Помедлив, Виола мягко сказала: – Конечно, это противозаконно. Но, боюсь, здесь законы не имеют особой власти. – В смысле? – Лес известен своей… как бы помягче выразиться… грубостью? – Грубостью? – опешил Баркли. – Отсталостью? Неотёсанностью? Все считают его глухоманью. Сикомор – не просто самый крупный город в Лесу, он единственный. Во всех остальных Дикоземьях есть кучи больших и малых городов с памятниками и университетами, а в Лесу… одни деревья. Поэтому на здание Гильдии подуть страшно, как бы не развалилось: местное отделение почти не получает финансирования. И я слышала, что градоначальника Сикомора не волнуют правила и их нарушители. Баркли в жизни не слышал ничего более смехотворного. Что значит «не волнуют правила»? Да, в Занудшире правил было слишком много, не поспоришь, но не все они были глупыми. Неудивительно, что в Сикоморе царил хаос. – Но как тогда защищать людей от плохих людей? – раздражённо спросил он. Она успокаивающе положила ему на плечо руку. – Не знаю, и я, как и ты, не в восторге от здешних порядков. Ты не чудолог, но стал партнёром по-настоящему могущественному чудищу, и найдётся немало тех, кто захочет воспользоваться тобой в своих целях. Но мы этого не допустим. Виола сказала «мы». Баркли так и не передумал не брать у неё деньги, и, если на то пошло, это из-за неё он стал партнёром чудищу, но он был благодарен ей за помощь. Было приятно осознавать, что ты не один. – Идём, – позвала она. – Найдём того, кто на самом деле сможет избавить тебя от метки. Она отвернулась к входу в отделение Гильдии, но нахмурилась, увидев потёртое объявление об отборе, и пробормотала: – Я не знала, что он уже идёт. Неудивительно, что в городе столько путников. Интересно, а… – Она нервно тряхнула головой. – Нет. Он бы не пришёл. – Что-то не так? – спросил Баркли. Виола нацепила на лицо фальшивую улыбку и поправила несколько брошек и значков. – Нет, наоборот. Мало кто знает об удалении метки, так что нам повезло, что сейчас в Сикоморе собралось столько выдающихся чудологов. Она толкнула двери и махнула ему, призывая следовать за собой. Баркли, помня объяснения Виолы, ожидал увидеть что-то вроде приёмной. Но интерьером отделение Гильдии скорее походило на таверну, причём тоже весьма обшарпанную. У многих стульев перед барной стойкой отсутствовали ножки. Неровный пол был весь в потёках пива. Зелёная краска облазила со стен, как обгоревшая на солнце кожа. Но здесь хотя бы было уютно. Над камином висел коричневый герб, а стены были завешаны чучелами голов чудищ и картами мест, о которых Баркли слыхать не слыхивал. Толстый ствол растущего посреди комнаты дерева был весь утыкан листовками. Всевозможные чудища сидели на балках или ползали по полу, рыча, ухая и подбирая объедки. – Как я уже говорила, – начала Виола, – в каждом Дикоземье есть представительство Гильдии. Главное её отделение находится в Горах, там заседает Верховный чудолог. Остальные управляются главными чудологами на местах. Здесь это Казимир Эрхарт. Она указала на сидящего на диване у камина мужчину с бородой с проседью, такой длинной, что она почти целиком скрывала богато украшенную тунику. Судя по запрокинутой голове и приоткрытому рту, он спал. Неудивительно, что ему не было дела до правил, если он дрых целыми днями вместо того, чтобы работать. Но сидящую рядом с ним молодую женщину это, похоже, не смущало. У неё были длинные светло-русые волосы, заплетённые в косу, которую она закинула на спину. На ней было по размеру большое пальто, похожее на те, что носили стражники Занудшира, – военного типа и тяжёлое от кольчуги. Баркли не видел её лица, но предположил, что она, не отрываясь, смотрит на огонь. Виола обвела взглядом комнату и указала на группу людей, сидящих за высоким столом. – Я их знаю! Они работали на моего отца. Она направилась к ним, и Баркли пришлось потрусить за ней. За столом сидело трое людей: мужчина с коричневой кожей и в шестиугольных очках в медной оправе, женщина с торчащими из рыжих волос сучками и листьями и перемазанным в грязи бледным лицом, будто её совсем недавно сорвали с земли, как гриб, и, наконец, ещё одна женщина, тоже светлокожая, но заметно ниже ростом и старше. Вообще-то, она была такой маленькой и старой, что у Баркли едва глаза на лоб не полезли при виде пяти пустых кружек из-под пива, стоящих перед ней. – Виола Дюмон, – удивился мужчина. – Что ты делаешь в Лесу? Я думал, ты ученица Сирила Харлоу? Виола покраснела. – Так и есть. Меня привели сюда кое-какие дела. Мужчина ничего на это не сказал, только красноречиво приподнял брови и окинул ребят внимательным взглядом. – Это мой друг, Баркли Торн. – Она пихнула Баркли вперёд и кивнула на мужчину. – Баркли, это Мандип. А это Флориана. И Атна. – Она по очереди указала на грязную женщину, затем на пожилую. – Баркли нужен совет, если вы не против? – Конечно, нет. – Флориана махнула рукой на свободные стулья. – Пожалуйста, присаживайтесь. В чём проблема? – Я хочу избавиться от метки чудища, – объяснил Баркли, опускаясь на стул. – Наше партнёрство возникло случайно, и я его не хочу. – Ты не первый бесполеземец, желающий избавиться от метки, – мягко заметила Флориана. – Но это невозможно, – вмешался Мандип. Флориана недовольно на него покосилась. – Я понимаю, тебе трудно в это поверить, но если ты не знаешь, как сделать что-то, это не значит, что это невозможно. Мандип поджал губы и наклонился вперёд. – Тебе известно, что чудологи делятся на разные типы, Баркли? В Занудшире существовал лишь один тип чудологов: нежеланные. Пока только Виола была в глазах Баркли исключением, тогда как Тэдж и Сорен лишь закрепили его мнение на этот счёт. Но Баркли не стал этого говорить и лишь вежливо помотал головой. – Есть чудологи, которые собирают чудищ, чтобы варить зелья, плести чары и всё в таком духе. Мы называем их аптекарями. Флориана как раз из таких. – Флориана ослепительно улыбнулась. – Есть инспекторы, которые защищают чудищ от истребления или открывают новые, ранее неизвестные виды. Вроде Атны. – Пожилая женщина молча осушила очередную кружку, ничем не показав, что слышала своё имя. – А есть чудологи, изучающие саму магию, вроде меня. Учёные. – Он горделиво выпрямился. – И, как учёный, я говорю тебе, что не существует способа избавиться от метки, который бы не привёл к твоей смерти. Все мечты Баркли при этих словах обратились прахом. Он заставил себя кивнуть, будто всё понял, хотя это было далеко от правды. Он не понимал, за что ему такое невезение. Не понимал, как люди, знающие его с рождения, могли так легко от него отвернуться. Не понимал, почему мир был таким несправедливым. – Но мне нужно домой, – выпалил он. Краткий приступ отчаяния ещё пуще распалил пламя его решимости. – Я что, зря проделал весь этот путь сюда? Зря убегал от гигантского червяка и негодяя, который напал на меня и пытался украсть моё чудище? Должен быть способ! Мандип распахнул глаза. – Кто на тебя напал? – Сорен Рейкер. Трое взрослых с мрачным видом переглянулись. – Мне очень жаль, но, боюсь, тут мы ничем тебе не поможем, – сказал Мандип. – Сорен – местная знаменитость и близкий друг главного чудолога. А он может лишить нас наших гильдейских лицензий, если мы попытаемся его остановить. Это нечестно, но таково здешнее положение дел. То же самое Баркли услышал от Виолы, но всё равно ощутил смесь изумления и разочарования. Флориана прочистила горло. – Не слушай Мандипа насчёт метки. Ему просто нравится всё знать, и неважно, прав он или нет. – И к кому же ты посоветуешь ему обратиться? Кто разбирается в вопросах удаления метки больше меня? – раздражённо огрызнулся Мандип. – Руна Расгар, – внезапно подала голос Атна. После всего выпитого пива изъяснялась она на удивление чётко, хотя и громко рыгнула под конец. – Кто? – воспылал надеждой Баркли. – Сумеречный Клык, – объяснила Флориана. – Она страж, чудолог, специализирующийся на защите людей, как в Дикоземьях, так и в Бесполеземье. Они с помощью чар не дают чудищам покидать места своего обитания, например, Лес. Баркли не знал, что были такие чудологи. Вдруг его осенило, что он уже слышал это прозвище от Тэджа с его дружками. Сумеречный Клык была знаменита. И пользовалась огромным уважением. – Как мне её найти? – спросил он. – Она вон там. – Флориана кивнула в сторону камина на тихо сидящую там женщину. – Но она с главным чудологом, – засомневался Баркли. Что, если она ничем не лучше Сорена? – О, на этот счёт не волнуйся, – заверил его Мандип. – Я за всю жизнь не видел никого, кому была бы настолько поперёк горла роль почётного гостя. Эрхарт весь день от неё не отлипал, представлял её гостям и показывал город. Готов спорить, это её первые минуты тишины и спокойствия за долгое время. – Ну, мы же не можем просто подойти и заговорить с ней, – прошипела Виола. – Почему нет? – не понял Баркли. – Я думал, твой отец – важный человек. Ты с кем угодно можешь поговорить. Мандип легонько улыбнулся. – Всё относительно. Боюсь, Руна Расгар – далеко не «кто угодно». – Её все боятся, – сказала Флориана. – Её все уважают, – возразил Мандип. – А к нам тогда как относятся? – Терпят, – пробормотала Атна в пустую кружку.