– Конечно. Легко. Почему нет. Раз плюнуть. Мы вышли из палатки, и Джеймс попросил военных поставить рядом с невидимым защитным экраном стол. Положив на него сумку, медиум достал несколько метательных ножей с обернутыми вокруг ручек и закрепленными веревками листами бумаги и черную тканевую повязку с белыми иероглифами. – Умеешь метать ножи? – спросил он Нику. – Пф! – фыркнула Ника. – Спорим, лучше вас? Джеймс Харнетт проигнорировал вопрос и вручил сестренке несколько ножей: – В случае опасности метай туда, куда укажет тебе мальчишка. Авось попадешь. – А мне нож? – тут же влез я. – Обойдешься, – отмахнулся медиум. – Еще поранишься ненароком. Видимо, все-таки обиделся на мое замечание. Но он ведь действительно высокомерный и жадный, на правду не обижаются. Лучше бы принял критику к сведению и постарался исправиться как взрослый и достаточно развитый индивид. Я бы вот точно так… Блин, даже в мыслях врать не могу! Конечно же я бы тоже послал подростка с его глупым мнением куда подальше. Медиум взял в руки тканевую повязку и завязал себе глаза. – А это зачем? – заинтересованно спросил я. – Убрать лишние ощущения и усилить восприятие потусторонних сил, – пояснил Джеймс. – Теперь пойдем. Мы перешагнули через защитный периметр и направились к дому. С каждым шагом мои внутренности начинало сковывать холодом, вот только понять, вызвано это полтергейстом или самым банальным страхом, было практически невозможно. «Зачем я согласился на эту затею? – в ужасе думал я. – Сидели бы сейчас в безопасном отеле за десять тысяч евро в сутки и кайфовали!» Входная дверь оказалась приоткрыта. Джеймс зашел внутрь первым и на какое-то время застыл на месте, вертя головой, словно осматриваясь по сторонам. С повязкой на глазах. Очень странно. – Я никого не чувствую. Можете заходить. Внутри дом был идеально чист. Ни единой пылинки! Обычно в любом помещении, когда туда попадает яркий свет, в его лучах всегда играют пылинки, если, конечно, это не стерильный больничный бункер. Так вот, на фоне этого дома полностью законсервированная палата больницы – просто грязное хранилище пыли. – И что дальше? – полюбопытствовала Ника, оглядываясь по сторонам. Холл особняка напоминал классический дворец из фильмов и сериалов: огромное открытое пространство с шикарной люстрой под потолком высотой метров в восемь. Две лестницы – по левую и правую сторону – вели на второй этаж, где, очевидно, располагались основные жилые покои. Причем именно покои, потому что банальные «комнаты» в таком шикарном доме могли предназначаться только прислуге. – Будем искать полтергейста, – ответил медиум. – Разделяться не будем. Просто пройдемся по дому. – Он повернулся ко мне: – Парень, как только увидишь призрака, сразу указывай на него сестре. Но не переживай раньше времени, вряд ли он появится так открыто, полтергейсты вообще редко нападают напрямую, тем более на группы из нескольких человек. «Интересно, он когда-нибудь мое имя запомнит?» – поморщился я, но послушно кивнул. – И ведите себя осторожно. По договору дом, мебель и прочие ценности должны остаться невредимы, – сказал медиум, выразительно посмотрев на Нику. – Цена каждого поврежденного предмета будет вычтена из моего гонорара. А потом я услышал резкий, очень неприятный крик: – Грязь! Всюду грязь! – Вы слышали?! – спросил я, завертев головой в поисках источника звука. – Нет, все вроде тихо, – тут же ответила Ника, и ее слова кивком подтвердил медиум. Значит, призрака слышу только я? Стоп. Я думал, полтергейсты теряют свою человеческую форму. Можно ли разговаривать, не имея формы? – А полтергейсты могут разговаривать? – Иногда, – ответил Джеймс. – Одно-два слова. Но на полноценную речь там сознания уже не хватит. – Я уберу всю грязь в этом идеальном доме! Голос звучал уже ближе. Я быстро процитировал медиуму и сестре то, что услышал. – Очень странно, – прокомментировал Джеймс, ничуть меня не успокоив. А женский визгливый голос перешел на чтение нараспев: – Нечистая, чистых учу чистоте, надеюсь, от этого сделаюсь чище… – Оно быстро приближается, – предупредил я медиума. – И стихи читает стремные… – Я чувствую, – подтвердил он мои слова. – На лестнице. А затем на втором этаже появилась девушка в идеально белом платье. Тонкие черты лица, гладкая, но немного странно выглядящая темная кожа, в руках такая пушистая штука, которой смахивают с мебели пыль. – Вы же говорили, что полтергейст теряет человеческую форму, – быстро проговорил я. – Но я точно вижу призрак девушки. – Опиши его! – Молодая девушка в белом платье. Стройная, с таким… ершиком для уборки пыли. – Наверное, это пипидастр, – предположила Ника. – А еще… у нее… – Девушка плавно и уверенно двигалась нам навстречу, и я смог наконец рассмотреть, что именно с ней не так. – Нет кожи на лице. И на руках! – Грязь! – вновь прокричала мерзким высоким голосом девушка и взмахнула своим пипидастром в нашу сторону. Поднялся настолько сильный ветер, что меня чуть не сдуло с места. Медиум тут же метнул несколько кинжалов в призрака, каким-то своим методом точно определив ее местонахождение, но полупрозрачная девушка с легкостью увернулась. Через секунду в нас полетел огромный дубовый стол. Джеймс мягко перехватил предмет мебели в воздухе и осторожно прислонил к стене, не забыв при этом метнуть в призрака еще один нож, вынудив его шарахнуться в сторону. Не знаю, что он там чувствовал через свою повязку, но определял местоположение противника очень точно. Убедившись, что мебель не пострадала, медиум выхватил из-за пазухи несколько листков с иероглифами и кинул в пространство. Они зависли в воздухе, создав что-то вроде полупрозрачного щита между нами и призраком. – Сейчас я его обездвижу – и тогда метай ножи, – скомандовал он Нике. И действительно, попытавшись добраться до нас, девушка будто завязла в бумажках. Все ее движения замедлились, а сами листы бумаги вдруг начали быстро превращаться в пыль. Медиум продолжил швырять листы, создавая призраку все новые и новые трудности. – Где он? – азартно спросила Ника, схватив меня за плечо. – Три метра, прямо передо мной! – ответил я, сделав шаг в сторону и для верности указав направление. Ника метнула нож так быстро, что я даже не успел увидеть движение ее руки. Пуф! И призрак исчез в красном облаке. – И это все? – удивленно спросил я. – Он просто развоплотился на некоторое время, – ответила Ника. – Это даже я знаю. «Ну тоже неплохо», – облегченно подумал я. – Сильному призраку нужно минут двадцать, чтобы восстановиться, – сказал медиум, утерев пот со лба. – А слабому… – Грязь! В воздухе перед нами вновь сформировалась девушка без кожи и резко потянулась двумя руками ко мне, словно посчитав самым грязным из нашей троицы. Виктор Михайлов сидел в кабинете отца и слушал его рассказ о приключениях младшей сестренки и так называемого брата. – Вроде бы из нас троих только я хотел от него избавиться, – озадаченно пробормотал Виктор. – Но даже я не стал бы так сильно мучить ребенка. Сначала Ника его чуть демонам не скормила, теперь на свидание с полтергейстом отправила. Можно же было просто безболезненно усыпить. – Не недооценивай Веронику, – не согласился Евгений Михайлов. – Она действительно беспокоится о мальчике и не позволит ему пострадать. – Ну да, именно так мы и поступаем с детьми, о безопасности которых волнуемся, – ехидно парировал молодой человек. – Тогда я бы предложил еще отправить его на подпольные бои без правил в качестве участника. Или сразу на Запретный остров лесником. Евгений протянул сыну папку с распечаткой: – Изучи. Внутри была всего пара листов бумаги, поэтому Виктор быстро пробежался взглядом по тексту и удивленно присвистнул: – Медиум? Не самая полезная способность. – Если это вообще можно считать способностью, – поморщился отец семейства. – Настоящие медиумы хотя бы могут считывать какую-то информацию с инфополя. Некоторые еще называют это гаданием. А по словам Ники, призраки тянутся к мальчишке сами. Роман для них как магнит. Кстати, знаешь, почему услуги медиумов стоят так дорого? Виктор пожал плечами: