* * * Лена Ковальчик уже несколько недель тревожилась за своего мужа. Он спал плохо, просыпался среди ночи и подолгу разглядывал схемы водопровода в здании, о котором упорно не хотел говорить. Но Лена не настаивала, не приставала к нему. Даже в тот вечер, когда пришло приглашение, после того как Янек вернулся домой за полночь, промокший насквозь с головы до пят, несмотря на то, что дождя не было. Пробормотав что-то насчет прорвавшейся трубы, он направился прямиком в душ. Лена понятия не имела, как быть, поэтому она просто оставила странное письмо на столе на кухне и легла спать. В конце концов, адресовано оно было Янеку. ТОБИАС ФЕЛЛ любезно приглашает ЯНЕКА КОВАЛЬЧИКА присутствовать на званом вечере по адресу Баньян-Корт, 1, вечером 16 августа 2014 года. Доступ в пентхаус будет обеспечен посредством грузового лифта Поговорить об этом можно будет потом. Сейчас же Лена была счастлива уже тем, что ее муж жив и здоров. Двенадцатый. Точка зрения Дамиан Симпсон. Баньян-Корт, 94 Привет, Кари! Нашел эту старую запись, разбирая материал при подготовке к ретроспективе. Не могу точно сказать, когда он мне ее прислал, но я явно ее пропустил. Я прикинул, что имело смысл подготовить приличную расшифровку, поскольку запись некачественная, и решил отправить одну копию вам. Хотя бы для того, чтобы у вас было что-то конкретное, если вы начнете задаваться вопросами. Знаю, мы уже несколько раз разбирали это, но, принимая в расчет то, что случилось, полагаю, полезно будет взглянуть, откуда там появился Дамиан. Дайте знать, если это наведет на какие-нибудь мысли и воскресит воспоминания. По-прежнему решительно настроен добиться этого интервью. С наилучшими пожеланиями, Дэвид. [Временной код 03:11 02–08–2014] [00:00] На переднем плане лицо мужчины. Он гладко выбрит, с темно-русыми волосами средней длины, местами с проседью. Лицо у него молодое, но со свидетельствами пережитых невзгод, огрубелое, с морщинами в уголках глаз. Он в застиранной футболке. У него за спиной стена непримечательной гостиной. Дешевый календарь висит рядом с небольшой фотографией в рамке, сюжет которой загораживает голова мужчины. За правым плечом окно. За ним темно, но многочисленные огни вдалеке говорят, что комната находится на верхних этажах, с видом на Лондон. Мужчина пристально смотрит в объектив камеры, словно решая, что сказать. Голос его звучит тихо и невнятно. Дамиан: Это… э… не знаю. Просто [неразборчиво] наверное. [00:11] Он потирает лицо, камера смещается в сторону, позволяя увидеть в углу кадра стол. На столе разложены листы миллиметровой бумаги, судя по всему, с нарисованными от руки чертежами. Дамиан: Нет. Не надо. [Остановка записи] [Временной код 14:39 09–08–2014] [00:29] Дамиан сидит в кресле напротив камеры. Изображение стабильное, камера, скорее всего, стоит на штативе. Дамиан определенно предпринял попытку придать себе более респектабельный вид: он кое-как причесался и надел мятую рубашку, застегнутую на все пуговицы. Лицо у него блестит от пота. Через окно у него за спиной теперь проникает солнечный свет, вдалеке смутно видна панорама Лондона. На столе, частично видном в углу кадра, разложены чертежи и схемы. Дамиан отпивает глоток воды из стакана. Он заметно нервничает. Дамиан: Расстояния… э… внутри здания какие-то странные. Они никогда не оказываются такими, как ждешь. Я хочу сказать, мы сильно полагаемся на зрение… люди сильно полагаются на зрение. Человек осматривает какое-то помещение, и ему кажется, что он его понимает. Чувствует размеры. Ощущает его. Но здесь зрение не помогает. Я хочу сказать, из всех чувств со зрением хуже всего. Запах и вкус также обманывают. [01:02] Он слабо улыбается. Дамиан: Но вернемся к зрению. Это плохо. Мы считаем то, что видим, объективной, реалистичной версией того, что перед нами, однако все это относительно. Сознание человека, его глаза фокусируются на определенных фокальных точках, образующих каркас, а все остальное наматывается на них. У вас никогда не возникало такого чувства, кажется, по-французски это jamais vu, «никогда не видел», по аналогии с déjà vu, «уже видел»? Это когда вы смотрите на что-то очень знакомое, лицо матери или железнодорожную станцию, мимо которой проезжаете каждый день, и это выглядит… совершенно иначе. Чужим. Все, что вы помните, на месте, но какое-то не такое, словно переставленное. Это потому что ваш взгляд случайно остановился на других фокальных точках, не тех, к которым привык, и все остальное также немного меняется, подстраиваясь под это. Все кажется другим. Нельзя доверять тому, что говорит о пространстве взгляд. Половина этого – иллюзия, а другая половина – предположение. [01:47] Он отпивает еще глоток воды. При этом движении фокусировка на мгновение пропадает. Когда камера снова фокусируется на Дамиане, он рассеянно чешет подбородок. На коже виден маленький тонкий шрам. Дамиан: Когда человек бездомный, он начинает видеть пространства по-другому. Я прожил на улице, не знаю, в общей сложности лет шесть, с перерывами. Выставили из дома, это старая история, сами знаете. Но последние несколько лет у меня есть работа и все такое. И все-таки я… [трехсекундная пауза]. Такое не забывается. Усвоенные уроки. И я говорю не о том, что узнал о людях [горький смешок], хотя это тоже кое-что. Нет, я говорю о том, что узнал о пространствах. Потому что бездомный всегда ищет место для ночлега, а еще запасной вариант на тот случай, если первоначальный окажется опасным или придется уходить. Полицейские и тому подобное. Приходится учиться оценивать ракурсы, потому что место, кажущееся уединенным и хорошим, на самом деле прекрасно просматривается с оживленной улицы, а место, вроде бы на самом виду, обладает каким-нибудь вывертом, благодаря которому его почти не видно. И это отлично. Этому быстро учишься. [02:28] Он встает и подходит к окну, отчего фокусировка снова пропадает. [02:34] Он поворачивает ручку и открывает окно. Качество звука меняется вместе с выравниванием давления воздуха, слышен шум легкого ветерка. Дамиан делает глубокий вдох, но разочарованно фыркает. По-видимому, воздух не такой свежий, как он надеялся. Он продолжает говорить, стоя у окна. Дамиан: Гораздо больше времени уходит на то, чтобы научиться разбираться в направлении ветра, в температуре. Если человек оказывается на улице в конце весны, летом, как я, он даже не думает об этом до тех пор, пока не нагрянет осень, но тогда учиться приходится очень быстро. Если никакой крыши над головой вообще нет, нужно прикидывать, насколько теплым окажется место для ночлега, насколько защищенным от ветра. И, поверьте мне на слово, в таких вещах глаза лгут. Форма пространства сильно меняется от того, как оно сохраняет тепло, как оно направляет воздушные потоки или преграждает их. Какую оно обеспечивает защиту. Тут в основном приходит на помощь осязание, но также и слух, нужно навострить уши и прислушаться, это также… [Смех] Я хочу сказать, в этом отлично разбираются летучие мыши. У них это врожденное. [Пауза] Здесь им было бы плохо. Вот в чем одна из… Я хочу сказать, вот почему мне… мне нужна запись. Мне нужны доказательства. [03:30] Он протягивает руку и кладет ладонь на стену рядом с окном. Нажимает. Ничего не происходит. Дамиан: И я знаю, правильно? Я знаю, что это такое, что скажет мне психолог. Это очередная навязчивая идея, поскольку жизнь стала стабильной, а стабильность скучна. У меня есть где жить. У меня есть хорошая работа. [Пауза] Ну, у меня есть работа. Поэтому мое сознание начинает искать, как бы встряхнуться, как бы сделать более интересным монотонное однообразие. Я знаю, чем все кончится, если я не смогу остановиться, но… На мой взгляд, тут я прав. И мне нужна запись. Мне нужны какие-нибудь доказательства. [03:50] Он делает жест в сторону камеры. Дамиан: Потому что пространства здесь, в Баньян-Корте, они неправильные. [Остановка записи] [Временной код 01:02 10–08–2014]