Неудивительно, что Иган не хотел говорить о прошлом. Неудивительно, что он потерял смысл жизни, пока не начал заботиться о детях. Он потерял любимую женщину, закрылся в себе и очерствел. Все, что я о нем знала, теперь обретало смысл. Я резко выдохнула и спросила: —И какое место ты занимал в этом обществе? — Я? Я был ненужным молодняком, — его тон был дразнящим. Мои брови поползли вверх. —Ты не похож на ненужного. Он посмотрел на меня. Изумление светилось в его голубых глазах. — И на кого же я тогда похож? — Ты замкнутый. И злой. — Злой, да. Уж поверь мне. — Это другая злость. Скорее мстительная, чем злость «весь-мир-мне-обязан». Он улыбнулся, и мои гормоны вновь взбунтовались. — А ты легко судишь о людях, которых едва знаешь, — он снова бросил взгляд на зеркало заднего вида. — Расскажи мне, как вы с Иганом встретились. — Я тебе уже рассказывала. В клетке в исследовательском центре. — И они насильно заставляли вас размножаться? — Никто нас не заставлял, но и выбора особого у нас тоже не было. Нам предоставляли на выбор: либо самец, либо искусственное оплодотворение. Но все их попытки за много лет не принесли ни одного положительного результата. И не принесут, потому что они просто не понимают суть водных драконов. Они могут подсадить мне оплодотворенное яйцо, но оно не приживется в матке, просто не сможет нормально развиваться. — Как я понимаю, они хотели, что бы ты родила? — М-да. — Иган не был твоей парой, этого бы не произошло. Я подняла одну бровь. — Ты очень хорошо осведомлен. Он улыбнулся. — Ты бы не реагировала на меня так сильно, если бы Иган был твоей парой. К тому же, его парой была Сайла. — О Боже, удивляюсь, как он не убил своего отца, — будь я на его месте, я бы так и поступила. — Когда самка водного дракона беременна, она может приказывать партнеру. У воздушных драконов так же? Он выглядел сильно удивленным. — Нет, это право принадлежит только мужчинам. — А когда самец воздушного дракона обретает пару, сохраняет ли он верность ей? Он посмотрел на меня. Его губы начали растягиваться в удивленной улыбке. — Что за вопросы? Неужели нашла себе потенциального партнера? Я покраснела и попыталась спрятаться от его вопрошающего взгляда. — Нет. Но Иган о таком не стал бы говорить, а мне больше не у кого спросить. — А, — он посмотрел на дорогу, затем сказал: — Обычно все зависит от того, принимают ли они свою пару. Если да, то они хранят друг другу верность. Если нет, то не хранят. Мой отец как раз был из последних: он абсолютно не заботился о своей истинной паре и спал с кем хотел, — он посмотрел на меня. Его бровь приподнялась. — А как это происходит у водных драконов? — Не знаю. Маму схватили, когда я была еще очень маленькой, и мы с папой остались одни. Я очень сильно люблю папу, но о таких вещах он не мог рассказать мне ничего стоящего. И он не поощрял мои исследовательские изыскания на этом поприще, когда я повзрослела. Да я и не стремилась. Большую часть своей жизни я скрывала свою сущность: я притворялась человеком, хотя даже близко им не была. У меня были друзья, но я всех держала на расстоянии. Были парни-друзья, но я ни с кем не встречалась. А какова предыстория твоего рождения? Твой папа специально зачал ребенка с человеком? — Не специально. Он был сильно пьян, а мама была просто теплым телом, которое ему было нужно, — он пожал плечами, пытаясь казаться равнодушным, но я чувствовала его гнев в глубине. — Союз дракона и человека почти всегда приводит к беременности, даже если мужчина этого не желает. Никто не знает, почему так происходит. — Так почему тогда драконы так часто спят с людьми? — Потому что могут. Все очень просто, — он опять посмотрел в зеркало заднего вида, — давным-давно, нас, драманов, убивали при рождении. — Зачем? — Чтобы сохранять чистоту господствующей расы, — в его голосе была насмешка. — Только в последние пятьдесят лет Совет официально объявил такие действия незаконными. Мои брови поползли вверх. — Существует Совет драконов? Он кивнул. — Он состоит из королей тринадцати главных кланов. Они принимают законы и решают возникающие проблемы. — Так они следят, чтобы драконы не были обнаружены людьми? — В основном. — Так почему никто ничего не сделал с Мастерсеном? — Они могут даже не догадываться о его существовании. Совет занимается только проблемами, возникшими на нашем континенте, насколько я знаю. Что ж, если и существует Европейский совет, они выполняют свою работу из рук вон плохо. Он глянул в зеркало заднего вида еще раз и что-то в том, как он это сделал, пробудило во мне беспокойство. — Что-то случилось? — По-моему, нас преследуют. Не смотри, — сказал он как раз, когда я собиралась это сделать. — Копы? — Не-а. Беспокойство переросло в страх. — Они выглядят официально? — Трудно сказать. Я опустила солнцезащитный козырек и посмотрела в зеркало. Несколько секунд у меня ушло на то, чтобы повернуть козырек с зеркалом так, чтобы было видно дорогу за нами, но в результате я увидела позади большую черную машину. И даже если я не смогла рассмотреть лица водителя и пассажиров, я знала, кто они. Охотники. Глава 5 Вспыхнул страх, не давая дышать и отнимая силы. Всё, что я могла делать, это смотреть на машину с людьми, которые убили Игана, которые убили бы меня, если бы я доставляла им слишком много неприятностей. И я думала лишь о том, как сбежать. Хотя я не могла ни двигаться, ни даже говорить. Из-за охотников, из-за людей, которые так много отняли у меня в жизни, я в страхе застыла на сидении. Я не могла позволить им поймать меня. Не в этот раз. Не тогда, когда мне надо сделать так много. — Дестини? — голос Трея показался мне очень далеким. Я глотала воздух и пыталась обуздать волны паники. — Жми на газ, – в моем голосе прозвучала дрожь. — Вытащи нас отсюда. — В ту же минуту, как я ускорюсь, люди в машине будут знать, что мы их заметили. Ситуация может закончиться намного хуже, чем она уже есть. — Ситуация все равно будет в конечном итоге гораздо хуже, — мне пришлось ухватиться за дверь, чтобы подавить желание сделать сиденье пониже. — Они знали, что я здесь, иначе не стали бы нас преследовать. Трей бросил на меня взгляд. — Ты знаешь людей в машине?