ключ. И не забывайте, что здесь хозяйка я, и вы ДОЛЖНЫ исполнять мои приказы, Дина. Не ожидав от меня такого напора, Дина быстро вынула из кармана связку ключей и нехотя сказала: — Хорошо, идёмте. Но Андрею ни слова об этом. Иначе он будет очень недоволен. Я кивнула и пошла следом за ней. Мы поднялись в башню, и там Дина всё-таки открыла дверь загадочной комнаты. Мы вошли туда вместе — сначала она, потом я. — Ну, смотрите, — ехидно усмехнувшись, сказала Дина, — можете заглянуть во все углы. Если увидите крыс, то знайте — я вас предупреждала. Я огляделась по сторонам. Комната была овальной — с одной стороны было несколько маленьких окон, рядом с которыми стоял старый потёртый диван. Рядом с диваном стол. Тоже старый и весь в пыли, под которым валялись какие-то ящики. А с другой стороны — дверь, тоже запертая. И всё. — Как тут холодно, — поёжилась я, — а это что за дверь? Она связана с чёрным ходом? — Да, конечно. Она выходит на лестницу, а лестница ведёт вниз, к запасному выходу. Это было придумано на случай пожара. Постояв ещё немного, я подошла к окошкам, из которых открывался очень красивый вид на лес, расположенный недалеко от коттеджного городка, а потом всё-таки вышла, при этом стараясь не смотреть на Дину, которая по сути оказалась права - ничего интересного я в закрытой комнате не нашла, разве что удовлетворила своё любопытство. …Прошло ещё несколько дней. Начался февраль. Машка и Вадим начали встречаться официально, и вроде как дело шло к помолвке. А как верила Машка — к свадьбе. По этому поводу мы все вчетвером отужинали в дорогом ресторане, куда нас пригласил Вадим. Он выглядел очень довольным, говорил длинные тосты и твердил, что любовь сотворила с ним настоящее чудо. — Если бы год назад мне кто-то сказал, что я буду думать о помолвке, я бы ни за что не поверил, — смеялся он, прищуривая при этом свои небольшие светло-коричневые глаза, — но встреча с этими чудесными девушками изменила наши жизни, Андрей. Сначала твою, потом мою, — он опять рассмеялся, а потом, как мне показалось, подмигнул, при этом продолжая смотреть в мою сторону. В моей жизни тогда тоже начались кое-какие перемены. Во-первых, я вышла на работу. Андрей поначалу был против моей идеи работать в школе, но потом, немного подумав, согласился. Школа была частная и очень приличная, она располагалась недалеко от нашего коттеджного городка, а если говорить по меркам Москвы — почти рядом. На машине ехать всего двадцать минут. Кстати, машина у меня тоже появилась. И не абы какая, а красная "Тойота" — подарок Андрея на День Святого Валентина. Такого подарка я, разумеется, от него никак не ожидала и буквально визжала от радости, увидев в своей руке ключи от симпатичной красной машинки, которая уже стояла прямо под окном нашей спальни. Итак, на работу я ездила всего два раза в неделю, но даже этого мне хватало, чтобы не скучать дома и при этом чувствовать себя полезной. Анна меня понимала и полностью поддерживала во всех моих начинаниях. — Ну, что там у тебя с Диной? — Спросила она меня, когда мы как-то после занятий заглянули в симпатичное кафе, расположенное напротив школы, — Холодная война продолжается или она уже успокоилась и поняла, что всё бесполезно? — Да не знаю, я уже и не думаю о ней, если честно. Войны, конечно, нет, но взаимная неприязнь… Мне кажется, что это у нас никогда не кончится. — И это совсем неудивительно. Она же любит власть и не хочет никому подчиняться! Помню ещё при покойной Лене она вела себя так, будто она, Дина там всем командует! Никогда не забуду, как Лена перед ней отчитывалась во всём, а эта змеюка смотрела на неё с видом хозяйки и ещё делала недовольный вид, если Лена вдруг забывала что-то купить из продуктов или делала перестановку в доме, не посоветовавшись с Диной. Нахалка, одним словом! — А отец Андрея как с ней обращался? — Насколько я помню, с уважением, но более строго, чем Лена. Вообще, Вениамин был такой, ну, сухой, что ли… Нет, он был неплохой человек, Лену с Андрюшей очень любил, но такой уж у него характер был, ничего тут не поделаешь. — А сам Андрей? — Неожиданно спросила я, — Какие у него были отношения с Диной? — Не знаю, Алиса. Андрей всегда был скрытным мальчиком, а я особо никогда этим не интересовалась. Знаю только, что она вроде как Лене с ним помогала — уроки учила с Андреем, забирала его из школы, присматривала за ним, когда Лена и Вениамин уезжали. Но насчёт их отношений мне мало что известно. Насколько я знаю, он её всегда уважал, относился к ней, как к члену семьи… И всё. А почему ты спрашиваешь? — Да так, просто любопытно, — быстро ответила я и тут же перевела разговор на другую тему. Но её слова насчёт Дины почему-то прочно засели у меня в голове. Андрей. Зима 2000 года. В тот вечер мы опять были вдвоём. Я и Она. Предки укатили в гости к дядя Леониду с Анной, а я им наврал, что у меня полно уроков, и остался дома. С Ней. Как только их машина отъехала от нашего дома (я специально наблюдал из окна, чтобы они, не дай Бог, не вернулись), я тут же подошёл к своей Любимой, которая, как всегда что-то делала на кухне, и сказал: — Наконец-то, мы остались одни. Ты ведь тоже этого хотела, да? — Я попытался её обнять, но Она тут же отстранилась от меня и попросила "не начинать снова". — Но почему ты не хочешь, чтобы мы снова сделали то, что делали тогда? Ведь нам было так хорошо тогда! — Это неправильно, Андрей, пойми это! Если кто-то узнает о том, что мы тогда делали…. Я даже не представляю, что тогда будет! — Тебя пугает то, что я несовершеннолетний, да? Но ты не волнуйся, любимая, я никому ничего не сказал, даже Вадику! Все по-прежнему считают, что я ещё девственник! — Это нехорошо, Андрей, и даже не спрашивай, почему, — Она отвернулась к плите, продолжая жарить картошку для меня на ужин, — сейчас я приготовлю тебе ужин, ты поешь и будешь учить уроки в своей комнате. — Не буду я учить уроки! Я хочу быть с тобой, пожалуйста, пойми! Я так соскучился по тебе, любовь моя… Я снова попытался обнять Её. На этот раз Она не сопротивлялась. Потом мы опять целовались, а после того, как повторилось всё то, что было в прошлый раз (только на этот раз всё было намного лучше!), Она молча встала и начала одеваться, стараясь при этом не смотреть на меня. — Ну, не уходи, пожалуйста, — взмолился я, — побудь со мной ещё немножко, прошу! Если не хочешь, мы больше не будем это делать, просто поговорим, помечтаем о том, как мы будем жить вместе… — Андрей, — Она всё-таки обернулась и серьёзно посмотрела на меня, — пойми, пожалуйста, мы НЕ БУДЕМ жить вместе. Так, КАК ты хочешь, не будем. Никогда. — Но почему? Ведь мы любим друг друга, и очень скоро мы сможем пожениться! Вот увидишь, мама с папой всё поймут, они тебя любят, и будут только рады, если ты будешь членом нашей семьи! — Какой ты ещё маленький у меня, — рассмеялась она, присаживаясь рядом со мной, — совсем ребёночек… — Не ребёнок я! Ты сама прекрасно знаешь, что я уже мужчина! — Если ты мужчина, то докажи это. Рассуждай, как взрослый, Андрей. — Я тебя не понимаю… Ну, почему мы не можем быть вместе? Объясни, пожалуйста! — А ты сам не догадываешься? Я же старше тебя, пойми. Представь, Андрей, я бы могла быть твоей матерью. — Но ты не моя мать! Ты — моя любимая, моя женщина, моя невеста! А то, что ты старше меня, это ерунда. Главное, это наши чувства! Она молчала, внимательно слушая меня. А потом потрепала по волосам, как маленького, и сказала: — Всё это пройдёт, Андрей, вот увидишь. Ты влюбишься в девушку своего возраста, а то, что было между нами, так и останется нашим маленьким секретом… И ты будешь со смехом это вспоминать, тебе самому лет через пять смешно будет, когда ты вспомнишь то, что мне сейчас наговорил, дурачок мой маленький. Ну, вот опять она назвала меня маленьким! И ничего, что я выше её ростом, причём уже на полголовы? И ещё я её мужчина, который её любит и хочет на ней жениться! А она опять заладила своё — маленький, маленький… Я подошёл к ней и снова обнял её. В этот момент я чувствовал себя старшим — это Она в моих объятиях была такой маленькой, как будто девочка. И мне было очень приятно это сознавать — я хотел быть её опорой, её защитником, хотел дать ей то, чего она была лишена всё это время, живя в одиночестве и посвящая всё своё время только мне и домашней работе. Мне хотелось, чтобы жизнь моей Любимой изменилась, чтобы она жила так, как, например, живёт моя мама — ездила в салоны красоты, покупала дорогую одежду и драгоценности, ходила бы со мной на вечеринки, а не стояла целый день на кухне, растрачивая свою молодость и красоту на эту неблагодарную работу. — Вот увидишь, — сказал я, лаская её красивые, чёрные волосы, — когда мы поженимся, ты быстро привыкнешь к новой жизни. Я буду покупать тебе украшения, подарки, мы будем путешествовать, потом ты родишь мне ребёнка… — Нет! — Резко оборвала Она меня, как будто бы чего-то испугавшись, — Не говори больше такого! Никогда! У нас не будет общих детей, это невозможно, Андрей. - Почему? Ты не хочешь детей? Или ты не можешь рожать? — Пожалуйста, не спрашивай, хватит! — Она была готова разрыдаться, — Давай забудем о том, что было между нами сейчас и тогда… Это не может больше повториться, никогда! Она ушла, а я остался один и долго думал о нас и о том, что будет дальше, а потом всё-таки решился снова поговорить с ней. Она сидела на кухне, просто молча сидела и думала. У неё было очень грустное лицо. Похоже, она плакала, потому, что её глаза покраснели и припухли от слёз. Я сел напротив неё и взял её за руку. Она молчала и гладила мою руку. Потом она первая нарушила наше общее молчание и спросила: — Что у тебя с этой девочкой, Светланой? И не обманывай, что она тебе не нравится, ведь я же видела, как ты поцеловал её тогда, когда вы вышли из дома… Ну, когда она за тобой заходила на прошлой неделе. Ох, теперь всё понятно. Она просто ревнует меня к Свете. Ревнует! От одной только мысли об этом моя душа наполнялась приятным теплом, будто туда проникал луч солнца. — Да не ревнуй ты! Света мне нравится, но я её не люблю! И у нас с ней никогда ничего не было, что было с тобой. И не будет. Ты будешь моей единственной женщиной и единственной любовью. Поверь! Она тяжело вздохнула и посмотрела на меня так, будто была очень мной недовольна. Я подошёл к ней и снова хотел её поцеловать, но она встала и сказала, что мне надо поужинать. Тем более, что ужин уже давно готов. - А ты посидишь со мной? — Спросил я, наблюдая за тем, как она накладывает мне на тарелку мою любимую жареную картошку. — Конечно, посижу. Куда же я денусь от тебя? — Значит, ты всегда будешь со мной? Если я очень-очень тебя попрошу об этом! — Ну, разумеется, я всегда буду с тобой. Кто же, кроме меня, приготовит твою любимую картошку, а потом поможет тебе решить задачку по алгебре? А теперь ешь, пока всё не остыло.. Алиса. Зима-весна 2010 года. В конце февраля морозы, которые стояли в Центральном регионе России чуть ли не с Нового Года, наконец-то, закончились, и в воздухе неожиданно запахло весной. Начал таять снег. Арчи подрос и ещё больше похорошел. Он стал для меня настоящим другом, и поэтому всё своё свободное от работы время я посвящала либо ему, либо Андрею. Кстати, два моих любимых "мужчины" вполне дружили между собой и ни капли не ревновали меня друг к другу. Машка и Вадим опять укатили за границу, разумеется, по просьбе Машки. На сей раз они улетели в тёплые края, на экзотический остров Бали. Машка звонила мне каждый день и твердила, что у них очень жарко, и поэтому они практически не вылезают из моря. Даже по ночам купаются. В тот день я вернулась с работы чуть позже обычного — по дороге попала в пробку, в которой простояла больше часа. Когда я приехала домой, то была уверена, что Андрей уже дома. Дело в том, что вечером мы планировали съездить в театр, вместе с Леонидом и Анной, и поэтому я была уверена, что муж уже приехал и с нетерпением ждёт меня, готовый к выходу. Но его не было. Я тут же набрала его рабочий номер, но там мне сказали, что Андрей уже выехал. Позвонила на мобильный. Муж не ответил. В моей душе неприятно зашевелилось НЕЧТО, очень похожее на дурное предчувствие. И, увы, на сей раз интуиция опять меня не подвела. Андрей появился дома только через три часа после моего приезда. По моим подсчётам спектакль уже давно начался, и мы никак на него не успевали. Точнее, мы на него уже не успели.