– Папочка, спаси меня, папочка! – Солнышко, – зарыдал Алексей, – я уже заплатил за тебя! А негодяй меня обманул! – Два. Миллиона. Евро, – проквакали в трубке. – Где гарантия, что в следующий раз я получу назад девочку? – заорал отец. Из трубки донесся нечеловеческий вопль, затем громкие рыдания и крик Лены: – Больно! Больно! А! А! А! – Что ты с ней сделал? – просипел Сметанин. – Завтра. Звонок, – не дрогнул похититель. – Жди. Сегодня преступник велел Алексею приехать на станцию «Перловка» и там в указанном месте взять коробку. Отец выполнил приказ и нашел ухо дочери. Невозможно описать чувства, испытанные Алексеем. Когда он кое-как справился с шоком, сотовый замигал, из него раздалось: – Два. Миллиона. Евро. Иначе получишь Лену назад по кускам. Юлия снова схватилась за грудь, а я спросила: – Похититель произнес именно эту фразу: «Иначе получишь Лену назад по кускам»? – Да, – сдавленно прошептала Юлия. – Пожалуйста, вспомните, – настаивала я, – это невероятно важно! «Иначе получишь Лену назад по кускам». Может, было сказано иначе? Ну, допустим: «Девчонку пришлю в расчлененном виде». – Нет, – отмела мой вариант Юлия, – у меня отличная память. Я точно воспроизвела слова Алеши. – И что случилось дальше? Рассказывайте! – нетерпеливо воскликнула я. Лаврентьева потерла рукой шею. – Алеша попросил ему помочь. Мы вместе поехали за деньгами. – Мать честная, – перекрестилась Инина, – куда ж вы направились? Юлия выпрямилась, пощупала поясницу и снова сгорбилась. – У Бороздиной есть дом в деревне, ни газа, ни электричества, ни воды там нет, изба-развалюха и хозпостройки. Ранее там мать Надежды Ивановны жила. Одно время, когда Лидия крошкой была, портниха падчерицу туда на лето отправляла. Затем все местные старики поумирали, и хана деревеньке. Надежда перед каждыми майскими праздниками предлагала: – Алексей, продай фазенду. Просьба была невыполнима. Где можно дураков найти, которые в медвежью глушь без бытовых условий поедут. Может, и есть такие идиоты, но Сметанину на них не везло. Алеша дал объявление в газете: «Настоящая русская изба в экологически чистом районе, лес, речка, участок без ограничений», но люди сразу интересовались состоянием дороги, коммуникациями. Юлия махнула рукой: – Надежда Ивановна и Лидия туда лет двадцать не заглядывали, Лена с Татьяной там тоже никогда не бывали. Вот Алексей и подумал, что лучшее место, где можно хранить часть денег – умершая деревня. Сам он в тот день сесть за руль не мог, руки ходуном ходили, ноги не слушались. Пришел ко мне и открылся. – И вы направились ночью в село? – уточнила я. Юлия обхватила плечи руками. – Врагу такого приключения не пожелаю. У меня джип, не паркетник, настоящий, на раме, колеса девятнадцатый радиус. И то еле добрались. Лешка бы на своем фургоне застрял. Мы откопали деньги, привезли их ко мне домой, пересчитали, положили в мою серую замшевую спортсумку и стали ждать звонка. Я подняла руку: – У меня вопрос. Почему Алексей неожиданно решил ввести вас в курс дела? Преступник запретил ему делиться информацией с посторонними. – Я уже объяснила, – раздраженно прервала меня Лаврентьева, – от нервного напряжения Лешу руки не слушались! Как он мог в деревню добраться? – Такси мог взять! – влезла с замечанием Варвара Михайловна. Юлия смерила Инину гневным взглядом. – Лучше заткнись. – Молчу, молчу, – залепетала пенсионерка. – Следующий вопрос, – продолжала я, – почему Алексей не вспомнил про вас, когда изымал из тайника первые два миллиона? Лаврентьева втянула ноги на кресло. – Леша все деньги вместе не хранил, разбил их на части, держал в разных местах. Те, первые миллионы, у него в гараже были, а вторая часть в лесу. Варвара Михайловна подалась вперед, оперлась руками о колени и зашептала: – Старая становлюсь, ум ржавеет. Два миллиона Леша сунул в мусорный бак? – Угу, – согласилась Юлия. – И еще столько же в селе было запрятано, – протянула Инина, – два плюс два, получится четыре… О! Господи! Где он взял такие деньжищи? Я кивнула: – Я все ждала, пока вы скажете, откуда у него эти деньги? – Алексей не объяснил, – попыталась увильнуть от ответа Юлия. – И вы не поинтересовались, где простой водитель раздобыл такую огромную сумму? – удивилась я. – Если бы мой муж попросил меня поехать в село, чтобы отрыть два миллиона евро, я бы ему весь мозг проела, но узнала правду. Юлия молчала. – Их десять, да? – вкрадчиво спросила я. Лаврентьева округлила глаза: – Чего? – Миллионов евро, – уточнила я. – Матерь божья! – зашептала Варвара Михайловна. – Богородице Дева, радуйся! Десять?!! Это ж в рублях сколько? – Много, – отмахнулась я. – Юлия, перестаньте прикидываться. Десять миллионов евро взял из банка пропавший Антон Евгеньевич Алферов. Часть денег, отданных Сметаниным в качестве выкупа, я думаю, это вторые два миллиона, попали в руки наших экспертов. Эти купюры из партии, которую банк выдал бизнесмену. Нет смысла далее врать. Круг замкнулся, я не верю в такие совпадения. Алексей умер. Необходимо спасти Елену, и забрезжила надежда выяснить, что случилось с Алферовым. Вам не кажется, что ради сохранения жизни девочки лучше рассказать все честно? Юлия молчала, она держалась рукой за грудь и старательно делала дыхательные упражнения. – Вы любили Алешу? – спросила я. Лаврентьева кивнула. – А он обожал Леночку, есть еще шанс на ее освобождение, – воскликнула я, – маленький, но он в ваших руках. Тот, кто похитил девочку, знал про миллионы. – Ну, нет, – неуверенно возразила Юлия, – Алексей никому о них не обмолвился, даже мне рассказал, только когда все случилось. – Преступники, как правило, требуют денег в мелких старых купюрах, их трудно отследить, а Алексею приказали дать новые, в пятисотках, – пояснила я, – и серьезные люди редко используют наличные. Профессионалы знают, что самый опасный момент в похищении получение выкупа. Абсолютное большинство вымогателей попадается в момент передачи денег. Намного удобнее отправить сумму по Интернету, опытный хакер сможет запутать следы. Не так давно мы занимались киднеппингом сына очень богатого человека, удалось освободить мальчика, но выкуп не вернулся к отцу, перевод потерялся где-то на пути от Гонконга неведомо куда. А от Алексея требовали наличку! – Откуда у него миллионы! – никак не могла прийти в себя Варвара Михайловна. – Вот-вот, – кивнула я, – в чем смысл похищения Лены? Разве можно предположить, что у неудачливого владельца фургона есть немалый капитал? Лукьянова всхлипнула: – Алексею просто не везло! Не смейте называть его лузером! – Давайте трезво посмотрим на реальность и примиримся с ней, – твердо произнесла я. – Сметанин был небогат, он владел фирмой на бумаге, единственным ее сотрудником являлся он сам. Исключая год, когда Алексей был личным порученцем Антона Евгеньевича, он не зарабатывал приличных денег. Последнее место службы Сметанина – химчистка, он развозил заказы. Приди мне в голову идея украсть ребенка ради выкупа, Елена была бы последней, о ком я бы подумала. Сколько денег мог выложить Сметанин? Сто евро? Двести? Тысяча – это предел. Или, как говорит известный писатель Юрий Поляков, «апофигей». То, что водитель на самом деле валютный миллионер, знал очень узкий круг. Если мы выясним, кто в него входил, найдем организатора похищения. Ну? Глава 26 Лаврентьева по-детски утерла слезы кулаком.