— Тебе видней. Я сделал вид, что не заметил Римкиного ехидства. — Давай подождем, посмотрим, что за тип. Может, сообщник. — Как ты узнаешь, кто из мужчин, входящих в сей подъезд, следует именно к ней? — По большому букету. Однако насчет планов Мачниковой я в итоге ошибся. Ни один оцветоченный мен в парадное не входил. Зато без двадцати восемь к нему подрулило пустое такси эконом-класса, а еще через пять минут из дверей выпорхнула расфуфыренная гражданка подозреваемая и села в тачку. Я завел машину, и мы с Римкой отправились следом за ней. Таксист рулил аккуратно, соблюдая все правила. Да и поездка оказалась недолгой. В итоге без особого геройства нам с Риммой Анатольевной удалось проследить, что в начале девятого Мачникова вошла в ресторан «Дайкири со льдом» близ метро «Коломенская». — Судя по закупке провианта, девица планирует, что дома будет продолжение, — вслух поделился своими соображениями я. — И чтобы пыл у дяденьки не затух, собирается подогревать клиента запасенным спиртным: кьянти, а если не подействует, коньяком. — Какой же ты пошлый, Синичкин! — скривилась Римка. — До невозможности. — Просто я хорошо знаю жизнь, — ответил я. А когда мы удобненько припарковались на стоянке близ ресторана, продолжил: — Теперь, Римма Батьковна, твой выход. Тебя Мачникова в лицо не знает. Сходи посмотри, с кем она там тусит. Если получится, сфоткай личность кавалера. — Не боишься девушку одну в ресторан вечером отпускать? Ведь пристанут ко мне. — Ничего, отобьешься. Я в тебя верю. Римка вернулась через полчаса. От нее попахивало спиртным. — Пришлось мне пресловутый дайкири со льдом пропустить у бара — за счет госпожи Порецкой, я думаю? И отмести три нескромных предложения. Впрочем, бармену я дала свой телефончик — такой красавчик оказался, трудно устоять было. — Что с Мачниковой? — нетерпеливо вопросил я. — А что с Мачниковой? Ты был категорически прав. Сидят вдвоем. Огромный букетище, свечи, вино. Воркуют. Сю-сю-сю, пу-сю-сю. Если хочешь мое мнение: секс у них сегодня намечается. — Кто б сомневался! Сфотографировала счастливчика? — Да! И при том думаю, в свете того, что случилось с Порецким: а не в опасности ли мужик? — Раз букет и свечи — действительно, вряд ли сообщник, — вслух размыслил я. — А вот то, что он — будущая жертва, это запросто. Если ты сняла его, в смысле зафоткала, — давай-ка пробьем, кто таков, что у него за душой и прикинем, насколько реальна для него угроза. Личность гражданина Римка сняла хорошо. Лысый такой на всю голову брутал с торчащими ушками. Больше того: я даже его, кажется, узнал — но делиться с Римкой своими предположениями не стал, пока не проверил. Мобильный Интернет на стоянке летал стремительно, и спустя полчаса мы уже получили о предполагаемой жертве довольно исчерпывающие сведения. Я правильно его опознал, потому как не первый день живу на свете — а пятнадцать-двадцать лет назад телевизор в отличие от нынешних времен смотрел. Чувак, с кем кадрилась Мачникова, в самом деле оказался крупной рыбой, не в пример даже покойному Порецкому. Звали его Андреем Бурагиным, и числился он руководителем крупного рекламного холдинга. Его агентство входило в пятерку крупнейших в стране. Но вдобавок к бизнесу он в начале нынешнего века вдруг выстрелил как автор и исполнитель забойных шлягеров. Записал диск, мелькал на телевидении, проехался с чесом по стране. А потом, видать, удовлетворил свою гордыню — куда-то исчез. В смысле семейного положения Бурагин числился женатым (вторым браком), имелись у него также две дочери, пятнадцати и девятнадцати лет. Жена с дочерями постоянно проживают за границей, в Испании. Там у них, судя по всему, собственный дом. Равно как и здесь — на Рублевке, плюс три квартиры, одна из которых в центре, недалеко от Тверской. Среди хобби Бурагина значились яхтенный спорт, виндсерфинг, кайтсерфинг. Словом, богатый и знаменитый человек. По всему судя, простая медсестра (пусть сколь угодно секси!), да проживающая в однушке в Нагатине, а также ресторация «Дайкири со льдом» близ метро, у станции «Коломенская», — явно ниже его привычного уровня. А он — слишком хороший улов для Мачниковой. Что Бурагин — влюбился? Совсем голову потерял? Но почему тогда на ее территорию отправился? Почему не подтянул красотку к себе, в центр столицы, или на пресловутое Рублево-Успенское шоссе? А она? У нее-то на него какие планы — в глобальном смысле? На сегодня — понятно, увезти к себе в однушку в Нагатино. Но в чем по большому счету ее корысть? Отравить и его, как Порецкого? Но не у себя же дома! У входа в рестик стоял чей-то «Порше Кайен». Я с самого начала подумал, что принадлежит тачила спутнику нашей девушки. Теперь пробил по базе. И впрямь — принадлежит, на правах собственности, Бурагину. Равно как, между прочим, «Ламборгини» и «Мерседес Брабус». — Чует мое сердце, что-то нехорошее затевается, — пробормотал я. И предложил Римке: — Знаешь, что? Давай-ка мы «маячок» на его машину поставим. — Зачем? — удивилась она. — Чего «маячками» разбрасываться? Лишние они у нас, что ли? — Ничего, потом снимем. Сходи, поставь во-он на тот «Кайен». Потренируешься заодно. Под задним бампером размещать «маяк» лучше всего. Римка фыркнула, мол, не учи ученого, однако послушно отправилась и подсунула «жучок» на магните под задний бампер «Порше». Я тут же поймал его сигнал на своем телефоне. Римка уселась рядом, и вовремя. Бурагин и Мачникова с букетом вывалились из дверей ресторана. Он раскрыл перед нею дверцу «Порше». Через минуту «Кайен» сорвался с места. — Он что, не пил там? — осведомился я у Римки. — Еще как пил! Просто богатый человек. На ГИБДД плюет. Думает, откупится. Я поехал следом за ними, но без фанатизма. Все равно «маячок» покажет, куда любовнички направляются. Приехали они, как я и предполагал, назад к дому Мачниковой. Н-да-с, довольно странно для столь богатого человека — ночь в однушке у медсестры проводить. Мог бы и фешенебельную гостиницу оплатить, если не хочет домой грязь таскать. С другой стороны, может, он любитель приключений и неожиданных мест свиданий? Изучает жизнь? Пошел в народ? Мы проехались мимо парадного Мачниковой, когда они как раз входили внутрь. Девушка хохотала и висла на Бурагине. — Ладно, поехали отсюда, — бросил я помощнице. — До утра они вряд ли выйдут. — Может, предупредить его? — неуверенно спросила Римка. — Спугнуть их как-то? — Не думаю, что она станет убивать его у себя дома. Труп-то потом куда девать? И мы с моей помощницей отправились восвояси. Сперва я забросил Римку на «Павелецкую», потом поехал к себе на восточную окраину столицы. Я подозревал, конечно, нечто нехорошее, однако никак не думал, что оно случится прямо этой ночью. Римма Римка с Синичкиным сговорились, невзирая на субботний день, встретиться в офисе. Устроить, типа, мозговой штурм на тему: как нам изобличить и собрать доказательную базу против убийцы Порецкого гражданки Мачниковой. Что ж, на работу — так на работу. Все равно лета в Москве нет — пасмурно, дожди, около двадцати, ни на пляж не съездишь, ни на прогулку. Конечно, встретиться мы решили по случаю выходного попозже. Синичкин ратовал за десять, Римма — за двенадцать. В итоге сошлись на одиннадцати — ну, значит, она к полудню и подъедет, что и требовалось доказать. Суббота — хорошее время, чтобы погоняться. Все, кто хотел на дачу уехать, еще вчера стартовали. Те, кто в торговые центры собрался, как раз к двенадцати места назначения достигли, теперь примеряют там обновки. Дороги почти свободны, жаль, скорость лимитируют натыканные повсюду камеры ЦОДДа. А Римма своей недавней покупкой до сих пор сполна не насладилась. Трех месяцев не прошло, как приобрела она чудо-«гольфик» — маленькую, да удаленькую машинку! К выбору новой тачки она всегда подходила ответственно и с Пашей советовалась. В этот раз начальник прям в приказном порядке сформулировал требования: внешне не выделяться, но чтоб лимузин юркий был и скоростной. Поэтому когда она остановилась на «Гольфе джи-ти-ай», маленьком трехдверном хэтчбеке, но с двумя литрами и двумястами с лишком лошадьми под капотом, Синичкин горячо одобрил. Притом категорически запретил брать красный (приметный) или, по тем же соображениям, коричневый с черной полосой. Начальник настоял на скромном белом цвете и даже буквы «GTI» велел с радиатора снять. И чтоб никаких обвесов, литых дисков и спортивных сидений! Ничем не выделяться из потока! Приходилось слушаться, не только потакая мужскому шовинизму, но и потому, что Пашка на половину машины кредит дал, беспроцентный. Пару раз сорвавшись со светофоров на Садовом, легко сделав неповоротливые «Мерседесы» и «Лексусы» на Третьем транспортном, без четверти двенадцать Римма подъехала к своему окраинному офису на аллее Первой Маевки. Расположенный в тишайшем месте пообочь Кусковского парка, офис теперь обогатился соседством с вечно рычащей Северо-Восточной хордой. Летом и окно теперь не откроешь, настолько стало шумно. Римма заехала на полупустую парковку. И тут раздался звонок от начальника, в корне переменивший ее планы. Паша Утром я первым делом, едва продрав глаза и еще не выпив кофе, глянул, где находится мой «маячок» — и, стало быть, «Порше» Бурагина. И обнаружил: «Порше» — то от дома медсестры уехал. Теперь припаркован в районе Тверской — недалеко от квартиры, где Бурагин проживает. Интересно! Я просмотрел историю передвижений «жучка». От дома девушки он отбыл в четыре утра, без четверти пять запарковался рядом со своим домом. Странно. Неожиданно. Почему он до утра с медсестрой не остался? Поссорились? Или автомобилем завладели злоумышленники — подельники медсестры? Я набрал номер Мачниковой — пока крошка не забыла меня, случайного магазинного знакомого, с моими болгарскими перцами. Раз она одна — самое время ее навестить. Насколько я знаю женщин, таких, как она, предварительные ласки с другим обычно не смущают. Порой только возбуждают. Но номер Ольги не отвечал. Возможно, утомленная, спит. На всякий случай я со своего левого сотового позвонил Бурагину (когда знаешь человека — установить по имеющимся базам его сотовый можно легко). Мне ответил недовольный, заспанный голос. Я бросил трубку. Слава богу, любовник медсестры живой. Что ж, вряд ли Мачникова отвертится от общения, когда я окажусь у нее на пороге. И мотивировка железная: влюбился сверх меры! Поэтому по базам я разузнал ее точный адрес. Да, пора взглянуть на медсестру в ее непосредственной среде обитания. Может, удастся войти к ней в доверие настолько, что я смогу в поисках улик обыскать ее квартиру. А также порыться в компьютере и телефоне. Извещать пока Римку об изменении в планах я не стал. Оседлал свою «бэху» и рванул в Нагатино. По пути вспомнил, что не завтракал, и заправил самого себя на ближайшей АЗС. Еще раз набрал Ольгу — по-прежнему шли длинные гудки. Двор и дом на улице Любимой[10] смотрелся таким же, как вчера. Субботнее утро двигалось к полудню. Два парня дули пиво прямо близ мусорных баков. Ранние хлопотуны выгружали из багажников пакеты, завезенные из гипермаркета. С помощью универсального кодового ключа я проник в мачниковский подъезд. Консьержки тут не было. На лифте поднялся на шестнадцатый этаж. Двери в тамбур оказались закрыты. Я еще раз набрал номер медсестры. Опять длинные гудки. Позвонил в квартиру — не отвечает. Тогда я нажал на кнопку соседского звонка. Через минуту дверь на площадку открыл парень, голый по пояс, в трениках, с рельефным торсом. Он что-то жевал. — Сестренка моя, Ольга Мачникова, соседка ваша из шестьдесят второй квартиры, попросила меня к ней приехать. А что-то я ей звоню, и по телефону, и в дверь — она не отвечает, вы не видели ее? Ни слова не говоря, обнаженный мужик, продолжая жевать, пропустил меня внутрь тамбура. Дверь в квартиру медсестры казалась закрытой. Но я толкнул ее — и она растворилась.