— Загляни внутрь, — сказал он, бросая его на кровать. Открыв его, я увидела, что он действительно Трей Уилсон и что ему тридцать пять. Того же возраста, что и Иган, и на шесть лет старше меня. Затем мой взгляд обратился к картинке внутри маленькой фото-рамки. На ней было два почти одинаковых мальчика. Тот же возраст, те же улыбки, та же золотистая кожа и сверкающие волосы. Единственное различие заключалось в цвете глаз - одна пара золотых, одна небесно-голубых. Иган и Трей - мальчики. За ней шли несколько фотографий Трея с двумя женщинами - одна постарше, другая помоложе, но у всех трех одинаковые голубые глаза, на другой были сняты он и Иган, на этот раз подростками. Оба дурачились возле доски для серфинга, и казалось, кадр поймал смех, дружбу, и любовь. Не остается никаких сомнений в том, что они на самом деле братья. Боже, как же я скажу ему, что Иган мертв? Я бросила бумажник обратно на кровать, затем сказала: — Ты искал его все время, как он пропал? — Нет, потому что он сказал мне, что исчезнет на некоторое время. Я просто не ожидал, что это будут десять лет, — он снова поднял пистолет, и гнев вспыхнул в глубине его синих глаз. — Перестань уходить от ответа. Где он? Я выдохнула. Нелегко было сделать это. Нет таких мягких слов, которые могли бы хоть немного смягчить услышанное. — Он был застрелен в грудь прошлой ночью. Мы сбежали, но я не смогла доставить его в больницу, и он умер. Боль, до этого хорошо скрываемая, вспыхнула в его глазах. Он знал, подумала я. Почувствовал, что что-то случилось, вот почему он был так зол на мой отказ говорить об Игане и том, где он находится. — Где его тело? Я колебалась, ненадолго прикрыв глаза от внезапно нахлынувших слез. — Я ждала с его телом до рассвета, до окончательной смерти и молилась, чтобы Боги солнца, неба и воздуха направили его душу на новый путь. Он не рассердился. Не отреагировал любым из способов, которые я ожидала, что лишь подтвердил мысль о том, что в глубине души он знал, что его брат мертв. Он смотрел на меня, его взгляд прошелся вверх по шраму на моей голове, потом переместился на губы, затем он опустил пистолет. — Большое спасибо тебе за это. Я кивнула, немного благодарная за то, что он не спросил, почему Иган был застрелен. Но в таком случае, может быть, он уже знал это - в конце концов, он связывался со своим братом перед его смертью. — Иган был хорошим человеком. Я не могла просто оставить его в одиночестве. Это было неправильно. — Да, неправильно, — он резко встал. — Не хочешь ли чашечку черного кофе? Молока у нас нет. — Я могу жить без молока. Я не могу жить без трех кусков сахара. — Три кусочка сахара? Просто чудо, что у тебя не гнилые зубы. Я вытянула ногу и пальцами ног открыла бумажник. — Кто сказал, что они такие? — Милая, эти зубы выглядят так, будто готовы укусить в любой момент. — Ну, они не будут кусать тебя в ближайшее время. Он бросил мне усмешку, которая на мгновение осветила комнату. — Какая жалость. Я мог бы наслаждаться этим. Я коротко фыркнула. — По документам выходит, что ты живешь в Сан-Франциско, но Иган пришел не оттуда. — Нет, мы оба родились и выросли в Стюарт-Пойнт, и наш клан до сих пор живет там. Я был там, навещал мать, когда он связался со мной. Клан, насколько я помнила еще по нескольким беседам с моим отцом о моих воздушных кузенах, был поколениями семей воздушных драконов, проживающих совместно в населенном пункте. В отличие от морских драконов, которые стремились жить только своими семьями. Я понятия не имела, сколько кланов воздушных драконов существовало, но я знала, что их было намного больше, чем морских драконов. Море может быть огромной и могущественной госпожой, но оно также полно хищников. А древних убежищ, где мы могли рожать и воспитывать молодняк, было мало и все далеко друг от друга. И с каждым днем все больше оказывались занятыми людьми. — Чего он хотел? — спросила я. — Зачем он связался с тобой? — Он просил помощи, — Трей колебался. — И защиты. Первое, должно быть, означало защиту от Марстена. И я думаю, помощь вора была бы полезна, учитывая наши планы, чтобы ворваться в родной дом Марстена, и украсть то, что наверняка хранилось под кодами. Но защита? — Что ты можешь делать, чего Иган не мог? — Ничего, — он поколебался, потом добавил: — Он не мог объяснить, что происходит. Просто сказал, что ему нужна лишняя пара рук, чтобы защитить тебя. В этом был весь Иган, подумала я, смахивая слезы. Он всегда больше волновался о других, чем о себе самом. Вот почему младшие дети в исследовательском центре привязались к нему так быстро — он был их защитником. На столько, на сколько мог защищать в таком месте. Он был и моим покровителем. Только теперь он ушел, и я остался с его братом. — Пистолет не делает тебя способным защитить меня. — Нет. Но моя готовность использовать его – делает. Я предполагала, что это правда. Я выглянула в окно, изучая холодную ночь. Лунный свет, падавший на небольшую автостоянку, обратил внимание на несколько машин и витой формы деревья, растущие вдоль границы. Они говорили о море, и песке, и ветре. Закипела небольшая кофеварка. Трей отключил ее и наполнил две кружки. Острый запах кофе коснулся воздуха, смешиваясь с резким запахом человека, подвергавшего меня танталовым мукам и поднимавшего мое желание на небывалую высоту. Что, как минимум, раздражало. Я подтянула простыню на колени. Может быть, если я прикроюсь, это подарит мне немного комфорта. Он прошел через комнату и предложил мне дешевую белую кружку. — Черный кофе, тошнотворно сладкий. — Спасибо, — я взяла предложенную кружку, мои пальцы ненадолго прикоснулись к его, отчего по руке словно пробежал разряд тока. — А где мы собственно? Он отступил назад и сел на другую кровать. Хотя его движения были обычными, я почувствовала в нем внезапное напряжение. Увидела вспышку желания в его глазах. — Мы в Ньюпорте. — Где это? Рядом с Орегоном? Я не плавала так далеко и понятия не имела, где он на самом деле подобрал меня, и поэтому не представляла, где это по отношению к Флоренсу. — Около пятидесяти миль к северу от Флоренса. — Значит, мы действительно проехали его? Почему, когда мы туда и направлялись? — Когда тебя преследуют, всегда безопаснее пройти мимо цели, а затем вернуться к ней, — он сделал глоток, и его взгляд задержался на мне. Эти синие глубины все были на стороже, все еще не доверяли, несмотря на глубоко теплящееся желание. — Ты собираешься объяснить, что вы делали, и как в Игана застрелили? Я выдохнула. Как бы я не хотела избежать этих воспоминаний, он заслуживает ответа. — Мы ехали в Мексику… — В Мексику? — перебил он. — Почему туда? — У него был дом недалеко от Сан-Лукаса. Понимание мелькнул в его глазах. Он удивился. — Вилла Коста-Брава? Я кивнула. — Ты знаешь ее? — Да, — он покачал головой, на лице были очевидны удивление и старая боль. — Это долгая история, но давай просто скажем, что мы просто сбежали из дома, когда были подростками. Продолжай. — Он хотел проверить, в порядке ли вилла. Он сказал что-то про то, что там его сердце, если не его душа, — боль, что была очевидна и раньше, вышла на первый план, сопровождаясь печалью, что разрывала мое сердце. — Да, это так. Там похоронена Сайла. Я подняла брови. — Сайла? — Черный дракон, он любил ее. — Что с ней случилось? — Как я уже сказал, это долгая история, — в голосе Трея прозвучало столько холода и глубинной горечи, что моя душа содрогнулась. — Продолжай. Я не хотела. Я хотела бы узнать об Игане — человеке, с которым я провела десять лет в одной постели и о котором так мало знала. Но Трей командным тоном сообщил, что он все равно собирается получить ответы на свои вопросы. — Они ждали его на Коста-Брава. Ждали нас.