– Что еще за крысы? – Твои братья по ремеслу, которые убивают других твоих братьев по ремеслу, смекнул? – Откуда такие догадки? – спросил Даймонд, подозрительно сощурившись. – Это еще нужно будет доказать. Инквизитор не поведется на пустые слова какого-то крестьянина. – Доказывать я ничего не буду. Я сам видел, как один охотник прикончил другого, а потом скрылся из города. Это было на прошлой неделе. Власти обвинили и повесили моего брата-пьянчугу, которому не повезло оказаться в ту ночь поблизости, но я ведь знал правду. – А почему ты не попытался вступиться? – Издеваешься?! Тогда бы и меня заграбастали как соучастника, просто забавы ради, чтоб потешить народ, понимаешь ли! Пусть лучше он один болтается в петле, чем мы оба. – Разумно, – кивнул Даймонд. – Ну, так ты это, передай своему начальству что ли, пусть поберегутся. Мне совсем не светит остаться без премии за работу на орден, если у вас там случится смена власти. – Не случится, не волнуйся. Передаю Мюллера тебе, а сам поброжу по рынку. Скоро вернусь, не зевай. Охотник опустил капюшон пониже и не спеша побрел по безлюдной улице в сторону рынка, обойдя дом с другой стороны. Он внезапно почувствовал сильный голод, а убивать на пустой желудок Даймонд не любил, поэтому тут же свернул в ближайшую харчевню. ___ Трехэтажный дом бургомистра был одним из любимых мест в городе, где Мартин любил проводить свободное время. Одной из причин этому было то, что он видел в пожилом бургомистре Карле Бюргере приятного, добродушного человека. Несмотря на то обстоятельство, что люди в его годах обычно представлялись Мартину ворчливыми и вечно чем-то недовольными, бургомистр был совсем не таким и всегда относился к своему подопечному с теплотой и вежливостью. Второй же причиной столь теплых чувств Мартина к этому семейству были две незамужние дочери Бюргера, которые строили Мартину глазки и хихикали, перешептываясь прямо за столом и бросая в его сторону нескромные взгляды. Он вовсе не имел на них никаких планов, но их общество разбавляло его серые рабочие будни. Жена бургомистра казалась полной противоположностью своего супруга, но Мартину нечасто приходилось пересекаться с ней, чему он был только рад. Сейчас вся семья расселась в гостевом зале за большим прямоугольным столом из красного дерева, накрытым свежей белой скатертью. Слуги то и дело сновали взад-вперед, вынося из кухни все новые и новые вкусности. Повар бургомистра, казалось, намеревался очаровать сегодняшнего гостя и подавал на стол самые разнообразные яства, среди которых преобладали рыбные и мясные блюда. Мартин без тени смущения налегал на свинину на косточке с овощами и успел опустошить почти два кубка глювайна, пока Карл Бюргер, сидя с бледным лицом, причитал о жестокости нынешних времен: – Я не возьму в толк, как эти безбожники могли похитить достопочтенного барона прямо из его спальни?! Что это за времена пошли, если ты не можешь чувствовать себя в безопасности в собственном доме? А чего тогда мне бояться, если даже баронов вытаскивают из их постелей посреди ночи? Нужно утроить охрану и повнимательнее досматривать людей у ворот в город. – Для начала увольте пьяниц, которые стоят на посту полуспящими после ночной попойки, – вставил Мартин, не забыв сделать глоток из кубка. – С такой стражей мы точно не сможем спать спокойно. Бургомистр многозначительно взглянул на адвоката. – Вот тут я с вами согласен, Мартин. Нам с вами нужно подняться в мой кабинет и обсудить кое-что важное. – Разве мы не дождемся яблочного пирога, который испекла ваша жена? – Боюсь, не в этот раз, Мартин. Но слуги обязательно отложат вам кусочек, правда, дорогая? Мужчины вытерли руки о края скатерти и поднялись из-за стола, тут же направившись к лестнице, ведущей на второй этаж. Бургомистр понизил голос: – Один сударь ждет вас в моем кабинете, Мартин. У него для вас важное сообщение. – Но почему вы не пригласили его к обеду? Ему нужны мои юридические услуги? – Боюсь, что нет, – бургомистр тяжело вздохнул и посмотрел на Мартина. – Я предоставлю ему самому изложить вам всю ситуацию. Я все равно ничего так и не понял, но, судя по словам этого человека, вам грозит опасность. Голова адвоката тут же прояснилась, будто он и не выпил две порции глювайна, а хлебал одну лишь воду в течение всего обеда. Опасностей он не любил и всегда пытался всячески их избегать. В голове уже выстроилась цепочка последних дел, которые он вел. Кому же он мог так насолить, что ему теперь что-то угрожает? Пока он напряженно размышлял, бургомистр отпер дверь своего кабинета увесистым ключом, и они вошли в просторное, обставленное массивной мебелью помещение с выложенным плиткой полом и большим застекленным окном, за которым, не переставая, лил дождь. У самого окна, прячась за занавеской, стоял рослый мужчина в темном одеянии с привлекательным смуглым лицом и пепельно-черными волосами до плеч. Он бросил сосредоточенный взгляд на улицу и повернулся в сторону вошедших. – Это сеньор Диас – мой гость. Он прибыл к нам ранним утром, чтобы увидеться с вами, дорогой Мартин. Присядьте, пожалуйста, и внимательно выслушайте все, что скажет этот сударь. Только сейчас Мартин заметил на поясе мужчины выпирающий из-под плаща кинжал в ножнах. На благородном испанском лице застыло серьезное, даже обеспокоенное выражение. – Мартин Мюллер, адвокат? – уточнил гость, подойдя ближе. У него был приятный голос и едва заметный акцент. – Все верно, – кивнул Мартин, чувствуя, что его поджилки уже начали трястись. – За вами следят. От самого въезда в город. Ранним утром сюда прибыл хорошо тренированный убийца, которому поручено убрать вашу персону с пути священной инквизиции. Само упоминание этого жуткого слова заставило перевернуться с ног на голову все нутро молодого мужчины, не привыкшего сталкиваться с подобной опасностью. Он шумно сглотнул, его глаза забегали по комнате. Пол под ним будто стал уходить из-под ног. Повседневность и спокойствие, с которыми говорил испанец, возмутили Мартина до глубины души, но он постарался сдержать эмоции и взять себя в руки. – Господи! – воскликнул бургомистр, – Но чем мой подопечный мог насолить священной инквизиции?! Он не переходил дороги церкви! Он верующий, набожный молодой человек! – Он еще даже не перешел ей дорогу, господин бургомистр. Но, вероятно, сделает это, когда семью его невесты обвинят в ереси и станут судить. – Это связано с похищением барона Орсини? – догадался Мартин. Испанец кивнул. – Именно так. Вы слышали что-либо о тайном ордене Троицы? – Никогда. – Это тайное учреждение инквизиции, неофициально занимающееся расследованиями случаев ведовства. До недавних пор я работал на этот орден. Бургомистр и адвокат одновременно подняли изумленные взоры на гостя. – Не бойтесь, – Диас миролюбиво поднял руки вверх. – Я здесь не для того, чтобы убить вас. Только предупредить об опасности. Орден наслал на вас своего лучшего человека. Он мастер своего дела, поэтому ваши шансы на выживание очень малы. – Я не совсем понимаю, как приключившееся с бароном Орсини связано с ведовством, – проговорил Мартин, понемногу отходя от шока. Его мысли стали выравниваться в ряд. Получалось так, что его собирались судить за преступление, которого он не совершал. Причем приговор был вынесен безо всякого следствия и доказательства его вины, что противоречило всем его представлениям о судебной системе. – Это сложная и долгая история. Сейчас у нас нет времени это обсуждать. Как я уже сказал, за вами охотится убийца. – А можно ли как-то договориться с ним? – спросил Мартин. Диас покачал головой. – Исключено. Он не пойдет на переговоры. И более того, он не должен знать о том, что вас предупредил кто-то из ордена. Если вы попытаетесь с ним связаться и раскроете меня, я сам убью вас раньше, чем вы выйдете на него. Карл Бюргер возмущенно всплеснул руками. – Что происходит в моем городе? Что за беспорядок?! – Уверяю вас, это только начало, – испанец многозначительно посмотрел на бургомистра. – Инквизитор Якоб Шульц амбициозен, у него большие планы, он еще наворотит дел. – Так за этим стоит Якоб Шульц? – Он самый. Он один из троих основателей ордена Троицы. Персоны других нам неизвестны. Но это до поры до времени. – Может, вы поговорите с ним? – Мартин с надеждой взглянул на бургомистра, но тот лишь отшатнулся от него, словно от прокаженного. – Прости, Мартин, но у меня семья. И я дорожу своей должностью и положением, а идти против инквизиции... Ты сам все понимаешь, – он стыдливо опустил седую голову. – Господин Бюргер прав, – вмешался Диас. – Это бесполезно. Недавно они убили местного судью, не побрезгуют и убийством главы такого маленького городка, как ваш. Нужно действовать скрытно. Только так можно бороться с тайным орденом. Его же методами. – Что вы предлагаете? Ведь раз вы пришли предупредить меня, значит, у вас есть какой-то план действий. – Предлагаю вам как-то пережить эту ночь, а потом убираться подальше от города. Забирайте с собой баронессу и ее детей. С ними уже все кончено. Скоро инквизитор предъявит властям признание барона в том, что вся его семья занималась ересью, после чего их имущество будет конфисковано, а оставшиеся члены семьи окажутся преданы суду и вскоре казнены. Мартин не верил собственным ушам. Мария... Его Мария находилась в еще большей опасности, чем он сам! Если его ожидала быстрая смерть, то ее близких ждали мучительные пытки и позорная казнь. Он просто не мог этого допустить. Ему нужно было пережить эту ночь и никто, кроме него самого, ему в этом не поможет. Хотя это было не совсем так. В голове молодого мужчины стал назревать план. – Как вы думаете, когда он попытается сделать свое грязное дело? – спросил Мартин, обращаясь к испанцу. – Я бы сделал это ночью в вашей же постели. Он, вероятнее всего, тоже. – Значит, домой мне нельзя. – За вашим домом следят. За домом бургомистра тоже, так же, как и за зданием суда. У ордена большая сеть шпионов, но убийца будет работать в одиночку. Ваша главная угроза – это он, – Диас вынул из кармана свернутый лист желтой бумаги и передал его адвокату. – Я не знаю его, – с наспех нарисованного портрета смотрело угрюмое лицо, будто высеченное из камня, а не нарисованное на пергаменте. – Неудивительно. Его никто не знает. Он охотник на ведьм и колдунов. Его очень сложно заметить, но, когда он придет за вами, будет уже слишком поздно. – Я слышу в вашем голосе восхищение! – изумился бургомистр. – Не буду отрицать этого, – кивнул Диас. – Он мог сражаться в наших рядах и принес бы огромную пользу нашему делу, если бы не был любимчиком инквизитора. Но, боюсь, переманить его не удастся. Он слишком верен ордену, а вернее, его золоту. Бургомистр положил руку на плечо Мартина и сильно сжал его. – Крепись, дорогой Мартин! Будь мужественен. Ты должен спасти свою невесту от этой несправедливости. Я буду молиться за тебя денно и нощно и ни на секунду не оставлю тебя в мыслях, но сейчас ты должен уйти. Я не могу подвергнуть себя и свою семью ни малейшему риску. Надеюсь, ты поймешь. Мартин кивнул и обнял Бюргера, будто родного отца. – Прощайте, Карл! Спасибо вам за все. Надеюсь, еще удастся свидеться когда-нибудь. – Обязательно.