Из-под широких полей шляпы холодные голубые глаза Попрыгунчика обежали горизонт, не оставив незамеченной ни одной мелочи. Он знал, что именно искать, и умел отделить от окружающей местности чуждые ей детали. После этого Кэссиди тронулся дальше, но не вдоль найденного следа, а примерно в том направлении, намереваясь через некоторое время повернуть и пересечь его в другом месте. Перед ним широким, сужающимся покрывалом простирались круглые песчаные холмы, поросшие полынью и креозотовым кустарником. Огромные скальные плиты острыми зубьями смотрели в небо. Здесь лежала часть линии разлома, по которой прошло вчерашнее землетрясение. След всадника вел в щель между двумя такими скалами. Попрыгунчик осмотрел его, затем повернул Топпера и начал подниматься по склону холма в направлении, перпендикулярном следу. Держась ниже гребня, он проехал с пол-мили и остановился. Привязав жеребца в зарослях можжевельника, Попрыгунчик подобрался к вершине и, сняв шляпу, выглянул. Расщелина превращалась в каменную темнину, и Попрыгунчик заметил внизу нечто, напоминающее тропу. Чуть повернув голову, можно было через нагромождение скальных уступов заглянуть в теснину, которая постепенно превращалась в каньон, однако этого каньона не успела коснуться настойчивая рука времени, он представлял из себя гигантскую трещину — следствие не такого уж давнего мощного сдвига земной коры. Нетронутые эрозией, красноватые уступы скалили иззубренные клыки в сторону утреннего неба, между ними лежала узкая долина, а в ней стояли несколько наспех собранных лачуг из бревен и камней. В огороженном жердями коррале паслись три лошади, а белесая змейка тропы уходила дальше в лабиринт скальных разломов. Попрыгунчик увидел, что в дверях одной из лачуг появился человек и выплеснул на землю ведро воды. Затем скрылся за скалой. Когда он показался снова, ведро было полным. Примерно час Попрыгунчик внимательно рассматривал долину, несколько раз меняя позицию и угол обзора. Приблизиться к лачугам по тропе представлялось ему глупостью, поскольку люди внизу не будут рисковать и, увидев незнакомца, тотчас откроют огонь. Как Попрыгунчик ни изучал местность, он не смог разглядеть, куда вела тропа в скалах за лачугами. Возвратившись к Топперу, он сел в седло и направился на запад. Путь оказался долгим и опасным, Попрыгунчик петлял по каньонам и ущельям, пытаясь добраться до верхнего конца долины, куда уходила найденная им тропа. Какое-то давнее крупное землетрясение превратило эту местность в хаотическое нагромождение скал, поэтому ориентироваться было нелегко. Выехав на относительно открытое пространство, Попрыгунчик обнаружил, что находится под гребнем длинного хребта. Он повернулся в седле и увидел, что хребет заканчивается высоким пиком, а чуть дальше виднеются еще два. Каньон, который он искал, должен лежать между этим хребтом и вершинами гор. Попрыгунчик промокнул пот с лица — утро было жарким — и еще раз внимательно осмотрелся, не обнаружив, однако, ничего нового. Следуя смутной догадке, он въехал в густые заросли можжевельника, которые невдалеке резко уходили вниз, и оказался на вершине отлогого спуска, каменной осыпи, растянувшейся на целых двести ярдов, а затем скрывающейся за утесом. Спешившись и оставив Топпера привязанным наверху, он медленно спустился по осыпи и, когда достиг утеса, увидел, что она делает поворот и круто спускается на дно каньона, который мог быть только тем, что он искал. Если дело обстояло именно так, каньон протянулся гораздо дальше, чем ему показалось вначале. Вернувшись к Топперу, Попрыгунчик осторожно свел его вниз. Жеребец — великолепный горный конь — воспринял спуск терпеливо и даже с некоторым интересом. Добравшись до тропы, Кэссиди огляделся. Позади, в направлении лачуг, он не увидел ничего, зато прямо перед ним, в маленьком амфитеатре, образованном склонами гор, стояла хвойная роща, а в конце ее он заметил фасад каменного дома. Попрыгунчик подошел к нему. Дом являлся как бы продолжением неглубокой пещеры в утесах. Рядом стоял корраль с пятью превосходными лошадьми. Попрыгунчик услышал, как журчит вода, и подумал, что здесь, наверное, много хорошей, сочной травы. Он сделал еще один шаг и вдруг остановился. Одна из лошадей в коррале была той самой, с белыми пятнами, которую он заметил под одним из грабителей. Глава 6 Фрейзер ошибается Дак Бейл сходил с ума от злости. Он напрочь сходил с ума от злости. Три дня перед ограблением и все дни после него он безвылазно сидел в этой тайной долине — убежище банды, а Дак был человеком, которому нравилась компания других людей. Правда, с ним был Фрейзер, но никто никогда не утверждал, что компания Бада Фрейзера их устраивает. Большую часть суток он спал или ворчал, что приходится слишком много работать, в оставшееся время Бад раскладывал пасьянс. Дак любил поговорить, иногда даже послушать собеседника. В основном он любил поговорить сам, что и было одной из двух причин для прозвища Дак-Селезень. Вторая причина — длинный нос и вытянутые губы. Этим утром он был крепко зол. Фрейзер выполз из койки только чтобы позавтракать, а затем улегся опять. Теперь он валялся у себя в углу и храпел, словно труба архангела в судный день. И почему Ларами уехал? Вот Ларами был отличный парень и хороший боец. Насчет бойцов у Дака было собственное мнение: в его табели о рангах первым шел Ларами — самый крутой, самый быстрый и самый меткий. Когда-нибудь он бросит вызов боссу, Бейл был уверен в этом. Ларами здорово рассердился, когда слышал о том, как убили Джесса Локка. «Это нечестно, — втихую пожаловался он Даку. — Локк был хорошим парнем и дрался до последнего. Нельзя было убивать его так.» «Смотри, чтобы не услышал босс, — предупредил Дак. — Ты знаешь, какой он!» «Это точно, знаю, — ледяным тоном произнес Ларами.» Дак Бейл понял намек и вынужден был признать, что Ларами прав. Босс был хладнокровным и жестоким. Он мог застрелить человека, не дав ему ни одного шанса на честную драку. Жаль, что нет Ларами. Дак рассказал бы ему, что золото увезли. Может, босс хотел избавиться от него, но, тем не менее, ночью его забрали из домика. Он раздраженно уставился на Бада Фрейзера. Лысый ганмен развалился на скомканных одеялах, мирно похрапывая. Этим утром они опять поспорили, но обошлось без разговора на повышенных тонах и криков. Фрейзера он не любил, Фрейзер был слишком ленивым. Он четыре дня не заправлял постель. И не помогал убираться; правда, они не очень-то утруждали себя уборкой. Дак вышел из лачуги и направился к сараю, когда услышал чужую лошадь. Он мгновенно повернулся, но оказалось, что это незнакомый человек на белом жеребце — человек со спокойным лицом, холодными голубыми глазами и покатыми плечами. — Прозвище тебе подходит. Ты — Дак Бейл? — Да. — Дак вдруг осознал, что его оружейный пояс висит на спинке стула в бараке. — Ты кто? — Зовут меня Ред Ривер Риган. — Незнакомец соскользнул с коня и потянулся. — Босс сказал, что у вас здесь приятное местечко, и оказался прав. Правда, пришлось его поискать. Дак Бейл был в недоумении. Ему не говорили, что в шайку придут новые люди, однако, этот парень знал его имя, похоже, знал, как себя вести, и явно знал, как попасть сюда. Более того, он носил свои два «кольта» и как будто умел ими пользоваться. — Как ты нашел нас? — спросил Дак. — Босс сказал. — Незнакомец опять оглянулся, затем отвел коня в тень деревьев возле конюшни и привязал рядом с зеленой, сочной травой. — Он говорил, здесь есть еще какой-то Бад. — Бад Фрейзер. Он спит. Он все время спит. — В голосе Дака прозвучала раздраженная нотка, и Попрыгунчик решил, что выбрал правильную тактику. Он подавил улыбку. — Ты хотел задать корма лошадям? — Ага. Это должен был сделать Бад, но он самый ленивый hombre из всех, что я видел. — Есть лишние вилы? Я помогу. Где лежит сено? Дак встрепенулся и повел новичка к конюшне. За ней стоял большой стог сена, и через пару минут они накидали его в корраль и отмерили лошадям зерна. Подозрения Дака не исчезли, однако уверенное и вместе с тем беззаботное поведение незнакомца озадачило его. Во-первых, чужой никогда не нашел бы сюда дорогу, во-вторых, он не чувствовал бы себя как дома. Довольный, что теперь у него есть, с кем поговорить и разделить работу, Бейл не был расположен задавать лишних вопросов. За все время, что они использовали это убежище, чужие здесь не появлялись. Прежде чем подъехать к Даку, Попрыгунчик тщательно осмотрел долину. Он понимал, что рискует, но утром он подслушал их ссору, разобрал их имена и получил кое-какую информацию об их характерах, а также причинах разногласий. — Ты еще не ел? — вдруг спросил Дак. — Если хочешь позавтракать, у меня кое-что осталось. Может и кофе есть. — Конечно! — Попрыгунчик глубоко вздохнул. Он сознавал, что ситуация может в корне измениться, если сюда кто-нибудь приедет. Если же появится босс, кем бы он ни был, тогда Попрыгунчику совсем не повезет. Даже неизвестный Ларами, поскольку он может оказаться посообразительней Бейла. Кэссиди придется вытягивать из Дака сведения очень быстро, потому что каждая минута пребывания здесь увеличивала опасность. — Хорошее место, так ведь? — сказал, улыбаясь, Дак. — Босс выбрал отличное убежище! Я все удивлялся, откуда ему все известно, но босс ведет себя так, как будто живет тут давным-давно! Очень давно, если хочешь знать мое мнение. Может даже мы не первые здесь живем. Тем не менее, я видел, как мимо входа сюда проезжал шериф со своими людьми и даже не оглянулся. Мы тут держим запасных лошадей, кучу жратвы и кучу боеприпасов. Нас не возьмет никакая армия. — А по виду не похоже. — Попрыгунчик поставил кружку на стол. — Здесь, наверное, скучно сидеть, — заметил он невинно, как будто не слышал, как Дак утром ворчал по этому поводу. — Из него компаньон неважный. — Попрыгунчик кивнул на спящего ганмена. — Ну, а я человек дружелюбный. Мне нравится, когда со мной разговаривают. Дак немедленно оттаял. Этот новичок — родственная душа, давно пора взять в шайку нормального человека. Ларами хороший парень, но он вечно где=то мотается — он называл это «искать добычу». А Дака все время оставляли в убежище. Он не переставал удивляться, почему так происходит, и не догадывался, что всему виной его болтливость. Босс давно хотел избавиться от Дака, но Ларами он нравился, к тому же Бейл не только хорошо управлялся с лошадьми, он не терял голову в любой передряге. Недостаток сдержанности он с избытком возмещал рассудительностью под огнем противника. В драке он был самым хладнокровным, а такие люди всегда в цене. — Откуда ты, Риган? — спросил Дак и, не дожидаясь ответа, сказал: Сам-то я из Монтаны, хотя не был дома целую вечность. Поехал искать приключений в Вайоминг, а в Небраске начал воровать коров. Огаллала! Вот это город! Ты там был? Кэссиди усмехнулся, вспомнив свой последний визит в Огаллалу с Меските Дженкинсом и Рыжим Коннорсом, и как все чуть было не закончилось, когда три бандита застали их с Дженкинсом купающимися в реке. Это была сумасшедшая поездка, но именно такими и должны быть поездки в Огаллалу. Дикий город почти такой же, как в свое время Эйбилин или Додж[10]. — Да, я был там. Перегонял стадо из Техаса. — Я перегонял по тому пути дважды. Один раз дрался с команчами. Ну и трудная же там дорога! Мой папа сам из Теннесси, но переехал в Миссури, когда мне было от горшка два вершка. Поселился недалеко от Болд Ноб… слыхал о тех парнях? Дождавшись кивка Попрыгунчика, он продолжил: — В конце концов, я оттуда уехал и двинул на запад охотиться на бизонов. Первый раз я повстречался с Ларами в Таскосе, и мы вместе поехали на запад — там поработаешь со стадом, тут подберешь парочку лошадей, — но всегда мы думали, как бы заняться теми делами, что проворачивали братья Джеймс, ну, ты понимаешь: поезда и всякое такое. На этих поездах можно прилично поживиться. — Никогда с ними не связывался, — искренне сказал Попрыгунчик. — Но здесь, наверное, тоже неплохо. У вас много выходит на брата? Лицо Дака Бейла погрустнело. — Много? Да ни цента! Все золото у босса. Оно в слитках, и от него не так уж просто избавиться. Хотя, кажется, он нашел способ. Попрыгунчик заколебался, не уверенный, можно ли задавать Даку много вопросов. Наконец, он решил быть поосторожнее. — Наверное, есть способы. Продать тому, кто знает, что оно краденое, и скостить 30–40 %. — Это понятно, да у босса готов другой план. Похоже, скоро мы получим деньги. — Слышал, что недавно остановили дилижанс. Пару человек убиты. — Да. — Дак Бейл не клюнул на приманку. Он потихоньку отклонился от темы, а вновь наводить его на разговор об ограблении означало вызвать ненужные подозрения. Попрыгунчик спокойно сидел, вставляя иногда едкие замечания, а Дак говорил и говорил, приятно удовлетворенный звуком собственного голоса и заинтересованным вниманием новичка. Он говорил о стадах и скотокрадах, о крутых шерифах и городских блюстителях закона. Он говорил о тайных тропах и долинах, большая часть которых Попрыгунчику была известна, об убежищах преступников, которые Попрыгунчик не знал, но запоминал, откладывая информацию на будущее. Он ждал случая, чтобы навести Бейла на разговор о ситуации в Семи Соснах и об ограблениях дилижансов. В болтовне Дака то и дело прорывалось восхищение Ларами, и Попрыгунчик затронул эту тему. — Ларами участвовал в последнем деле? — спросил он как бы между прочим. — Конечно. Он из нас самый лучший. Он здорово рассердился, когда узнал о том убийстве. — Убийстве Такера? Он же ганмен и, говорят, ему дали возможность защищаться. — Нет, не Такера. — Локка? Дак, чуть нахмурившись, взглянул на Попрыгунчика. Кэссиди зевнул и несколько раз моргнул. — Похоже, мне хочется спать, — сказал он, а затем добавил, чтобы рассеять неожиданные подозрения Дака: — Этот Такер был стреляный воробей. Интересно, что он здесь делал? — Не знаю, но босс здорово разозлился, когда увидел его. Жутко разозлился, это уж точно! Сказал, что кто-то хочет обвести его вокруг пальца. Потом предложил Такеру выйти, вызвал его на поединок и уложил! — Не всякий вызовет на поединок такого быстрого ганмена, как Такер. Говорят, что он дал Такеру возможность защищаться. — Дал, но, похоже, у него были на то причины. К тому же босс так быстро стреляет, что ему все равно, кого вызывать. — Вот даже как! — Да! Он быстрее, чем Хардин. Быстрее Клея Эллисона[11] и всех остальных. И злой, как гадюка, если на что-нибудь сердится. — Дак тоже зевнул. — Скоро должен подъехать Ларами, добавил он. — Жаль, что его нет. У меня табак кончается. Когда Дак Бейл стал сворачивать сигарету, Попрыгунчик услышал, что на койке заворочался Фрейзер. Как он понял из спора, Фрейзер был угрюмым и сварливым, человеком совсем другого склада, которого не так-то легко будет убедить. Путешествие в убежище бандитов уже принесло кое-какие плоды: он не только разведал местность, но и узнал, кто участвовал в ограблении. Двое участвовали наверняка — Дак и Ларами, более, чем вероятно, что с ними был Фрейзер.