– Нет, Джен выжила, – успокоил меня медиум. – Я нашел ее в машине здесь неподалеку. Женщину сильно приложили, но она восстановится. То же самое с охранниками, их нападавшие убивать почему-то не стали. – Он нетерпеливо спросил: – Так что с призраком? Я так понимаю, ты выполнил ее просьбу? Я почувствовал, что ты применил гофу запечатывания. – Да, – подтвердил я. – Ее брат сейчас наверху рядом с телом. Кстати, она была запечатана какими-то рунами и спрятана в стене. А убил ее некий Григорий Орлов, сын владельца здания. – Руны я изучу позже, но, скорее всего, они должны были запечатать душу убитой девушки и не позволить нам ее найти. Возможно, была допущена какая-то ошибка при нанесении, и призрак смог вырваться из ловушки. А откуда там взялся какой-то брат? Я коротко поведал медиуму обо всем, что со мной произошло, не скрывая гордости. Все-таки я смог справиться с ситуацией, применить полученные знания и даже самостоятельно выполнить контракт. Если бы не смерть Коннора и не сама причина нашего здесь появления – убийство Эллы, то это могло бы стать поводом для хорошего настроения. Но, увы, моя профессиональная состоятельность оказалась связана исключительно со смертями… Я впервые подумал о том, что работа медиума в принципе не подразумевает ничего хорошего. Хотя Джеймс выглядел вполне довольным жизнью. – Неплохо, – похвалил он меня. – Возможно, нападавшие даже помогли нам, вынудив призрака спасти тебя и пойти на контакт. – Так себе помощь, – скривился я. – Но кто на нас напал и зачем? – Видимо, недоброжелатели семьи Михайловых, желавшие заполучить ценного заложника. Вероника и Виктор хорошо защищены в академии, а вот ты здесь находишься на виду, бери не хочу. Я бы на их месте тоже попытался захватить тебя живым. Я недоверчиво посмотрел на него: – Живым? Разве того, кого хотят взять живым, пытаются взорвать? – Они хорошо подготовились. Знали способности Коннора и что он сможет тебя защитить от взрыва, – ответил Джеймс. – Они даже изучили мои способности. К счастью, меня изначально предупредили, что может произойти нечто подобное, и я озаботился дополнительной защитой. – Кто предупредил?! – Твой отец, разумеется. Стоп. Его предупредил Евгений Михайлов, а мне даже слова не сказал?! – К сожалению, я убил не всех, самый сильный из них смог уйти. Но следующую попытку нападения они предпримут не скоро. В любом случае наше дело здесь закончено. Теперь остается отдать свиток заказчику, а с дальнейшим пусть разбирается полиция. – Заказчику? – переспросил я. – Нет! В убийстве девушки замешан сын Орлова! Мы не можем отдать им свиток! Медиум поморщился: – Это уже не наши проблемы. В контракте было специально оговорено, что полтергейста необходимо поймать и доставить заказчику. – Элла не полтергейст, – не согласился я, но, вспомнив, в кого она начала превращаться после обретения воспоминаний, поправился: – По крайней мере, не была им. Она даже никого не убивала. – Это она так сказала. А даже если и так, это уже не наша работа, а полиции. Я прижал к себе сумку с гофу: – Нет. – Так, парень, не горячись, – успокаивающе проговорил медиум. – Контракт есть контракт. Мы выполняем условия и получаем денежки – так это работает. – «Медиум имеет право расторгнуть контракт, если его выполнение противоречит моральному и этическому кодексу», – процитировал я правила Ассоциации медиумов. Не зря же столько времени провел за ноутбуком, изучая всю подноготную работы медиумов и, в частности, правила Ассоциации, в которую теперь вхожу. – «В случае расторжения контракта медиум обязуется выплатить удвоенную сумму гонорара заказчику в качестве штрафа», – ответил мне цитатой Джеймс. Кажется, его глаза даже слегка увлажнились. – Удвоенную! – Запишите на мой счет, – твердо сказал я. Джеймс сердито нахмурился: – Да ты со мной в жизни не расплатишься! К тому же даже свидетельство призрака не гарантирует обвинение в убийстве! – Я знаю правила, – зло ответил я. – Мы отвезем призрака в церковь на допрос при свидетелях, в присутствии офицера полиции. Посмертных слов призрака достаточно для возбуждения уголовного дела, а дальше этого ублюдка возьмут в оборот. Честно говоря, я не ожидал, что Джеймс будет готов наплевать на правосудие ради контракта. Образ героя – грозы призраков – рушился прямо на глазах, и от этого я злился еще сильнее. – Вовсе не обязательно допрашивать призрака, чтобы найти преступника, – решил зайти с другой стороны медиум. – Возможно, улик на теле девушки и показаний мальчишки будет достаточно для обвинения. И если она действительно не убивала рабочих, то найти виновного будет еще проще. К чести Джеймса, он не пытался забрать у меня свиток силой, предпочитая уговоры. Но я стоял на своем вплоть до того момента, пока не приехали полиция и «скорая». Когда несколько машин с мигалками ворвались на территорию стройки, Джеймс вдруг резко успокоился. – Ну хорошо. Раз уж это твое решение, то делай, как велит тебе сердце. Я слегка опешил: – Э… что? – Иногда в погоне за деньгами я забываю, что нужно поступать по совести, – вздохнул он. – Доведи это дело до конца, отомсти за бедную девочку. А контракт я сам аннулирую. Я некоторое время молча стоял и смотрел на медиума, ожидая продолжения этой излишне патетичной речи, но Джеймс развернулся и пошел по направлению к прибывшим полицейским. – Почему вы так резко поменяли свое мнение? – спросил я, быстро его нагнав. – Да вдруг проснулась эта мерзкая штука – совесть, – раздраженно ответил он. Понятно, что Джеймса обидела потеря денег, но, думаю, если я объясню ситуацию Веронике, она поддержит меня и убедит отца оплатить ему любые неустойки. Лишь бы он позволил мне исполнить обещание, данное Элле, и наказать убийцу. Пока Джеймс объяснял полиции, что именно произошло, я стоял рядом и настороженно ловил каждое его слово. Удивительно, но Джеймс честно рассказал им мою историю, в итоге даже позволив мне и Дэмису поехать в церковь вместе с полицией. Правда, сам медиум предпочел остаться на стройке, пообещав принять на себя все недовольство Орловых, а заодно проследить за состоянием Джен. Возможно, у него действительно проснулась совесть, но интуиция подсказывала, что все не могло быть настолько просто. Вот только размышлять об этом сейчас не было времени – в сумке у меня лежал свиток с душой Эллы, рядом сидел бледный как смерть Дэмис, и мы гнали в церковь, чтобы наказать по закону убийцу бедной девушки. Когда полицейские машины скрылись за воротами, Джеймс достал телефон и набрал номер главы семьи Орловых: – Алло. Да, заказ выполнен, но возникли некоторые сложности. Мой коллега решил отказаться от контракта и отвезти призрак девушки на дознание в церковь. Я ничего не мог с этим поделать, полиция в этот момент уже приехала. Разумеется, я надеюсь, что своевременно предоставленная информация будет оценена соответствующе. Отлично. Они направляются в церковь Святого Михаила, из охраны – только четверо полицейских. Завершив разговор, медиум с довольной ухмылкой повертел в руке телефон и, насвистывая какую-то веселую мелодию, направился к выходу с территории стройки. Глава 20 Первые полчаса мы ехали в полной тишине. Сидя на заднем сиденье полицейской машины, Дэм думал о своем, а я – о своем. Мысли скакали с неожиданно открытой неприятной стороны Джеймса на странное предупреждение, полученное им от Евгения Михайлова. Если «отец» знал, что меня точно попытаются похитить, то мог бы нанять охрану посерьезнее, а не подставлять Джен и Коннора. А теперь у меня возникает подозрение, что он спрятал своих родных детей в хорошо охраняемой академии, а меня использовал в качестве наживки для ловли врагов. – Что за враги? – поинтересовался Дэм. – А? – переспросил я. – Я говорю, для каких врагов тебя используют в качестве наживки? Черт, когда-нибудь я все-таки научусь фильтровать то, что произношу вслух? – Да я сам не знаю, – нехотя ответил я. – Похоже, мой… отец просто запустил меня в Барсу, чтобы приманить кого-то из врагов семьи. Пока меня попытались убить только один раз, но что будет дальше, я даже представить боюсь. А самое неприятное, что ценой этой его игры стала жизнь Коннора. Я практически не общался с телохранителями, точнее, это они все время держались отстраненно, но все-таки Коннор погиб, защищая меня. Это событие оставило ощущение тяжести на душе и вины за то… что я настолько слаб? Или что я рискнул выехать из города? Не могу точно определить, почему, но еще никогда рядом со мной не умирали люди, и тем более не делали это, прикрывая меня своим телом. – Ну, у тебя хотя бы отец есть, – насупившись, сказал Дэмис, будто желая оставить за собой последнее слово. – Зато нет матери. Да и он мне не прямо отец… там сложно все… – Я поморщился. – Я им как очень дальний родственник, который приехал погостить, вроде даже милый, но куда его пристроить, все равно непонятно. – Если у тебя все так плохо, то ты всегда можешь пожить у нас, – неожиданно предложил Дэм. – Хм, спасибо, конечно, – хмыкнул я. – Если будет совсем труба, обязательно обращусь. Мы еще некоторое время ехали молча. – Слушай, а что начало происходить с моей сестрой в последний момент перед тем, как ты ее запечатал? – не смог долго молчать парень. – Она была сама на себя не похожа. – Могу лишь предположить, что, вспомнив обо всем, что с ней случилось, она начала превращаться в призрака-мщения или безумного полтергейста. – Так, может, это не так уж и плохо, – тихо сказал Дэм, воровато посмотрев на сидящих впереди полицейских. – Она бы убила этого ублюдка. Я покачал головой: – Если бы все было так просто. Я еще не очень разбираюсь в посмертии, но злобные призраки после развоплощения вряд ли отправятся прямиком в рай. Машина вдруг резко остановилась. – Что им надо? – спросил один полицейский другого, доставая из кобуры пистолет. Мы с Дэмом выглянули из-за сидений, чтобы посмотреть, что случилось. Прямо перед нами остановились две бронированные спортивные машины, перегородив всю дорогу. – Вызывай подмогу, – вместо ответа на этот риторический вопрос сказал второй полицейский.