– Мастер Якоб! – твердо произнес Даймонд с тревогой в голосе, что заставило инквизитора тут же оторваться от разговора с сидящим по соседству бургомистром и обернуться в сторону подчиненного. – В чем дело? – Как давно вам приходилось драться? Надеюсь, ваши навыки еще не пропали? В глазах инквизитора застыл немой вопрос. – Трое стражей, – тихо проговорил Даймонд. – Один из них прямо за вами, в нескольких шагах. Он мой. Еще двое около камина, позади судьи и его семьи. Только не озирайтесь по сторонам! Якоб медленно кивнул и прочистил вмиг пересохшее горло скромным глоточком воды из глиняной чаши. Между тем нарезчик с ножом встал прямо за спиной судьи Йозефа. Двое стражей, греющихся у камина, по всей видимости, согрелись и медленно, но решительно двинулись к жене и дочери хозяина. Даймонд сосредоточил внимание на слуге-нарезчике. Судя по его напуганному лицу, до удара оставались мгновения. – Это было действительно весело и зрелищно, – заявил судья, поднимая наполовину опустошенный кубок, который был далеко не первым за этот вечер. – За инквизитора Якоба Шульца! Надеюсь, он часто будет устраивать нам такие аутодафе. Это были его последние слова. Именно в этот момент нарезчик подошел к судье со спины и приставил нож к его горлу, громко провозгласив: – За Орсини! Наблюдать за происходящим далее не имело смысла. Даймонд вскочил с места как раз вовремя, чтобы успеть воткнуть нож в горло стражника, подступающего к инквизитору со спины. Кровь удивленного от неожиданности солдата брызнула во все стороны. Даймонд схватил несостоявшегося убийцу за запястье и вывернул его руку, высвобождая из нее короткий кинжал, который должен был стать орудием убийства инквизитора. Игра оркестра мгновенно стихла. В гостевом зале раздались крики. Судья Йозеф с изумлением осматривал свои руки, на которых пузырилась густая темная жидкость, бьющая фонтаном из его горла, и явно не являющаяся вином. Примерно та же реакция была у его жены и дочери. Стражники-убийцы оставили глубокие, тянущиеся от уха до уха, порезы на их тонких изящных шеях цвета слоновой кости. Это зрелище посеяло панику среди гостей, которые принялись спешно разбегаться с места пиршества. Некоторые из них попрятались под стол, но большая часть ринулась к выходу, создавая давку и усиливая неразбериху. Убийцы же бросились в противоположную сторону, намереваясь покинуть дом через кухню. Темноволосый слуга, мастерски перерезавший глотку своему хозяину, задержался в проходе, злобно взглянув на выжившего инквизитора, но потом тоже поспешил дать деру, услышав шаги нескольких пар ног настоящих стражников, устремившихся на шум. Только сейчас Даймонд заметил, что Мария Орсини так и осталась сидеть на месте, не сдвинувшись, даже не сменив позу. Но теперь в ее глазах появилось осмысленное выражение. Она смеялась. – Их больше нет?! – граф Стефан фон Шеленберг высунул лысеющую голову из-под стола. – Они ушли?! – Ушли, – подтвердил инквизитор. – Но вам с бургомистром лучше поскорее заняться их поисками. Воистину, сам дьявол орудует в этом проклятом городе! Пойдем отсюда, Даймонд. Мы уезжаем сегодня же! Следуя за инквизитором по лестнице на первый этаж, Даймонд понял, куда делись недосчитанные им стражники. Они лежали прямо на ступенях, их кровь уже успела подсохнуть, безмолвные глаза уставились куда-то сквозь потолок. – Бедолаг застали врасплох, – отметил охотник. – Да уж, это верно! – Якоб обернулся и с благодарностью посмотрел на охотника, едва не расчувствовавшись. По-видимому, вино еще не до конца оставило его голову. Он выглядел вполне хорошим и добродушным человеком. – Тебя они застать врасплох не сумели, друг! Спасибо за то, что спас мою шею! – Я просто делал свою работу, – махнул рукой Даймонд. – Разве не для этого вы взяли меня с собой, мастер Якоб? [1]Дублет – мужская верхняя одежда. [2]Тринитарии – члены нищенствующего католического ордена святой Троицы. [3]Викарий – заместитель, наместник. [4]Донжон – главная башня замка, которая находится внутри крепостных стен. – Здесь и далее прим. авт. [5]Орден тамплиеров – орден рыцарей-храмовников, основанный в 1119 г. на Святой земле. [6]Бафомет – демон с головой козла. Во время процесса против ордена тамплиеров в 1307 г., инквизиция обвинила рыцарей Храма в поклонении Бафомету. [7]Требушет – метательное осадное орудие. [8]Малефика – от лат. malefica, что в переводе означает ведьма. [9]Месса – основной обряд католической церкви. [10]Упелянд – верхняя одежда для прогулок, верховой езды или торжественных случаев. [11]Капелла – католическое строение, предназначенное для богослужения, молельня. [12]Клирики – представители духовенства. [13]Тапперт – мужская верхняя одежда с длинным рукавом. [14]Эрцгерцог – титул австрийского дома Габсбургов. Эрцгерцог стоял выше герцога, но ниже короля. [15]Сутана (от итал. юбка, ряса) – верхняя длинная одежда католического духовенства с длинными рукавами, которая носилась вне богослужения. [16]Суккуб – демон в женском обличии. [17]Епитимья – (от греч. наказание, кара) вид церковного наказания для раскаявшегося грешника. [18]Аутодафе – акт веры, торжественное объявление приговора суда, зачастую сопровождающееся казнью «без пролития крови», т. е. сожжением на костре. [19]Шоссы – мужская одежда для ног, мужские чулки. Часть II - Охота на ведьм. Глава VIII. Декабрь того же года. Тироль, Австрия. Той холодной зимой благая весть, пришедшая из Рима, подняла весь орден на уши. Особенно счастливым казался инквизитор Якоб Шульц. Обнародованная самим Папой Иннокентием VIII булла, носившая звучное название «Всеми силами души»[1], провозгласила ведовство ересью, что позволило Троице наконец выйти из тени и начать открытое преследование ведьм, колдунов и остальных подозреваемых в поклонении нечистым силам лиц. – Это именно то, за что мы все это время боролись! – говорил Якоб на проповеди, с вдохновением махая руками. – Это великая благодарность, ниспосланная нам Господом за наши труды и жертвы! После кровавой резни, случившейся в часовне, в рядах охотников заметно поубавилось. Многие из послушников, которые еще явно не были готовы встать на службу в качестве бойцов Троицы, оказались преждевременно повышены до охотников, а для тяжелой работы по нуждам ордена стали привлекаться наиболее крепкие и здоровые мужчины из числа узников, томившихся в подземельях. Инквизитор и его лучшие люди теперь редко объявлялись в крепости. Они проводили свои дни, путешествуя из поселения в поселение, заглядывая из города в город, в поисках хотя бы какого-то намека на колдовство. Даже самый незначительный слушок о присутствии ведьм мог оказаться для несчастных жителей начавшимся расследованием, и тогда под раздачу мог попасть любой, кто хоть как-то не угодил Якобу или другому его коллеге. Инквизиторы начали между собой настоящую гонку, соревнуясь в количестве оборванных на кострах жизней. Именно в эти беспокойные времена за адвокатом Мартином Мюллером наконец пришли. В темнице, в которой Мартин томился уже несколько месяцев, было холодно до дрожи. Если бы не толстый тюфяк и парочка одеял из шкур, которыми его снабдили смотрители, он бы давно замерз и погиб от холода, как тот заключенный из камеры напротив. Мартин не знал, почему к нему отнеслись с такой заботой. Возможно, инквизитор считал, что он еще может пригодиться, поэтому его не заморили голодом и побеспокоились, чтобы он не замерз насмерть. Ответ на вопрос Мартина пришел сам собой. В одно раннее зимнее утро кто-то из смотрителей открыл дверь в его камеру и вошел внутрь, осветив помещение светом факела. – Идти сможешь? Мартин слабо кивнул и, звякнув холодным железом цепей на запястьях, потянул ладони к огню. – Эй, а ну-ка, не шали! – страж потянулся к оружию на поясе. – Без резких движений! – Мне холодно, – Мартин громко кашлянул, как бы в подтверждение своих слов. – Сейчас разогреешься. Инквизитор записал тебя в отряд. – В какой отряд? – Скоро узнаешь, – установив факел в скобу в стене, смотритель освободил руки и ноги узника от цепей. – Пойдем. Впервые за несколько месяцев Мартин оказался вне своей холодной сырой темницы. Он с ужасом обнаружил, что сильно похудел. Выданная стражником шерстяная рубаха повисла на его костлявом торсе словно мешок. Влезая в грубые, но теплые шерстяные штаны, которые раньше пришлись бы ему в самую пору, он понял, какими тонкими стали его ноги. Тем не менее Мартин почувствовал какое-то невеселое удовлетворение, когда его окоченевшие пальцы влезли в теплую обувь, а голову, заросшую длинными вьющимися волосами, покрыла теплая шапка. Щурясь от ослепительного света, он вышел на улицу и вдохнул морозный воздух. Его ноги вновь обвили тяжелые кольца из железа, соединенные между собой цепью. – Чтобы не вздумал убегать, – пояснил страж, будто самому себе. – Держи топор и становись в строй. Кроме Мартина во внутреннем дворе крепости ордена находилось еще с десятка два узников, одетых в теплые одежды из шкур и шерсти. Некоторые держали топоры и колуны, других снабдили пилами. Все без исключения были скованы кандалами. Их отряд окружили пятеро стражников с луками за спинами. – Двинулись! – скомандовал один из стражей и повел вереницу заключенных через открывшиеся ворота твердыни. Мартин ступал неуверенным шагом. Его тело ломило от тупой боли, голову сковывал жар, но уже через несколько десятков шагов он почувствовал, что холодный воздух гор будто вдохнул в него жизнь. В голове немного прояснилось, а онемевшее тело стало потихоньку приходить в себя. – Ускориться! – стражники следовали по обеим сторонам от заключенных, держа лошадей под уздцы и внимательно наблюдая за каждым шагом узников. Впереди их процессии, лениво переставляя копыта, следовал вол, запряженный в небольшую повозку с высокими бортами. В повозке сидел один из охотников ордена, погоняющий вола плеткой. – Куда мы идем? – спросил Мартин у заключенного, который шел рядом. – Будем валить лес на склонах гор. Нелегкая, скажу я тебе, работенка, но и то лучше, чем мерзнуть в клетке! Да и кормят лучше. Иногда стражники дают нам попробовать мясо. Хлеб с водой уже в печенках сидит, а живот прилипает к спине, сам знаешь.