И мне хочется как-то отвлечь его. Сделать так, чтобы он расслабился хоть немного. — Всё же думаю, надо сменить замки. Кто знает, может у мамы дубликат, — говорит Богдан. — А я не хочу, чтобы она испугала тебя, застав врасплох. — Хорошо, — несмотря на надежду, что когда-нибудь всё это разрешится мирным путём, с идеей Богдана я согласна. — Но давай чуть позже, ладно? — Почему? — он сводит брови непонимающе. — Поэтому… — я снова его целую и тянусь к пряжке ремня. 28 — В этом я смотрюсь просто квадратной! — я кручусь перед зеркалом, то затянув поясок под грудью, то сняв его вообще, пока Богдан застёгивает пуговицы на рубашке. — Будто у меня в животе не двое детей, а целых пятеро! И не на четвёртом месяце, а на девятом! — Белочка, ты выглядишь прекрасно, — отвечает ровно и спокойно. — Нет! — мне хочется истерично топнуть ногой. — Ладно, как скажешь, — обречённо кивает. — Нет и нет. — То есть я стрёмная?! — оборачиваюсь и смотрю на него сердито. — Нет, конечно, — ну и спокойствие у него! — Ты беременная. — Беременная и стрёмная? — Нет, беременная и прекрасная. Медведь подходит и обнимает меня за плечи, чмокает в нос, и я чувствую, как нервный жар начинает отпускать. Ох уж эти гормоны! И в кого они меня превращают? В последние недели словно огненный коктейль в крови кипит, сворачивая её в венах. — А то зелёное платье надеть не хочешь? — Богдан дипломатично предлагает варианты, но при этом заметно осторожничает, опасаясь новой вспышки беременной истерики. — Чехол ещё похлеще этого. — Карина, ты в любом наряде выглядишь хорошо, перестань так нервничать. Он приподнимает моё лицо за подбородок и нежно целует в губы. Раз и ещё раз. Задерживается на мгновение и втягивает носом воздух глубоко. А потом прикрывает глаза и отстраняется. — Так, мы снова опоздаем. — Каждое утро одно и то же, — хихикаю я, снова поражаясь собственной молниеносной смене настроения. — Я психую, ты меня успокаиваешь, а потом мы не можем удержаться от секса. — Так это ты так провоцируешь? План такой, да? — выгибает бровь дугой Богдан. — Возможно, — уже в голос хохочу я и поворачиваюсь снова к зеркалу. Но потом говорю уже серьёзно. — Я не могу не нервничать, Богдан. Это твои друзья. Сослуживцы. И их жёны! Я должна выглядеть на уровне, понимаешь? — Карин, поверь, ты на уровне и даже выше, — сжимает мои плечи. — Серьёзно. И давай уже чуть поторопимся. Я снова смотрю на оба платья, брошенные в порыве эмоций на кровать. Ладно, пусть будет зелёное. Оно чуть длиннее и не выглядит подстреленным из-за живота, да и сам живот красиво подчёркивает. Вчера вечером Богдан сообщил мне, что сегодня мы идём на ежегодную встречу в его бывшими сослуживцами и их жёнами. После возвращения из Сирии они ежегодно встречаются с товарищами, поддерживают дружеские отношения. Просил прощения, что забыл сказать мне заранее. Я, естественно, не могла отказаться, потому что видела, что для Богдана эта встреча очень важна. Он на многое шёл ради меня: терпел беременные капризы, утешал, когда меня ни с того, ни с сего прорывало поплакать, разобрался с Колей, который подписал документы на развод, и процедура, наконец, запустилась. Он даже разорвал отношения со своей матерью, потому что та почему-то невзлюбила меня. Поэтому капризничать о том, что я не успею в парикмахерскую, маникюру больше недели, а платья, соответствующего случаю, нет, я не стала, конечно же. Но вот с утра меня немного поштормило. Я распускаю волосы, выравниваю чёлку утюжком, а по длине оставляю свои локоны, чуть облагородив их, подкалываю невидимками на висках. После лёгкого макияжа брызгаю немного туалетной воды. Она мне очень нравится, запах тонкий и нежный, едва ощутимый. На мои любимые духи у меня пошло отторжение, буквально до обострения токсикоза, а эти, цветочные, мне подарил Богдан. И подошли они идеально. — Выглядишь шикарно, Белочка, — Богдан смотрит с искренним восхищением, когда выхожу к нему в коридор, и я немного расслабляюсь. Кайфую от того, что нравлюсь ему. — Поехали, такси уже ждёт. Он помогает мне надеть пальто, и мы спускаемся на улицу. Через двадцать минут подъезжаем к небольшому ресторанчику. Даже по фасаду видно, что это милое, уютное местечко. Я снова ощущаю волнение. Мне хочется понравится друзьям Богдана. Очевидно же, что они будут сравнивать меня с его бывшей женой. Я её не знаю и никогда не видела, но мне очень хочется быть лучше. Понимаю, что это какое-то детское желание, что все люди разные, и я такая какая есть. И я не думаю, что это будет иметь значение для самого Богдана. Но мне хочется. Мы входим внутрь, оставляем верхнюю одежду в гардеробе. Я осматриваюсь. Приятное место. Без напыщенности, уютно и лаконично. Спокойные цвета и стиль, приближённый к домашнему. Кажется, и название что-то в этом роде. То ли “У соседей”, то ли “По-соседски”. Я как-то мельком глянула при входе и не запомнила. Богдан берёт меня за руку и ведёт за деревянную застенок-ширму, оплетённую вьющимися растениями. За ней оказывается широкий стол, уже накрытый, диван и несколько кресел. На них расположились четверо мужчин возраста примерно от тридцати до сорока пяти и четверо женщин. — Ну вот, теперь все в сборе! Привет, Рем! — зычным голосом приветствует нас светловолосый крупный мужчина, привстаёт и протягивает руку Богдану. — Привет, парни! — отзывается мой Медведь, а потом кивает женщинам, шутливо отдавая честь. — Девушки! Жаль, только Лекс с Яной не смогли прилететь. — Да, в этом году без них. Пока они все шумно здороваются, а с одной женщиной Богдан даже звонко расцеловывается, я тихо стою за его спиной. Не бросаться же мне обниматься с незнакомыми людьми. — Ребята, это моя Карина, — он поворачивается ко мне, закончив с первыми приветствиями, берёт мою ладонь в свою, сжимает, поддерживая. — Я вам о ней рассказывал. Он говорил обо мне своим друзьям! Становится так хорошо и приятно в груди. И даже получается немного расслабиться, хотя именно в данный момент взгляды всех присутствующих направляются на меня. — Какая красотка! — громко и довольно бесцеремонно выдаёт всё тот же блондин. — Надо же, как интересно вы нашли друг друга! — поддаёт другой мужчина, самый молодой на вид. — Представляю, какие у вас будут хорошенькие рыженькие детки, — улыбается одна из женщин — блондинка с каре. — Лена! — говорит ей кудрявая брюнетка с пухлыми губами. — Ты совсем засмущаешь сейчас девушку. Карина, присаживайтесь скорее к нам, — а последнее уже мне. От такого приёма настроение подпрыгивает. Я чувствую себя окрылённой и коротко киваю Богдану, взглядом показывая, что всё в порядке, я в норме. Дальше всё идёт как-то само собой. Мы знакомимся ближе. Мужчины болтают громко, смеются, активно едят и не забывают пить и подливать шампанского нам. Ну, нам — это остальным девушкам. В мой бокал подливается яблочный сок. За девушками я тоже не замечаю какого-либо пафоса или холодности. Лена оказывается маркетологом, женой того самого громкого блондина. Вот же нашли они друг друга — два громкоговорителя. Маша — домохозяйка, у них с Евгением, невысоким мужчиной, который чуть напряжённо держит правую руку, трое маленьких детей, которые сейчас дома с няней. Наверное, Маша замечает, что я обратила внимание на руку её мужа, и совершенно спокойно говорит, что это у него протез, а руку он потерял после контузии. Мне становится немного неловко, но она своей болтовнёй разряжает обстановку. Анна — самая на вид сдержанная, о себе говорит, что занимается бизнесом. Она вообще молчит по большей части. Ну и четвёртая — Светлана, самая спокойная и, как мне кажется, заземлённая. Она говорит, что занимается маникюром, и вот недавно открыла свой салон. Я тоже рассказываю о себе коротко. Девушки слушают внимательно, расспрашивают о Волгограде и погоде там. — Давно хотела на Мамаевом Кургане побывать, — говорит Маша. — Только вот дети подрастут, и съездим. Ой, кстати, Карин, а ты репетиторство берёшь? У меня средний в садик ходит, но говорит очень плохо. Нас определили в логопедическую группу, но толку что-то нет. — Почему бы и нет, — киваю я. — Всё равно сейчас не работаю. Я уже совсем чувствую себя расслабленно и спокойно. Девушки все милые, общаться с ними мне нравится. Богдан тоже это замечает, и только иногда подмигивает мне да заботливо пополняет тарелку, хотя я и прошу не делать этого. Но тут внезапно приятный вечер нарушается. К нашему столику, стуча громко каблуками, подходит женщина. Высокая брюнетка в тёмно-бордовом платье до середины бёдер. Стройная и статная, слово модель. Гладкие волосы идеально собраны на затылке в высокий аккуратный пучок, а в макияже даже если очень постараться, не найти изъяна. — Добрый вечер, — уверенно говорит она, подходя к нам и сдержанно улыбаясь. — Прошу прощения за опоздание. За столом повисает тишина. Девушки напряжённо переглядываются, а у меня внутри поселяется тревожное, неприятное ощущение. Мужчины тоже замолкают и поглядывают на Богдана. А он… Я смотрю на него и вижу, как взгляд моего доброго милого Медведя наливается металлом. Челюсти сжаты, мышцы на плечах напряжены. Я уже понимаю, кто эта женщина, и меня будто кипятком обдаёт изнутри. В животе появляется неприятное напряжение, и я интуитивно кладу на него ладонь под столом. — Что ты здесь забыла, Ирина? — голос Богдана приглушён и полон звенит сталью. — Как что? — деланно удивляется женщина, поднимая идеально очерченные брови. — Сегодня же званый ужин твоих сослуживцев с жёнами. Она не смотрит на меня, когда говорит, только на Богдана, но все прекрасно понимают, для кого она так выделяет это слово. — И я не могла допустить, чтобы традиция была нарушена по нашей вине. Ведь я твоя жена. — К сожалению, — шипит в ответ Богдан. — И ненадолго. Уходи, Ира, тебе тут не рады. — Дорогой, ну что ты выносишь перед друзьями наши внутренние временные проблемы? Обсудим позже? Я тоже давно всех не видела. Соскучилась!