В этой зоне у него вообще не должно было быть оружия. Это не часть программы. Но, несмотря на все испытания, которым подверг его Крэй, у него в руках сейчас арбалет. Заряженный. Алекс вскрикнул. Он не смог сдержаться. Змея вдруг бросилась вперёд, пытаясь схватить его кроссовку. Лезвия прорезали тонкий материал буквально в миллиметрах от его ступни. Он инстинктивно отбросил её ногой. Змея тут же подняла голову. В её глазах зажглись чёрные огоньки. Она высунула язык, готовясь к нападению. Алекс вскинул арбалет и выстрелил. Ему больше ничего не оставалось. Стрела вонзилась в рот змеи и вылетела через затылок. Алекс отскочил, избегая предсмертных конвульсий огромного тела. Змея билась и извивалась, изрезав в клочья все кусты и траву поблизости, а потом осталась лежать неподвижно. Алекс знал, что убил её, и ему было совсем не жаль. То, что сделали со змеёй, просто отвратительно. Он даже обрадовался, что покончил с её мучениями. Осталась последняя зона – зеркальный лабиринт. Алекс знал, что там его ждут ацтекские боги. Скорее всего – охранники в ярких костюмах. Даже если он проберётся мимо них, впереди его ждёт бассейн с огнём. Но с него уже хватит. К чёрту Дамьена Крэя. Алекс поднял голову – одну камеру наблюдения он вывел из строя, других поблизости видно не было. Он нашёл слепое пятно этой безумной игровой площадки. Просто превосходно. Пора выбираться отсюда. Правда об Алексе Нет богов более свирепых и жестоких, чем ацтекские. Именно поэтому Дамьен Крэй решил поселить их в своей видеоигре. Он призвал трёх богов, чтобы они патрулировали зеркальный лабиринт, пятый и последний зал огромной арены, которую он построил под землёй. Тлалок, бог дождя, – наполовину человек, наполовину аллигатор, с кривыми зубами, когтями на руках и большим, длинным чешуйчатым хвостом. Шипе-Тотек, повелитель весны, сам вырвал себе глаза, и они висели на ниточках перед его отвратительным, искажённым от боли лицом. А у Шолотля, бога огня, ступни были размозжены и повёрнуты в противоположную сторону. С его рук слетали языки пламени, сотни раз отражаясь в зеркалах и лишь ещё уплотняя дымовую завесу. Конечно же, ничего сверхъестественного в этих трёх существах, которые ждали появления Алекса, не было. Под отвратительными масками, пластиковой кожей и гримом прятались всего лишь преступники, которых недавно выпустили из Бейлмера[4], крупнейшей тюрьмы в Нидерландах. Они теперь работали охранниками комплекса «Крэй Софтвер Текнолоджис», но были у них и особые обязанности. Это – как раз одна из них. Три охранника были вооружены изогнутыми саблями, копьями, стальными когтями и огнемётами. И им не терпелось ими воспользоваться. Первым Алекса увидел тот, кто был одет Шолотлем. Камера в третьем зале отключилась, так что никто не знал, идёт ли Алекс сюда или же его прикончила змея. Но вдруг он заметил движение. Охранник увидел, как из-за угла, шатаясь, вышел человек, обнажённый до пояса. Он даже не пытался прятаться, и охранник быстро понял почему. Алекс Райдер был перепачкан кровью. Вся его грудь была ярко-красной. Он открывал и закрывал рот, но не мог издать ни звука. А затем охранник увидел деревянное копьё, торчащее у того из груди. Мальчишка явно попытался быстро пробежать по коридору, но не сумел. Одно из копий достигло цели. Алекс увидел охранника, остановился и упал на колени. Он с трудом поднял руку, показывая на копьё, и она бессильно обвисла. Он повернул голову и попытался что-то сказать. Кровь полилась у него изо рта. Его глаза закрылись, он рухнул на бок и остался лежать неподвижно. Охранник расслабился. Смерть мальчишки ничего для него не значила. Он сунул руку в карман кольчужной рубашки и достал рацию. – Всё кончено, – сказал он по-нидерландски. – Мальчик убит копьём. В игровой зоне тут же зажглись неоновые лампы. В резком белом свете залы выглядели топорными, больше напоминая декорации на какой-нибудь ярмарке. Охранники в своих нарядах тоже выглядели нелепо. Глаза на ниточках оказались раскрашенными шариками для пинг-понга. Тело аллигатора – просто резиновым костюмом. Ступни, повёрнутые в обратную сторону, вообще, похоже, купили в магазине приколов. Они втроём встали вокруг Алекса. – Он ещё дышит, – сказал один из них. – Это ненадолго. – Второй охранник покосился на наконечник копья, покрытый быстро сворачивающейся кровью. – Что нам с ним делать? – Бросим его тут. Это не наша работа. Уборщики потом его заберут. Они отошли от Алекса. Один из них подошёл к стене, раскрашенной под крошащийся камень, отодвинул одну из плиток, и под ней оказалась кнопка. Он нажал её, и часть стены отъехала в сторону; за ней открылся ярко освещённый коридор. Все трое ушли переодеваться. Алекс открыл глаза. Трюк, который он провернул, был таким старым, что ему стало даже немного стыдно. Если бы он попробовал сделать такое на сцене, то на него не купился бы и шестилетний ребёнок. Но здесь обстоятельства всё же несколько другие. Оставшись в одиночестве в миниатюрных джунглях, он забрал сломанное копьё, которым убил змею; привязал его к груди проводом, который оторвал от камеры наблюдения. Затем измазал себя кровью мёртвой змеи. Это было хуже всего, но другого способа создать иллюзию не было. Собрав волю в кулак, он зачерпнул ещё одну горсть змеиной крови и влил её себе в рот. Он до сих пор чувствовал её вкус и изо всех сил заставлял себя не глотать. Но даже этого оказалось достаточно, чтобы обмануть охранников. Никто из них не стал приглядываться слишком тщательно. Они увидели то, что хотели увидеть. Алекс ещё немного подождал, пока не убедился, что действительно остался один, потом сел и отвязал от себя копьё. Оставалось лишь надеяться, что все камеры выключились сразу после того, как закончилась игра. Выход остался открытым, и Алекс прокрался внутрь, оставив мир иллюзий за спиной. Он оказался в самом обычном коридоре, который тянулся далеко вперёд; стены были выложены плиткой, по обе стороны виднелись деревянные двери. Непосредственная опасность миновала, но он знал, что расслабляться сейчас нельзя. Он полуголый и перепачкан кровью. И всё ещё в ловушке, в самом центре комплекса. А рано или поздно кто-нибудь обязательно обнаружит, что тело исчезло и «смерть» была просто уловкой. Он открыл первую дверь – она вела в кладовую. Вторая и третья двери были заперты, но примерно на полпути к концу коридора он нашёл раздевалку с душевыми, шкафчиками и корзиной для белья. Алекс понимал, что это стоит ему нескольких драгоценных минут, но вымыться нужно было обязательно. Он разделся и принял душ, потом вытерся и снова натянул штаны. Прежде чем выйти из комнаты, он покопался в корзине для белья и нашёл футболку взамен той, что пришлось сжечь. Футболка была грязной и на два размера больше, но он надел её с радостью. Он осторожно приоткрыл дверь – и тут же закрыл обратно: мимо прошли два человека, говоривших по-нидерландски. Они шли в сторону зеркального лабиринта, и Алекс очень надеялся, что это не уборочная команда. Если да, то тревога может прозвучать буквально в любой момент. Он отсчитывал секунды, ожидая, пока они уйдут, затем на цыпочках вышел из раздевалки и торопливо пошёл в противоположную сторону. Алекс добрался до лестницы. Он даже не представлял, куда она ведёт, но точно знал, что идти нужно вверх. Лестница привела его в круглый зал, из которого расходились несколько коридоров. Окон не было, комнату освещали лишь промышленные лампы на потолке. Он посмотрел на часы. Одиннадцать пятнадцать. Уже прошло два с четвертью часа после того, как он пробрался в комплекс, но казалось, что на самом деле – намного больше. Он подумал о Джек, которая ждёт его в гостинице в Амстердаме. Она наверняка с ума сходит из-за беспокойства. Вокруг было тихо. Алекс предположил, что большинство людей Крэя уже спят. Он наугад выбрал коридор и дошёл по нему до другой лестницы. Поднявшись по ней, он оказался в знакомой комнате: кабинете Крэя. Там, где умер человек по имени Чарли Ропер. Сначала Алекс боялся заходить. Но кабинет был пуст, а в маленькой, похожей на бутылку комнате уже убрались – унесли и деньги и тело. Ему показалось странным, что в кабинете нет отдельного охранника – это же самое сердце комплекса Крэя. Но, с другой стороны, а зачем? Тщательнее всего охранялись главные ворота. Алекс якобы умер. Крэю нечего было бояться. Впереди он увидел лестницу, которая ведёт наверх, в стеклянный куб. Но хотя соблазн сразу броситься туда был очень велик, Алекс осознавал, что другого подобного шанса у него уже не будет. В глубине души он понимал, что даже если сумеет добраться до МИ-6, то всё равно не сможет предоставить никаких доказательств того, что Крэй – это вовсе не поп-звезда и не добряк-бизнесмен, за которого себя выдаёт. В прошлый раз Алан Блант и миссис Джонс ему не поверили – могут не поверить и в этот раз. Борясь с инстинктами, Алекс шагнул к столу. Там было около десятка фотографий в рамках – и на всех изображён Дамьен Крэй. Алекс, не обращая на них внимания, начал рыться в ящиках. Они не были заперты. В нижних ящиках лежали десятки документов, но большинство из них представляли собой обычные списки цифр и выглядели не слишком многообещающе. А потом он открыл верхний ящик и ахнул от неожиданности. Металлическая капсула, которую Крэй держал в руках, когда говорил с американцем, просто лежала там – её даже не спрятали. Алекс взял её и взвесил на ладони. Флешка. В ней компьютерные коды. Она должна взломать некую охранную систему. За неё заплатили два с половиной миллиона долларов, а Ропер и вовсе поплатился жизнью. И она в руках у Алекса! Он хотел посмотреть, что на ней, но это может подождать. Сунув её в карман штанов, он бросился к лестнице. Через десять минут по всему комплексу разнёсся сигнал тревоги. Два человека, которых видел Алекс, действительно пришли в зеркальный лабиринт, чтобы забрать тело, но не нашли его. Они должны были поднять тревогу сразу же, но случилась задержка. Они решили, что тело, наверное, уже забрала какая-нибудь другая команда уборщиков, и пошли их искать. Лишь обнаружив мёртвую змею, а потом – копьё и смотанный провод, они поняли, что произошло. Пока уборочная команда бегала туда-сюда, из комплекса выехал фургон. Ни усталые охранники у ворот, ни водитель не заметили, что на крыше, раскинувшись, лежит человек. Но почему они должны были это заметить? Фургон уезжал, а не приезжал. Он даже возле камер не остановился. Охранник лишь проверил удостоверение водителя и открыл ворота. Сигнал тревоги зазвучал буквально через несколько секунд после того, как машина выехала наружу. В «Крэй Софтвер Текнолоджис» действовала строгая система: пока звучит сигнал тревоги, никого нельзя ни впускать, ни выпускать с территории комплекса. Все фургоны были экипированы рациями, так что охранник у ворот сразу же приказал водителю вернуться. Водитель остановился, не доехав даже до светофора, устало сказал: «Хорошо» – и развернул машину. Но было уже слишком поздно. Алекс соскользнул с крыши, мягко опустился на землю и растворился в ночи. Дамьен Крэй вернулся в свой кабинет. Он сидел на диване и держал в руках стакан молока. Когда зазвучал сигнал тревоги, он уже ложился спать; сейчас на нём были серебристый халат, тёмно-синяя пижама и мягкие хлопчатобумажные тапочки. С его лицом случилось что-то очень плохое. Оно было полностью безжизненным, от него осталась лишь холодная пустая маска, словно вырезанная из стекла. Над подёрнутым дымкой глазом пульсировала маленькая жилка. Крэй только что узнал, что из его стола украли флешку. Он обыскал все ящики, выдрал их из стола и разбросал по полу вместе со всем содержимым. Затем, неразборчиво взвыв от ярости, он бросился на стол, размахивая руками; телефоны, папки и фотографии тоже полетели на пол. Он швырнул пресс-папье в монитор, разбив стекло. И только потом присел на диван и приказал принести ему стакан молока. Ясен Григорович безмолвно наблюдал за всем этим. Сигнал тревоги застал и его в своей комнате, но в отличие от Крэя он не спал. Ясен никогда не спал больше четырёх часов. Ночь – слишком ценное время. Ночью он выходил на пробежки или занимался в спортзале. Или слушал классическую музыку. Сегодня он сидел за «Макбуком» с кучей компакт-дисков. Он изучал японский – один из девяти языков, которыми считал себя обязанным владеть в совершенстве. Услышав сирену, Ясен инстинктивно понял, что Алекс Райдер сбежал. Он выключил диктофон и улыбнулся. Сейчас же он ждал, пока Крэй нарушит тишину. Именно Ясен тихо посоветовал Крэю поискать флешку. Интересно, не его ли обвинят в краже? – Он должен был умереть! – простонал Крэй. – Мне сказали, что он мёртв! – Он с неожиданным гневом посмотрел на Григория. – Вы знали, что он побывал здесь. – Догадывался, – сказал Ясен. – Почему? Ясен задумался. – Потому что он Алекс, – просто ответил он. – Тогда расскажите мне о нём! – Я мало что могу рассказать. Ясен посмотрел куда-то вдаль. Его лицо оставалось непроницаемым. – Правда об Алексе… Она заключается в том, что в мире нет ни одного мальчика, похожего на него, – тихо, медленно начал он. – Просто подумайте. Сегодня вы попытались его убить – причём не просто пулей или ножом, а таким способом, который должен был его до смерти перепугать. Он всё равно сбежал и добрался сюда. Потом он увидел лестницу. Любой другой мальчик – даже любой взрослый мужчина – тут же поднялся бы по ней. Он хотел бы только одного – поскорее сбежать отсюда. Но не Алекс. Он остановился и обыскал комнату. Вот почему он уникален. Вот почему так ценен для МИ-6. – Как он добрался сюда? – Не знаю. Если бы вы разрешили мне допросить его, прежде чем отправить играть в вашу игру, возможно, я бы и узнал. – Это не моя вина, мистер Григорович! Вы должны были убить его на юге Франции, когда у вас была возможность. Крэй залпом выпил молоко и с шумом поставил стакан на столик. На верхней губе остались белые «усы». – Почему вы этого не сделали? – Я попытался… – Эта ерунда с корридой? Полная глупость. Мне кажется, вы знали, что он спасётся. – Я надеялся, что так и будет, – согласился Ясен. Крэй начинал его утомлять. Ему не нравилось, когда его просят объясниться, и когда он всё же заговорил, то отвечал словно не только Крэю, но и себе. – Я знал его… – проговорил он. – Знали? До Сен-Пьера? – Я однажды встречался с ним. Но даже до этого… я уже знал его. Как только я впервые его увидел, сразу понял, кто он такой и что он такое. Точная копия отца… Ясен замолчал. Он и так уже сказал больше, чем хотел. – Сам он об этом ничего не знает, – пробормотал он. – Никто так и не рассказал ему правду.