Не могу сказать, что особо верующая, каждую субботу в церковь не хожу, посты не соблюдаю, из молитв знаю от силы две, но потеря крестика сильно ударила по моему чувству защищенности. Конечно, понаблюдаешь, как двери сами по себе открываются и закрываются, хочешь — не хочешь, а в чертовщину поверишь. В фильмах всегда показывают, что всякого рода нечисть от церковной атрибутики прямо в ужас приходит и при её виде испаряется, а у меня теперь крестика нет. Выходит, верной защиты от потустороннего зла я лишилась. Оо-о… что-то меня совсем не в ту степь понесло. Какая нечисть? Какие потусторонние силы? Что я несу? Адекватный цивилизованный человек рассуждает, опираясь на разум, а не на фильмы ужасов. Скорей всего, в этом треклятом клубе мне кто-то подмешал сильнодействующее психотропное средство, встал в сторонку и наслаждался действом в моём исполнении. А что, такой вариант почти всё объясняет: и нового директора в роли мага — гипнотизёра, я же как раз накануне с ним общалась, и туалет с живыми дверьми. Правда, остаётся неясным, почему память затухала не постепенно, а резко оборвалась на определённом моменте. — Так, всё, хватит! — раздражаясь на саму себя, крикнула я. Живая, руки ноги целые, сознание, по крайней мере сейчас, ясное. Если это был всё-таки наркотик, приму активированный уголь и запью его большим количеством воды, потом уберу устроенный мной из-за поисков бардак, усвою урок и в подозрительные места не стану больше ходить. А вчерашний вечер вычеркну из жизни и забуду, как страшный сон. Уборка квартиры всегда безотказно избавляла меня от ненужных обременительных дум. Этот незатейливый способ отвлечься не раз и не два без следа прогонял навалившуюся депрессию. Когда требовалось успокоиться или просто пережить неприятность, я вытирала пыль, мыла полы, раскладывала вещи в шифоньере, даже если там и так всё лежало аккуратно. Давно заметила, если моё жилище прибывало в идеальном состоянии, то и на душе воцарялись умиротворение и порядок. Благотворней, чем уборка, на меня действовало лишь приготовление чего-нибудь безумно красивого и желательно сладкого. Печь я не только любила, но и умела. Что может быть волшебней, когда с помощью твоих рук обычная мука, яйца и другие продукты превращаются в сочный румяный штрудель с яблоками. Или что может быть изящней корзиночек из песочного теста, заполненных легким сливочным кремом и щедро усыпанных свежими лесными ягодами. О чудесном запахе, которым наполняется дом, я и вовсе молчу. Кажется, что в квартиру зашёл уют под ручку с благополучием. Натирая до блеска стеклянный кухонный стол, я с тоской посмотрела на жарочный шкаф, и воображение тут же нарисовало в нём противень с творожными конвертиками. Вздохнула, представляя, что когда бы они допеклись, я бы их полила растопленным на водяной бане молочным с орешками шоколадом. Жаль, но с тех пор, как переехала от родителей в собственное жильё, я почти перестала печь, потому что кормить своими шедеврами мне было просто- напросто некого. А что мне, собственно, мешает прямо сейчас поехать навестить родителей и совместить приятное с полезным. И маму с папой обниму, и сладким их побалую. Сказано — сделано. Примерно через час я вышла на улицу. Мороз, как говорится, стоял лютый, и ветер прилично задувал. Но вместо шубки, которую носила на работу, я надела тёплый мега удобный горнолыжный костюм, а в нём замёрзнуть было практически невозможно. Дома у родителей с продуктами дела обстояли крайне туго. Нет, мышь, конечно, в их холодильнике суицидом жизнь не покончила, но сидела постоянно голодной. Поэтому, когда добралась до улицы, где раньше жила, заглянула в близлежащий торговый центр, где под завязку накупила всяких вкусностей и деликатесных продуктов. Согнувшись под тремя тяжёлеными пакетами, едва их несла. Через каждые пятнадцать метров останавливалась, чтобы отдохнуть, и ругала себя, что так много купила, да ещё и тележку не взяла. Проходя мимо ювелирного магазина, взгляд зацепился за сверкающие стенды. Поджала губы. С такой ношей, как у меня, даже заходить неудобно. Пообещала себе, что завтра, когда поеду от родителей домой, обязательно в ювелирный загляну и присмотрю себе новый крестик, а в следующие выходные обязательно схожу в церковь, чтобы батюшка его освятил. Но тут я заметила вывеску над входом в магазин «Только сегодня специально для вас скидка на всё 40 %». Манящее слово «Скидка» действовало на меня, как и на большинство девушек, — словно магнит. Оно как по волшебству выключало режим экономии и заставляло покупать даже ненужные мне вещи. А в данный момент крестик мне был жизненно необходим, и я уверенно шагнула в сторону ювелирного. Так воодушевилась, что казалось, неподъёмные пакеты потеряли половину своего веса. Обслуживала меня приветливая и крайне терпеливая рыженькая, вся в веснушках молоденькая девушка, она с улыбкой на лице поочерёдно доставала кресты и цепи, а я, стараясь подобрать украшения, минимально отличающиеся по внешнему виду от потерянных, перемерила практически всё. Пока я вертелась возле круглого зеркала, определяясь с выбором, не заметила, что продавщица куда-то испарилась. Странно, обычно в ювелирном от покупателей, которым в руки дали товар, ни на шаг не отходят. Пошарила по магазину глазами, и ответ сразу нашёлся. Девушка, как и ещё две продавщицы, кружилась возле другого клиента. Мужчина стоял возле витрины, на которой ценники зашкаливали. Когда мимо неё проходила, у меня глаза на лоб поползли от дороговизны. — Извините, я выбрала, — обратилась я к рыженькой девушке, но она так увлечённо что-то рассказывала покупателю, что ей явно было не до меня. — Я определилась и хочу оплатить! — уже громко выкрикнула я, чем привлекла не только внимание нужной мне продавщицы, но и всех остальных. Даже мужчина лениво на меня обернулся, а когда я разглядела его лицо, сильно пожалела, что просто не прошла мимо магазина, а повелась на скидку. В метрах пяти от меня стоял Яматов Дмитрий Тагирович. Весь как с иголочки, волосок к волоску, выспавшееся холёное лицо, небрежно расстёгнутое тёмно-серое прямое пальто показывало под ним тонкий чёрный свитер и такого же цвета строгие брюки. Начищенные кожаные ботинки выглядели так, словно на улице и в помине нет снега. И я: не накрашенная, с тёмными кругами под глазами, горнолыжный костюм, в котором давно уже спарилась настолько, что лоб лоснился от жары, да ещё три огромных пакета с продуктами. Глава 8 — Мария Николаевна, — удивлённо приподнял бровь Яматов. — Добрый день, а я вас сразу и не узнал. Вы в спортивной одежде на себя не похожи. На себя? Как по мне, я и на человека-то сейчас не особо похожа. — Добрый день, Дмитрий Тагирович, — поздоровалась я в ответ, а сама кошусь в сторону поклажи, из которой торчали палка колбасы и батон. Вроде бы ничего такого. Что, директор колбасы с хлебом не покупает и не ест? Но почему-то мне всё равно неловко и некомфортно. Вот же чёрт, и надо же было мне именно на Яматова нарваться. И вообще, что такая важная птица, как он, делает в торговом центре для простых смертных? Даже то, что он находился рядом с дорогой витриной, не объясняло факт его здесь присутствия. Там представлены вещи, которые мне не по карману, но до его статуса они всё-таки не дотягивали. Очень надеялась, что после приветствия, Дмитрий Тагирович потеряет ко мне интерес и вернётся к своим делам. Но к великому моему сожалению так не случилось. Он отлип от стеклянной поверхности, на которую опирался локтём, и вальяжно приблизился. — Позволите? — хоть мужчина и спросил разрешения взять выбранные мною вещи, но перекочевали они из моих рук в его до того, как я разрешила. — Я немного специалист в ювелирных украшениях, — внимательно и с прищуром разглядывая крестик на своей ладони, объяснил он свой интерес и тут же дал оценку. Мария Николаевна, не рекомендую вам данную покупку. — Почему это? — задала я резонный вопрос. Ответ Яматова с нетерпением ждала не только я. На лицах продавщиц, которые примчались вслед за респектабельным мужчиной, тоже отпечатался интерес, чем же не угодил ему их товар. — Заявленная проба на бирке не соответствует действительности, — холодно заметил Дмитрий Тагирович. — Потом, оба изделия не выдают даже отголосков индивидуальности. Я бы вам порекомендовал рассмотреть другой вариант. Не скажу, что он идеален, но всё же заметно выигрывает, если сравнивать с вашим выбором. Принесите ту пару, что я смотрел последней, — обратился он к продавщице, на бейдже которой было написано «Старший продавец-консультант». — Я вас поняла, — закивала девушка и мигом метнулась туда-сюда. — Вот то, что вам понравилось — белое золото, тридцать шесть изумрудов, эмаль под цвет камней… Женский мелодичный голос продолжал перечислять достоинства креста, но я не слушала. Прищурившись, я всматривалась в ценник и пыталась понять, правильно ли посчитала количество цифр или же нет. «К сожалению — правильно», — перепроверив, убедилась я, и с горечью подумала, что если позволю себе его купить, придётся сидеть на хлебе и воде где-то месяца четыре, а то и дольше. — Мария Николаевна, ну как вам? — поинтересовался Яматов. Он что, издевается? Как-как? Дорого до одурения! — Ещё не решила, — постеснялась я сказать правду о цене и взяла в руки крест. Найду изъян и откажусь от покупки, а если у изделия нет недостатков, то просто их выдумаю. К счастью, мне не пришлось подключать воображение. Перевернув крест, обнаружила, что он не имеет надписи «Спаси и сохрани». — Исключено, — изображая сожаление, выдохнула я, — крест мне не подходит. Не знаю, обязательно ли должна быть надпись или нет, но для меня это принципиально. Яматов хитро улыбнулся, словно подлинная причина ему известна, и пожал плечами. — Это не проблема, можно заказать гравировку, — предложил мой директор, а сотрудницы магазина, дружно закивав головами, его поддержали. Вот же умный какой, на всё у него выход имеется. — И в этот раз вынуждена отказаться, — заявила я. — Дело в том, что меня интересует только тот крестик, который я выбрала изначально. Вы его раскритиковали, и я постеснялась об этом говорить. Вчера потеряла свой крест, а он мне был очень дорог, и я искала максимально похожий, — вернула Дмитрию Тагировичу украшение и, развернувшись к кассе, сказала рыженькой продавщице. — Я бы хотела расплатиться. Девушка резко дёрнулась, чтобы выполнить мою просьбу, но тут же замерла и уставилась на Яматова. Блин, что она у него в глазах ищет — дозволение мне товар их магазина продать? Недовольно покашляла, всем видом показывая, что вообще-то лишь я принимаю решение покупать мне что-нибудь у них или нет, а Яматов тут с боку припёка, и в довершении достала банковскую карту. Видимо, чуток я переиграла свою роль. Дмитрий Тагирович даже губы стиснул, чтобы от души не рассмеяться, а девушки многозначительно между собой переглянулись. Да и пусть, флаг им всем в руки, зато мой товар поднесли к сканеру, пробили его, и я, наконец, вставила карту в терминал. — Простите, а у вас другой карты не найдётся? На этой недостаточно средств, — с каким-то садистским удовольствием произнесла продавщица, после того, как я ввела ПИН-код. Что? Да быть такого не может! Это какая-то ошибка! Скорей всего сбой в работе системы. Только что я покупала продукты, и мне пришло смс из банка с информацией о текущем балансе. Да, он не был заоблачным, но на крестик с цепочкой стопроцентно хватало. Даже если их стоимость умножить на три. Всё это я понимала, как и то, что если бы у меня действительно не хватило денег на покупку, стыдиться нечего. Но щёки загорелись огнём, а голос предательски задрожал. — Попробуйте ещё раз, — нервно улыбаясь, попросила я, но ситуация вновь повторилась, и девушка озвучила всё те же слова — «Недостаточно средств». Доставать телефон и всем доказывать, что я не верблюд, а случившееся — всего лишь досадное недоразумение, мне показалось крайне глупым и неуместным. Этих людей, за исключением Яматова, вижу в первый и последний раз, какая разница, что они обо мне думают. — Значит не судьба, — смирившись с позором, который на самом деле творился лишь у меня в голове, выдавила я и потянулась к пакетам, чтобы, поджав хвост, поскорее уйти. — Мария Николаевна, позвольте, я за вас заплачу, — сказал Дмитрий Тагирович, и это был отнюдь не вопрос. К тому моменту, когда я очухалась, он уже всучил свою карту продавщице и нацелился пальцем на кнопки терминала. — Не-е-ет! — вскрикнула я, словно мне в пятую мягкую точку только что вонзили острую иглу. — Пожалуйста, не делайте этого. Чтобы уж наверняка помешать директору оплатить за меня покупку, выдернула его карту из терминала и положила её на прилавок. Да, бесцеремонный поступок, но Яматов тоже хорош. Кто расплачивается за практически незнакомую девушку? Он что, не понимает, что этим самым, как минимум, поставил бы меня в неудобное положение. — Мария Николаевна, что-то у вас нервишки шалят, — усмехнулся директор, а потом наигранно серьёзно спросил. — Может, ночь тяжёлой выдалась? Меня смутил не только вопрос. Меня смутило всё. Начиная от откровенно издевательского тона мужчины и заканчивая тем, как он смотрел на меня. Сейчас готова поклясться, глаза у Яматова точь-в-точь как у мага из жуткого клуба. — У вас, Дмитрий Тагирович, цвет глаз необычный. С виду кажется, что они карие, но когда приглядишься, отчётливо прорисовываются зелёные лучики от зрачка. Никогда таких раньше не видела, — заметила я и добавила. — Если вам когда-нибудь надо будет сделать так, чтобы вас не узнали, закрывайте лицо, допустим, повязкой, полностью, не оставляйте глаза на виду, по ним слишком легко вычислить вашу личность. У Яматова от моих слов даже глаза заблестели, а о том, что его физиономия моментально превратилась в довольную, и вовсе молчу. — Мария, а вы гораздо смелей, чем показались мне с первого взгляда, — на этот раз опустив моё отчество при обращении, протянул Дмитрий Тагирович. — Беру обратно свои слова на счёт того, что у вас нервишки шалят. Напротив, у вас на редкость устойчивая психика. Краем глаза заметила, продавщицы слушали нас и находились в полном недоумении. Конечно, со стороны наше общение с Яматовым смотрелось, как разговор слепого с глухим. Ничегошеньки не понятно. Ответы по логике не совпадали с вопросами, а ремарки — с содержанием текста. Но мы с директором точно знали, о чём ведём речь. Яматов недвусмысленно мне намекнул, что знает, где моя тушка «веселилась» вчера вечером, а я в свою очередь не стала скрывать, что узнала его в роли мага на сцене, хоть данный факт и отказывался укладываться в голове. Солидный мужчина, как понимаю, с приличным капиталом, и развлекает публику в сомнительном заведении? Хотя их, богатых, не разберёшь, у каждого свои причуды, а у Яматова, видимо, в голове водятся особо шизанутые тараканы. Открытым оставался лишь один вопрос и волновал он меня очень. Причастен ли Дмитрий Тагирович к тому, что мне подсыпали психотропное средство, или наше одновременное появление в одном и том же месте — случайность? Глава 9 Как я покидала магазин — трудно назвать бегством. Вполне спокойно попрощалась с директором, без особой суеты подняла пакеты, на предложение меня подвезти куда требуется вежливо отказалась, но ощущала я себя никак иначе, как беглянкой. Первым долгом, когда я добралась до квартиры родителей, и мы вдоволь наобнимались друг с другом, разобралась со сбоем в работе моей банковской карты. Правда, звонок в банк абсолютно ситуацию не объяснил. Девушка-оператор подтвердила, что попытка покупки была и закончилась неудачей, но почему так случилось, она мне не ответила, лишь принесла извинения за неудобства и заверила, что в данный момент всё в полном порядке. На языке так и вертелось — чертовщина какая-то, но я гнала от себя мысли, что со мной играется сам сатана, а то так до чего угодно можно додуматься, и палата психиатрической больницы окажется домом.