— Это будет весьма благоразумно. Мы с товарищем хотели бы остановиться на ночлег, надеюсь у вас найдётся комната для нас двоих? — Не беспокойтесь, для вас всё лучшее и бесплатно! — она лукаво стрельнула глазками в Зака, видимо уже вполне владела собой. — Конра, Полетта! Вы где прятались мерзавки, когда вашу хозяйку едва не убили? Немедленно приготовить этим господам две отдельных комнаты на втором этаже. И мыльню тоже, после дороги и того, что тут произошло это будет весьма кстати. — Обратилась к двум смутившимся служанкам. Она подскочила и с большой энергией принялась раздавать указания. Видно, что очень любит своё заведение и понимает толк в управлении таким серьёзным хозяйством. Зак украдкой поглядывал на хозяйку — стройная, миловидная, лет двадцати пяти-тридцати на взгляд. Шикарные светло-каштановые волосы пышной гривой, раскиданные по плечам. Тёмно-синее бархатное платье, прикрывающее не слишком большую грудь, и выразительный взгляд серо-голубых глаз. Приведя себя в порядок и поужинав, Закария отправился в свою комнату. Дозель обменивался с едва избежавшей насилия служанкой такими многозначительными взглядами, что сомнений не оставалось — чудом не павшая, спасённая сегодня днём крепость, нынче же вечером сдастся без боя. Но Зак слишком устал, его интересовала лишь мягкая постель и крепкий сон. Чем он и занялся, блаженно засопел, как только коснулся головой подушки. * * * 18+ Сквозь сон почувствовал, как нежная рука гладит его мужское достоинство, которое весьма чутко на это реагирует. Мелькнула мысль, что пришла Лесса и решила поиграть с ним, не утруждая себя мелочами вроде пробуждения партнёра. «Однако, скромница превратилась в шалунью…» — но тут пришло осознание того, где он находится и, что никакой Лессы здесь быть не может. Попытался сесть в кровати распахнув глаза, но спросонья смог увидеть лишь стройный силуэт, примостившийся на у его ног и запустивший руку под одеяло. — Закария, не пугайтесь, — этот взволнованный шёпот он узнал сразу. — Милисент? Что вы тут делаете? — Зак лишь через несколько мгновений осознал, как глупо звучат сейчас эти слова. — А как ты думаешь, дурачок… — женщина тихонько рассмеялась, и тут же потянулась к его губам за поцелуем. — Пришла тебя поблагодарить… просто расслабься, ты сегодня славно потрудился, отдыхай, я всё сделаю сама. Он хотел было возразить, что его поступок ни к чему такому не обязывал, и не стоило этого делать, но… губы Милисент были такими нежными и страстными, от неё шёл такой чарующий запах лаванды и мяты, что Зак решил не перечить и стал отвечать на поцелуи. Женщина была постарше и намного опытнее, он понял это сразу. Покрывая поцелуями его губы, она непрестанно гладила крепкую рельефную грудь поглаживая соски, плоский живот и спустившись ниже осторожно обхватив ладошкой член, стала медленно водить рукой, ощущая как он с каждым движением твердеет и увеличивается. Зак прерывисто вздохнул и издал тихий стон, от чего Милисент тоже стала возбуждаться, ощущая приятное тёплое щекотание внизу живота. Оторвавшись от ласковых губ юноши она скинула с себя тонкую шёлковую ночную рубашку и оставшись полностью обнажённой, легла рядом, пристроившись головой возле его бёдер. Высунув язычок, провела по стволу, от самых яичек до головки, изобразив дрожащий танец змеиного языка на уздечке члена, отчего по телу юноши прошла мелкая дрожь. Обхватила губами и начала покачивать белокурой головой, с каждым движением проталкивая в глотку довольно большое мужское достоинство всё глубже и глубже. Зак обхватил её голову и стал задавать желаемый темп, одновременно гладя роскошные волосы и нашёптывая что-то нежное. Поглаживая рукой яички, она попыталась дотянуться губами до основания, но это оказалось не просто — великоват для её горла. Она закашлялась и выпустила слишком крупную «игрушку» изо рта, за которой потянулась ниточка тягучей слюны. Облизнув губы развернулась и закинула ногу, как заправская наездница, усевшись на живот парня и уперевшись руками в его грудь. Немного поёрзав, чувствуя, что вся истекает любовными соками, слегка прогнула спину, приподнимая упругую попочку, без помощи рук, медленно и плавно насадилась на твёрдый как сталь стержень. Охнув от нахлынувшего ощущения, начала размеренно раскачиваться, чувствуя, насколько туго и сладостно он заходит в её тело. С губ невольно стали срываться всё более громкие стоны, а юноша, подхватив ритм, начал усиленно помогать бёдрами, проталкивая член всё глубже и вызывая просто сумасшедшее состояние эйфории. Когда Зак стал гладить и покручивать в пальцах её соски, то разум застелила какая-то пелена, лишая возможности мыслить и даже просто осознавать реальность. Темп всё увеличивался, переходя в безумную скачку. — Сильнее!! — прорычала она, и когда он выполнил просьбу, застонала в голос, трясясь всем телом словно в эпилептическом припадке. Юноша обхватил её бёдра, вжимаясь ещё сильнее, выгнулся дугой, проникая в её плоть на максимальную глубину и под протяжный стон излился вулканом, наполнив её трепетное лоно. * * * Забрав из госпиталя, идущего на поправку Гавроша, домой мы вернулись без происшествий, если не считать пробитое колесо и жалкую попытку стащить что-то из кузова в момент его замены. Такая неуклюжая попытка меня сначала позабавила, а при ближайшем рассмотрении вызвала жалость. Когда руль стало тянуть в сторону, Милош принял к обочине и мы собрались выйти, узнать причину неисправности, которой оказался здоровенный гвоздь, вбитый в обломок доски. Пока мы неспешно выбирались из кабины — а дело было уже в сумерках, сзади, как из-под земли выросли четыре силуэта. Они одновременно попытались схватить что-нибудь в кузове и дать дёру, но им не повезло. Мелких вещей там было не много, а большие тяжёлые ящики, тем более мотоцикл, им не утащить. Одному удалось цапнуть из распечатанного ящика сразу аж четыре банки тушёнки, но как говорится: «жадность фраера сгубила». Пришлось убегать, прижимая хабар к груди обеими руками, а таким образом быстро не побежишь. Вот взял бы две — имел бы шанс. А так, не пришлось даже стрелять вслед — достал такую же банку, взвесил на руке и запулил её точно в затылок воришке. Он растянулся на дороге, растеряв всю свою поживу. Милош успел схватить за шиворот ещё одного неудачника, а двое оставшихся растворились в окружающем пейзаже. Подошёл, поднял за ухо ноющего грабителя, которым оказался пацана лет двенадцати. Дал лёгкий подзатыльник, велел собрать похищенное и нести назад. Вторым преступником оказалась девчонка, примерно того же возраста, черноволосая, худая и очень перепуганная. Она вся тряслась и едва не падала на подгибающихся ногах. Быстрый допрос без применения насилия показал, что зовут их Никита и Олеся, они типичные «дети войны», проще говоря — беспризорники. Убивать они ещё не научились и не хотят, оружием не разжились, поэтому жизнь для них весьма печальна — голод, холод, притеснение со стороны более агрессивных группировок. Вот и придумали такой, надо сказать весьма дурацкий и рискованный способ найти пропитание. Ведь кто-нибудь мог легко вместо броска консервной банки влепить в затылок пулю. Пока разговаривали дети немного успокоились, поняв, что казнить их не будут, стали отвечать более охотно и подробно. Общались мы с ними возле машины, когда из-за кучи наваленных друг на друга бетонных плит раздался мальчишеский голос, — Эй, дяди! Отпустите их, пожалуйста! — Это кто? — спросил я у Никиты, задумчиво почёсывавшего шишку на затылке. — Санни, он у нас старший. — Понятно, значит, готовь сани летом… — пробормотал я себе под нос и крикнул прячущемуся подростку, — Эй, Санни! Идите сюда, поговорим. Чего вы там прячетесь. — А вы нас не тронете? — в голосе парня ясно слышались опасливые интонации. — Обещаю! Ни бить, ни убивать не станем. Поговорим, может даже поможем кое-чем. Минут пять наверно, продолжалось совещание, наконец показались ещё двое перепуганных ребятишек — пацан и девочка чуть постарше. Такие же грязные, оборванные и худые. — Простите, мы есть очень хотим… — понурив голову начал парень, — отпустите нас пожалуйста… — Смотри-ка, вежливый какой, — пренебрежительно хмыкнул подошедший к нам Мартин, — вот мы почему-то до такого днища не опустились. Нашли как прокормиться и оружие раздобыли и деньги приличные сами смогли заработать… — Мартин, не стоит так, в жизни всякое бывает. Вы смогли, а у них не получилось, может они в другой сфере себя проявят. Не всем же стрелять и взрывать. К тому же вспомни, как на вас Бубновые напали. Это чудо, что никто не погиб и вовремя нашлись те, кто помог. А могло всё куда хуже выйти. Может им сейчас тоже помощь нужна? — На мои слова он лишь нахмурился и отвернулся. — Так молодёжь, — я выдал девочкам по банке тушёнки, хлеб, пару упаковок соков, — садитесь поешьте. А вы, диверсанты малолетние давайте, исправляйте свои ошибки, кушать после будете. Запаска вон там, — и протянул пацанам баллонный ключ и домкрат. Пока они, сопя и пыхтя меняли колесо «Ниссана», мы совещались, что делать с бандой налётчиков. Мартин кипятился и требовал дать им пинка и гнать в шею, но похоже тут скорее говорила банальная детская ревность и юношеский максимализм. Как только чумазые шиномонтажники закончили работу и тоже присели чтобы поесть, я обратил внимание, что девочки как маленькие хозяйки, заботятся о ребятах. Ещё мне понравилось, что те двое не сбежали, бросив своих товарищей, а это уже говорит о многом. С такими людьми можно и нужно иметь дело. Только с такими. — В общем так, шантрапа! Вы, конечно, можете и дальше устраивать засады и грабежи на большой дороге, но рано или поздно, это плохо кончится. Вас всех просто расстреляют и этого долго ждать не придётся, поверьте. Лица ребят посмурнели, они и сами прекрасно это понимали. Я не стал тянуть интригу и продолжил, — но есть один вариант. У нас имеется база, и вот эти подростки, — я показал на стоявших кучкой наших ребят, — будут жить, обучаться и работать вместе с взрослыми, на благо всего нашего отряда. Если вы хотите, то можете присоединиться к ним. Но, учтите — это не благотворительная организация, не детский приют и хулиганов, бездельников и не желающих подчиняться дисциплине там терпеть не станут. От неожиданного предложения они даже побросали ложки и с сияющими лицами тут же закивали, соглашаясь. — Тут есть одна загвоздка, сейчас мы вас с собой взять не можем. С нами раненый, и как видите машина забита, сажать вас некуда. Но думаю, добраться до нашей базы самостоятельно, вам вполне по силам. Продовольствие и денег на пару дней мы вам оставим. Если их это расстроило, то не очень сильно. Выдал им провизии и сто долларов по двадцатке, и мы, распрощавшись с неудачливыми грабителями поехали дальше. — Как думаешь, придут они? — тихо спросил Милош, когда я сменил его за рулём. — Или просто порадуются халяве и лохам, которых развели? — Обязательно придут. Прибегут! И будут изо всех сил стараться, чтобы их не вышибли отсюда, поверь мне. — Да зачем тебе это вообще нужно? — насупился Мартин, — деньги лишние, кормить этих дармоедов? — Поверь мне, в этой жизни есть нечто важнее денег и славы. Надёжный товарищ, которому ты готов доверить свою спину и сам готов прикрыть его, любой ценой. Вот, что является наивысшей ценностью и увы, большой редкостью в любых мирах. — У меня есть такие, вот они. Других мне не нужно! — подросток кивнул на дремавших рядом с ним друзей. — Ох, вот увидишь, таких людей много не бывает, и чем их больше рядом с тобой, тем лучше. Просто пройдёт немного времени, вы познакомитесь получше, и они станут для тебя так же близки, как твои нынешние друзья. — А если нет? Если они окажутся не такими, как ты сказал? — Ну, что же, тогда они сами поймут, что им не место рядом с нами. И произойдёт это довольно быстро. В таких условиях, в каких находимся сейчас все мы, качества людей раскрываются очень быстро — как хорошие, так и плохие. Не тревожься раньше времени Мартин, жизнь всё сама расставит по местам. Постепенно разговоры на эту тему прекратились, и в машине воцарилась дремотная тишина. * * * Не успели заехать во двор и обняться с ожидающим нас женским контингентом базы как нам сообщили, что грянула новая беда — пропали Вика и Милодора. — Да как так-то? Вас одних вообще нельзя оставить, даже на пару дней. Настя, как это случилось? — я устало плюхнулся на стул, и приготовился слушать виновато опустившую глаза Анастасию. — Да, признаю, тут есть и моя вина. Я недооценила степень их инфантильности и беззащитности, прошу прощения. Но я их всего то отпустила в магазин, который в двух кварталах отсюда!! В двух!! Вдвоём! У нас ведь тут спокойный район, ты сам знаешь. Обе были с оружием, по крайней мере без пистолетов я их никуда и никогда не отпускала, — тут она немного понизила голос, — из Вики, конечно, боец как из гов… ну ты понял… Но не могу же я за ними как за маленькими детьми ходить. Она обессиленно опустилась на соседний стул, видно, что Настя очень переживает. И наверняка уже что-то предпринимает для спасения девушек. — Мне накануне исчезновения Мила обмолвилась, что к ней какой-то молодой военный подходил, якобы предлагал работу толи в клубе, толи в баре. Она, конечно, ничего не поняла, что за военный, что за работа, и ясное дело отказалась. Теперь понимаю, это либо сутенёр был, либо работорговцы. Девчонки то они видные, за таких хорошие деньги отвалят, а потом в каком-нибудь подпольном борделе запрут и всё — будут клиентов обслуживать. У меня от таких «радужных» перспектив аж в глазах потемнело. Настя продолжала: «Пропали они вчера, ближе к вечеру. Я навела справки, прошла по маршруту их следования, людей опросила. Узнала в какую машину их затолкали и увезли. Даже узнала кто и куда. Короче, кое-какой след появился».